Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Понятие собственности




Объективная зависимость воли от материального мира пре­одолевается в форме индивидуального присвоения его частей. Эта форма носит всеобщий характер, что делает членов общества сво­бодными по поводу вещей (от вещей) и обеспечивает автономию личности. Непосредственность связи индивида с вещью наделяет собственность свойствами первичного и основополагающего част­ного права: все другие права в обороте и групповые формы собст­венности имеют индивидуальную собственность своей предпосыл­кой. Вещи, не допускающие индивидуализацию, не могут быть объектами собственности — отношения, частного по природе.

Право собственности является наиболее полным правом на вещь. Собственник обладает самыми широкими распорядитель­ными полномочиями: он может отчуждать вещь, менять ее хо­зяйственное назначение, ухудшать свойства вещи, даже уничто­жать ее (ius abutendi в средневековой терминологии). Собственник признается владельцем (если владение не перешло к другому ли­цу), так что он может защищать свою связь с вещью от наруше­ний со стороны третьих лиц посредством владельческих интер­диктов, а не только посредством исковых средств (негаторного иска и искового возражения о собственности), а утратив вещь — прибегнуть как к интердикту для восстановления владения, так и к иску о праве собственности (виндикации)19. Собственнику при­надлежат все плоды и приращения вещи, приобретения, сделан­ные рабом, и проч.

Однако право собственности не следует сводить к набору пол­номочий. Собственник остается собственником и в отсутствие лю­бого из этих полномочий. Собственник бревна, использованного в чужой постройке (tignum iunctum), не может истребовать его об­ратно, пока оно не отделено от постройки. Если на недвижимость установлен суперфиций или эмфитевсис, собственник будет ли­шен возможности распоряжаться вещью; собственность, обреме­ненная узуфруктом в пользу другого лица, не приносит собствен­нику никаких выгод, пока узуфрукт не будет прекращен. Более

19 При этом неудача в одной тяжбе (например, при иске о собствен­ности) не исключает другой (о владении), поскольку это не будет про­цессом по одному и тому же делу: "Nihil commune habet praprietas cum possessione" ("Собственность не имеет ничего общего с владением"), — говорит по этому поводу Ульпиан (D.41,2,12,1).


Глава 3. Право собственности



того, именно способность собственности восстанавливаться в пол­ном объеме сразу же по прекращении конкуренции других вещ­ных прав (или по снятии законодательных ограничений) — так называемая эластичность собственности — выступает одним из бесспорных признаков этого права. Однако определить собствен­ность через указание на вариативность полномочий хозяина вещи означает признать невозможность такого определения.

Попытки определить собственность как наиболее полную (абсолютную, неограниченную, высшую) власть над вещью пока­зывают, что единственным определением собственности, отлич­ным от характеристик любого права в субъективном смысле, ока­зывается ее объект — вещь, которая при таком подходе предста­ет предметом (а не только объектом) этого права.

Наивное стремление средневековых юристов найти в Corpus Iuris текстуальное подтверждение интуитивно предпосланного на­учному анализу определения собственности в категориях власти было обречено на неудачу. Получившая незаслуженное распрост­ранение в качестве определения права собственности формула "ius utendi et abutendi re sua" ("право пользоваться и злоупотреб­лять своей вещью") была выведена путем искажения слов Уль-пиана (D.5,3,25,11) о добросовестных владельцах, отвечающих по иску об истребовании наследства (hereditatis petitio). Владельцы, восстанавливая наследство победителю процесса, не обязаны воз­мещать траты, сделанные из наследства, если они полагали, что расходуют свои вещи ("dum re sua se abuti putant"). Значение слова "abuti" — "потреблять", "расточать" — было переосмысле­но средневековыми романистами как "злоупотреблять", что при­дало ему обобщающий смысл. Столь же неоправданно видеть оп­ределение собственности в рескрипте Константина (С.4,35,21 а.313—315?), где принципал при договоре поручения (dominus negotii) назван "suae quisque rei moderator et arbiter" — "управ­ляющим и судьей всякой своей вещи".

Итак, помимо полномочий, значимых в обороте, собственность имеет другое измерение, так что сами эти полномочия выступают лишь как проявление более основательного качества, которое не поддается выражению в положительных правовых понятиях, по­скольку логически предшествует самому гражданскому обороту. Позитивное право определяет это качество негативно: собствен­ник не имеет иных ограничений своей власти над вещью, кроме установленных законом в интересах общества собственников. Од­нако это уточнение не продвигает в понимании собственности, поскольку остается в рамках оборотной трактовки института. Знаменитое определение права собственности у комментатора Бартола: "ius de re corporali perfecte disponendi nisi lege prohi-



Раздел VII. Вещное право


beatur" ("право полностью располагать своей вещью, если это не запрещено законом"), — ставит собственность в план позитивно-правовых явлений (таких, как закон), тогда как она является предпосылкой самой правовой регуляции. Это определение стра­дает и общим недостатком — аморфностью, когда единственным уточнением общих свойств любого права, взятого в субъективном смысле, оказывается понятие вещи. Определение собственности как полной (абсолютной, неограниченной и т. п.) принадлежности ничем не отличается от трактовки в понятиях власти и также не является определением, поскольку не затрагивает сущности явле­ния. Даже сказать (как немецкий юрист первой половины XIX в. Гиртаннер), что собственность — это право на судьбу вещи, не оз­начает выйти за рамки оборотной трактовки института.

