VIII.4.3). Основные виды правонарушений частного права.

Главнейшими конкретными видами деликтов римского права, к которым в той или иной степени сводились многие другие, были: а) нанесение личной обиды, б) кража личного имущества, в) повреждение или унич­тожение чужого имущества.

1) Обидой (injuria)квалифицировались неправомерные действия в отношении отдельной личности; «так называется потому, что не по пра­ву». Содержанием ее были материальные, т.е. выраженные вовне действия одного лица в отношении другого, нарушившие достоинство или телесную неприкосновенность, или и то и другое одновременно; «Обида совершает­ся вещью, или словом; вещью состоит в ударе рукой, словом — без руки». Самьм тяжким видом обиды считалось членовредительство (повреждение руки, ноги, глаза), менее тяжким — ранения, еще менее серьезным — по­бои или подобное. Особой спецификации подлежало оскорбление, так как не всякие намеренные слова могли считаться таковым: «Оскорбление де­лается из душевного состояния того, кто оскорбляет».

Ответственность за обиду в древнейшую эпоху предполагала точ­ную — в смысле таксации — сумму штрафа соответственно подвиду типа. Недостаточность такой формы возмещения стала очевидной ео временем, когда номиналы штрафов оставались неизменными веками, а деньги те­ряли в цене; кроме того, формальная оценка не могла учесть всех субъек­тивных моментов «обидности». Поэтому в преторском праве — и в по­зднейшее время в целом — истец получил право сам обосновывать имущественный размер претензии по обиде, который корректировался, претором: «Atrox оценивается сообразно действию, месту или лицу» — т.е. на квалификацию обиды как тяжкой, менее тяжкой и т.д. стал влиять не только собственно материальный вред, но и место нанесения обид (на­пример, при стечении народа), характер действия («честный» удар или выражение крайнего пренебрежения и т.п.).

Важность индивидуального оформления правового требования в случае обиды усугублялась требованием своего рода постоянства личного восприятия: «нельзя считать претерпевшим беззаконие того, кто однажды согласился с подобным действием». Иначе говоря, однажды не предъявив иск по поводу конкретной обиды (например, пощечины или обзывания вралем), в дальнейшем лицо утрачивало право предъявлять кому-либо иск по поводу тех же действий — как бы признавалось, что в отношении тебя эти действия не носят обидного характера, что тобою же и признано. В случае с этим деликтом высокая степень индивидуальной обоснованности напрямую сопрягалась с высокой требовательностью в отношении право­сознания, исключающего произвольное прощение действий других.

2) Кража (furtum).Этот деликт составляло любое по конкрет­ному виду посягательство на имущество частного лица — имея в виду строго движимую вещь: похищение ее, неправомерное пользование, не­правомерное удержание и т.п. (Посягательства на вещи, находящиеся в общественной собственности либо вне индивидуализированной собствен­ности вообще, расценивались как уголовные преступления — см. § III.2.2). Предполагалось и наличие специального отношения правонарушителя к содеянному, к цели использования украденного у кого-либо имущества: «Злоумышленное отчуждение вещи в целях наживы — самой вещи, пользования ею или обладания».

Кражу совершал любой индивид, пользующийся вещью без воли ее хозяина, а не только тот, кто явно уносил чужую вещь. В этом смысле субъектом этого деликта могло стать любое лицо, даже неполноправное, хотя ответственность вменялась по общему принципу деликтного права. Объектом кражи, признавалось, могла быть любая движимая вещь, но только телесная и не принадлежащая к категории бесхозных; действия субъекта должны были выражаться в определенном изменении материаль­ного отношения к вещи: унос, увод, удержание, использование отданно­го на хранение и т.п. Действия эти должны были производиться против воли истинного собственника или обладателя вещи (украсть можно было вещь не только у полноправного собственника, но и у владельца).

Кража также подразделялась на несколько подвидов. Открытая кража (furtum manifestum) расценивалась первоначально как чисто уго­ловное преступление, наказываемое телесным наказанием и 4-кратным возмещением вреда. Критерий «открытости», «явности» совершения де­ликта был не общепринят в римской юстиции: подразумевалось, что пра­вонарушитель застигнут на месте преступления. Но при этом одни классические юристы считали, что «место» оформляется, если правона­рушитель пойман во время совершения правонарушения, в ходе его (in flagranti), другие — если просто застигнут на месте преступления, тре­тьи — до тех пор, пока вор не отнес вещь к себе для укрытия, четвер­тые — если правонарушителя видели с украденной вещью в любом мес­те. Неявной кражей (furtum nес manifestum) считалось иное похищение имущества (т.е. наказывалось или обнаружение краденого, или обнару­живалось неправомерное действие в отношении чужих вещей), этот вид карался 2-кратным к стоимости вещи штрафом. Квалифицированными подвидами кражи признавались дополнительно обнаружение кражи (furtum conceptum), когда украденная вещь обнаруживалась при обыске дома подозреваемого правонарушителя в присутствии свидетелей, и скрытая кража (f. oblatum), когда вещь оказывалась подброшенной другому лицу с целью сокрыть подлинного вора; оба эти подвида кражи влекли 3-кратный штраф относительно стоимости краденой вещи.

В конце классической эпохи к явной краже — с точки зрения ее последствий и санкций — приравнивался и грабеж (rupina), связанный с явным отнятием у кого-либо частного имущества, прежде всего денег.

3) Повреждение чужого имущества (damnum injuria datum). К этому виду деликта относились неправомерные действия лица, выра­зившиеся в строго материальном повреждении чужого недвижимого иму­щества, либо той категории движимых имуществ, что относились в древ­ности к разряду манципируемых вещей (скот, рабы, строения) (т.е. по­вреждение, например, повозки или одежды не могло квалифицироваться как damnum i. d.). Общие случаи деликта были сформулированы законом Аквилия (286 г. до н.э.), к которому комментаторами были добавлены нормы, касающиеся ответственности за посягательства на движимые вещи. Необходимыми элементами деликта и, соответственно, ответственности по нему были: материальное выражение повреждения вещи, причем поддающееся реальному обозрению, лучше — исчислению, и винов­ность лица в этом. В зависимости от степени виновности лица определялся итоговый размер возмещения за ущерб. По общему правилу, основанием для квалификации как damnum injuria datum могла быть даже самая лег­кая неосторожность постороннего лица.

В случае ответственности требовалось возмещать не только пря­мой ущерб (возможен был штраф до 2-кратной стоимости вещи), но и косвенный, связанный с лишением тех выгод, что мог бы иметь хозяин от использования поврежденных вещей (например, нуждавшийся в печени» раб не мог некоторое время работать — возмещению подлежала и сто­имость лечения, и предполагаемая прибыль от его работы).