Правоотношение — единство формы и содержания

Общественное отношение, урегулированное нормой права, представляет собой правоотношение. Каким образом общественное отношение становится правовым?

С того момента, как возникает государство, определенные правила, бывшие до того обычаями и правилами первобытного общества, становятся правовыми нормами, а соответствующие отношения превращаются в правоотношения. Так, отношения государственной власти, собственности, охраны строя, существующей формы эксплуатации, формы семьи, отношения обмена с самых ранних этапов государства выступали в качестве правовых отношений. Различными были содержание правовых норм, статус участников правоотношений, приемы осуществления права. Но с возникновением государства и права эти отношения становятся правоотношениями.

За тысячелетия до нашей эры в теократических государствах глава государства ссылался на свое «божественное право». Наказание преступника совершалось в соответствии с нормой права. Даже если наказание применялось семьей потерпевшего, главой семьи, феодалом, имевшим право суда и наказания, все это совершалось в соответствии с действовавшими нормами права, имело характер правоотношения.

С развитием человеческого общества, усложнением общественного производства круг общественных отношений, выступающих в форме правоотношений, постоянно расширялся ¹. В обществе, в котором существуют государство и право, определенный, достаточно широкий круг общественных отношений может выступать только в виде правоотношений. Поэтому представляются бесплодными споры

¹ Это положение нельзя понимать однозначно. Существенно расширился круг отношений, регулируемых правом, но вместе с тем шел и обратный процесс: отпадало чрезмерно детальное регулирование отношений на определенных этапах развития права. Так, детальнейшее, мелочное регулирование внутрицеховых отношений, попытки законодательным путем влиять на потребительский спрос, бороться с проникновенном роскоши, характерные для Европы XV—XVI вв., были впоследствии отменены. Точно так же отпало и правовое регулирование отношений «местничества» в России.

о том, «создает ли» норма правоотношение, «порождает ли» она его и т. и.

В процессе правового регулирования норма права может придать существующему общественному отношению, не требовавшему ранее правового оформления, правовую форму. Норма может установить обязательность определенных действий, необходимых в процессе данного вида деятельности. Она придает, таким образом, форму правоотношений общественным отношениям.

В связи с расширением сферы правового регулирования в современном обществе многие общественные отношения включаются в круг тех, которые могут выступать только в виде правоотношений. Таким образом, правоотношение — необходимая форма значительного круга общественных отношений.

Правоотношение как урегулированное правом конкретное реальное отношение следует отличать от понятия правовой формы отдельных видов общественных отношений, используемого в советской юридической литературе ¹. Термин «правовая форма» применяется в различных смыслах. Под правовой формой понимают иногда всю совокупность правовых норм, систему права, норму права и т. и. Вместе с тем под правовой формой понимают иногда совокупность норм или правовых институтов, опосредствующих определенный вид экономических отношений. Именно в этом смысле К. Маркс использует выражение «правовая форма», характеризуя договор. Исследуя отношения обмена при наличии развернутых товарно-денежных связей, К. Маркс указывает на то, что правовой формой этих отношений является договор ².

Понятие правовой формы в указанном смысле следует отличать от близкого ему понятия правового института. При конструировании понятия правового института отправляются от права, от закономерностей самой надстройки. Поэтому правовой институт обычно относится к конкретной отрасли права, представляет собой структурный элемент отрасли. Признак содержания обществен-

¹ См. Р. О. Х а л ф и н а, О правовой форме экономических отношений, «Советское государство и право» 1965 г. № 7, стр. 29— 38; «Государство, право, экономика», стр. 47—68; Ю. С. В а-с и л ь о в, Сопиалистичоское производство и право собственности, «Труды ВЮ311», т. XVI. ч. II, М, 1970.

² См. К. М а р к с и Ф. Энгельс, Соч., т. 23, стр. 94.

ных отношений, применяемый для выделения правового института, служит целям юридического анализа, систематики или другим задачам правовой науки. Понятие правовой формы определенного вида общественных отношений конструируется исходя из их содержания. Поэтому в рассматриваемое понятие включаются нормы и институты различных отраслей права. Понятие правовой формы в данном случае применяется для выяснения ее соотношения с опосредствуемым содержанием. Таким образом, оперируя этим понятием, мы в известной мере выходим за пределы права, когда анализируем правовые нормы и институты в их совокупности под углом зрения их эффективности, соответствия содержанию, привлекая для этого материалы других отраслей науки — экономики, техники, социологии, психологии и др.

Конструируемое таким образом понятие правовой формы определенного вида общественных отношений имеет большое теоретическое и практическое значение. Оно дает возможность более полно судить о соответствии применяемых правовых средств характеру отношений и целям правового регулирования, об эффективности последнего, о путях его совершенствования. Это понятие, которое только пробивает себе путь, несомненно, найдет широкое применение в дальнейших исследованиях, направленных на совершенствование правового регулирования.