Социально-экономические определения собственности как спо­соба потребления внешнего мира (Маркс) или как отношения между людьми по поводу присвоения вещей (Кант) также игнорируют ста­тусный аспект явления. Собственность конституирует субъекта пра­вового общения — свободного индивида, предоставляя его воле сферу непосредственного воплощения и обеспечивая лицу матери­альную независимость. Собственность ставит общество и его инсти­туты на службу индивиду, принимаемому за автономную единицу. Собственность структурирует внешний индивиду мир, прилагая гу­манитарный масштаб: "Человек есть мера всех вещей". Поэтому обобществление (социализация) собственности, отрицая частную соб­ственность, ведет к тотальной дегуманизации общества.

Собственности как институту частного права параллелен су­веренитет в праве публичном. Как суверенитет выражает высшую власть народа в пределах определенной территории, так собственность устанавливает господство свободной воли в сфере предметных интересов.

Существенные черты права собственности демонстрируют по­земельные отношения классического периода, когда индивидуаль­ная автономия собственника представлена как привилегия римс­кого гражданина — dominium ex iure Quiritium(господство по праву квиритов). В рамках же римского национального права соб­ственность выступает как всеобщее полномочие.

Границы частного земельного участка сакрализованы, их на­рушение считается святотатством. Дороги, проходящие между участками, являются общественными (via publica) и изъяты из оборота. Участок поглощает все расположенное на его поверх­ности или в его недрах (как говорили средневековые юристы, "аЪ inferis usque ad sidera" — "от преисподней до звезд"). Собствен­нику участка принадлежат минералы и сокровища, а также все строения на земле, насаждения, ничейные и чужие вещи, вне-


Глава 3. Право собственности



дренные в него, что выражается правилом: "Superficies solo cedit" ("Находящееся на поверхности следует за почвой"). В дальней­шем сокровища получают особый режим принадлежности; по­стройки, находящиеся на поверхности участка, становятся объек­том специального вещного права — суперфиция, но по-прежнему считаются собственностью господина участка.

Объект частной собственности (dominium) отличается налоговым иммунитетом. Военный налог — tributum — имеет личный характер и взимается в соответствии с размером имущества, но не с самой соб­ственности. Провинциальные земли (fundi), облагавшиеся налогом (stipendium, tributum)20, не являлись объектом dominium. Когда в 292 г. Диоклетиан распространяет налогообложение и на италийские земли (Aur.Vict, 39,31), провинциальные земли уже считаются объектом со­бственности ("dominium": FV., 315; 316; "proprietas": FV., 283). Эта пе­ремена, однако, еще не означает пересмотра концепции dominium: унификация режима принадлежности происходит лишь при Юсти­ниане (1.2,1,40; С.7,31,1 а.531).

Собственность не принимает идею конечного срока: временная собственность невозможна. Только при Юстиниане (С.8,54,2) в не­которых случаях допускается перенос собственности на время (ad tempus). Так, женщина получает вещный иск (actio in rem) для истребования приданого после развода.

Римскому праву неизвестен институт принудительной кон­фискации собственности в интересах общественной пользы. Рим­ские власти не имели возможности принудить земельного собст­венника продать свой участок, если он создавал препятствие для публичных целей. Принудительный выкуп земли даже с целью ее последующей раздачи ветеранам считался неправовым актом (Cic, de leg. agr., 1,5,15: "...ab invito emere iniuriosum esse" — "...по­купать вопреки воле собственника неправомерно"). В 181 г. до н.э. задуманное цензорами строительство акведука на государствен­ные средства было сорвано по воле лишь одного собственника, не разрешившего вести работы на своем участке (Liv., 40,51,7). Одна из надписей донесла эдикт Августа о строительстве акведука в колонии, который специально оговаривал недопустимость прове­дения водопровода через частные земли вопреки воле собствен­ника (CIL., X, 4842, 11.46—47: "...neve ea aqua per locum privatum invito eo cuius is locus erit ducatur"). Принцип независимости част­ного лица от публичных определений бьш настолько прочным, что применялся даже в отношении частных владельцев на общественной

20 Fundi stipendiary в сенатских провинциях и fundi tributarii в им­ператорских. Stipendium имело фиксированный размер и взималось местными общинами, tributum устанавливалось пропорционально иму­ществу и предназначалось непосредственно государству.



Раздел VII. Вещное право


земле (ager publicus): если потеря части владения при строительстве водопровода вызывала неудобства, государство выкупало весь учас­ток целиком (Front., de aquaed., 127—128). Только в постклассичес­кую эпоху в отдельных случаях предусматривалась экспроприация частных земельных участков для строительства общественных со­оружений (CTh.15,1,30 a.393; 15,1,50 а.412). Практиковалась также конфискация продовольствия в голодные годы (С.10,27,1 а.491). Одна­ко идея экспроприации для общественных нужд не получила норма­тивной разработки вплоть до Юстиниана.

Утрата правосубъектности закономерно сопровождалась кон­фискацией имущества. Так, архаическая санкция "sacer esto" посвящала преступника богам вместе с его потомством и имущест­вом. Лица, потерпевшие умаление правоспособности в результате уголовного преследования (capitis deminutio maxima или media), автоматически лишались и имущества. Субъектом собственности может быть только домовладыка — единственное полноправное лицо римского общества.


Поделиться:

Дата добавления: 2014-12-30; просмотров: 133; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты