ОБЩЕСТВЕ

Как отмечено, создание представительного государства и равного для всех права шло в ходе развития основанного на частной собственности, правовом равенстве, на свободе предпринимательства и торговли обще­ства и сопровождалось бурными социально-экономическими процесса­ми. В период промышленного переворота и становления капитализма разорение мелких и средних собственников и развитие пролетариата, стремительное обогащение промышленной, торговой и финансовой буржуазии происходили в обществе, не имевшем ни систем социальной помощи, ни массовых и влиятельных организаций рабочего класса, спо­собных бороться с промышленниками за сносные условия труда и зара­ботной платы. По социально обездоленным слоям общества больно били экономические кризисы и безработица. Росло относительное и абсо-

¹ Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 258-259.

лютное обнищание пролетариата. Его разрозненные выступления свире­по подавлялись вооруженной силой.

Господствующей политико-правовой идеологией буржуазии того пе­риода был либерализм, требование невмешательства государства в част­но-правовые отношения, осуществление государством только лишь ох­ранительных функций. В осуществлении "позитивных функций" госу­дарства виделись препятствие свободному предпринимательству и кон­куренции, а также посягательства на права собственников-налогопла­тельщиков. Чисто формальной (да и формально ограниченной рядом цензов) долгое время была возможность участия народа (через выбор­ных представителей) в деятельности государства. В конкретных истори­ческих условиях XIX в. идея правового государства и либеральные ло­зунги о защите общества и личности от государственной власти по су­ществу означали требование "нейтральности" государства в неравной борьбе за существование наемных рабочих и владельцев капитала. Для первых государство в период формирования гражданского общества практически выступало как чисто карательная сила, для вторых - как страж богатства и связанных с ним социальных возможностей. Этим обусловлена развернувшаяся в XIX в. социалистическая и демократиче­ская критика ограниченного цензового представительства и идей право­вого государства ("государство - ночной сторож"), требование "социа­льного государства", осуществляющего не только охрану правопорядка, но и проводящего социальную политику в интересах неимущих и обще­ства в целом (законодательное регулирование продолжительности рабо­чего дня, ограничение и запрет детского и женского труда, социальное обеспечение нетрудоспособных и безработных, всеобщее образование за счет государства, бесплатное здравоохранение и др.).

Уже Гегель видел обремененность гражданского общества противо­речиями богатства и бедности: "При чрезмерном богатстве гражданское общество недостаточно богато, т.е. не обладает достаточным собствен­ным достоянием, чтобы препятствовать возникновению преизбытка бед­ности..."¹ На том же основании Маркс вынес буржуазному обществу суровый приговор, обоснованный исследованием состояния экономики и классовой борьбы той эпохи. Однако история рассудила иначе. Движе­ние рабочего класса создало механизмы противодействия эгоизму пред­принимателей; промышленное общество сумело породить многочислен­ный средний класс; развитие представительных институтов власти соз­давало предпосылки для все более широкого учета в текущей политике государства не только классово-эгоистических интересов буржуазии, но и интересов других классов, а также всего общества в целом. Расши­рялся и усиливался контроль представительных и судебных учреждений

¹ Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 272.

за деятельностью центральной и местной исполнительной власти; рос круг лиц, пользующихся избирательными и другими политическими правами; возникла и постоянно усиливалась зависимость представитель­ных учреждений от системы сложившихся в обществе политических партий и движений, в том числе притязающих на выражение и защиту интересов трудящихся, а также социально обездоленных членов обще­ства.

Рубеж XIX - XX вв. можно считать началом нового этапа развития гражданского общества. К этому времени ведущее место в промышлен­ности и торговле перешло от частных предпринимателей и торговцев к индустриальным, торговым и финансовым корпорациям. С другой сто­роны, организованный в профессиональные союзы рабочий класс сло­жился во внушительную силу, с которой вынуждены считаться пред­приниматели и на защиту интересов которого притязает ряд влиятель­ных политических партий и движений. В защиту демократических и социальных прав и свобод выступают широкие слои служащих, лиц свободных профессий, деятелей науки, культуры и искусства, научная интеллигенция, студенты, молодежь.

