ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Журналисты буквально сошли с ума, пытаясь узнать мельчайшие подробности громкого скандала

Журналисты буквально сошли с ума, пытаясь узнать мельчайшие подробности громкого скандала. Лиззи неохотно, но все же поблагодарила Люка за его дальновидность. Никому не дозволялось заходить в дом без его специального указания. Были запрещены даже все телефонные звонки.

Кроме ее отца. Когда Лиззи впервые услышала его голос, он был зол, раздосадован и смущен. Эдвард не мог поверить, что его дочь встала между лучшей подругой и ее женихом. Он разочаровался в ней.

– Надеюсь, Лиззи, что ты не пойдешь по стопам своей матери.

Это была самая обидная критика, которую она могла бы услышать от отца.

Мэтью же, напротив, по его мнению, наконец-то сделал хоть что-то, заслуживающее уважения. Он бросился в Милан и спас бедную Бианку от позора. Нет, Эдвард не разговаривал с ним лично. И нет, он не знает, куда тот уехал.

Но самым удивительным было то, что отец понятия не имел о пустом счете компании и о причастности к этому Мэтью.

– Это ошибка, – строго сказал он.

Даже Люк заслужил больше уважения, чем она. Во-первых, он очень искренне извинился за то, что они с Лиззи причинили так много неприятностей. И конечно же, предложил помощь для восстановления компании.

Только Лиззи осталась в немилости. Но, так и быть, отец приедет на свадьбу. Ведь этого хочет Люк.

Что касается семейства Морено, то они весь день рассказывали прессе, как лучшая подруга их дочери украла ее жениха.

– Я – разрушительница браков, – сказала Лиззи своему будущему мужу по телефону. Последние три дня они общались только так. Люк уехал и, казалось, не собирался в ближайшее время появляться дома. – Мэтью – рыцарь на белом коне. Бианка – жертва предательства. А ты – идеальный мужчина во всех отношениях. Вовремя понял свою ошибку в выборе невесты и быстро решил ее исправить! Какая решительность!

Люк лишь рассмеялся. Лиззи хотелось налететь на него с кулаками, но он был не здесь…

– Когда ты сказал, что отвечать за все придется мне, то не шутил, – прошептала она.

– Как только шумиха уляжется, каждая женщина будет завидовать тебе. Уж поверь мне, – успокоил он.

– Потому что я ухватила такого жениха, как ты? – не удивилась его ответу Лиззи. – Я себя счастливицей не ощущаю, наоборот, чувствую себя игрушкой. И если ты ожидаешь, что я подпишу контракт, который твои адвокаты мне только что прислали, то можешь отправляться к черту. Я ничего подписывать не буду! – И она бросила трубку.

Люк приехал на виллу часом позже. Лиззи находилась в своей шикарной комнате с видом на озеро. Единственное, что она боялась делать, – это выходить на балкон, так как с берега на дом была направлена тысяча фотокамер.

Свернувшись калачиком на диване, держа в руках книгу, Лиззи сказала, даже не взглянув на Люка:

– Уходи.

Он кинул контракт к ее ногам.

– Подписывай.

Лиззи проигнорировала этот приказ. На ней сегодня была надета короткая голубая юбка и желтый топ. Кудрявые волосы раскинулись в беспорядке на подушке. На ее лице, как обычно, не было ни грамма косметики, ноги – босые. Люку де Сантису наверняка непривычно видеть столь неухоженную женщину.

– Подписывай, – повторил он и положил рядом ручку.

Лиззи продолжала накручивать локон на палец, не обращая никакого внимания на Люка.

Тот тихо выругался, снял пиджак, ослабил узел галстука и сел рядом с ней.

Теперь Лиззи вдвойне боялась смотреть на него. Люк был полон решимости, и это пугало ее.

– Послушай, – сказал он, – я не могу жениться на тебе, пока ты не подпишешь это соглашение.