Рассматриваемое понятие отличается от понятия правоотношения как формы конкретного общественного отношения тем, что, применяя первое, мы находимся в сфере абстракции. Правовая форма определенного вида общественных отношений, будучи совокупностью норм и правовых институтов, органической частью системы права, представляет собой абстракцию. Такой же абстракцией является и «вид общественных отношений». Например, анализируя плановый договор как правовую форму отношений обмена в сфере социалистического производства, мы в равной мере пользуемся абстрактными понятиями «договор» и «обмен в сфере социалистического производства». От того, насколько научно обоснованно, правильно отражает сущность отношений данная абстракция, зависит ее познавательная и практическая ценность.

Иное дело — понятие правоотношения. Как и каждое понятие, оно само по себе абстрактно, но в то же время

81

оно обозначает конкретное, реальное отношение, в котором принимают участие определенные лица (отдельные лица или коллективы), наделенные правами и обязанностями. Конкретное поведение этих лиц может соответствовать модели, установленной в правовой норме, а может и отклоняться от нее.

В правоотношении происходит качественный скачок. Нормы, создающие возможность или обязательность того или иного поведения, соотносятся с реальным поведением. Из сферы долженствования мы переходим в сферу сущего, от абстракции — к конкретному, от общего — к единичному.

Как же соотносится правоотношение как форма общественного отношения с его содержанием? В советской философской литературе подчеркивалось, что форма неразрывно связана с содержанием. «Всякая форма является структурой того или иного материального образования, вещи, явления. Что касается идеальных форм, создаваемых людьми в процессе развития общественного познания, то они тоже не являются чистыми формами, а заключают в себе определенное содержание, отражающее соответствующие стороны и связи внешнего мира. В любом материальном образовании, предмете, явлении форма и содержание находятся между собой в органической связи, взаимозависимости» ¹.

Форма — не оболочка, которую можно отделить от содержания. Она не внешняя поверхность явления. Не только содержание выражает сущность явления, но и его форма. В философской литературе убедительно раскрыта бесплодность попыток признавать самостоятельность отдельного от материи существования формы². Дальнейшее развитие, углубление понятия формы представляет собой понятие структуры, конкретизирующее в определенном направлении понятие формы. Углубление и конкретизация соотношения формы и содержания помогают отрешиться от взгляда на форму как на нечто внешнее по отношению к содержанию. Рассмотрение формы отдельно от содержания, так же как и содержания независимо от формы, может применяться лишь в качестве приема на-

¹ А. И. Ш е и т у л и н, Категории диалектики, «Высшая шкода», 1971, стр. 192—193.

* См. там же, стр. 191—193.

учной абстракции. При этом всегда необходимо помнить об условности данного приема и о том, что такое раздельное рассмотрение возможно лишь в абстракции, а не при исследовании конкретного явления. Здесь явление выступает как единство формы и содержания. Форма пронизывает всю ткань данного явления. Определяя его структуру, она выражает внутреннюю взаимосвязь частей и элементов; его связь с другими явлениями.

В советской юридической литературе такое понимание соотношения формы и содержания нашло много сторонников. С. Н. Братусь, например, пишет: «Мы полагаем, что правильный ответ на вопрос о соотношении содержания и формы дают те философы, которые понимают форму как систему относительно устойчивых связей моментов содержания вещи, как структуру всех свойственных ей процессов. Если форма — структура вещи, то содержание и форма — это не различные явления, форма органически связана с содержанием» ¹. Исходя из такого понимания соотношения формы и содержания, С.Н. Братусь раскрывает содержание и форму права как социального явления.

Проблема соотношения формы и содержания в советской правовой науке имеет различные аспекты. Одним из них является раскрытие формы и содержания самого права как определенной социальной реальности. Указанная проблема в последние годы привлекла большое внимание исследователей в области теории государства и права². Действительно, как социальная реальность, как важный элемент жизни общества право имеет свою форму и свое содержание. Вместе с тем право в целом, как совокупность формы и содержания, является формой общественных отношений. Одним из величайших достижений марксизма В. И. Ленин считал то, что эта теория «указала ту основу общества, которая облекается политико-юридическими

"С. Н. Братусь, Содержание и форма права «Ученые записки ВНИИСЗ», вып. XIV, М., 1968, стр. 34-44.

² См. А. Ф. Ш е б а н о в, указ. работа, стр. 10—32; Б. В. Ш е и н д л и н. Сущность советского права, изд-во ЛГУ, 1959; О. С. Иоффе, О форме и содержании социалистического права, «Вестник ЛГУ» 1959 г. № 11; Д. А. К е р и м о в, Свобода, право и законность в социалистическом обществе, Госюриздат, 1960, стр. 202; С. С. Алексеев, Общетеоретические принципы исследования структуры права, «Советское государство и право» 1971 г. № 3, стр. 41-47, и др.

