Статью рекомендует к публикации д-р филол. наук, проф. И. П. Лысакова

Деньги — капитал, финансовые потоки, денежная коммуникация — пронизывают всю систему современного общества. Они взаимодействуют, влияют и подвергаются влиянию со стороны неопределенного большого множества социокультурных кодов, но всегда остаются самими собой. Деньги по своей природе и сути — экономический феномен. Однако как знаки они по праву являются предметом семиотики денег, как социальный институт — предметом социологии денег и институциональной теории денег, как фактор, существенным образом формирующий и деформирующий поведение людей, — психологии денег, как явление, которое многие века определяет и даже предопределяет самоосознание человека, — философии денег. Возможна ли лингвистика денег?

С одной стороны, язык и естественно-языковая коммуникация играют решающую роль в возникновении и становлении современного общества и всех его институтов, включая деньги: «Следует не анализировать институты, предполагая язык заданным, — говорит Дж. Серль, имея в виду, в частности, деньги, — а исследовать роль языка в учреждении институтов» [Серль 2007: 6—7]. С другой стороны, денежные знаки обладают суверенитетом. Было бы ошибкой думать, что лингвист, описывая семантику и прагматику естественно-языковых номинаций денег, высказывания или тексты о деньгах, описывает тем самым деньги: «...одна из частых причин неправильного понимания феномена денег — смешение понятий „денег“ и „символов денег“» [Поланьи 2010б: 90].

Наша задача в том, чтобы определить место и роль лингвистического анализа в исследовании денег как знаков особого рода. В случае удачи мы сможем ответить на вопросы, которые интересны и значимы отнюдь не только для лингвистов:

– действительно ли деньги стран с наиболее развитыми экономическими системами не знаки, но лишь симуляция подлинных знаков, «симулякры» (Ж. Бодрийяр), не имеющие референта в реальном мире, а обозначающие только сами себя?

– насколько обоснована точка зрения о том, что по мере развития западной цивилизации деньги все более проявляют тенденцию к дематериализации, или, по словам С. Мос­ко­вичи [Московичи 1998], к кортикализации (от лат. cortex ‘кора’, в данном контексте — кора больших полушарий головного мозга), которая находит свое полное выражение в электронных деньгах?

– зависят ли деньги от того, что думают и говорят о них люди, или люди, что бы они ни думали и ни говорили, зависят от денег?

– если деньги — изобретение исключительно человеческое, которому люди отдают сил, мыслей и страстей едва ли меньше, чем любви и ненависти, то значит ли это, что деньги антропоцентричны, как знаки, например знаковой системы языка, которую в последнее время все чаще призывают интерпретировать с позиций антропоцентризма?

Для ответа на эти и некоторые другие вопросы мы ограничимся анализом бумажных денег, их восприятия простыми людьми, идеей денег вообще и тем, как она отражается в семантике экономических терминов и общеупотребительной лексике.