– Какая жалость, – протянула Лиззи. – Потому что я не согласна.

– Это чистый бизнес, – попытался объяснить Люк. – Я – владелец банков. У меня огромное состояние. Акционеры могут засомневаться во мне, если узнают, что мои капиталы оказались во власти жены.

– Не говори им об этом.

– Они узнают. Такие вещи рано или поздно всплывают. Тебя будут считать жадной, а меня глупым.

– То есть меня будут называть жадной разрушительницей браков, – подвела итог Лиззи. – Прелестно.

Люк вырвал книгу из ее рук и протянул ручку.

– Подписывай. – (Лиззи уставилась на ручку, но не взяла ее.) – Пожалуйста, – добавил он.

– Вычеркни пункт, где говорится о том, с кем будут жить дети в случае развода, – сказала Лиззи.

Без слова возражения Люк нашел соответствующий пункт и зачеркнул его, поставив рядом свою подпись. Не просто росчерк, а подпись, которая была больше похожа на произведение искусства.

– Теперь сделай то же самое с пунктом, где мне причитаются какие-то деньги…

– Не буду, – отказался он.

– Так или никак, – предупредила Лиззи.

– Тогда я ухожу. – Люк встал, захватив контракт, и пошел к двери. – Свадьба отменяется. У тебя час на то, чтобы собрать вещи и убраться из моей виллы. Советую выйти через вход для слуг, чтобы избежать журналистов. Ах да, не забудь сказать отцу, что он должен мне и банку по пять с половиной миллионов долларов. – С этими словами он взял пиджак и открыл дверь.

Лиззи вскочила на ноги.

– Хорошо, я подпишу! – воскликнула она, ненавидя себя за это.

Люк остановился. Высокий, гордый, сексуальный. Лиззи не могла бороться с теплом, разливавшимся по ее телу.

Он развернулся, отбросил пиджак и протянул ей контракт и ручку. Лиззи нацарапала свою подпись и вернула ему бумажки. Люк взял их только для того, чтобы через секунду уронить на пол.

Не успела Лиззи что-либо понять, как оказалась в его объятиях. Одна его рука держала ее за голову, а вторая за бедро, что позволило Люку крепко прижать ее к себе.

И если раньше она ничего не знала о страсти, то теперь узнала о ней все за одну секунду. Люк целовал ее так, что Лиззи начала дрожать от возбуждения. Тогда он подхватил ее на руки и понес на кровать.

– Не надо, – прошептала она, когда Люк положил ее на постель и посмотрел так, будто уже раздел взглядом.

Но все же он нашел в себе силы остановиться.

– Минус еще три евро с твоего долга, Элизабет, – проинформировал он и ушел.

Но Лиззи успела заметить его возбуждение. Люк не мог себя контролировать. И это распаляло Лиззи еще больше. Она свернулась калачиком на диване, пытаясь усмирить нахлынувшие на нее эмоции.

Сияющий вертолет приземлился недалеко от виллы, чтобы доставить Лиззи на свадьбу.

Этим утром знаменитый дизайнер прилетел из Милана и привез ей платье и фату. Он был первым, кого Лиззи увидела за эту неделю, помимо Люка и прислуги. Но она знала, что ее отец уже в Италии.

Также Лиззи была в курсе того, что она все еще остается в центре скандала. Об этом ей с упоением рассказывала Клара, служанка. Лиззи же могла думать только об одном: как она со всем этим справится.

Единственное, чему девушка была рада, – это потрясающему платью. Дизайнер потрудился на славу, чтобы тонкий шелк подчеркивал все прелести невесты и скрывал все недостатки,

– Перестаньте кусать губы, синьорита, – посоветовал дизайнер, – они у вас и так алые, как розы. Это сведет Люка с ума. Я совершенно не удивлен, почему он смог забыть красавицу Бианку. То, что я вижу сейчас…

– Перестаньте, – попросила Лиззи.