формами...». Раскрывая подлинно научный характер марксистской теории, В. И. Ленин писал: «На место различия важного я неважного было поставлено различие между экономической структурой общества, как содержанием, и политической и идейной формой...» ². Таким образом, право в целом может рассматриваться как форма общественных отношений. В то же время определенные комплексы правовых норм могут рассматриваться как форма соответствующего вида общественных отношений. Здесь содержание, неразрывно связанное с формой, составляет внутреннее единство правоотношения.

В советской юридической литературе отмечались неразрывная связь, неотделимость правового и фактического отношения. Правоотношение рассматривается как та форма, которую приобретают фактические отношения, будучи урегулированы нормами права³. А. В. Мицкевич справедливо указывает на то, что в правоотношении всегда надо видеть единство социального содержания и правовой формы, т. е. единство прав и обязанностей участников отношений и их поведения, направленного на достижение определенных интересов⁴.

Как уже упоминалось, в обществе, в котором существует государство и право, многие отношения могут выступать только как правоотношения. Если поведение лиц не соответствует требованиям правовой нормы, оно является правонарушением, т. е. тоже представляет собой опреде-

¹ В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 1, стр. 429.

² Т а м же.

³ См. О. С. Иоффе, М. Д. Ш а р г о р о д с к и и, Вопросы теории права, стр. 181—186; С. С. Алексеев, Механизм правового регулирования в социалистическом государстве, стр. 136. Это положение вызывало и возражения (см. А. А. И и о н т к о в-с к и и, Некоторые вопросы общей теории государства и права, «Советское государство и право» 1956 г. № 1, стр. 23).

⁴ См. «Общая теория советского права», «Юридическая литература», 1966, стр. 281; Л. С. Я в и ч, Право и общественные отношения, стр. 121—123. В. А. Тархов убедительно раскрыл неразрывную связь производственного отношения, подвергаемого правовому регулированию, и составляющего его форму правового отношения. Он пишет о том, что участвующие в этих отношениях лица воспринимают их как единое фактическое отношение (см. В. А. Тархов, К вопросу о правовых отношениях, «Правоведение» 1965 г. № 1, стр. 20—27). Между тем это единство отношения существует не только в субъективном сознании его участников, но и как объективное единство формы и содержания.

ленное правоотношение ¹. В некоторых случаях государство предоставляет возможность участникам определенных отношений придавать им форму правоотношения или не придавать. В этих случаях также нельзя говорить о том, что возможно правоотношение или фактическое отношение. В действительности здесь может быть либо правоотношение, либо качественно иное отношение. Во втором случае нет прав и обязанностей участников, нет санкции государственного принуждения, нет права обращения к органам государства для обеспечения определенного поведения. Внешнее сходство поведения участников отношений в данном случае не должно обманывать. В самом характере отношений имеется качественное различие.

Однако в подавляющем большинстве случаев, как уже указывалось, правоотношение является единственно возможной, объективно обусловленной формой существования широкого круга отношений в современном обществе. Даже в периоды величайших социальных потрясений, когда одна общественно-экономическая формация сменяется другой, когда ломается старая государственная машина и правовая система, пришедший к власти новый класс стремится в кратчайший срок придать правовую форму новым общественным отношениям. Конечно, сам акт революционной ломки существующей системы производственных отношений и политической организации происходит не в форме правоотношений. Это — революционные акты, акты насилия, но немедленно после победы возникает новая правовая система, закрепляющая победу революционного класса.

Даже такая грандиозная ломка существующей социальной системы, как победа пролетариата в Великой

⁾ Нельзя согласиться с мнением С. Ф. Кечекьяна о том, что правоотношение останется правоотношением, как бы ни отклонялась воля субъектов от того, что выражено в правоотношении. Даже если дело дойдет до правонарушения, то правоотношение, по мнению автора, все же сохранит свою силу (см. С. Ф. К е-ч е к ь я н. Правоотношение в социалистическом обществе, стр. 39). Автор, очевидно, имел в виду совокупность прав и обязанностей, закрепленную в норме, но не реальное правоотношение. Зачастую при рассматриваемой ситуации правоотношение не может «сохранить свою силу» из-за того, что возможность определенного поведения исключается объективными условиями.

Октябрьской социалистической революции, с первых же дней была закреплена в формах нового социалистического права.

Всемирно-историческое значение имели ленинские декреты о земле, о мире. Впервые в истории была отменена дискриминация граждан по признаку национальной принадлежности, религиозных верований, имущественного положения; закреплено полное равенство мужчины и женщины. Национализация основных орудий и средств производства, реквизиция, конфискация, ликвидация капиталистической собственности — все это осуществлялось в установленных законом правовых формах ¹.

