Quot;Мистериум Ксаркса".

Святилище отыскалось довольно быстро. Ошибиться было сложно - пещера над озером, к которой вела натоптанная тропа, как нельзя лучше подходила для этой цели. Северный берег озера, уединенное, не очень легкодоступное место, при этом довольно близко от города. Идеальное расположение. Можно, конечно, было подумать, что это укрывище вырезанной нами накануне банды, но основная масса следов была от грубых сандалий наряду с отпечатками подошв фасонных туфель. Ни первых, ни вторых вчерашние разбойнички не носили. К тому же, немного пройдя внутрь, я уперся в крепкую дверь, сколоченную из толстых досок. Поколебавшись, осторожно отворил её и так же осторожно прикрыл за собой, после чего медленно пошел вперед.

Темнота... Та особая пещерная темнота, заставляющая настороженно вслушиваться в шорохи и кажущийся оглушительно громким звук собственного дыхания. Я остро пожалел о том, что не догадался взять с собой оставшийся с памятной прогулки по столичной канализации флакон с зельем "ночного глаза". Сейчас бы он совсем не помешал...

Поворот. У моих шагов появилось эхо. Впереди, на уровне моих глаз неторопливо закачалась пара едва заметных в кромешной тьме - буквально на грани видимости - синеватых огоньков, постепенно приближаясь ко мне - кто-то, воспользовавшись то ли зельем, то ли заклятием ночного зрения, шел мне навстречу.

- Рассвет разгорается, - негромко произнес низкий, чуть глуховатый мужской голос.

Я на миг застыл, не зная, что отвечать, но тут же вспомнил непонятную записку, оставленную мне Баурусом после того, как мы с ним добыли последний, четвертый том "Комментариев" и торопливо выдохнул:

- Поприветствуем новый день... брат.

Сложнее всего было произнести именно последнее слово. Словно я таким образом признавал некое кощунственное сродство с культистами Мифического Рассвета.

Неизвестный что-то шепнул и вокруг него - вокруг нас - медленно разгорелось зеленоватое сияние осветительного заклятия, в свете которого стало видно, что встретивший меня - не слишком высокий данмер средних лет, одетый, как и следовало ожидать, в хорошо знакомый багровый балахон, только из намного более дорогой ткани, чем виденные мной ранее. Доброжелательная улыбка не вязалась с внимательным прищуром глаз. Пышная угольно-черная грива волос была просто зачесана назад, без намека на родовую прическу. Я тут же мысленно дал себе подзатыльник - какая, к Шеогорату, клановая причёска у отверженного дагонопоклонника?

...И, как у недоброй памяти "Спонсора", такая же, словно бы обугленная физиономия. Только "Спонсор" был то ли чистокровным босмером, то ли полуальтмером, а этот - мой сородич. В Бездну таких сородичей...

Данмер, представившийся, как Харроу, провел меня в небольшую освещенную факелами пещеру, в дальней стене которой виднелась ещё одна грубо сколоченная дверь, и потребовал отдать все свои вещи ему. Такой поворот меня совершенно не устраивал, но... другого выхода, кроме как попытаться убить его, я не видел. Проблема была в том, что тогда и без того невеликие шансы найти Амулет Королей становились исчезающе малы. К тому же, чего-то подобного я ожидал, поэтому и оставил самые ценные для меня вещи на попечении Белизариуса. В первую очередь, приметную акавирскую катану с моим именем - представляться я собирался совсем другим. И Сигил, который однозначно привлёк бы ко мне пристальное внимание дагонопоклонников, наверняка знающих, что это такое, и где это можно взять. Поэтому, немного помявшись, я, всем своим видом демонстрируя недовольство, вывернул карманы и разделся, напялив на голое тело вручённую взамен багровую хламиду. Прикосновение ткани к коже на короткое мгновение воскресило полузабытые воспоминания о дне, когда я в таком же точно балахоне, избитый и растерянный пробирался по подземельям имперской тюрьмы... Наклонившись, якобы поправить ремешки сандалий из мешковины, я немного повозился, стараясь не поднимать глаз. Встреться я сейчас с Харроу взглядом... Но я не встретился, сумев взять себя в руки достаточно быстро, чтобы не вызвать подозрений слишком долгой вознёй. Выпрямился, потоптался на месте, приноравливаясь к непривычной и неудобной обуви, и выжидательно уставился на своего провожатого.

