СОЗДАНИЕ ПЕРВЫХ ДОШКОЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ ДЛЯ МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ

Листая страницы истории

Из истории дошкольного воспитания в Москве

Дом № 5 в Вадковском переулке. Здесь был открыт один из первых детских садов Москвы.

СОЗДАНИЕ ПЕРВЫХ ДОШКОЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ ДЛЯ МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ

Москва имеет многолетнюю историю и богатейший опыт дошкольного воспитания. Организация учреждений общественного призрения и воспитания детей до школы началась здесь задолго до установления Советской власти. Многочисленные монастыри и церкви города заботились о сиротах и бедных детях, они же занимались устройством «богадельных изб». В царствование Петра I забота о сиротах была объявлена государственным делом. По Указу 1715 года на государственные средства открылись «сиропитательницы» в Новодевичьем и Андреевском монастырях Москвы.

В 1763 году императрица Екатерина II утвердила проект И.И. Бецкого об устройстве в Москве Воспитательного дома. Это было уникальное для России учреждение, созданное по образцу воспитательных домов для сирот и бедных детей Западной Европы с использованием идей передовой для того времени педагогической науки, в частности, Ж.-Ж. Руссо, Дж. Локка и др. В день рождения императрицы 21 апреля 1764 года состоялась закладка здания в Белом городе на берегу Москвы-реки (сейчас Москворецкая набережная). Это было одно из крупнейших гражданских строений в стиле классицизма (архитектор К.И. Бланк при участии М.Ф. Казакова), на постройку которого средства собирались во всех церквях России.

Планом были предусмотрены организация жизни и содержание воспитательной работы с детьми едва ли не от рождения до 18 лет.

К концу XIX века Москва стала одним из крупнейших промышленных центров. Рост промышленных предприятий способствовал увеличению притока нового населения и вовлечению в производство женщин. Потребность в организации присмотра за детьми работающих матерей явилась одной из причин создания специальных учреждений: приютов, яслей, яслей-приютов.

В XIX веке получили распространение детские приюты, создаваемые в системе государственных учреждений с привлечением сил и средств частной и общественной благотворительности. Деятельность приютов регламентировалась рядом документов, в том числе «Положением о детских приютах» (1839 г.), в создании которого активное участие принимал известный писатель и философ князь Владимир Федорович Одоевский, правитель дел Комитета главного попечительства о детских приютах, являвшийся также автором приложения к нему «Наказ лицам, непосредственно заведующим детскими приютами». В 1891 году вышло «Положение о детских приютах», определявшее характер работы этих учреждений.

Детские приюты имели целью «призрение бедных обоего пола детей, без различия звания, вероисповедания, сословия и происхождения, и доставление им религиозно-нравственного воспитания и первоначального образования». Они были трех типов: для постоянно живущих в них детей, для приходящих, а также смешанные приюты для живущих и приходящих детей. В летний период в Москве создавались так называемые «летние приюты».

Прием детей нередко проводился по сословному принципу. Наибольшее распространение в Москве получили приюты, открываемые городским попечительством о бедных, а также церковно-приходские детские приюты для сирот, полусирот и детей беднейшего населения от 3 до 10 лет.

Приюты создавались для детей обоего пола и отдельно для мальчиков и девочек, иногда — только для детей дошкольного возраста, но чаще смешанные — для дошкольников и школьников. Так, в начале XX века в Москве существовали приют для мальчиков 4—14 лет Богоявленского братства; Елисаветинский и Нейдгартовский Успенский приют для малолетних (6—7 лет) детей обоего пола, приют с подготовительной школой имени Селезневых для девочек 5—12 лет при московском дворянстве и другие.

Ясли, организованные попечительством о бедных детях, представляли собой учреждения призрения за детьми дошкольного, а иногда и школьного возраста. Грудных детей в ясли отдавали только те женщины, у которых была безысходная нужда. Дети там в основном спали (некоторые няни давали малышам снотворные средства), а дома вечером и ночью бодрствовали, не давая отдохнуть матерям. Так, например, ясли Басманного попечительства, существовавшие с 1895 года, объединяли около 100 детей от 3—4 до 7—8 лет. Дети находились там с 7 утра до 6 часов вечера, а некоторые жили постоянно. Ясли при фабрике Бостанжогло, открытые владельцем фабрики, посещали около 20 детей в возрасте от 2—3 до 6 лет. Дети обеспечивались питанием и уходом, никаких занятий с детьми, как правило, не проводилось: использовались свободные игры, рассказывание, но чаще всего «дети сами баловались и играли». В таком виде ясли просуществовали до 1918 года.