В сложнейшей обстановке становления нового общества, в условиях гражданской войны и хозяйственной разрухи право как эффективное средство воздействия применялось для борьбы с сопротивлением эксплуататорских классов, для охраны интересов трудящихся, для приобщения самых широких масс к управлению своим государством. Таким образом, с первых дней победы пролетариата главные отношения нового общества принимали форму правоотношений. С переходом к мирному строительству в невиданно короткие сроки была проведена кодификация основных отраслей законодательства. Социалистическое право предстало в виде стройной, разработанной на высоком профессиональном уровне системы.

Этот исторический пример — яркое свидетельство того, что в классовом обществе широкий круг отношений может выступать только в виде правоотношений. Период революционной ломки, когда эти отношения не облечены в правовую форму, с точки зрения истории может быть только мгновением.

Объективная необходимость правовой формы общественных отношений до сих пор не привлекла внимания философов и социологов. Ряд философов формирует понятие материальных общественных отношений, т. е. отношений, возникающих независимо от общественного сознания

¹ См. «История Советского государства и права», т. 1, «Наука», 1968; «Роль В. И. Ленина в становлении и развитии советского законодательства», «Юридическая литература», 1969;

В. М. Чхиквадзе, Государство, демократия, законность, «Юридическая литература», 1967; В. М. Курицын, Переход к нэпу и революционная законность, «Наука», 1972.

и лишь потом отражающихся в последнем¹. Такое расчленение общественных отношений представляется недостаточно оправданным. В работах основоположников марксизма-ленинизма неизменно подчеркивается неразрывная связь субъективного и объективного в развитии общества, значение сознательной деятельности людей в проявлении объективных законов развития. Ф. Энгельс указывал, что история развития общества существенно отличается от истории развития природы тем, что в истории общества действуют люди, одаренные сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти, стремящиеся к конкретным целям ². Величайшим достижением общественной науки является раскрытие движущих сил, которые определяют сознание, побуждение, цели. Но нельзя недооценивать воздействие сознания на материальные условия жизни общества.

Когда речь идет не об абстракциях объективных законов развития, а об общественных отношениях, попытки выделить отношения, «возникающие независимо от общественного сознания», обречены на неудачу. В самом понятии общественного отношения уже заключен и элемент сознания, без которого общественные отношения невозможны.

В. И. Тугаринов, рассматривая соотношение общественного бытия и сознания, относит к общественному бытию всю непосредственную жизнь и деятельность общества в отличие от опосредствованной общественным сознанием духовной жизни общества. «Из этого понимания следует, что к общественному бытию относятся все названные формы материальных общественных отношений (экономика, классы, нации, семья), а также та сторона политической жизни общества, которая выражается в практической деятельности государств, партий и других органов общества: воины, суды, тюрьма, классовые битвы» ³. Такое понимание общественного бытия достаточно

• См. Г. Е. Г л е з е р м а и. Исторический материализм и развитие социалистического общества, Политиздат, 1967, стр. 19—31;

А. К У л е д о в, Структура общественного сознания, «Мысль» 1969.

² См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, стр. 358; т. 21, стр. 305—307.

³ В. И. Т у г а р и н о в, Философия сознания, «Мысль», 1971, стр. 119.

полно отражает всю сложность общественных отношений, представляющих собой единство субъективного и объективного.

Нетрудно, однако, заметить, что все названные выше формы материальных общественных отношений реально выступают в виде правоотношений. Особенно это относится к армии, судам, тюрьмам. Правовая форма этих отношений, как единственно возможная, не вызывает сомнений. Но рассмотрим формы так называемых материальных общественных отношений. И экономика, и классы, и нации, и семья находят свое закрепление в праве. Эти материальные отношения в классовом обществе не могут выступать вне определенной правовой формы. Они — либо реализация правовой формы в правомерном поведении, либо поведение, которое с позиции действующего права считается правонарушением. Но во всех случаях правовая форма данных отношений неразрывно связана с их содержанием и вне этой формы данные отношения выступать не могут.

Другое дело — моральная и социальная оценка различными классами действующего права. Так, захват безземельными крестьянами помещичьей земли в стране, в которой наряду с безземельными крестьянами существуют огромные помещичьи латифундии, с точки зрения права данной страны будет правонарушением. С точки зрения подавляющего большинства населения — правомерным актом. Различная оценка не снимает, однако, остроты конфликта, связанного с возможностью применения репрессий, использования аппарата государственного принуждения в борьбе с эксплуатируемыми классами.

Вопросы правовой формы общественных отношений имеют существенное значение в определении политики борющегося пролетариата и других прогрессивных слоев населения, выборе тактики, использовании легальных методов борьбы.