Данмер окинул меня беглым взглядом и, удовлетворившись осмотром, жестом велел следовать за собой. Пройдя огромный подземный зал и ещё одну дверь, мы оказались в жилой части убежища, при взгляде на которое я поморщился в отвращении, причём не для поддержания маскировки, а совершенно непроизвольно. И было отчего - дагонопоклонники оказались на редкость нечистоплотны. Или в их представлении загадочное "время Очищения" уничтожит тот бардак, который они тут развели? Всюду на замусоренном полу были раскиданы тюфяки и матрацы самой разнообразной степени засаленности, и мне совершенно не хотелось выяснять, какие паразиты в них обитают. У стен притулилась полурассохшаяся книжная полка, заваленная каким-то хламом и всем своим видом говорящая, что к её созданию приложил руку тот же горе-плотник, что соорудил встреченные нами двери, и два когда-то добротных, а теперь совсем ветхих сундука, в которых, видимо, предполагалось хранить какие-то пожитки. Учитывая, что мои вещи - комплект сильно поношенных - чтоб не так жалко было, если придётся, всё бросив, уносить ноги - лёгких кожаных доспехов, короткий стальной (тот самый, снятый с тела капитана Рено) меч и кинжал, два фиала с зельями избавления от усталости и мешочек с травами - загрёб Харроу, возник вопрос, не является ли это неким изощрённым издевательством.

Оказалось, нет. Обугленный данмер, демонстративно проигнорировав кислое выражение на моей физиономии, предложил отдохнуть до вечера и сообщил, что после церемонии посвящения моё добро вернут. Ещё мне полагалось радоваться тому, как мне несказанно повезло - сегодня на церемонию должен был явиться "сам Мастер", то бишь Манкар Каморан собственной персоной. Я обрадовался. Правда, совсем по другой причине, но зато совершенно искренне. Жаль только, что радость после ухода Харроу, оставившего меня в одиночестве, продлилась недолго - быстро обыскав помещение, я обнаружил, что заменить отнятое при входе оружие нечем. То есть совсем нечем. Расстроившись, я выдернул из держателя факел и отправился бродить по подземным переходам, старательно запоминая приметы и повороты. Благо никто не догадался мне это запретить. Правда, попытки узнать у встреченных сектантов больше о культе и о Каморане вежливо, но твёрдо пресекались фразой "об этом мы поговорим после того, как ты пройдёшь посвящение", но, по крайней мере, теперь риск заблудиться стал намного меньше, а заодно я выяснил приблизительное число присутствующих в святилище служителей Рассвета. И окончательно расстроился, когда вспомнил, что, в отличие от "самого умного" меня, этим ребятам не обязательно таскать с собой наточенные железки - зачем, когда их можно в любой момент призвать? А у меня из заклинаний Школы Призыва или, как её ещё называют, Колдовства, только "шлем". И даже оно было выучено лишь затем, чтобы не покупать настоящий. Впрочем, даже выучи я его, вряд ли мой скромный магический потенциал позволил бы мне призвать что-то крупнее кинжала...

Подумав о кинжале, я с размаху приложил себя по лбу, с чувством пробормотав "Ой, дура-а-а-ак!". Я же, как постоянно напоминал всем братьям-Клинкам ублюдок Ахилл, "обученный убийца"! И "недомастер кинжала", как дразнил меня Бел. Кинжала! Это в Храме меня старательно натаскивали владеть мечом. Причём настолько старательно, что другие свои умения я начал просто забывать. А ведь как все было бы просто: короткое, простое в исполнении заклинание - и у меня в руке именно то оружие, которым я пока владею лучше всего. Уж на него у меня магических способностей хватило бы. А что рассеивается быстро... зато с собой таскать не надо. Мысленно навешав себе пинков и подзатыльников за непроходимый идиотизм, я подавил желание хорошенько постучать головой об стену для лучшего усвоения "урока" и побрёл в жилую каморку дожидаться вечера... и "копчёного" Харроу.

Оказалось, что на прогулку по пещерам я потратил несколько больше времени, чем казалось, потому что данмер явился за мной буквально через полчаса после моего возвращения. Коротко проинструктировав, как следует себя вести и как должно обращаться к "Мастеру", он повёл меня на посвящение.

Амулет я увидел, едва войдя в очередной подземный зал. И от шока споткнулся. Харроу, шедший впереди и жадно ловящий каждое доносящееся слово, рассерженно зашипел, но мне было не до его раздражения. Потому что Амулет Королей, на первый - и на все последующие - взгляд не содержащий в себе ни капли магии, имел одно любопытное свойство. С которым я столкнулся непосредственно, когда, опасаясь, что, будучи в кармане, он потеряется, попытался его надеть - без задней мысли, просто для пущей сохранности. И едва не рехнулся, когда огромный рубин на золотой цепочке, едва коснувшись кожи, словно бы истаял, незаметно материализовавшись в том самом кармане, куда я его сунул, как только получил из рук Уриэля. Обнаружил я его там совершенно случайно - просто в растерянности сунул руки в карманы... и на радостях чуть не расцеловал дурацкую побрякушку. После чего больше экспериментировать не рисковал. А сейчас тот самый Амулет Королей сверкал алыми гранями в полумраке огромной пещеры... на груди стоящего на возвышении перед огромной статуей Дагона Манкара Каморана!

"Невозможно! Это наверняка подделка!" - я попытался мыслить холодно и отрешённо. - "Истинный Амулет Королей не дался бы самозванцу!"