Государство выступает уже не только как "ночной сторож". Все большее место в его деятельности занимают такие позитивные функции, как организация социального обеспечения, управление народным обра­зованием, здравоохранением, и другие социальные функции. В XX в. существенно повысилась роль государства и в регулировании экономи­ческих отношений - государственный контроль и спорадическое вмеша­тельство в экономику создали возможности смягчения и изживания кри­зисных явлений. Большое место в правовых системах развитых стран XX в. занимает социальное законодательство. В результате расширения социальной деятельности государства увеличилась сфера действия пуб­личного права.

Современное гражданское общество ряда развитых стран трудно на­звать буржуазным¹. Гибкое соединение в современной экономике раз­личных форм собственности, существование мощных организаций рабо­чего класса, развитие систем социальной помощи, успех широких де­мократических движений в поддержку прав, свобод личности и их га­рантий - все это поставило пределы первобытному эгоизму буржуазного общества, вынудило имущие классы считаться с общенациональными интересами, идти на компромиссы с другими классами.

Нормальное, цивилизованное государство современности - правовое и социальное государство с развитыми институтами представительной и

Н.Н. Деев удачно называет его "социализированным капитализмом", под­черкивая наличие высокоразвитой социальной функции государства и общест­венных институтов. См.: Государство и право. 1996. № 6. С. 154.

непосредственной демократии, с различными формами самоуправления, с подчиненностью всей системы должностных лиц закону и контролю со стороны представительных учреждений, выборностью ряда руково­дящих звеньев управленческого аппарата, с гласной государственной деятельностью и ответственностью должностных лиц перед общим су­дом.

Через институты демократии, через законодательство, основанное на признании и гарантиях прав и свобод человека, через общественное мнение, многопартийную систему, группы давления и свободную прессу гражданское общество стремится подчинить себе государство, которое становится не только орудием классового господства, но и средством достижения общественного компромисса, организации социального партнерства, снятия или смягчения социальных противоречий, механиз­мом управления делами общества. Созданное и охраняемое таким госу­дарством право отличается от права первой половины XIX в. тем, что оно, во-первых, содержит уже не только возведенную в закон волю буржуазии, но и волю, интересы, требования других общественных классов, групп, общества в целом; во-вторых, это уже не только фор­мально равное для всех право, но и в значительной мере социальное право, дающее ряд льгот и преимуществ обездоленным слоям общества, обеспеченное рядом материальных гарантий.

Однако путь человечества никогда не был прямым и ровным. Исто­рия знает не только рывки, скачки вперед, но и стремительные откаты назад. Гражданское общество не гарантировано от разрушения, сверты­вания горизонтальных связей автономных субъектов, их перестройки в вертикальные связи зависимостей от государства. Поэтому наряду с оп­тимистическими прогнозами и предположениями о перспективах разви­тия гражданского общества нет недостатка в противоположных по со­держанию прогнозах.

Во многих странах гражданское общество переживает опасный пе­риод. В одних регионах оно существует лишь в потенции как выраже­ние общей тенденции развития мировой цивилизации; в других оно на­ходится в стадии становления, но его формированию препятствуют влиятельные общественные группы, способные привлечь и повести за собой значительную часть народа; в третьих, уже существующее граж­данское общество подвергается нападкам внешних и внутренних сил. XX в. знает не только явные успехи демократии и пакты о правах чело­века, но и торжество тоталитарных режимов, упразднявших права и свободы, разрушавших гражданское общество, устанавливавших верти­кальные структуры, подобные военно-феодальным.

Решающая роль в замене гражданского общества тоталитаризмом принадлежит государству. Глава фашистского государства Бенито Мус­солини саму идею Stato totalitaro выражал так: "Все для государства,

ничего кроме государства, ничего против государства"¹. Именно с по­мощью государства гражданское общество заменяется тоталитарным.