В условиях социализма правовая форма общественных отношений обогащает общую волю государства, выраженную в правовых нормах, индивидуальной волей лиц и коллективов, действующих во всех областях жизни общества. Основанная на научном познании законов природы и общества норма направляет поведение членов общества. Тот факт, что многие общественные отношения могут выступать только как правовые отношения в об

щественном бытии, обусловливает единство формы и содержания.

Но если правоотношение представляет собой единство правовой формы и содержания, если в реальной жизни (а правоотношение берется всегда как элемент реальной жизни) нельзя отделить форму от содержания, то возникает вопрос, насколько справедливо разделяемое многими юристами мнение о том, что правоотношение представляет собой идеологическое отношение ¹. Некоторые авторы рассматривают правоотношение как особый вид надстроечных идеологических отношений, возникающих в результате того, что определенные общественные отношения урегулированы нормой права².

Авторы, подчеркивавшие единство правовой формы и ее содержания — общественных отношений, также выделяют правоотношение только как правовую форму отношений, отделяя их от содержания. Так, А. В. Мицкевич пишет: «Нельзя представлять себе структуру общественных отношений в виде своеобразного «слоеного пирога», где правовые отношения выделены в особый слой, лежащий где-то между политическими и экономическими отношениями. Понятие правового отношения есть теоретическая абстракция, позволяющая в сложной цепи отношений, складывающихся в жизни, видеть их определенную сторону, качество» ³. О. С. Иоффе, справедливо подчеркивая неразрывную связь правовой формы и материального содержания отношений, также выделяет правоотношение как надстроечное явление, обладающее наряду с материальным и своим особым, относительно самостоятельным идеологическим содержанием ⁴.

¹ См., например, Ю. К. Толстой, К теории правоотношения;

С. Ф. К е ч е к ь я н, Правоотношение в социалистическом обществе; А. А. Пионтковский, Некоторые вопросы общей теории государства и права, «Советское государство и право» 1956 г. № 1, стр. 23—25, и др.

² См. И. Е. Н е д б а и л о, Советские социалистические правовые нормы, Львов, 1969, стр. 92—94; В. Н. Щеглов, Гражданское процессуальное отношение как правоотношение («Вопросы гражданского, трудового и гражданско-процессуального права», Томск, 1969, стр. 163—169); О. С. Иоффе, Спорные вопросы учения о правоотношении («Очерки по гражданскому праву», изд-во ЛГУ, 1967, стр. 25, 37—38).

³ «Общая теория советского права», стр. 279.

⁴ См. О. С. Иоффе, Спорные вопросы учения о правоотно--шении.

Нельзя возражать против того, что в абстракции правовая форма конкретного отношения может быть предметом исследования и что в правовой форме можно выделить ее «самостоятельное» содержание — права и обязанности участников отношений. Но исчерпывает ли такое исследование наши знания о правоотношении? Рассматривая реальное отношение только с точки зрения его правовой формы, понимая под правоотношением лишь эту форму как абстракцию конкретного отношения, можно сделать важные теоретические и практические выводы о соответствии или несоответствии данной правовой нормы или комплекса норм определенной жизненной ситуации. Исследование правоотношений в указанном аспекте, их соотношения с соответствующими нормами или совокупностью норм, составляющих правовую форму данного вида общественных отношений, дает возможность судить о том, насколько модель поведения, содержащаяся в норме, может быть реализована в конкретных условиях. Здесь происходит как бы «привязка» нормы (или комплекса норм) к той или иной ситуации и выявляется, как общая воля государства, выраженная в норме, может быть реализована в данных жизненных обстоятельствах. Определяются те предписания, которые вытекают из общего правила нормы в их применении к единичным отношениям. Общее предписание нормы конкретизируется, таким образом, в связи с реальными условиями данного отношения в точно установленных правах и обязанностях участников отношения.

Вряд ли нужно подробно обосновывать, насколько полезен такой аспект исследования. Он позволяет проанализировать действующее право с точки зрения его внутренней согласованности, последовательности, возможности реализации в конкретных отношениях.

Однако, рассматривая правоотношение как правовую форму, абстрагированную от ее реального содержания, мы все еще находимся в сфере чистого долженствования. Определяя собственное содержание правоотношения как права и обязанности его участников (а именно к этому сводится позиция многих авторов), мы устанавливаем, каким должно быть поведение субъектов в данных условиях.

Но если трактовать правоотношение как единство материального содержания и правовой формы, то возникает

новый и необходимый аспект исследования — соотношение рольного поведения участников с их правами и обязанностями. Здесь мы, естественно, выходим за пределы права.