Она никому не позволит плохо говорить о Бианке. Она очень по ней скучала. Ей так не хватало их разговоров! И, конечно, Лиззи очень хотелось узнать, как они с Мэттью решили сбежать и где пропадают сейчас

В дверь постучали, и в комнату вошел Луис – мажордом.

– Пора, синьорита, – сказал он.

Отец ждал ее у церкви. Он выглядел моложе, чем две недели назад, когда она оставила его в Англии. Однако холодное разочарование в его глазах убивало Лиззи.

– Ты прекрасно выглядишь, – заметил он. – Совсем как мать.

Отец сухо поцеловал ее в щеку и повел в церковь, наполненную любопытствующими.

Лиззи шла к алтарю и боролась с желанием повернуться к отцу и рассказать всю правду. Нестерпимо думать, что отец считает ее эгоистичной разрушительницей чужого счастья.

Люк посмотрел на нее, и его взгляд, как магнит, притянул Лиззи. Эдвард Хадли передал ему свою дочь, и дальше все происходило, как во сне. Священник читал молитвы, выслушивал клятвы, объявил их мужем и женой. Даже поцелуй Люка показался ей простой печатью, подтверждающей договор.

Четыре евро, машинально посчитала про себя Лиззи. Ей понадобится целая жизнь, чтобы расплатиться с ним.

Люк улыбнулся, будто знал, о чем она думает.

Они вышли из церкви, и Люк сразу же прижал ее к себе, так как толпа зевак обступила их со всех сторон. По дороге к лимузину выстроилась цепь охранников, и Люк быстро усадил жену в машину, которая тронулась, как только он сел рядом.

Лиззи тяжело вздохнула. Она все же сделала это. Она вышла замуж за жениха лучшей подруги.

– Значит, ты все-таки не забыла, как дышать, – хмыкнул Люк.

Кажется, да, подумала Лиззи.

Она взглянула на свой безымянный палец, на котором теперь сверкало обручальное кольцо. Неожиданностью для нее стало то, что точно такое же кольцо обрамляло палец Люка.

Теперь Лиззи стало интересно, те ли это кольца, которые были куплены к свадьбе с Бианкой.

– Я не настолько бесчувственный, – неожиданно сказал Люк.

То есть он все-таки читает ее мысли?

– Но платье по крайней мере было мое, – хмыкнула она и почувствовала на себе его тяжелый взгляд.

– Тебе не нравится платье? – поинтересовался муж.

Он что, ослеп?

– Оно мне очень нравится. Это самое красивое свадебное платье, которое я когда-либо видела.

– И ты в нем выглядишь изумительно. Никто не усомнился сегодня в моем выборе.

– Еще один пункт в твоей замечательной биографии? – В первый раз после поцелуя она взглянула в его глаза и сразу же пожалела об этом. Эти бездонные глаза сводили ее с ума. – Не жди поздравлений по этому поводу от меня, – пробормотала Лиззи и отвернулась. – Я разочаровала своего отца, – добавила она.

– А теперь ты рискуешь разочаровать меня. – (То, как Люк сказал это, заставило Лиззи повернуться к мужу.) – Мы заключили сделку, – холодно напомнил он, – что не будем отрицать наличие главной причины, по которой наш брак стал возможным.

Он имел в виду взаимное притяжение. Лиззи открыла рот, собираясь возразить Люку, но он не дал ей вымолвить ни слова, остановив ее движением руки.

– Будь осторожна, моя красавица, – предупредил он. – Ты же не хочешь, чтобы твой острый язычок довел тебя до беды. Твой отец забудет про свое разочарование, как только осознает, насколько выгоден этот брак для него. Ты не разочаруешься во мне, когда мы окажемся в одной постели. А я, – улыбнулся Люк, – перестану испытывать разочарование, когда тебе надоест жалеть себя и ты вспомнишь, что стала синьорой де Сантис. Эта фамилия делает тебя моей женой, матерью моих детей. Элизабет Хадли теперь носит самую известную фамилию в Италии.