В то, что "Мастер" - носитель крови королей, я не поверил ни на мгновение. То есть королевская кровь в его жилах несомненно была. Кровь Хейно Каморана, Каморана-Узурпатора, из валенвудской династии Каморанов, именем которого в Валенвуде до сих пор пугают непослушных детей. Вот только слова "королевская кровь" и "кровь королей" обозначают отнюдь не одно и то же...

И, тем не менее, я знал, что Амулет - истинный. Словно, пока я держал его в руках, между нами установилась некая связь, позволившая мне - нам - узнавать друг друга. Именно нам, как бы дико это не звучало. Потому что альтмер, напыщенно вещавший о приближении времени какого-то Очищения восторженно гудящим славословия Дагону слушателям, внезапно вцепился в Амулет, как будто почувствовал неладное.

- Но ныне Трон Дракона пуст, - с вызовом и каким-то оттенком злорадства выкрикнул он в толпу благоговейно ловящих каждое слово сектантов. - И, - он крепче стиснул Амулет, настороженно оглядывая запрокинутые к нему лица. - Мы! Владеем! Амулетом! Королей!

- Слава Дагону! - взлетел под своды пещеры восторженный вой, исторгнутый несколькими десятками глоток.

Старательно сохраняя на лице подобающее ситуации выражение, я медленно двигался сквозь толпу к алтарю. Сердце стучало, как сумасшедшее, потому что единственный план, который в сложившейся ситуации я сумел придумать - это незаметно подобраться поближе, сорвать Амулет с альтмера и, под щитовыми чарами, швыряя огнешары во все, что увижу, прорываться к выходу, по возможности мчась, что называется, "впереди собственного визга".

"Хорошее выражение, кстати, - вдруг подумалось мне, - очень точно отражает, насколькобыстро мне придётся бежать".

Учитывая, что я был один и безоружен, а врагов немногим меньше полусотни, шансов на успех было немного. Точнее, их не было совсем, но и выхода другого я не видел.

Я как раз подошёл к ступенькам, ведущим на возвышение, когда Каморан скомкал речь и закруглился, заявив напоследок, что ему, дескать, пора, он нас покидает, но ещё вернётся, когда "Повелитель ступит на эту землю" и одновременно открывая врата "в Рай". Мне ничего не оставалось, кроме как бессильно сжать кулаки, пряча их в широких рукавах балахона - для сколько-нибудь успешного броска я стоял слишком далеко. Прежде чем я смогу до него добежать, он успеет не только шагнуть в портал, но и закрыть его. Я же просто раскроюсь перед врагами и в результате останусь один против разъярённой толпы.

Альтмер, не выпуская из руки Амулет и продолжая обшаривать взглядом лица, шагнул в марево портала. И в этот момент, наконец, он заметил меня. Не знаю, что он увидел, но на лице мгновенно проступило узнавание. Миг, когда мы смотрели другу в глаза, длился и длился... мне казалось, что я бегу сквозь бесконечность, протягивая руку к зовущему меня Амулету, а узнавание на пергаментно-жёлтой физиономии основателя Мифического Рассвета бесконечно медленно сменяется лютой ненавистью, смешанной с торжеством и толикой безумия... когда портал, наконец, сработал и замершее время двинулось дальше. А я провалился вперёд, выбрасывая перед собой руку в тщетной попытке дотянуться...

- ... - чей-то отчаянный вздох громом прозвучал в пещере.

Мой вздох.

На плечи легли чьи-то ладони, удержав от падения лицом на каменные плиты. Вздрогнув от неожиданности, я вырвался, разворачиваясь лицом к тому, кто подошёл сзади.

- Ну-ну, не стоит так расстраиваться, дорогой брат, - с понимающей усмешкой произнёс Харроу. - Жаль, конечно, что так вышло, мне не стоило тебя обнадёживать посвящением из рук самого Мастера, но... с нами осталась госпожа Рума, его возлюбленная дочь и верная помощница.

Я вяло кивнул, не до конца понимая, о чем он говорит. Амулет был так близко... но я не справился. Джоффри, Мартин... мои братья-Клинки... они надеялись на меня. А я подвёл всех...

В следующий миг оцепенение рассеялось, и я словно бы проснулся. Манкар Каморан сбежал, это верно, но это ещё не конец. Куда ушёл один, может проникнуть и другой, надо лишь знать, как это сделать. И мой позорный порыв удивительным образом сыграл мне на руку - взять хоть того же Харроу. "Копчёный" данмер явно решил, что я расстроился из-за ухода "Мастера". Более того, он, сам того не ведая, подыграл мне, вслух предположив причину моего поведения. Теперь, после его слов, и остальные думают точно так же, не доискиваясь настоящих причин.