Современное развитие естественных и общественных наук показало необходимость не только дифференциации, но и комплексного исследования сложных явлений средствами различных отраслей естественных и общественных наук. Исследуя правоотношения во всей их конкретности и реальности, в единстве правовой формы и материального содержания, мы иногда можем остаться в пределах правовой надстройки, но в подавляющем большинстве случаев выходим за ее пределы и должны использовать данные различных естественных и общественных наук в зависимости от характера правоотношения.

Изучение правоотношений в единстве правовой формы и материального содержания проводится в ряде работ, посвященных правовому регулированию отдельных областей общественных отношений. Так, в работах в области гражданского, уголовного, трудового, земельного, семейного и других отраслей права исследуются не только права и обязанности участников конкретных отношений, но и реальное поведение: осуществление прав и выполнение обязанностей. В исследованиях использованы данные и других наук. В настоящее время формируются специальные области науки, в которых правовая наука теснейшим образом переплетается с другими науками. Ярким примером может служить современная криминология. Такие исследования дали возможность определять пути развития правового регулирования отдельных областей общественных отношений, эмпирически устанавливать социальную эффективность той или иной нормы, вносить предложения, направленные на совершенствование законодательства и практики его применения, основанные на изучении воздействия правовой формы на содержание регулируемых отношений.

Однако такое плодотворное направление исследований развивалось спонтанно в отдельных отраслях правовой науки. Нередко реальное поведение соотносилось с нормой права минуя стадию правоотношения. Таким же образом определялась иногда и эффективность правового регулирования. Сложилось известное противоречие между исследованиями в отдельных отраслях правовой науки

и теорией государства и права, где правоотношение рассматривалось только как идеологическое отношение* как правовая форма, отделенная посредством научной абстракции от материального содержания регулируемых отношений.

Теоретическое обобщение и осмысление исследований правоотношений в единстве формы и содержания регулируемых отношений позволяет не только более глубоко раскрыть явления общественной жизни, но и создать теоретическую базу для дальнейшего изучения правового регулирования с позиций соотношения правового предписания и реального поведения в конкретных отношениях.

Но как быть с общепризнанным положением о том, что правоотношение — всегда идеологическое отношение? Несомненно, правоведы, утверждающие это, исходят из того, что право — надстроечное явление и правоотношение как реализация права тоже относится к области надстройки. Конечно, если понимать под правоотношением лишь правовую оболочку — права и обязанности, должное, то противоречий не возникает. Но в реальном правоотношении правовая форма, как было показано выше, не оболочка. Она пронизывает все реальное отношение. Научная абстракция, посредством которой определяется эта форма, может быть полезна, но ни в какой мере не исчерпывает всей полноты отражения реального явления. Если же рассматривать правоотношение как единство формы и содержания в его реальном бытии, то оно может быть идеологическим отношением, а может быть и материальным. Вообще понятие идеологического отношения в применении к правоотношению нельзя толковать распространительно. Даже тогда, когда отношения имеют место не в сфере материального производства, а в области осуществления функций власти «в чистом виде», они не всегда могут быть названы идеологическими. Разве заключение преступника в тюрьму — идеологическое отношение?

В. И. Тугаринов трактует политику как синтетическую область, включающую и общественное бытие, и общественное сознание ¹. Такое же синтетическое понятие представляет собой и правоотношение. Некоторые правоотношения могут быть чисто идеологическими,

¹ См. В. И. Тугаринов, указ. работа, стр. 119.

92

а очень многие представляют собой синтез идеологического отношения как долженствования, как формы, установленной правовой нормой, и реального поведения в различных областях материальных общественных отношений.

Единство формы и содержания каждого явления есть вместе с тем единство противоположностей. В советской философской литературе общепризнано положение о том, что содержание в соотношении со своей формой играет ведущую роль. «Содержание — самая подвижная, непрестанно изменяющаяся сторона явления, а форма — более устойчивая и менее подвижная его сторона. Отношение между непрестанно изменяющимся содержанием и устойчивой формой есть глубокое диалектическое противоречие...» ¹.

Однако ведущая роль содержания в развитии явлений не только не исключает, а, напротив, предполагает активную роль формы во взаимодействии с содержанием, ее активное влияние на развитие содержания. Следовательно, форма, будучи определена в основных чертах содержанием, оказывает в свою очередь воздействие на содержание. Эта общая закономерность соотношения формы и содержания имеет специфические черты в соотношении правовой формы и материального содержания правоотношений.

Дело в том, что правовая форма реального отношения определяется не только содержанием данного отношения, но и волей государства, устанавливающего для конкретного вида отношений ту или иную форму. Конечно, воля государства детерминирована материальными условиями жизни общества. Избирая форму для данного вида отношений, государство исходит из содержания отношений, используя знание законов их развития для достижения поставленных целей. Не всегда для достижения целей нужно развитие данных отношений. Нередко цель государства, на достижение которой направлено правовое регулирование, заключается в ограничении, сдерживании, ликвидации определенных отношений. Так, законодательство, регулировавшее отношения частной собственности

¹ А. М. М и н а с я н, Категории содержания и формы, Ростов-на-Дону, 1962, стр. 40. См. также А. И. Ш е и т у л и н, указ. работа, стр. 190—194.

