Действительность телесного воскресения Христа.

Значение телесного воскресения Христа для христианства очевидно. В сущности, Воскресение есть важнейшее звено всего христианского вероучения. Поэтому вполне понятны попытки противников христианства поставить под сомнение действительность телесного воскресения Христа: если бы им это удалось, то тем самым и все христианское вероучение оказалось бы лишенным того значения, на которое оно претендует. Рассмотрим эти попытки.

Самая наивная попытка подорвать доверие к истинности воскресения Христа известна из Евангелия: услышав о Воскресении, первосвященники и старейшины иудейские «довольно денег дали воинам и сказали: скажите, что ученики Его, пришедши ночью, украли Его, когда мы спали; и если слух об этом дойдет до правителя, мы убедим его и вас от неприятности избавим. Они, взявши деньги, поступили, как научены были. И пронеслось слово сие между иудеями до сего дня» (Мф. 28: 12—15). Эта нескладная выдумка первосвященников и старейшин сама себя разрушает внутренними своими противоречиями. И действительно, если принять эту версию, то получается следующая пестрая смесь явных несуразностей. Римские воины приставлены ко гробу Христа с единственной целью — уберечь мертвое тело от похищения. И все как один эти стражи засыпают так крепко, что не замечают кражи тела. Не заметив кражи тела, они, тем не менее, заметили, кто именно украл его, продолжая при этом крепко спать. За преступную халатность при исполнении своих воинских обязанностей проспавших кражу тела вовсе не собираются наказывать, а успокаивают и даже награждают деньгами. При этом им советуют самим сознаться в своей оплошности, как будто бы о ней и так не стало бы известно. Нелепость выдумки очевидна. Есть и более простой аргумент против нее. Ведь украденное тело должно же было существовать, пусть уже в другом месте. Однако тело бесследно исчезло. В противном случае заинтересованные лица могли бы отыскать его и выставить для публичного обозрения в качестве наглядного опровержения апостольской проповеди о Воскресении, столь невыносимой для иудейских старейшин. Но самый сильный аргумент против обвинения учеников в краже тела: состоит в том, что укравшие тело могли обмануть других, но себя-то этой кражей они обмануть не могли! Апостолы, проповедуя воскресение Христово, шли на жестокие лишения, страдания и даже смерть, но от истины Воскресения никто из них при этом не отказался. Получается, что перед лицом смерти они не могли отказаться от явной лжи ради сохранения своей жизни. Это вопиющий абсурд. Люди часто отказываются от истины ради сохранения жизни, но в истории не было такого, чтобы в полном сознании кто-либо умирал добровольно за явную ложь.

Другая попытка оспорить действительность телесного воскресения Христова состоит в утверждении, что Христос вовсе даже и не умер на кресте, а просто впал в обморочное состояние, от которого очнулся в прохладе гробовой пещеры, вышел из нее и в течение нескольких дней в таком виде являлся своим прежним ученикам, которые приняли Его за воскресшего из мертвых. Кто хочет принять эту гипотезу за истину, тому непременно надо будет принять целый ряд предположений, маловероятных самих по себе, а в совокупности и вовсе лишенных правдоподобия. Следует признать прежде всего, что Христос на кресте не умер, а впал в летаргический обморок. Далее следует принять за истину, что сотник, докладывавший Пилату о смерти Иисуса Христа, ошибся. Следует допустить также, что и Иосиф с Никодимом при погребении тела Христова ошиблись и погребли Его живого. Ошиблись, наконец, и воины, когда при опечатании гроба не обнаружили признаков жизни у погребенного. Далее придется сделать еще более странное предположение: Христос с пробитыми руками и ногами, с растянутыми во всем теле суставами незаметно для стражи отваливает тяжелый камень от гробовой пещеры, выбирается из нее и затем в течение первого же дня после столь длительного и болезненного обморока бродит по окрестностям Иерусалима, в том числе проделывает путь от Иерусалима до Эммауса и обратно, что не менее 25 километров в общей сложности. Есть ли во всем этом хоть какое-то правдоподобие? Ясно, что нет. Но против «гипотезы обморока» можно возразить и следующим образом: если Христос не умер на кресте, то должен же Он был умереть когда-нибудь после; и если на этот раз апостолы обманулись, то при настоящей-то смерти Христа должны же были они этот свой самообман обнаружить; почему же этого не произошло? Ясно, что «гипотеза обморока» так же несостоятельна, как и выдумка о краже мертвого тела учениками.