Харроу ещё раз ободряюще улыбнулся и подтолкнул меня к возвышению, шепнув, что может подождать меня, чтобы мне не пришлось возвращаться с церемонии в одиночку. Я кивнул в ответ, стараясь выглядеть благодарным за оказанную поддержку и утешение. В которых совершенно не нуждался, во всяком случае, не от него. И поднялся по ступеням, с нескрываемым любопытством - днём меня сюда не пустили, к тому же проявление его было вполне естественно - озираясь по сторонам. Слева, раскорячившись в позе, призванной демонстрировать воинственность, возвышалась уже виденная мной огромная статуя Мехруна Дагона. Справа от меня, как раз там, где стоял Манкар Каморан, восславляя своего "повелителя", располагался алтарный стол, на котором лежала массивная книга, при взгляде на которую мне вдруг захотелось открыть её, провести пальцами по шершавым пергаментным страницам, лаская их, словно женщину... и одновременно бежать сломя голову прочь, неважно куда, лишь бы подальше от того, что дремало под потёртым переплётом. А рядом с книгой... При виде того, что лежало рядом с книгой, я непроизвольно сделал шаг в сторону столика, прежде чем опомнился и повернулся к ожидающей Руме Каморан, безуспешно пытаясь скрыть выражение своего лица.

- Да, - худая, как палка, с резкими чертами лица и ушами, выдававшими сильную примесь крови босмеров, альтмерка скривила тонкие губы в покровительственно-понимающей усмешке. - Ты правильно угадал - это "Мистериум Ксаркса", священная книга нашего ордена. Книга, написанная нашим повелителем, самим Мехруном Дагоном.

Что?!

Я поражённо замер. Вот эта книга - тот самый "Мистериум Ксаркса", комментарии к которому я чуть было не выучил наизусть? Тот самый Ксаркс, споря о котором, есть он или нет, маги и учёные вот уже которое столетие дерут друг другу бороды? О, Неревар и предки-хранители, я должен забрать эту книгу!

- Итак, ты пришёл сюда, чтобы служить нашему господину и повелителю, - продолжала она. - Пакт вашего союза должен быть скреплен "красным питием"...

Интересно, она сама себя слышит? Я немного пришёл в себя. Ох, что-то много сегодня впечатлений для одной моей бедной головы... Нервы, с того момента, как я открыл рассохшуюся дверь в пещере у озера Арриус и шагнул во мрак, напряжённые, как тетива натянутого до предела лука, начинали понемногу сдавать. Какой союз, если предполагается служение и беспрекословное повиновение?..

- Готов ли ты пролить кровь во славу своего повелителя? - вклинился в сознание резкий голос Румы Каморан. - Пролей кровь, принеси в жертву владыке Дагону недостойного! - альтмерка качнулась в сторону, указывая в изножье статуи.

Только теперь я заметил жертвенник с распластанным на нем телом. Золотисто-зеленая чешуя, острые височные гребни, мощный мясистый хвост... аргонианин. Множественные порезы ясно говорили, что с ним не просто не церемонились, срезая одежду, - нет, целенаправленно издевались, причиняя боль, потому что прорезать чешую аргонианина случайно не так-то просто. Оранжевые глаза с вертикальными зрачками моргнули, раздвоенный язык на мгновение показался между остроконечных зубов - пленник был жив и в сознании.

Убить? Что-то щелкнуло у меня в сознании, сделав окружение удивительно детальным и контрастным. Готов ли я пролить кровь во славу моего повелителя? И готов ли я вообще признать наличие у меня повелителя? Думаю, для этого самое время - я ведь уже признал, что Орден Клинков стал моим новым Домом. Просто не слишком задумывался, что Клинки служат Императору Тамриэля. А значит, и я тоже. Императору... Перед глазами встало лицо Мартина, каким я впервые увидел в Кватче, потом его сменил десятник Мэньен Гонельд, навсегда застрявший в Обливионе - человек, осознанно пожертвовавший собой ради других. Савлиан Матиус, державшийся и державший оборону на одном упрямстве... и из чувства долга и чести. И снова Мартин - такой, каким я его видел накануне отъезда - усталый, ещё более осунувшийся и при этом исполненный мрачной решимости выполнить то, чего от него ожидают. Наследник Драконьего трона. Император, которому я присягал на верность. Будет ли он хорошим правителем, большой вопрос... но слова "долг" и "честь" ему знакомы. И не только слова, но принципы, что за ними скрываются. А значит, признать его повелителем не будет для меня зазорно... Так готов ли я пролить кровь его врагов? О, да, готов. "Красного пития" хотите? Что ж, вы его получите!

Я предвкушающе улыбнулся и кивнул, глядя желтолицей суке в глаза и чувствуя, как что-то меняется. Не вокруг, во мне самом. Что-то едва заметное, но... кажется, важное. Что-то...

Клятва. Клятва, которую я принёс, как и ожидалось, была не просто набором слов. Смерть? Я не боялся её. Уже нет. Тот, кем я был минуту назад, напряжённый, готовый в любую минуту сорваться, давно забывший, где заканчивается надетая маска и где начинается истинная личность, стремительно растворялся, уходил куда-то вглубь сознания, а на его месте уже расправлял плечи тот, кого из меня старательно лепили с самого детства - ассасин, тот самый "обученный убийца", Клинок в руке Императора... И этот Клинок неожиданно для себя оказался остро заточен.