в период нэпа, было направлено не на развитие этих отношений, а на установление известных пределов, в которых частная инициатива могла быть использована в интересах социалистического строительства.

Во всех этих и других подобных случаях государство вынуждено считаться с реальными условиями и избирать тот вариант, который дает возможность, учитывая эти условия, контролировать отношения и вводить их в нужные рамки. Но в подавляющем большинстве случаев государство, устанавливая те или иные правовые формы, имеет в виду развитие отношений в соответствии с целями, стоящими перед обществом и государством.

Выбирая правовую форму для данного вида отношений, государство исходит из объективных закономерностей развития содержания и вместе с тем из возможностей воздействия на это развитие, определяемых спецификой права. Такие возможности особенно широки в условиях социализма, но они не безграничны. Опыт показывает, что чем полнее раскрыты закономерности развития содержания, чем глубже познаны возможности воздействия на развитие, тем эффективнее воздействие. Представление о том, что любое мероприятие может быть проведено путем издания нормативного акта — веления или запрета,— глубокое заблуждение. Опыт показывает, что уголовное наказание за спекуляцию, широко применявшееся в первые послевоенные годы, не ликвидировало спекуляцию. Это явление было в значительной мере ликвидировано после появления достаточного количества товаров в торговой сети.

Таким образом, и в правоотношении содержание определяет форму. В данном процессе можно выделить два элемента: а) содержание определяет форму опосредствованно, через волю государства, устанавливающего правовую форму в соответствии с познанными закономерностями развития содержания; б) содержание непосредственно определяет поведение участников отношений, формируя их волю.

В формировании воли известное место занимает и осознание требований правовой нормы и возможных последствий соблюдения или несоблюдения ее. Если в правовой норме с достаточной полнотой учтены требования, предъявляемые развитием содержания, если избраны адекватные средства воздействия на содержание и при-

няты во внимание разнообразные факты, определяющие мотивацию поведения, то поведение будет полностью совпадать с требованиями нормы. Реальное поведение будет соответствовать модели поведения, закрепленной в норме, конкретизированной в правах и обязанностях участников данного отношения.

Но нередко реальное поведение отличается от модели, содержащейся в норме. На некоторых причинах такого расхождения мы уже останавливались. Отклонение реального поведения от модели может определяться и индивидуальными особенностями участников отношений, уникальной ситуацией и т. и., но в большинстве случаев здесь налицо специфическое выражение диалектического противоречия формы и содержания. Если такое противоречие настолько велико, что возникает конфликтная ситуация, правомерное действие превращается в противоправное и вызывает реакцию со стороны государства. Например, если в ходе предварительного следствия по уголовному делу были нарушены процессуальные права обвиняемого, дело передается на новое рассмотрение со стадии следствия, а лица, виновные в нарушении, несут административную, а при некоторых обстоятельствах и уголовную ответственность. Если поставлена недоброкачественная продукция, то поставщик продукции обязан возместить убытки, заменить поставленную продукцию доброкачественной, уплатить неустойку.

Нередки случаи, когда реальное поведение участников отношений отклоняется от модели нормы, но не до такой степени, чтобы отклонение стало правонарушением. Бывают ситуации, о которых упоминалось выше, когда такое отклонение является правонарушением, но стороны не прибегают к применению мер государственного принуждения. В чем же причина возникновения подобных противоречий? Здесь выражается общая закономерность борьбы содержания с формой, «сбрасывание формы, переделка содержания» ¹. Особенности соотношения правовой формы и материального содержания регулируемых отношений определяют и специфику борьбы содержания с формой.

Прежде всего необходимо установить, является ли несоответствие реального поведения установленным

¹ В. И. Л о и и н, Полн. собр. соч., т. 29, стр. 203.

в норме правам и обязанностям выражением диалектического противоречия формы и содержания, либо это результат недостатка самой нормы. Ведь особенность правовой формы состоит в том, что она определяется содержанием, будучи опосредствована волей государства. Если в правовой норме не учтены в полной мере требования, предъявляемые закономерностями развития данного вида отношений, то несоответствие реального поведения правам и обязанностям будет отражать именно недостаток нормы.