Кроме яслей, открывались также ясли-приюты, куда также принимались дети бедных родителей и наемных работниц в возрасте от 3 до 10 лет. Они находились в них с 6 утра до 7—8 часов вечера. Со старшими детьми проводились занятия по обучению грамоте, рукоделию, обязательным было изучение Закона Божьего, а с детьми дошкольного возраста проводились ручные работы, пение, подвижные игры, рисование, рассматривание картинок, беседы.

К началу XX века в Москве было 36 яслей-приютов с числом детей 848, количество их увеличивалось, а затем они разделились на ясли и приюты, пополнив сеть этих учреждений. К концу 1917 года ясли города обслуживали 436 детей и в 79 приютах воспитывалось 4362 ребенка.

Идея общественного дошкольного воспитания была воспринята русскими общественными деятелями и педагогами в результате изучения деятельности различных учреждений для маленьких детей в странах Западной Европы. Важной вехой в истории становления общественного дошкольного воспитания явилась предложенная Ф.Фребелем новая воспитательная система в специальных учреждениях под названием «детский сад», получившая широкое распространение во всем мире.

Однако детские сады как воспитательно-образовательные дошкольные учреждения слабо прививались в России. Наиболее активно эта работа проходила в Петербурге, где было создано Фребелевское общество.

Для Москвы этого периода характерен размеренный, устоявшийся быт патриархального города: воспитание детей в основном проходило дома. Этим объясняется и то, что хотя первое упоминание о детских садах в России относится к 1859 году (г. Гельсингфорс, ныне — столица Финляндии Хельсинки), первый детский сад в Москве был открыт только в 1866 году при пансионе девиц Герке.

В 1868—1869 годах в Москве были открыты четыре платных детских сада, принадлежавших Мамонтовой, Левенштерн, Соловьевой и Римской-Корсаковой.

Организация и направление воспитательной работы в первых садах были различными. В отдельных детских садах применялась система Ф.Фребеля, некоторые воспитательницы искали новые пути работы, опираясь на педагогические идеи К.Д. Ушинского, Л.Н. Толстого, Е.Н. Водовозовой, А.С. Симонович и других русских педагогов, отстаивавших принцип народности в воспитании и обучении. В 1893 году в Москве было 7 платных частных детских садов для детей обоего пола (35 девочек и 21 мальчик). Все они находились при учебных заведениях и представляли собой подготовительные школы для детей самого младшего возраста.

Состоятельные горожане не спешили отдавать своих детей в детские сады, предпочитая содержать домашнего учителя. Но именно в этот период педагоги и врачи начинают привлекать внимание родителей к необходимости давать детям правильное воспитание, обеспечивающее всестороннее развитие ребенка с малых лет. В критическом этюде «Современное воспитание детей дошкольного возраста» (1892 г.) врач-педиатр А.Н. Филиппов писал: «Вопрос о воспитании наших детей никогда не может считаться ни исчерпанным, ни устарелым, так как жизнь дает все новые и новые задачи и данные. Всякому беспристрастному наблюдателю бросается в глаза наше слабое поколение детей, наши жиденькие, бледные, слабо развитые, быстро утомляющиеся от всяких занятий Ванечки, Манечки и т.д., и всякий мыслящий человек должен задуматься, отчего все это происходит, до чего это расслабление может довести и какие противопоставить меры к этому вырождению рода».

Владелец частного детского сада и элементарной школы Е.П. Залесская, характеризуя отношение к детским садам в России и Москве в конце XIX века, отмечала: «В России существует известное предубеждение против детских садов и недовольство их устройством», и в этом во многом виноваты не только учредители этих заведений, но также «условия нашей русской жизни вообще и города Москвы в частности, условия, следствием которых являются необеспеченность материального состояния детских садов. У нас их очень мало, но еще меньше охотников посылать туда своих детей. Дело в том, что большинство хочет извлекать из всего осязательного пользу, материальную выгоду в будущем. Детский же сад не дает никаких льгот, не подготовляет ни к какому учебному заведению, он имеет значение только педагогическое, а еще и теперь не все родители сознают важное педагогическое значение детского сада и находят лишним посылать туда ребенка, чтобы он играл, да еще платить за это».

Конец XIX — начало XX века характеризуется быстрым ростом населения Москвы, что, безусловно, было связано с превращением города в крупный промышленный центр, где развивалась легкая, в основном текстильная промышленность, вовлекавшая в наемный труд женщин. Всего в начале века в городе было более 900 промышленных предприятий.