Дремавшая в глубинах разума магическая формула развернулась невидимым и невесомым покрывалом, мягко отсекая все лишнее, ненужное или мешающее выполнению поставленной задачи. Чувства не исчезли, но ослабели, придавленные навеянным спокойствием.

Преображение, перекроившее меня, осталось незамеченным сектантами. Рума Каморан довольно усмехнулась мне и царственным жестом махнула на стол с книгой:

- Возьми этот кинжал... Но не смей прикасаться к книге!

Я в два шага подошёл к каменному столу и бережно поднял лежащий на нем клинок, не удостоив книгу взглядом. Её время придёт позже. Провёл пальцем по кромке, проверяя остроту посеребрённого лезвия, взвесил на руке, проверяя баланс. Подбросил и поймал, держа уже обратным хватом, одновременно прикинув количество оставшихся в зале дагонопоклонников. Девять... нет, десять, поправился я, заметив отошедшего в сторону Харроу, который беспокойно нахмурился, наблюдая за мной. Так... Сначала Рума. Здесь и сейчас она главная, её гибель подкосит остальных. Потом Харроу. Тут будет сложно. Он данмер и... он силен. Боевой маг? Или ассасин, как я? Жаль, не понять, придется быть втройне осторожным. Остальные - просто толпа, не воины. Что, впрочем, не делает их менее опасными, чем они есть.

Наигравшись с кинжалом и прикинув, как буду действовать, я подошел к Руме.

- Я готов.

- Так пролей же кровь во славу твоего повелителя!

- С радостью, - оскалился я.

Стремительный бросок, и вот уже я шепчу в длинное хрящеватое ухо:

- За Мартина Септима, - за полмгновения до того, как жертвенный кинжал вонзается в её сердце.

Следующим стал Харроу. "Обугленный" данмер успел только шокированно распахнуть глаза, прежде чем я оказался рядом и перерезал ему горло, обрывая то ли зарождающийся крик, то ли заклинание. А дальше... дальше началось самое сложное - взбесившимся Блуждающим Огоньком я метался по зале, убивая и одновременно пытаясь не дать убить себя. К тому же я ошибся в оценке: трое из болтавшихся вокруг помоста красноплащников оказались не просто рядовыми сектантами, а стражниками Мифического Рассвета - то ли охранники, то ли ударная сила культа - и теперь я едва успевал обновлять щитовые чары, из-за чего резерв маны таял с ужасающей скоростью. Радовало одно - ассасинами, как те, что убили Императора Уриэля, они не были. Уровень подготовки не тот. С каждым из них по отдельности я бы справился - с кем-то с легкостью, с кем-то пришлось бы попотеть, но я бы смог. Проблема в том, что подобраться к кому-то одному я не мог - дэйдровы ублюдки оказались достаточно умны, чтобы организовать грамотную совместную оборону. А время утекало... и с ним мои шансы выбраться отсюда - как только мой магический резерв окончательно опустеет, я окажусь вообще без защиты против сразу троих одоспешенных бойцов. А там и остальные подоспеют.

Залюби вас дремора...

Я едва ли не кубарем прокатился под очередным залпом заклятий и, петляя, как каджит под действием скуумы, подскочил к трупу Румы Каморан. Выдернув из-под покойницы посох, я, надеясь на удачу, в очередной раз обновил щитовые чары и направил его в сторону того, кто показался мне самым опасным из троих.

Короткая универсальная формула активации боевого артефакта...

Дикий вой сгорающего заживо человека пронесся по подземным переходам убежища дагонопоклонников. Вот теперь-то сюда точно сбегутся все...

Отбросив посох - для формирования нового заряда ему требовалось некоторое время, пусть короткое, но у меня в запасе сейчас не было ни мгновения - я метнулся к оставшимся двоим "стражникам", не дожидаясь пока они оправятся, и парой точных ударов отправил их в якобы ждущий их рай. Добил обгорелого подранка - не из милосердия, отнюдь. Из простой предосторожности - даже умирающий враг может быть смертельно опасен. Этот постулат мои наставники вколачивали - в самом прямом смысле этого слова - и вколотили-таки едва ли не первым в череде других ему подобных.

Замер, прислушиваясь. Тишина, только где-то в переходах перекликаются встревоженные голоса. Далеко, но долго задерживаться тут не стоит. Я поднялся на помост, раздумывая, что делать дальше. Посмотрел на книгу... и отвел глаза.

Я не хотел к ней прикасаться.

Перевел взгляд на нервничающего аргонианина. По-хорошему, надо его отпустить, но... не сейчас. Пусть ещё немного полежит. Сначала нужно расчистить путь наружу. Потом освободить ящера и... и забрать, будь он неладен, "Мистериум Ксаркса".