Разумеется, государство и общество - не враги. Но их интересы не тождественны, а иногда противоречивы. Государству, например, проще было бы обеспечить борьбу с правонарушениями и охрану правопоряд­ка, если ввести комендантский час, поголовное дактилоскопирование населения, наделить оперативный аппарат правоохранительных органов широкими .правомочиями проводить обыски, превентивные задержания, аресты, высылки, а дела о правонарушениях решать в ускоренном по­рядке в военных и других чрезвычайных судах. С другой стороны, бо­гатство и свобода в гражданском обществе будут быстрее расти и про­цветать, если граждане не будут обременены налогами, будут свободны от воинских и иных обязанностей, от акцизных сборов, таможенных пошлин и ограничений.

В нормальные, относительно спокойные периоды социального разви­тия эти и другие противоречия обсуждаются и решаются в представи­тельных учреждениях. Не было, нет и не будет демократических госу­дарств, где не велись бы нескончаемые дебаты о размере налогов, о способах борьбы с преступностью, о состоянии законности и других общественных и государственных проблемах. Однако противоречия ме­жду государством и обществом резко обостряются в кризисные перио­ды, особенно если к руководству государством стремится или приходит группа лиц, пытающихся использовать государство в групповых целях.

Государство способно стать орудием уничтожения гражданского об­щества, если власть перейдет в руки политических деятелей, учреж­дающих привилегии, противоречащие всеобщему равенству перед зако­ном, ограничивающих или отменяющих права и свободы, заменяющих диалог и поиск компромиссных решений принуждением и подавлением инакомыслящих, узаконивающих отношения власте-собственности, свойственные тоталитарным и полутоталитарным государствам².

См.: Герасименко А.П. Очерки дихотомией типологии политических явле­ний. Благовещенск, 1997. С. 186.

"Фашистская концепция государства всеобъемлюща, - писал Муссолини, -вне его не существует ни человеческих, ни духовных ценностей, либо они имеют ценность значительно меньшую. Понимаемый таким образом фашизм тоталитарен, и фашистское государство - синтез и объединение, включающее в себя все ценности, - объясняет, развивает и придает силу всей жизни народа... Основание фашизма - концепция государства, его характер, его долг, его цель. Фашизм рассматривает государство как абсолют, в сравнении с которым все индивиды или группы относительны и должны рассматриваться только по от­ношению к государству" (Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т. П. Зарубежная политическая мысль. XX в. М., 1997. С. 237, 248).

О разновидностях тоталитарных обществ-государств см.: Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: введение в теорию. М., 1993. С. 42 и след.

Опасность тоталитаризма исходит не только от реакционных или люмпенизированных слоев общества. Порой он безосновательно расце­нивается как скорый выход из кризисных состояний, социальных бедст­вий, антагонизмов и конфликтов, даже как этап на пути перехода к гражданскому обществу. Идейной и психологической опорой тоталита­ризма могут стать реальные опасения за судьбы человечества, порож­денные объективно существующими условиями современной жизни.

XX в. создал ряд серьезных угроз для дальнейшей истории человече­ства. Растет число стран, имеющих ядерное оружие, общего количества которого достаточно, чтобы уничтожить жизнь на Земле. Существует опасность перерастания локальных конфликтов и войн в термоядерные, ведущие к глобальной катастрофе. Развитие промышленности уже при­чинило невосполнимый ущерб природе; нарастает экологическая ката­строфа, грозящая вырождением и гибелью человечества. Само челове­чество переживает еще не виданный в истории стремительный рост на­родонаселения, особенно в развивающихся странах; социальные послед­ствия демографического взрыва дают основания крайне пессимистиче­ским прогнозам.