Росту экономического значения Москвы способствовало превращение ее в главный железнодорожный узел России. Железнодорожные линии сближали Москву с самыми отдаленными частями Российской империи, значительно увеличили возможность притока в город нового населения. Так, в 1882 году население Москвы составляло 753 тысячи человек, а в 1897 году — уже 1039 тысяч человек. Примерно 10% от общего числа горожан составляли дети в возрасте до 10 лет, т.е. дошкольного возраста. Рост населения продолжался и в XX веке в основном за счет крестьян, пополнявших ряды наемных рабочих крупных промышленных и мелких кустарных предприятий. В 1912 году население составляло 1618 тысяч человек, причем дети до 10 лет составляли уже 15% от общего числа. К концу 1917 года население Москвы перешагнуло двухмиллионный рубеж.

На окраинах Москвы появились густонаселенные промышленные районы: Кожевнический, Пресненский, Сущевский, у Преображенской заставы и т.д. Типичными для Москвы начала века стали трущобы Хитровки, Драчевки, Зарядья. К началу XX века в составе населения 55% составляют пролетарские и полупролетарские слои.

Москва официально считалась в этот период второй столицей России и по праву занимала место центра передовой русской науки и культуры России. Местоположение Москвы в центре России притягивало в нее представителей интеллигенции, в том числе женщин. Они стекались сюда со всех концов страны, искали применения своих сил, в том числе и на педагогическом поприще. Согласно городской переписи населения, в 1902 году интеллигенция Москвы составляла 40 тысяч человек, из них 9,6 тысячи (в том числе 2,1 тысячи женщин) были заняты педагогической и образовательной деятельностью. В 1912 году эта часть населения составляла уже 52 тысячи человек.

Концентрация значительного количества людей с высшим образованием, научных кадров, сосредоточенных в старейшем университете России, обуславливало активизацию просветительской и научной деятельности в Москве. Педагоги, общественные и государственные деятели понимали необходимость проведения реформы существующей школы. К 1897 году более 70% земств подняли вопрос о введении всеобщего обучения, одним из первых в этом ряду было Московское земство. Московское городское самоуправление поставило своей целью решить проблему всеобщего обучения в городе. Но только к 1912 году появилась возможность перейти от слов к делу.

Дошкольные учреждения в начале нынешнего века находились в ведении разных ведомств: Министерства народного просвещения, Министерства внутренних дел, общественных, благотворительных организаций. С 1900 года Министерство народного просвещения начало субсидировать «занятия с детьми дошкольного возраста», а с 1909 года в его смете расходов появилась соответствующая статья.

В объяснительной записке к смете Министерства народного просвещения на 1912 год прибавка в 10 000 рублей мотивировалась признанием большого значения дошкольного воспитания: «Духовное развитие ребенка в дошкольном возрасте (6—8 лет) имеет громадное значение для всего дальнейшего развития личности вообще и для такого или иного воздействия школы на ребенка в частности... Ввиду сего нельзя совершенно пренебрегать дошкольным возрастом детей, что обыкновенно делается особенно в рабочем классе населения... В настоящее время в больших центрах России, где женщины привлекаются к фабрично-заводской деятельности и, таким образом, должны нести двойную тягость — зарабатывать хлеб и воспитывать детей, учреждение детских садов или материнских школ представляется необходимым».

Однако Москва не получала от Министерства таких средств на организацию дошкольных учреждений, как, например, Санкт-Петербургское Фребелевское общество или Киевское общество народных детских садов. Только после прошения Комитета Московского общества воспитательниц и учительниц, поддержанного попечителем Московского учебного округа, с 1912 года Министерство народного просвещения стало ежегодно выделять средства на содержание детского сада для девочек при Педагогических курсах. Причем выделенные средства не полностью удовлетворяли нужды этого учреждения, которое служило базой для педагогической практики курсисток, готовившихся стать руководительницами детских садов. Этот детский сад бесплатно обслуживал 30 девочек.

На оборудование и содержание детского сада с двумя отделениями (группами) необходимый расход представлялся в следующем виде: 2 руководительницы (жалованье и квартира) — 1800 руб.; помещение — 1200 руб.; отопление, освещение, прислуга — 400 руб.; учебные пособия, материалы для занятий — 200 руб.; начальное обзаведение (пособия, мебель и т.п.) — 400 руб. Итого: 4000 руб. в год.

Министерство народного просвещения признало возможным ежегодно ассигновать на содержание детского сада по 2400 руб.