Торопливо обыскав мертвецов, я стал обладателем полутора десятков монет, пары кинжалов и выщербленного меча. Меч я брать не стал, как и один из кинжалов - помочь он мне не помогут, а вот помешать - запросто. Зато ублюдка Харроу в краткий миг безумного счастья готов был расцеловать, наплевав на то, что он мужчина и вообще мертвец - данмер, сам того не зная, оказал мне грандиозную услугу, притащив с собой реквизированный у меня скарб. Видимо, собирался отдать мне мои вещи сразу по прохождении мной посвящения.

Ненавистный багровый балахон немедленно полетел в направлении статуи Дагона, а я торопливо облачился в свои потрепанные доспехи, жалея лишь о том, что не рискнул взять с собой целительные и восполняющие магический резерв зелья. Сейчас они были бы очень даже не лишними. Но и те, которые были при мне, тоже пригодились - гоняясь за полудесятком человек и одновременно удирая ещё от троих, я здорово вымотался. А надо как-то разделаться ещё примерно с тремя десятками... настороженными и готовыми к драке. В одиночку. И при этом умудриться не сдохнуть.

Впрочем, выбора-то все равно нет. Белизариус прийти на помощь не сможет, просто потому что понятия не имеет, что она мне нужна. Предполагалось-то мирное проникновение - тихо пришел, скрытно забрал, быстро - и по возможности тихо - ушел. Кто же знал, что все опять пойдёт через жопу... то есть, кувырком?

На выходе из залы меня поджидал неприятный сюрприз - проход, через который меня сюда привел Харроу, оказался закрыт решеткой. С той стороны - я хорошо видел рычаг подъемника. Как и то, что дотянуться до него отсюда невозможно. Но ведь большая часть культистов отсюда ушла? И при этом вряд ли они собирались держать оставшуюся часть своей братии в этой зале... Значит, где-то должен быть ещё один выход.

Найдя его, я оказался в жилой части подземелий, причём дверь, через которую я вышел, днем я не заметил. Некоторое время ушло на то, чтобы сориентироваться, где же я все-таки оказался и при этом не попасться облачившимся в призванные доспехи стражникам с факелами. Учитывая, что в темноте я ни хрена не видел, соблазн взять факел и притвориться "своим" был очень велик. Но через довольно непродолжительное время я заметил, что кое-что все-таки различаю - на перекрестьях нескольких туннелей были установлены светильники. Отблески света на стенах я и видел. Негусто, но, по крайней мере, риск неожиданно встретить лбом грубо обтесанный камень значительно снижался. Не все дагонопоклонники, по-видимому, могли обходиться без света, хотя темных эльфов, кроме Харроу - ну и себя, конечно - я во время разведочной прогулки не заметил. Что, кстати, в каком-то смысле подтверждало сказанное мной Белизариусу об осведомленности данмеров о том, что такое дэйдра, и о здравости их ума. Харроу не в счет - безумие не зависит от расы.

Самым сложным было затаиваться так, чтобы меня не заметили. Некоторые, особо живучие, успевали даже заголосить перед смертью, после чего мне приходилось поспешно прятаться и пережидать, пока прибежавшие на вопль стражники не разойдутся, чтобы поискать меня в других проходах. Пару раз мне не везло - выбранное укрытие оказывалось неудачным - и приходилось повторять подвиг, совершенный в зале святилища, сражаясь с двумя-тремя противниками разом, хотя в доспехах и без путающейся в ногах мантии было куда проще. Но большинство умирало молча.

Доставляло ли мне удовольствие, то, что я делал? Однозначно - нет. Но другого выхода, кроме как перебить всех, я не видел. Шансы, что они отступятся и дадут мне уйти, были не то что смехотворно низкими, а вообще не существовали. А если при этом я буду постоянно отвлекаться на освобожденного пленника - я помнил об аргонианине - нам не дадут не то, что приблизиться к выходу, но даже отойти далеко от подземной залы со статуей Дагона. Особенно, если я уволоку с собой "Ксаркс". Поэтому я раз за разом искал укрытие, дожидался очередного врага и наносил удар... пока совершенно неожиданно не оказалось, что враги закончились. Весьма вовремя, надо заметить - действие снимающих усталость зелий давно прекратилось. К тому же некоторые из дагонопоклонников оказались серьёзными противниками и сумели меня довольно сильно потрепать. Так что теперь я еле держался на ногах.

Аргонианин за время моего отсутствия сумел слезть - хотя, скорее всего, просто свалился - с жертвенника и на манер гусеницы доползти до лестницы, ведущей с помоста. С неё-то он и скатился мне прямо под ноги, перепугав едва не до заикания. А ещё я выяснил, что у меня осталось достаточно сил на прыжок почти до самого свода пещеры. Приземлившись и высказав ему, что я о нем думаю, я велел ему замереть и разрезал веревки. Ответом мне стало болезненное шипение - ящер провёл достаточно долгое время будучи связанным, а теперь познавал радости освобождения, когда кровь устремилась в онемевшие конечности. С горем пополам оттащив - правда, кто кого тащил, вопрос довольно спорный, отсутствие физических сил освобождённый пленник компенсировал колоссальным желанием оказаться подальше от жертвенника - несостоявшуюся жертву Принцу Разрушения к подножию лестницы наверх, я вспомнил, что возвращался-то в первую очередь из-за "Ксаркса" и, усадив постанывающего аргонианина на нижнюю ступеньку, поковылял - быстрее двигаться уже просто не получалось - за книгой.