Среди отрицателей действительности телесного воскресения Христова наиболее распространена т. н. визионерная теория. Сущность ее в следующем: Христос после Своей казни на кресте несомненно умер и никогда не воскресал; но еще сравнительно задолго до своей смерти он предсказывал о Своем воскресении; поэтому Его ученики были уже в определенной степени душевно приготовлены к тому, чтобы сразу после смерти Христа ожидать Его воскресения; это ожидание под влиянием чрезвычайных обстоятельств суда над Христом и казни Его было доведено до крайней степени нервного возбуждения, до болезненной экзальтации; и вот в таком душевном состоянии апостолам стало казаться, что они и действительно встречаются с Христом; эти мечтательные видения были приняты апостолами за бесспорные доказательства телесного воскресения Христа. Визионерная теория, таким образом, сводится к утверждению, что апостолы были подвержены некиим коллективным галлюцинациям, содержанием которых были зрительные и слуховые представления якобы воскресшего Христа. При анализе этой теории прежде всего возникает вопрос: были ли у апостолов психические основания для возникновения подобных галлюцинаций? Сама теория на этот вопрос дает утвердительный ответ. Но факты заставляют дать ответ отрицательный. Во-первых, до крестной смерти Христа апостолы никогда всерьез не воспринимали Его предсказаний о будущих Его страданиях, смерти и воскресении. Для них невыносима была сама мысль о страданиях и смерти Учителя, в Котором они надеялись обрести Мессию. Апостол Петр, после такого предсказания Христа пустился было даже упрекать Его за унижение Своего достоинства страданиями и позорной смертью, на которые Христос, по мнению Петра, без всякой надобности добровольно обрекал Себя (Мф. 16: 21—22; Мк. 8: 31—32). Таким образом, вплоть до самой крестной смерти Христа мысль о Его предсказанном воскресении если и сохранялась в памяти апостолов, то во всяком случае не имела той напряженности, которая только и могла бы создать предрасположенность к будущим галлюцинациям. Во-вторых, и сразу после крестной смерти Христа апостолы своим поведением не обнаружили наличия в своих душах аффектированного ожидания скорого воскресения своего Учителя. Напротив, они находились в состоянии уныния и растерянности, почти полного душевного упадка: они постоянно плакали (Мк. 16: 10), малодушно бегали от иудеев и в страхе перед ними скрывались в запертых домах (Ин. 20: 19). На третий день после погребения Христа, когда, казалось бы, по мнению приверженцев визионерной теории, ожидание воскресения Христа должно было у апостолов достичь предела напряжения, у них не возникло даже желания направиться ко гробу Христа и стать свидетелями воскресения. Ко гробу направились жены-мироносицы, но опять же не ради засвидетельствования воскресения, а с совсем посторонней целью — намастить мертвое тело Христа ароматами (Мк. 16: 1; Лк. 24: 1). Апостолы направились ко гробу лишь тогда, когда жены-мироносицы сообщили им о пустом гробе. Причем, сообщению этому апостолы не поверили, а слова жен-мироносиц показались им пустыми (Лк. 24: 11). Совершенно очевидно, что подобное душевное состояние апостолов ни в малейшей степени не благоприятствует скорому возникновению у них галлюцинаций. В-третьих, уже когда воскресший Христос впервые предстал перед апостолами (т. е. когда у апостолов, по визионерной теории, начались галлюцинации), то они этому явлению отнюдь не сразу поверили. Поначалу их охватило сомнение (Мф. 28: 17; Лк. 24: 41). И лишь когда воскресший Христос показал им Свои раны на руках, ногах и в боку, когда Он ел с ними, когда Он беседой с ними раскрыл им истинный смысл происшедшего, тогда они, наконец, поверили в Его телесное воскресение. Само фактическое наличие сомнения у апостолов при первой встрече с воскресшим Христом полностью исключает возможность галлюцинаций у них: душевное состояние сомнения несовместимо с переживанием галлюцинации. Таким образом, на поставленный вопрос о наличии у апостолов душевного состояния, необходимого для возникновения галлюцинаций, следует ответить совершенно определенно: такого состояния у апостолов не было. Что касается апостола Павла, то приписывать ему душевную склонность к мечтательной встрече с воскресшим Христом просто нелепо. До чудесного явления ему на пути в Дамаск Христа он был яростным гонителем христиан и свирепым ненавистником Христа. Совершенно очевидно, что подобное душевное настроение галлюцинаций не может призвести. Сказанного вполне достаточно, чтобы обнаружить принципиальную несостоятельность визионерной теории. Но можно добавить еще одно простое соображение. В отличие от иллюзий, все галлюцинации строго индивидуальны и неповторимы. Апостолы же видели и слышали воскресшего Христа одновременно по нескольку человек, и даже было явление воскресшего Христа огромной толпе, состоявшей из 500 человек. Это уже само по себе лишает визионерную теорию доверия.