Впечатления хулигана

Учитель-хулиган «вешает ребенку процедуру» (вешает в плане ответственности, вообще хулиган выбирает форму давления по норме самого ребенка), ребенок начинает деятельность. Хулиган просчитывает ребенка, ребенок становится его «зомби». У хулигана дикий интерес к личности другого, и он умеет проникать в личность другого. Только помощник получает информацию про другого из уст самого другого, диктатор на основе соблюдения процедуры, опекун из должествования, что надо для другого сделать, а хулиган пытается построить из единичного поступка другого целую мифологию, теорию из одного факта, И хулиган, и помощник вмешиваются в действия ребенка, но по-разному: хулиган оперирует событиями, а помощник оперирует собой.

С точки зрения ученика, учитель-хулиган дает задание, потом с издевкой смотрит: «иди сюда, покажи, что сделал». Для хулигана характерно подзывать, а не подходить. Ученик не может сделать, учитель ставит двойку на всю страницу, дает задание на дом; ученик делает и получает пятерку, которую учитель ставит в журнал, затем вновь дает задание, которое ученик не может сделать...

Отношение учителя-хулигана к «любимчикам» опекуна – начинает задавать дополнительные вопросы, ставит «любимчикам» и хорошим ученикам оценку ниже, чем поставит за такой же ответ слабому ученику, например, «хулигану». Здесь переворачивание с нормой опеки в отношении к оценке. Опекун за одинаковый ответ ставит любимчику оценку выше, а хулиган ниже (переворачивание опекуна и хулигана).

Сам учитель интерпретирует норму хулигана как вынужденную. Он приходит в класс с уже определенным стилем речи (обычно это жаргон (чаще молодежный) и эвфемистическая брань, например, восприятие учениками слова «конец», вопроса «кончил?»). Отметим, что мышление хулиганом воспринимается буквально как уровень владения речью.

Учитель-хулиган преподает математические или иные понятия, но на языке экспрессивно-гипертрофированном с нецензурными смыслами. У такого экзальтированного человека выделяется новая область речи, и ученик связывает умение решать математику с этими терминами; происходит «зомбирование» (ученик начинает рассуждать на этом языке автоматически): хулиган манипулирует человеком, но в итоге решение задач учеником осваивается.

После такого общения ученики приобретают новый навык, и они пробуют его в своих средах существования.

Оказывается, что обучение для хулигана – это по преимуществу уровень освоения речи. Учитель-хулиган дает образец речи. Ученик учится через повторение того, что учитель сделал с ним.

1.5. Итоги по первичным сценариям «Семья»

Ученик с нормой опеки у учителя-хулигана получает возможность сиять свои комплексы, но с опасностью «слишком распоясаться». Таким образом, опекун может взять у хулигана самоуверенность и «распоясаться», а может (хотя это бывает гораздо реже) «обернуть» свои комплексы, что помогает ему освободиться от нормы опеки.

Чаще же опекун превращается в ухудшенный вариант хулигана, т. е. хулигана без фантазии, с неосознанным влечением к самоутверждению, с набором воздействий, мотивированных местью. Тут можно говорить о разрушении ученика. Опекаемый в принципе приучен к ласке, а не к авантюрам, он обижается там, где хулиган признает пораженце. Эту мстительность, лежащую глубоко в душе опекаемого, хулиган будоражит и может дать проявиться в истериках. Интересно, что ученику-опекаемому истерики устраивает учитель-опекун, а ученик этот устраивает истерики учителю-хулигану, который теряется от этого, потому что понимает, что это истерика наоборот, т. е. идет освобождение. Такое превращенное проявление релаксации и не позволяет опекаемому выйти из своей нормы, только самые терпеливые могут пройти этот путь.

Ученик-диктатор по отношению к хулигану пытается простроить оборонительные сооружения процедур, он оговаривает, что делать, что нет, и потом ссылается на слова учителя-хулигана. Таким образом, ученик-диктатор прячется от учителя-хулигана. Ученик в принципе не может понять целесообразности нормы хулигана, он утрачивает покой в попытке понять, расшифровать, что же значат действия учителя. Паника ученика вполне может закончиться неврозом.

