КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Павленко Ю. В. 23 страница
Павленко Ю. В. П 12 Историямировой цивилизации. Философский анализ. 2002.— 760 с. ISBN 966-651-048-0 К.: Феникс, Книга представляет собой первое в отечественной философско-исто-рической мысли обобщенное осмысление пути человечества со времен ранней первоб/ытности до наших дней. В основе концепции лежит разработанная автором методология взаимодополнения принципов стадиальности, поливариантности и цивилизационной дискретности видения истории, сопряженная с персоналистическим пониманием роли личности в социокультурном процессе. С этих позиций на междисциплинарном уровне синтезируются данные истории, археологии, сравнительно-исторического языкознания, этнологии, культурологии, религиеведения, истории философии и других наук с целью получения обобщенной картины прошлого и современного состояния мировой цивилизации. Рассчитана на философов, историков, этнологов и археологов, студентов гуманитарных и общественных факультетов, широкие крути образованных читателей. ББК 63.3(о) Научный редактор кандидат исторических наук Е.П. Бунятян ISBN 966-651-048-0 © Ю.В. Павленко, 2002 © «Феникс», 2002 ПРЕДИСЛОВИЕ При обилии конкретных исследований в различных областях истории и истории культуры, обобщающих работ, посвященных рассмотрению всемирно-исторического процесса в его внутренней целостности, при учете уникальности отдельных, образующих его цивилизаций, в последнее время не появляется. Монументальное построение А. Дж. Тойнби, созданное полвека назад, сегодня может выступать отправной точкой, но не венцом понимания истории. Занимаясь многие годы теорией исторического развития и работая над отдельными историко-культурными проблемами (становление ранних цивилизаций, индоевропеистика, различные вопросы истории восточных славян, Киевской Руси и Украины), я неизменно пытался выстроить некую модель исторического пути человечества. В молодости такого рода конструкции удавались легче и выглядели стройнее. Теперь же охват более широких массивов информации препятствует изящно-упрощенной схематизации. Однако отказаться от соблазна нарисовать некую обобщенную панораму исторического движения я не могу. На предлагаемую вниманию читателей книгу я смотрю как на промежуточную стадию моего жизненного труда, направленного на обобщенное, теоретическое осмысление всемирной истории в единстве ее внутренней целостности и кулътур-цивилизационной дискретности. Она, с одной стороны, обобщает уже сложившиеся у меня подходы и мысли относительно общей природы и направленности исторического процесса, а с другой — намечает контуры будущей "Истории мировой цивилизации", которую я предполагаю написать в объеме нескольких томов в обозримом будущем. При подготовке книги я широко использовал свои работы прошлых лет, в частности (не упоминая отдельных статей и авторских разделов в коллективных изданиях) монографии: "Раннеклассовые общества: генезис и пути развития" (Киев, 1989), "Передісторія давніх русів у світовому контексті" (Київ, 1994), "Історія світової цивілізації. Соціокультурний розвиток людства" (Київ, 1996; 2000; 2001), "Дохристиянські вірування давнього населення України" (Київ, 2000), "Праславяне и арии. Древнейшая история индоевропейских племен" (Киев, 2000), а также написанные в соавторстве с Ю.А. Храмовым "Українська державність. 1917 — 1919 pp." (Київ, 1995) и совместно с Ю.Н. Пахомовым и С.Б. Крымским "Пути и перепутья современной цивилизации" (Киев, 1998). Отход научных сообществ постсоветских государств от формационного понимания всемирной истории вполне естественно привел к концептуальной переориентации на главным образом цивилизационное видение социокультурного развития человечества, происходящего в последнее время под знаком глобализации. Однако проблематичным продолжает оставаться вопрос о нашей собственной цивилизационной идентичности.События 11 сентября 2001 г. окончательно похоронили иллюзии относительно безраздельного господства Западной цивилизации и евроатлантических ценностей в современном мире, подтвердив правоту концепции "столкновения цивилизаций" С. Хантингтона. Вполне очевидно, что сегодня конфронтацион-ные разломы человечества приходятся главным образом на стыки цивилизаций (достаточно вспомнить Балканы, Кавказ, Палестину, Кашмир, Синцзять-Уйгу-рию, Тибет и т.п.). В современном мире глобальная вестернизация, действуя как эффект сближения, одновременно определяет и ускоренную дифференциацию, линии которой совпадают в целом с контурами цивилизационных разломов. Ни одна из стран, слепо принявших вестернизацию, не достигла успеха. Неудачниками, как подчеркивает Ю.Н. Пахомов, оказались в первую очередь те (в том числе и Украина), кто не ставил себе цели трансформировать западный опыт применительно к собственной цивилизационной специфике. И в случаях механического перенесения западных принципов экономической жизни на инородную почву, при незадействованно-сти традиций, результатом рыночных реформ повсеместно была лишь деградация. Поэтому можем констатировать, что модернизация сугубо по западным образцам, без первостепенного внимания к собственной цивилизационной специфике, является разрушительной и деструктивной. Это видно на примерах множества государств Тропической Африки, Латинской Америки и постсоветской Евразии. Из сказанного следует вывод, что успех реформирования малоэффективных экономик незападных стран (в том числе, разумеется, и Украины) обязательно предусматривает нахождение продуктивного, гармонического сбалансирования синтеза собственных цивилизационных оснований и передового мирового (и не обязательно только западного) опыта. Странам буддийско-кон-фуцианского мира, начиная с Японии, это