Протягивая к ней руку, я невольно напрягся, ожидая чего угодно - от удара молнией до явления самого Дагона во плоти. Но... ничего не произошло. Пальцы свободно проскользили по неожиданно светлой бархатистой на ощупь обложке с вытисненным на ней уже знакомым глифом "Ойт". Осмелев, я поднял фолиант и уже шагнул было к лестнице, когда над головой раздался треск и скрежет и в трёх шагах от меня, брызнув градом осколков, свалился здоровенный камень, в котором я с изумлением признал голову статуи. Но позлорадствовать над тем фактом, что каменная башка Мехруна Дагона с размаху приложилась несимпатичной мордой о поверхность помоста, я не успел - следом за ней начало рушиться и все остальное. На меня! Вцепившись в книгу обеими руками и напрочь позабыв про дикую усталость, я с воплем ужаса, удивительно гармонично соединившим данмерские ругательства с нордскими, сиганул на алтарный стол, а с него - подальше от заваливающейся статуи, наплевав на то, что до пола пещеры довольно-таки высоко падать. Едва не откусил себе язык, лязгнув зубами от жёсткого приземления. Но "Ксаркс" все равно не выпустил.

Мы прошли больше половины пути до выхода, когда мне показалось, что меня кто-то окликнул по имени. От неожиданности я остановился так резко, что идущий за мной Джиллиус - так представился ящер, пока мы сидели на ступеньках, набираясь сил перед выходом на поверхность - врезался в меня, едва не сбив с ног. "Мистериум Ксаркса", кстати, пришлось, преодолев внутреннее сопротивление, засунуть за пазуху - мешок остался у Белизариуса, а нести его в руках было неудобно. К тому же, в случае опасности, я лишался возможности сразу достать оружие - Джиллиус был безоружен, да даже если бы оно у него было, аргонианин, оказавшийся священником из столичного храма Единого, все равно не знал толком, как с ним обращаться. Поэтому он, наряженный в багровый плащ последователя Мифического Рассвета, шёл позади меня. Настороженно обернувшись к аргонианину, встретил вопросительный взгляд. Качнул головой и зашагал к выходу из пещер, немного ускорив шаг.

"...Ксарес..."

Я споткнулся. Теперь мне точно не послышалось. И - я был точно в этом уверен - это не Джиллиус. Тогда кто, если всех обитателей здешних подземелий я отправил в их загадочный рай?

"...Ксар... с... ...Ксарес...ас...кс ... Ксар. ... кс... Ксар..."

Холодное прикосновение пощекотало позвоночник. Сверху вниз, медленно, но постепенно ускоряясь... и замерло, достигнув поясницы. Сунув руку за шиворот, я было с облегчением вздохнул и тихо выругался - "прикосновение" оказалось всего лишь струйкой пота - но тут в ушах снова зазвучал шипящий бесплотный голос. Плюнув на осторожность, я махнул аргонианину и сорвался на бег. Здесь, кроме нас, остались только мертвецы... и та потусторонняя жуть, которая время от времени принималась шептать что-то невнятное, вплетая в шёпот моё имя. В то, что это Мехрун Дагон, я не верил - такое воздействие не в его духе. Вот расколотить статую - это да. Даром, что статуя его собственная. Хотя статуя - это как-то мелко. Особенно, учитывая, что он замахнулся ни много ни мало - на весь Нирн. В общем, что бы это ни было, чем раньше мы окажемся снаружи, тем лучше.

Вскоре мы уже мчались со всех ног, причём каждый раз, когда длинноногий Джиллиус вырывался вперёд, я начинал тихо звереть, размышляя о том, что надо было оставить дэйдрова ящера там, на алтаре. Или прирезать на радость Руме Каморан. Или... просто прирезать...

Шёпот к тому времени звучал уже почти постоянно, менялись только голоса, эхом повторяя один и тот же набор непонятных фраз. Да, в какой-то момент их стало больше одного и их количество все время росло. Языка, которым произносились слова, я не узнавал, но от этого было ничуть не легче. Проклятый речитатив раздражал, и больше всего бесило рефреном повторяемое "Ксарес... Ксаркс..." - да-да, я все-таки расслышал часть названия книги, которую все так же тащил за пазухой. Только радости мне это не принесло. Особенно, когда начались приступы злости, направленные на все, что меня окружало. И в первую очередь, на Джиллиуса. Но я держался, надеясь, что, как только мы выберемся отсюда, это закончится.

