Вопрос I. Пражская школа — это одно из основных направлений струк­турализма, причем именно в Праге последний впервые оформился как цельное течение в современной

Пражская школа — это одно из основных направлений струк­турализма, причем именно в Праге последний впервые оформился как цельное течение в современной лингвистической науке .

В философском плане глоссематическая теория опирается на логический позитивизм. Именно влиянием логического позитивизма в значительной мере объясняется признание объектов лишь точками пересечения, пучками отноше­ний. «Наивным реализмом» объявляется признание объектов действительности. Влиянием логического позитивизма объясняется стремление отмежеваться от философии, от философских проблем, заявляя, что эмпирические науки не за­висимы от философии. Влиянием логического позитивизма объясняется и утвер­ждение о невозможности проверки (подтверждения или опровержения) лингви­стической теории существующими текстами и языками, т.е. практикой.

Из математической логики в глоссематику вошли многие математические понятия: понятие функции, константы и переменной, языка — объекта и мета­языка и др.

Пражский кружок издавал с 1929 по 1939 г. серию «Труды Пражского лин­гвистического кружка» («Travaux du Cercle linguistique de Prague»), а с 1935 г. — журнал «Slovo a slovesnost».

Пражский кружок был основан в 1926 г. профессором Вилемом Матезиусом (1882—1945), известным англистом и специалистом по общему языкознанию, занимавшимся преимущественно разработкой вопросов синтаксиса и фоноло­гии. Кружок В. Матезиуса объединил ряд молодых языковедов, славистов и гер­манистов, стремившихся к разработке структурных методов исследования в лин­гвистике и литературоведении. Всех этих ученых больше объединяли общие ин­тересы и общий подход к определенным проблемам лингвистики, чем единые рабочие методы. В кружок вошли чехословацкие языковеды Богумил Трнка, Богуслав Гавранек, Йозеф Вахек, Владимир Скаличка, Людовит Новак, Карел Горалек, Павел Трост, Ян Мукаржевский и др., в его работе принимали деятельное участие русские лингвисты Николай Сергеевич Трубецкой (1890—1938); Роман Осипович Якобсон (1896—1982) и Сергей Осипович Карцевский (1884—1955). Работа Пражского лингвистического кружка велась в тесном содружестве с наибо­лее выдающимися учеными мира. Среди них можно назвать Л. Блумфилда (США), К. Бюлера (Австрия), Л. Ельмслева (Дания), А. Ф. де Гроота (Голландия), Г.Улашина (Польша), Д. Джоунза (Англия), А. Мартине (Франция) и др. Особенно тесной была связь с русскими языковедами Е. Д. Поливановым, Г. О. Винокуром, Б. В. Томашевским, Н. Н. Дурново и др.

Философской основой Пражской школы являются теория по­знания неопозитивизма и феноменология Э.Гуссерля. Возник­новение Пражской школы было обусловлено не только законо­мерными тенденциями развития мировой науки вообще, но и, в частности, некоторыми особенностями развития науки о языке в Чехословакии. Так, здесь, с одной стороны, наблюдалось преоб­ладание младограмматизма, а с другой — уже в конце XIX —на­чале XX в. в работах ряда языковедов появлялись положения, созвучные идеям Соссюра. В частности, на В. Матезиуса, основа­теля кружка, большое влияние оказали взгляды А. Марти, рабо­тавшего в Праге. Значительную роль на представителей кружка оказали также положения И. А. Бодуэна де Куртенэ, Л. В. Щербы, Ф. Ф. Фортунатова и других создателей русской лингвистической традиции.

Как и другие направления структурализма, Пражская школа с самого начала противопоставила свою лингвистическую концеп­цию положениям младограмматического направления, его исто­ризму и атомизму. По мнению Б. Трнки, о Пражской школе мож­но говорить как о школе функциональной лингвистики, поскольку понятие функции пронизывает все области исследований праж­цев. Они понимают язык как функциональную систему, т.е. «сис­тему средств выражения, служащих определенной цели». Таким образом, понятие функции привело к необходимости принятия пражцами так называемой телеологической точки зрения. Любое языковое явление рассматривается с точки зрения той функции, которую оно выполняет, и той цели, к которой оно направлено. Поэтому при изучении языка они тщательно исследуют различия лингвистических функций и способы их реализации в тех или иных языковых явлениях. По их мнению, звуковая и грамматическая структура языка и его словарный состав меняются именно в зави­симости от этих функций и способов. Понятие «функции» не оп­ределяется пражцами в математическом смысле, как выражение строгой зависимости. Именно поэтому, как это отмечают сами представители кружка, «термин "функция" означает здесь, разу­меется, задачу, а не зависимость» [6, 250]. По словам пражцев, лингвистической особенностью школы является «прежде всего структуральность: пражские языковеды вводят в лингвистическую проблематику проблему структуры — проблему структурного ха­рактера языка и взаимосвязанности его частей». Но для них не характерно ортодоксальное следование таким новым положениям во взглядах Ф.де Соссюра, как взгляд на язык как на систему чистых отношений, строгое разграничение внутренних и внешних языковых явлений, языка (langue) и речи (parole).

Правда, в фонологических трудах Н. С. Трубецкого эта дихото­мия (разделение на язык и речь) явилась основой разделения на­уки о звуках на фонологию и фонетику. Но в работах других пред­ставителей Пражского лингвистического кружка, таких, напри­мер, как В. Матезиус и Е. Коржинек, это положение Соссюра было осмыслено и отражено совершенно самостоятельно и по-другому.

Как известно, одним из важнейших моментов концепции Ф. де Соссюра является категорическое разграничение синхронии и диахронии при изучении языка, причем, предпочтение отдается синхронической точке зрения. Пражцы, как и Ф. де Соссюр, объявляют синхронный анализ лучшим способом познания сущности и характера языка. Однако они добавляют, что между синхронным и диахронным методами нет непроходимых преград.

С другой стороны, как подчеркивают пражцы, синхроническое описание также не может исключить понятие эволюции, поскольку каждая существующая стадия сменяется стадией, находящейся еще в процессе формирования, что проявляется в стилистических эле­ментах языка типа архаизмов и существующем различии между продуктивными и непродуктивными формами. Последнее вызва­но тем, что речь изменяется непрерывно. Соответственно пражцы призывают к структурному истолкованию исторического разви­тия языка.

Таким образом, пражцы, в отличие от Ф. де Соссюра стремят­ся к сближению синхронического и диахронического анализа. Язык является системой, которая находится в определенном движении во времени. Поэтому они считают, что при исследовании разви­тия отдельных явлений нужно иметь в виду всю систему, ибо только тогда можно прийти к удовлетворительным результатам. Даже при реконструкции элементов языка следует учитывать всю систему языка в целом. Ведь конечные цели исторического и структурно-­реконструктивного исследования, по мысли пражцев, по сути дела, не отличаются от задач синхронного структурного исследования, поскольку и в том и в другом случае необходимо выявить опреде­ленные языковые связи и закономерности.

Примером подобных работ могут служить работы Р. О. Якобсона, создавшие основы для разработки диахронической фоноло­гии, а также работы В. Матезиуса, Б. Трнки, Б. Гавранка. В иссле­довательской практике пражцы сосредоточили свое внимание на синхронном изучении языка.

Представители Пражского кружка в отличие, например, от Копенгагенской школы не стремились выработать некий новый глобальный объективный метод описания языка. С новых позиций они стремились изучать целый ряд проблем: фонологии, грамма­тики, типологии, форм существования и функционирования ли­тературного языка. Но центральным звеном исследования явились вопросы фонологии.