удалось. Достаточно вспомнить грандиозный рывок Китая в последние два десятилетия. Сегодня положительные сдвиги в этом направлении наблюдаем в Индии, тогда как во многих государствах мусульманского Востока вынуждены констатировать сугубо отрицательную, зачастую агрессивную реакцию отторжения всего западного. Что же в этом отношении можно сказать об Украине или России? На какой цивилизационной почве передовой мировой опыт могли бы адаптировать они? Эти вопросы обращают нас к проблеме собственной цивилизационной идентичности. Без определения собственной цивилизационной принадлежности создание эффективной программы преодоления нынешнего кризиса (которая должна предусматривать своеобразную, в каждом случае уникальную, форму синтеза собственных социокультурных оснований с пригодными для адаптации на их почве мировыми достижениями) невозможно. Поэтому взвешенное, без идеологического самообмана, определение цивилизационной идентичности Украины, Белоруссии и России далеко выходит за рамки чисто теоретической плоскости и приобретает актуальное практическое значение. Ведь без этого невозможно ни создать пригодную для наших условий социально-экономическую модель преодоления кризиса и дальнейшего развития, ни определить постоянные, рассчитанные на продолжительное время внешнеполитические цели и ориентиры. В качестве базовых оснований теории цивилизационного процесса можно считать принципы стадиальности, поливариантности и цивилизационной дискретности, о чем речь пойдет далее. К ним можно было бы добавить концептуально менее разработанные, но представляющиеся важными принципы: — космоисторизма, предполагающего глубинную, но пока еще малопонятную взаимосвязь космических и социокультурных процессов, при ноосферном понимании вектора исторического движения и рассмотрении человечества в качестве авангарда (в масштабах планеты Земля, Солнечной системы или даже всей Вселенной) движения сущего в некоем, неведомом нам направлении, обозначенном П. Тейяром де Шарденом в качестве "точки Омега"; — персонализма, в аспекте понимания смысла социокультурного развития человечества как максимально полного проявления творческих возможностей личности через раскрытие ее сущностных сил; — глобализации, рассматриваемой в предельно широком историческом смысле в качестве интеграции дифференцирующихся в этническом, политическом, языковом, конфессиональном и т. д. отношениях человеческих групп, наиболее обширными, некоторым образом структурированными в духовно-ценностном отношении общностями которых и выступают цивилизации и цивили-зационные миры (ойкумены). Считаю своим долгом отметить, что еще на третьем курсе обучения на философском факультете Киевского государственного университета мой научный руководитель А.И. Погорелый, зная о моем стремлении к обобщенному осмыслению исторического процесса, предложил мне в качестве темы дипломной работы анализ в те годы малоизвестной у нас философии истории А.Дж. Тойнби. Работа с этим материалом дала мне определенный выход из "квадратуры круга" соединения "аутентичного Маркса" (конечно, не в его советско-исгматовском извращении) и О. Шпенглера, построения которых во многом меня привлекали, но вызывали внутренний протест своим принципиальным антиперсонализмом. В общефилософском отношении я стоял уже на позициях, близких к И. Канту, Платону (которого любил со школы), А. Шопенгауэру, индийскому неоведан-тизму и мыслителям "Серебряного века", прежде всего — Н.А. Бердяеву и Л.И. Шестову. Этой ориентации я во многом обязан моим родным и близким, прежде всего маме В.Л. Храмовой и О.А. Лапину, введшему меня со школьных лет в идейный крут киевского либерально-демократического диссидентства, признанным лидером которого в те годы был В.П. Некрасов. Испытывая с детства глубочайшее отвращение к идеологии (тогда — советской, теперь — любой), я на пятом курсе совершил едва ли не самый важный из нескольких правильных поступков в своей жизни — определился на работу в Институт археологии НАН Украины. Здесь на формирование моего видения первобытной истории существеннейшее влияние оказал В.Ф. Генинг. Общим подходом к востоковедческой проблематике я во многом обязан кругу московских ориенталистов, в первую очередь Л.С. Васильеву, а в понимании ранних периодов истории славян и Киевской Руси считаю себя продолжателем того течения в украинской науке, наиболее ярким представителем которого в последние полвека являлся М.Ю. Брайчевский. Особую роль в оформлении моих взглядов на современный мир и его проблемы сыграл Ю.Н. Пахомов, которому я благодарен за поддержку и продолжающееся уже не один год плодотворное сотрудничество. В общефилософском отношении, ориентируясь сегодня, прежде всего, на киевскую духовную традицию, представленную в прошлом такими именами, как Г.С. Сковорода, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, Л.И. Шестов, В.В. Зеньковский и Д.И. Чижевский, я с молодых лет развивался в непосредственном и тесном общении с С.Б. Крымским. Его идеи нередко становились отправной точкой моих историософскихразмышлений, особенно в плане понимания человека в соотношении с изоморфными ему структурами бытия. Всем им, как и другим ученым Украины, России, Белоруссии, Таджикистана, Узбекистана, Казахстана, Армении и Грузии, с которыми мне выпала честь общаться и обмениваться мнениями в течение моей жизни, я приношу слова искренней признательности. Особую благодарность рад высказать Е.П. Буня-тян, многолетнему другу и коллеге, взявшей на себя труд по научному редактированию рукописи. Выражаю также глубокую благодарность директору издательства "Феникс" А.Ю. Храмову, предложившему издать эту книгу, и директору Института гуманитарных исследований Ю.А. Храмову, при поддержке которого она выходит.
|