Порожденные всем этим, а также социальной и политической неста-' бильностью тревоги и опасения за будущее народов отдельных стран и человечества в целом служат социально-психологической основой для политических движений и программ авторитарного и тоталитарного толка, предлагающих экстремистские административно-военно-казар-менные средства решения острых социальных проблем. Одни из этих движений и программ продиктованы искренним стремлением использо­вать крайние средства для спасения народов своей страны и всего мира, для других эти мотивы - лишь прикрытие своих сугубо эгоистических целей¹.

Для идейно-политических программ тоталитаризма характерны, во-первых, притязания на защиту общего блага, на выражение подлин­ных интересов нации или народа, на историческую необходимость при­менения крайних мер и отсутствие других способов спасения, кроме тоталитарных; во-вторых, обязательно ограничение (а затем отмена) завоеванных гражданским обществом равноправия, прав и свобод чело­века, запрет какой бы то ни было оппозиции и самостоятельной мысли; в-третьих, перестройка основанных на равенстве горизонтальных связей

Верные суждения автора о роли государства в становлении тоталитаризма не согласуются с его же попытками разграничить "государственность" и "тоталитаризм" (см.: Государство и право. 1992. № 5. С. 9-10), поскольку тота­литаризм и есть огосударствление общества.

¹ О растущих тенденциях сползания нашего общества к тоталитаризму см.: Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 20-21.

членов общества в вертикальные структуры, подчиненные правящей иерархии, бесконтрольно распоряжающейся людьми, организациями, общественным и государственным имуществом.

В случае победы тоталитаризма восстанавливаются многие черты, свойственные сословно-кастовому строю, предшествовавшему граждан­скому обществу. Таковы иерархическое строение всех политических и социальных структур, установление привилегий должностных лиц соот­ветственно их месту в иерархии правящей партии и государства, свер­тывание сферы частного права, развитие отношений власте-собствен-ности, дотошное государственно-правовое регулирование многих сторон общественной и частной жизни, подмена принципа законности всеоб­щим законопослушанием (законопокорностью) и др. На этом основано определение современного тоталитаризма - "промышленный феода­лизм", "прорыв феодального прошлого в наше время"¹. Это определение вызвало не лишенное оснований возражение. "Такое определение уме­стно лишь как пубяистическая метафора, - пишет Н.Н. Деев. - Для тоталитаризма и феодализма - при всем содержательном различии этих категорий - характерны некоторые аналогичные формы несвободы (кастовость, привилегии и т.д.). Но главное, что феодализм был естест­венной формой вызревания свободы в несвободе традиционного общест­ва, тогда как тоталитаризм - это бунт и бегство от обретаемой свободы или ее перспективы"².

Такой взгляд представляется вполне обоснованным. Как выше отме­чено (§ 1), сословное или кастовое общество исторически складывалось как естественная (хотя бы и примитивная) организация общественного разделения труда; тоталитаризм является искусственной системой, на­сильственно навязанной обществу в кризисный период развития. Пред­посылки гражданского общества зародились и вызревали при феодализ­ме, во времена позднего средневековья (теория естественного права, протестантская этика, отдельные институты частного права, сословно-представительные учреждения и др.). Привилегированные сословия еще не осознавали опасностей, которые им несли идеи всеобщего равенства и свободы; поэтому феодализм порой допускал большую свободу мысли и слова, чем тоталитарные государства. Лишь после Великой француз­ской революции идеологи свергаемого феодализма, спохватившись, предприняли попытки развернутого опровержения идей, лежащих в ос­нове уже существующего гражданского общества³. Сторонники тотали­таризма прекрасно знают опасности, которые им несет свобода мысли, слова, печати. Поэтому именно в тоталитарных государствах XX в. дос­тигли наивысшего развития приемы и способы подавления инакомыс-

¹ Вселенский М. Номенклатура. М., 1991. С. 596-598.

² Государство и право. 1996. № 6. С. 155.

См.: История политических и правовых учений. М., 1997. С. 322-337.

лия, насаждение одной-единственной официальной политической док­трины как всеобщеобязательной¹.