Лиззи впервые слышала столь пламенные слова от Люка.

– Вдохновенно, – прокомментировала она. – Эта речь, как я понимаю, должна потешить твое самолюбие и указать мне на мое место.

– Но я данного эффекта не добился?

Лиззи покачала головой.

– Ты все еще тот, кто шантажом вынудил меня выйти замуж. А я все еще та, кому ты платишь, чтобы укрепить свое «эго».

– Думаешь, на свете мало женщин, которые хотели бы поменяться с тобой местами?

– Уверена, таких не сосчитать, – холодно ответила Лиззи. – Но разве не ты мне говорил, что не будешь охотиться?

В следующую секунду Люк притянул Лиззи к себе и страстно поцеловал. Казалось, будто в каждый поцелуй он вкладывает все больше чувства и эмоций. У нее перехватило дыхание.

– Видишь, – тихо прошептал он. – Мне и не надо охотиться.

Лиззи залилась краской. Ее слова явно противоречили ее реакции. Она вырвалась из его объятий и дрожащими руками начала приводить свое платье в порядок. Люк не переставал пожирать жену взглядом. И самым страшным в этом взгляде была насмешка.

– Однажды я тебя уже предупредил, дорогая, – с улыбкой на губах сказал он. – У меня больше опыта в таких вещах. Перестань бросать мне вызов. Ты ведь знаешь, что проиграешь.

Машина затормозила, и Лиззи глянула в окно. Они уже подъезжали к вилле, а она этого даже не заметила. Но еще больше ее удивило то, что она понятия не имела о сухопутной дороге, по которой они только что проехали, обогнув озеро.

Лиззи не решалась выйти из машины, чтобы не попасть под объективы камер. И каково же было ее удивление, когда она увидела огромный шатер, который скрывал их от любопытных взоров. Теперь ни один журналист не мог увидеть, что будет происходить в саду виллы.

Если бы здесь была Бианка, то Лиззи спряталась бы за ее спиной, как она всегда любила делать. Но сейчас именно ей пришлось быть в центре внимания и приветствовать гостей.

Его гостей, напомнила себе Лиззи. Это его свадьба. Ее друзья даже не были приглашены. Только отец, который сухо обнял ее.

Взгляд дочери умолял о понимании, но Эдвард Хадли видел лишь женщину, похожую на бывшую жену, и в его сердце не находилось места для прощения. Лиззи с трудом сдерживала слезы, когда он отвернулся от нее и ушел.

– Объясни мне, что, черт побери, здесь происходит, – потребовал муж, который стоял возле нее.

Но Лиззи лишь покачала головой. Такой человек, как Люк, никогда не поймет, что значит быть раздавленной отцовским осуждением. Все эти годы после предательства матери Лиззи пыталась доказать, что она другая. Но теперь, похоже, все старания добиться уважения отца пошли прахом.

Люк обнимал ее за талию, и Лиззи продолжала улыбаться веренице гостей, вежливо отвечая на их поздравления.

В саду был организован шикарный банкет, но, несмотря на это, Лиззи весь день простояла с нетронутым бокалом шампанского в руках.

Шафер Люка отпускал шуточки, на которые она не реагировала, потому что они были слишком пошлые. И каждый раз, когда Лиззи хотела подойти к отцу, чтобы спросить о Мэтью, Люк увлекал ее в противоположную сторону.

Это был самый долгий день в ее жизни. И когда Люк прошептал невесте, что ей нужно переодеться, она так обрадовалась предлогу уйти, что даже не поинтересовалась, зачем это нужно.

В спальне ее ждала Клара, которая по привычке без умолку болтала.

– Как жаль, что пора снимать это красивое платье, – вздохнула она, помогая Лиззи расстегнуть корсет. – А ваш гардероб уже в пути и будет ждать вас там, где вы проведете сказочный медовый месяц.

Медовый месяц?!