Для учителя-хулигана можно рекомендовать текст как средство работы с диктатором, так как это создает стабильность. Главное, что приобретает такой ученик у хулигана – искусство работы с процедурами защиты. Практика учебы у учителя-хулигана дает ученику-диктатору антистрессовую подготовку.

Ученик-помощник теряет ориентацию под воздействием хулигана, он открыт и просто растворяется в мифологии учителя-хулигана, который не в силах «измерить» этого, недоумевает, устает от такого общения. Сложность обучения ученика-помощника скорее в том, чтобы дать ему сделать свое дело. Причем ученик-помощник не в состоянии взять что-либо у хулигана, он только наблюдает его или отторгает как интересное, но бесполезное явление.

Вообще, учитель-хулиган – редкое для современной школы явление. Он тяжело уживается в учительском коллективе, после него дети «набираются хамства». То есть обычная школа минимально приспособлена для такого учителя, зато эта норма – нередкое явление для молодежных группировок, оккультных учений (яркий пример тому школа Г. Гурджиева).

В итоге можно составить обобщенную картину поведения учителя определенной нормы и соотношения ученика и ребенка при определенном нормативном воспитаний в семье.

Опекун нацелен на демонстрацию. Разрушение первичного, нового урока, связанного с выбором нетипичных учеников (что следует из психической усталости учителя), идет в сторону перехода к демонстративности. Учитель и «любимчики» демонстрируют остальному классу, как должно идти обучение. Основные методические принципы для поддержки учителя с этой нормой следующие: эмоциональная стимуляция интереса и система планирования учебной деятельности.

Диктатор ориентирован на завершение процедуры. Для ученика в этой норме трудность – быстрая перемена и адаптация к новому замыслу в процедуре. Методический акцент учителя-диктатора – формирование умений и навыков.

Помощник стремится добиться понимания, приятия учеником ситуации общения и, по сути, учит ученика пониманию другого человека. Урок ведет на собственном теле, как актер. Его тактика приводит к возникновению в классе феномена псевдоученика, когда дети вырабатывают свой единый способ отношения с конкретными учителями, Формирование псевдоученика означает выживание коллектива после ухода учителя. Положительный вариант – когда учителю удается сохранить свое присутствие в детском коллективе в рамках естественных границ этого коллектива. Если же при воздействии учителя коллектив разрушается, то вся ноша нормы ложится на плечи учителя. Учитель-помощник фокусирует внимание на рефлексирующей коммуникации.

Хулиган учит ученика манипулированию человеком, в том числе и самим собой. Ситуация в классе хулигана напоминает взрыв, когда все ученики разлетаются, развиваясь по эгоцентричным траекториям. В этой ситуации проявляются собственные интересы детей. Учитель-хулиган манипулирует учеником путем оформления и высвобождения интересов. Благодаря такому учителю ребенок приближается к тому, чтобы понять, что же он хочет.

Доминирующие чувства негативного плана: у опекуна – месть; у диктатора – страх; у помощника – растерянность; у хулигана – провокация. Отношения позитивного плана к учителю: у опекуна – авторитет знания учителя и терпение; у диктатора – выдержка, целеустремленность и воля; у помощника – доверие; у хулигана – самоутверждение.

Форма дисциплины опекуна ориентирована на уважение к учителю, диктатора – на соблюдение процедуры, помощника – на понимание учителя, хулигана – на самореализацию.

Динамика норм. У опекуна первоначальное включение в норму, альтернативную себе самому, затем разбалансировка по мере роста сил детского коллектива и наглости противостояния учителю «хулигана» (в данном случае имеется в виду как роль лидера неформального коллектива, так и норма семейного поведения). У диктатора динамика внутреннего строения урока, который рассыпается через рост доли второй стадии. Для помощника характерна длительная стадии знакомства, затем борьба с псевдоучеником, существует также опасность разрушения коллектива. У хулигана стадия проникновения, очарования (учителя в ученике или ученика в учителе) и разочарования.

Варианты поведения ученика в сценариях «Семья»

Основной воспитательной процедурой работы с нормами ребенка является универсализация (освоение ребенком других норм) и оборачивание (пребывание ребенка в противоположных нишах нормы: опекаемым и опекающим). Эта методика направлена на формирование ученика, однако в обычной школе преобладает срастание ученика и ребенка, т. е. срастание правил поведения ученика и норм поведения ребенка.

