Глава 10. Эмет.

Я видел в ее глазах, что она поняла написанное в книге. Казалось, будто в её голове крутится множество шестерёнок, это были её мысли. Она была очень напряжена, как будто сейчас взорвется. Согласен, информация более, чем просто странная. Ей нужно время на осмысление, которого у нас, к сожалению, не было.

- Бери книгу и пойдем, договорим позже - я почувствовал приближение отца, поэтому решил увести ее и поговорить с ней наедине в ее комнате, где нам никто не помешает.

- Но…

- Без «но». Нам правда нужно уйти отсюда. Пойдем.

Я схватил книгу, взял Лину за руку и направился к выходу. Времени действительно было мало, я знал, что через пару дней от меня потребуют результатов, а я не мог их обещать. И я боялся за неё. Она казалась такой маленькой, хрупкой девочкой, и сейчас от неё требовалось слишком многое. Хотя, я уверен, что даже я не знаю всего. Чувствовал, что от меня что-то скрывают, и пока я не узнаю, что именно, с отцом ей лучше не видеться. Ему я точно не мог доверить это маленькое чудо.

Придя в ее комнату, я решил дать ей понять, что она мне может доверять полностью. Ей это было нужно.

- Я понимаю, ты очень напугана и растеряна, но ты пойми я твой друг и я помогу тебе разобраться в этом.

Кажется, сейчас она яро борется с подступающими слезами и я ничуть не осуждал её за это. Она и так долго держалась. Мне в этот миг захотелось подойти к ней, обнять и успокоить. Я отвернулся к стене и смотрел на картину, пытаясь справится с эмоциями. Просто боялся подходить к ней, не хотел напугать её еще больше. Лина села на кровать, обняла книгу, которую забрала, когда мы зашли в комнату, и просто молча плакала. Возможно, она даже не замечала этих слез, а просто сидела и думала. Хотел бы я знать, какие мысли шестеренками крутятся в её голове, но не мог себе такого позволить. Она уже дважды пережила «Вальехо». Так что даже простейшее заклинание, типа чтения последних трех мыслей, станет для неё сильнейшей головной болью. Я подошел к её кровати и сел рядом на корточки. Она меня не замечала.

- Эй, рыжик, не грусти – я заправил выбившийся локон ей за ухо, но он вернулся на место, закрывая от меня её глаза – всё будет хорошо, я с тобой.

Она наконец-то посмотрела на меня и вдруг совершенно неожиданно улыбнулась, так широко и ясно, как будто случилось что-то очень-очень хорошее. Вот они, женщины. Сначала плачут, а через секунду уже улыбаются.

- Ты чего?

- Меня мама в детстве так называла. Маленький рыжик или солнце.

Улыбка её стала грустной, чуть натянутой, а потом и вовсе сошла на «нет».

- Я их больше не увижу, да? Ни маму, ни Рея? Моя жизнь больше не будет прежней – последнее высказывание не было вопросом, это было скорее утверждение, которое я не мог оспорить.

- Увидишь, я обещаю! – не знаю, как, но я это сделаю. Последнее я добавил уже про себя. Не хочу, чтобы она видела мое сомнение.

- Мы учиться то будем? – я постарался улыбнуться, чтобы как-то сгладить ситуацию.

- Учиться? Чему?

- Магии, конечно же. Ты же здесь именно для этого.