Последний рывок, и мы из кромешной тьмы преддверия святилища - факелы взять не догадался ни один, что, кстати, стало поводом для ещё одной вспышки злости, которые я с каждым разом подавлял с все большим трудом - вылетели из пещеры под розовое рассветное небо осеннего Хартленда. Вцепились друг в друга, едва не скатившись по крутому склону в ледяное озеро. Что оно ледяное, я выяснил самолично, когда перед тем, как зайти в пещеру, попробовал из него умыться - вопль восторга, который я тогда испытал, было слышно, наверное, аж в Чейдинхолле. Но тут меня в очередной раз накрыло, и я с силой оттолкнул опешившего аргонианина.

- Прости, - выдохнул я, когда приступ прошел. - Я... не совсем понимаю, что со мной происходит. Так что... лучше держись на расстоянии. Я не хочу тебе навредить, но...

- Понимаю, - оранжевые глаза ящера внимательно осмотрели мое лицо. - Не знаю, что с тобой происходит, юноша, но ты определенно не в порядке. И моих скромных умений явно недостаточно, чтобы тебе помочь. Я не стану стеснять тебя своим присутствием...

- Подожди, - я прислушался к себе, - пока что это, чем бы оно ни было, прекратилось. Да и куда ты пойдешь в этой хламиде? Меня здесь должен ждать друг. Мы проводим тебя до Чейдинхолла, там ты наверняка сможешь получить помощь от служителей... - я запнулся, пытаясь вспомнить, какому из богов был посвящен чейдинхолльский собор.

- От служителей Аркея, - осторожно подсказал священник. - Благодарю. Но уверен ли ты?

- Нет, - признался я. - Но, думаю, при некоторой осторожности это лучше, чем пытаться добраться до столицы в мантии служителя Мифического Рассвета.

- Ты прав, юноша, - кивнул аргонианин.

Белизариус нашелся все в том же охотничьем лагере. Вопросительно глянув на меня, он помрачнел, когда я покачал головой, показывая, что цели не достиг, а при взгляде на Джиллиуса незаметно подобрался, успокоившись лишь после того, как я подтвердил рассказанное аргонианином.

Зато у меня обнаружилась новая напасть. Заплечный мешок лежал передо мной, развязанный и раскрытый, а я никак не мог заставить себя вынуть из-под одежды "Мистериум Ксаркса". Не мог. До дрожи в руках и ледяного пота. Так же, как раньше я не хотел прикасаться к этой книге, теперь я не мог с ней расстаться. Шепот пока не возвращался, но и без этого уже было ясно, что дело не в пещере. Дело в книге. Которую я, забыв все наставления моих учителей об обращении с неизвестными дэйдрическими артефактами, схватил безо всякой подготовки. И если бы просто схватил... Вздохнув, я решительно завязал мешок и повернулся к беспокойно поглядывающему на меня Белу. Нужно было как можно скорее спровадить аргонианина, а потом... а потом нам надо было серьезно поговорить. Пока все не стало намного хуже.

До города мы добрались довольно быстро. Я в очередной раз подивился тому, насколько, оказывается, священники выносливый народ. Причем, если вспомнить Мартина, независимо от расы. Джиллиус бодро топал по тому, что с натяжкой можно было назвать дорогой, ничем не выдавая, что освободился от веревок не далее пары часов назад, а до того, неизвестно сколько времени провел связанным. Вряд ли его доставили непосредственно к моему посвящению. Выдержка? Или просто какие-то способности аргониан, о которых я не знаю? Впрочем, я вообще о них мало что знаю.

Слабая вспышка ярости охватила меня, когда мы оказались на площади перед собором. На какое-то мгновение окружающий мир окрасился в багровые тона, но, едва я сумел подавить в себе гнев, как все вернулось в обычное состояние. Тем не менее, Белизариус что-то заметил, потому что, стоило священнику немного отойти, как он наклонился ко мне и поинтересовался:

- Что с тобой, Ксар? Ты сам на себя не похож.

- Позже, Бел, - торопливо выдохнул я, вздрогнув, когда где-то словно бы за спиной раздалось едва слышное "...ссс..." - все потом. Наедине. Не то, чтобы я не доверял Джиллиусу, но это касается только нас и нашего дела.

Имперец смерил меня внимательным взглядом, но кивнул.

- Хорошо.

Сдав аргонианина в руки служителей Аркея, мы пошли обратно. Я торопился, борясь с желанием сорваться на бег, как недавно в пещере. Приступов ярости пока не было, но свистящий многоголосый шепот в моем разуме звучал почти непрерывно, а глаза замечали все больше оттенков красного, даже там, где их быть не могло, поэтому я хотел оказаться за городскими стенами, прежде чем что-нибудь произойдет. Бел помалкивал, но я замечал на себе его настороженные взгляды. Я понимал, что веду себя, по меньшей мере, странно, но боялся остановиться.

Едва мы оказались вне поля зрения городских стражников, я остановился - дальше пока можно было не бежать.

- Так что случилось? - немедленно спросил уже изрядно встревоженный моим поведением Белизариус.

- У нас проблемы, Бел, - ответил я, поворачиваясь. - Очень большие проблемы.

И в этот момент меня снова накрыло.