В кризисные эпохи гражданское общество не всегда способно про­тивостоять экстремистским тоталитарным партиям, захватившим руко­водство государством. Основные институты демократии, которыми об­лечено современное государство, выглядят как его необходимые части, но не являются таковыми, поскольку государство остается государством и без этих учреждений. Гражданское общество по самой своей природе недостаточно организовано для борьбы с государством, если последнее находит возможность избавиться от его власти и контроля. Представи­тельные учреждения подобны общественным организациям и потому способны вырождаться либо в митинговые собрания, говорильни, бес­сильные осуществлять реальную власть, либо в декоративные придатки бюрократической и военной иерархий. Общественное мнение может быть деформировано официозной печатью и государственными средст­вами информации, а народное волеизъявление подменено сфальсифици­рованными результатами референдумов и плебисцитов. В социальных спорах самым последним доводом всегда была сила, а организованная сила государства превосходит любую другую.

Решающим фактором сохранения гражданского общества, современ­ного государства и права или, наоборот, замены их тоталитарным стро­ем является состояние народа как особой социальной общности.

Почти во всех конституциях современных государств говорится о народном (как синоним - национальном) суверенитете, о народе как основе и источнике власти. Само понятие "народ" возникло в сфере политики: в античной Греции "демократиями" назывались те полисы (государства-города), в которых верховная власть принадлежала полно­правным свободным гражданам, составляющим большую часть населе-

¹ История политических и правовых учений. М., 1997. С. 562-564.

Существенные отличия тоталитаризма XX в. от сословно-кастовых обществ и государств древности и средневековья не всегда учитываются в литературе. В.П. Пугачев, определяя тоталитаризм как "политический способ производства и всей общественной жизни", относит к идеологам тоталитаризма большую часть политических мыслителей древнего мира, авторов социальных утопий, а также Руссо и ряд других мыслителей (см.: Пугачев В.П. Тоталитаризм и авто­ритаризм // Основы политологии. М., 1992. С. 189 и след.

Об отождествлении рядом исследователей деспотических государств древно­сти и тоталитарных государств XX в. см.: Герасименко А.П. Очерки дихотом-ной типологии политических явлений. Благовещенск, 1997. С. 40-41, 134-135. Проведенное автором сопоставление демократических и тоталитарных режимов (там же, с. 75-84) показывает несостоятельность такого отождествления и по­этому не подтверждает мысли К. Поппера о существовании тоталитарных ре­жимов в древности (там же, с. 84).

ния. В этом аспекте (соотношение государства и большей части населе­ния) проблема исследовалась в политической и государственно-правовой литературе. Исходным пунктом исследования были и остаются государства Древней Греции и Древнего Рима, где существовали ростки, зачатки гражданского общества.

С самого начала в изучении проблемы обозначилось несколько ос­новных идей, сохранивших актуальность в современном государстве. В знаменитом суждении Цицерона "res publica est res populi" ("госу­дарство или республика - дело, достояние народа") народ рассматрива­ется как особая социальная общность. "Государство есть достояние на­рода, - писал Цицерон, - а народ не любое соединение людей, собран­ных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью инте­ресов" .

Политико-правовая идеология Нового времени и конституционное законодательство периода становления гражданского общества всегда соединяли понятия "народ" и "государство". В конце концов идея наро­довластия оказалась чуть ли не самым расхожим идеологическим штам­пом, к которому охотно прибегали и прибегают сторонники самых раз­ных политических режимов - от крайних реакционеров до самых левых экстремистов и демагогов.