Причиной рассматриваемого расхождения может быть применение неадекватных юридических форм и средств для осуществления правильного, соответствующего характеру отношений решения. В этом случае норма не создает эффективной мотивации поведения и воля участников отношений определяется другими, более действенными факторами. Так, в ряде нормативных актов начиная с 1957 года указывалось на необходимость развития прямых связей производителей и потребителей продукции и устранения из системы связей лишних посредствующих звеньев. Однако это правильное решение, соответствующее требованиям экономических законов, зачастую не выполняется из-за того, что его соблюдение не обеспечено эффективными правовыми средствами. Поскольку же ряд факторов стимулирует участие лишних посредствующих звеньев в хозяйственных связях (значение размеров оборота снабженческо-сбытовых организаций для формирования фондов, отнесения к определенной категории и т. и.), то участие таких лишних звеньев до сих пор широко распространено.

В рассматриваемых случаях противоречие между требуемым правом и реальным поведением разрешается путем совершенствования законодательства. Необходимость изменения норм права и пути такого изменения устанавливаются на основе исследования содержания отношений, его соотношения с правовой формой. При этом попользуются и данные правовой науки, критерии выбора оптимального варианта правовой формы для конкретного вида отношений. В такой возможности разрешения противоречий правовой формы и материального содержания— одно из величайших преимуществ правовой системы социализма. В буржуазном праве противоречия между материальным содержанием и правовой формой отражают глубин-

ные противоречия способа производства и существующей системы собственности. В повседневной жизни это находит выражение в том, что нормы права в их практическом применении приобретают направление, нередко противоположное тому, которое прокламируется в норме права. Широко известны примеры того, как при наличии законодательства, по букве своей призванного обеспечить права личности, в повседневной жизни систематически нарушаются права целых социальных, расовых и национальных групп при помощи того же законодательства¹. Здесь приведение правовой формы в соответствие с требованиями объективных законов развития общества не только не входит в задачу законодателя, а, наоборот, государство, выражая интересы господствующего класса, пытается использовать правовые средства для того, чтобы препятствовать реализации общих закономерностей развития.

В социалистическом обществе случаи несоответствия реального поведения требованиям нормы, связанные с недостатками нормы, не являются выражением диалектического противоречия. Такое несоответствие — результат неполного, неточного отражения требований объективных законов в норме. Совершенствование приемов и техники правового регулирования, познание требований объективных законов развития позволяют сводить противоречия данного характера к минимуму.

Диалектическими противоречиями, неизбежными при самом высоком уровне правового регулирования, являются противоречия, связанные с динамикой содержания и относительной устойчивостью формы. Эта общая закономерность соотношения формы и содержания находит яркое выражение в диалектическом противоречии правовой формы и материального содержания отношений. Право по своей природе требует известной стабильности. Правовая норма, отражающая главные закономерности развития данного вида отношений на определенном этапе, закрепляет правила поведения, соответствующие этим закономерностям. Норма закрепляет то основное, стабильное, что связано с сущностью отношений. В норме могут учитываться и ближайшие перспективы развития

¹ См. Е. Н. Коршунова, Дискриминация граждан в капиталистических странах, «Юридическая литература», 1973.

отношений, но в ограниченной мере. Ведь соблюдение нормы обеспечивается возможностью применения мер государственного принуждения. Поэтому правило поведения, содержащееся в норме, должно быть таким, чтобы можно было требовать его соблюдения с момента издания нормы. Следовательно, перспективы развития отношений, его тенденции могут учитываться лишь в той мере, в какой они уже созрели, когда требование того или иного поведения может быть обращено к широкому кругу лиц, коллективов и групп, на которых распространяется действие нормы. В этом смысле можно говорить об известной консервативности правовой формы.

В условиях научно-технической революции, углубления знаний о законах развития природы и общества возникают новые отношения, видоизменяются старые. Они не могут быть полностью втиснуты в рамки существующей системы правовых норм. Это противоречие между требованиями динамики развития общества и стабильностью правовой системы обусловливает необходимость систематического обновления законодательства. Кроме того, оно предопределяет и характер законодательства: соотношение закона как наиболее стабильной формы права и подзаконных актов как более гибких, учитывающих динамику отношений.

Говоря о динамике развития общественных отношений, не следует забывать, что основные закономерности развития этих отношений тоже в известной мере стабильны. То новое, что возникает в экономической и культурной жизни общества, отражает отдельные количественные изменения, которые лишь впоследствии могут повлечь за собой качественные изменения. Но в период накопления количественных изменений основные закономерности, отраженные в норме, тоже в известной мере стабильны. Количественные же изменения, практические вопросы повседневной жизни могут быть учтены и урегулированы путем издания подзаконных нормативных актов. Правильное соотношение общей нормы закона и системы подзаконных нормативных актов — также один из путей разрешения диалектического противоречия между требованиями подвижного, динамичного материального содержания и стабильной правовой формы. Таким образом, диалектическое противоречие подвижности содержания общественных отношений и стабильности их правовой формы

представляет собой тот фактор, который определяет объективную необходимость систематического обновления законодательства, научную его обоснованность, сочетание стабильности регулирования с его динамикой и т. д.