Со стороны ученика можно привести основные характеристики поведения норм в ситуациях конкретного учителя. Отметим отдельные варианты «сращивания» ученика и ребенка. Сцепление в каждом случае структурировано по-своему, но мы такие сцепления обобщаем под названием «отклонения». Отклонения перечислены во введении: вампир, зомби, хозяин, оборотень.

Феномен «сращивания» имеет глубокие корни в плане проникновения ученических характеристик ребенка в направленность его личности.

Рассмотрим ситуацию учителя-опекуна.

Ученик-опекаемый стремится стать «любимчиком»; если учитель его принимает, то ученик становится «любимчиком»; если учитель его не принимает он, становится «изгоем». Для опекаемого учащегося у опекуна возникает сращивание ученика и ребенка в форме отклонения «вампир».

Ученик-диктатор держится независимо от учителя и класса, и в начальной стадии за него идет борьба. Он выступает посредником, но затем, по мере раскола учителя и коллектива, ученик-диктатор становится «изолянтом».

Ученик-помощник является идеальным объектом для сателлитной группы и может попасть в нее (но отталкивает учителя непониманием, несмотря на то что его манеры опекуну нравятся), а может оказаться в коллективе, где начинает играть роль прислужника «хулигана».

Ученик-хулиган однозначно становится членом коллектива, противостоящего учителю (хулиган менее агрессивный играет «шута», а более агрессивный – «хулигана»).

В ситуации учителя-диктатора преобладает процедура.

Ученик-опекаемый стремится капризом получить внимание, но боится наказания. Каприз прогрессирует либо в пассивное сопротивление, либо в конкуренцию с другими учениками.

Ученик-диктатор переживает сращивание ученика и ребенка, которое мы называем «зомби». Он стремится быстрее пройти процедуру, чтобы освободиться от нее. Опасность для такого ученика – перегрузка, когда он не в состоянии выполнять новые задания.

Ученик-помощник стремится проговаривать процедуру, переживая, таким образом, модель помощи. Если учитель рефлексирует свои шаги, это помогает ученику.

Ученик-хулиган стремится придумать собственную мифологию процедуры и при этом искажает ее. Если учитель корректирует процедуру, то ученик выполняет задание быстро, но скоро создает новую процедуру.

В ситуации учителя-помощника модель достаточно условна из-за того, что в период знакомства начинается сценарий коллективных ниш и действие нормы семьи ограничивается иным сценарием (см. вторичный сценарий «Коллектив»).

Ученик-опекун стремится стать лидером присутствия, он постоянно рядом с учителем. Если ему это удается, он использует преобладание своего знания о ситуации учителя в общении с другими детьми.

Ученик-диктатор теряется и ищет задания: при отсутствии такового он ломается, переживает ситуацию обучения как навязанную свободу, неопределенность.

Ученик-помощник переживает сращивание ученика и ребенка, становясь «хозяином» и одновременно «слугой» (но подробнее в сценарии развития коллектива).

Ученик-хулиган пытается привлечь внимание учителя шумом и нарушением правил. По сути, он мешает учителю работать с другими.

В ситуации учителя-хулигана возникает разделение: если учитель питает интерес к ученику – разворачивается сценарий «Интерес»; если же интерес учителя к ученику временный, то после расшифровки его учитель теряет любопытство. Интерес учителя поддерживается поведением ученика, которое постоянно развивает мифологию учителя.

Ученик-опекун в такой ситуации «распоясывается», приобретает неприятие нормы родителей и общества, но при длительном контакте получает возможность снять норму опеки и найти свой интерес.

Ученик-диктатор учится защищаться от проникновения в него, но учитель с сильным проникновением может «забить» такого ученика.

Ученик-помощник размазывается, восхищается мифологией учителя, даже если это проявляется в форме отторжения.

Ученик-хулиган переживает сращивание ученика и ребенка в варианте «оборотень».

Сценарии предопределения ученика коллективом или интересом в силу преобладания в обычной школе нормы опеки и диктата следует искать не в обычной, а в альтернативной школе, в иных сообществах (студия, секция, компания).