Объединение множества людей в единый народ осуществляется через все формы общественного сознания, особенно, на наш взгляд, через осознание общности исторических судеб, т.е. действительное или пред­полагаемое единство прошлого, настоящего и будущего, в основе кото­рого лежат преемственность традиций и предвидение общих историче­ских перспектив . Основными идеологическими средствами сплочения населения государства в единый народ являются (помимо традиций) об­щая цель или опасность. Опасность может быть реальной (агрессия, стихийные бедствия) или мнимой (несуществующие "враги народа", мнимые агрессоры, "подозрительные"). Общая цель может быть дости­жимой (сохранение или улучшение высокого уровня жизни) или уто­пичной (нереальные проекты социального развития, планы мирового господства). Как правило, народ настроен консервативно, если много­числен "средний класс" - та часть общества, которая достаточно зажи­точна, чтобы не испытывать нужду в необходимом (квалифицированные рабочие, научно-техническая и иная интеллигенция, фермеры, лица, имеющие среднюю по размерам собственность, владельцы мелких пред-

¹ Цицерон. Диалоги. О государстве. О законах. М., 1966. С. 20.

² О соотношении государства и народа в гражданском обществе подробнее см.: Общая теория государства и права. Академический курс. В 2 т. Т. 1. Тео­рия государства. М., 1998. С. 357 и след.

приятии, в том числе в сфере обслуживания и т.п.), но не настолько богата, чтобы вызывать зависть малоимущих, стремление разделить их собственность.

Многочисленность "среднего класса" - основа основ прочности со­временного государства и стабильного гражданского общества. В пе­риоды нормального развития гражданского общества "средний класс" и большая часть народа настроены в духе сохранения и умножения ос­новных традиций, социально-нравственных связей, скрепляющих народ. В такие периоды отношение народа к государству выражается более всего в поддержке демократических институтов и ясных социальных перспектив развития, в скептическом отношении к социальному аван­тюризму, прожектерству и проявлениям диктаторства.

В кризисные периоды общественного развития, когда возрастает об­щая неуверенность в будущем и опасение за свои судьбы, усиливаются и противоречия в самом народе, и противоположности между государ­ственной властью и обществом. Социальная безысходность порождает и резко обостряет разочарование в надеждах (обычно преувеличенных), традиционно возлагавшихся на помощь со стороны государства, сеет недоверие и неуважение к правительству, подрывает его авторитет. Обычная демократическая процедура деятельности представительных органов власти начинает казаться раздражающе неторопливой, а сама власть - слабой и нерешительной. Если в периоды спокойного развития общества народ питает естественную неприязнь к диктаторству и авто­ритаризму, то в смутные времена бонапартизм начинает казаться един­ственным спасением. Выход правительства и государства из-под народ­ного контроля в таких условиях облегчается расколом самого народа, разорением и деградацией "среднего класса", рознью наций, богатых и бедных, борьбой партий, проповедями демагогов, зовущих к разделу имущества, выходом на политическую арену преимущественно недоволь­ных, критически настроенных наименее обеспеченных слоев общества, а также ростом "охлоса" (деклассированные, экстремистские, антисо­циальные элементы). Дальнейшее развитие общества и народа при стре­мительном росте бесконтрольной власти военного и чиновничьего аппа­рата более всего зависит в таких условиях от глубины общественного кризиса и от степени реальности позитивной программы политиков, возглавляющих государство.

Исторический опыт показал, что в случае победы над гражданским обществом и свойственной ему демократией тоталитарные режимы мо­гут существовать продолжительное время. Манипулируя общественным мнением, тоталитарная власть способна переформировать народ, спло­тив членов общества на новой идейной основе (война за "место под солнцем", борьба за "светлое будущее" и т.п.). Переформированный таким образом народ может долгое время оставаться опорой тоталитар-

ного режима, насаждающего неравенство, единомыслие и психологию полной зависимости человека от государства. Однако идея гражданского общества уже органически вплелась в общую культуру человечества как представление о его нормальном, цивилизованном бытии и состоя­нии, как о способе реализации и существования общечеловеческих ценностей. В истории стран и эпох многие надежды человечества ока­зались несбыточными утопиями. Но само существование человечества -доказательство несбыточности ряда крайне пессимистических прогнозов о конце истории, которым нет числа. До сих пор человечество сущест­вовало как саморегулирующаяся система с сильным инстинктом само­сохранения. Гражданское общество, права и свободы человека, правовое и социальное государство - основные ориентиры в этом саморегулиро­вании.