Воинские звания (чины) российской армии в начале XX в.

Наименее почетной была пехота. До 1914 г. в России было: 11 пехотных, 3 кавалерийских, 2 казачь­их, 3 артиллерийских, 1 инженерное, 1 топографическое училище, Па­жеский Его Императорского Величества корпус, Морской Наследни­ка Цесаревича кадетский корпус.

Карьера офицера в этот период времени складывалась следующим образом. Выпускные юнкера вносились в список с учетом высоты бал­лов по 12-балльной шкале и делились на три разряда. Каждый юнкер выбирал вакансию в соответствии с местом в списке в перечне вакан­сий, предоставляемом Главным штабом. Протекционизм исключался. В первую очередь вакансию выбирали фельдфебели, затем старшие и младшие портупей-юнкера, затем всё прочие по первому, второму раз­ряду. Выходившие по третьему разряду определялись унтер-офице­рами и через шесть месяцев производились в подпоручики по пред­ставлению строевого начальства.

Отдельно стоит вспомнить о подготовке офицеров Военно-топо­графической службы России. При создании, в 1763 г. Генерального штаба в его состав была введена специальная группа в составе 40 офи­церов геодезистов и топографов. На данную группу возлагалась задача по организации и ведению работ с целью создания топографических карт для армии. Юноши, поступая в топографичес­кое училище, обучались два года в «младшем классе» и после успеш­ной сдачи экзаменов производились в унтер-офицерские звания. Да­лее они направлялись на службу в Корпус топографов в качестве топографов 1-го класса и служили в нем не менее 8 лет. Только такая выслуга давала право поступления на 2-й курс училища. Отучившись на «старшем курсе» еще два года и сдав экзамены, выпускники стано­вились прапорщиками.

С 1884 г. после окончания полного курса военного училища, а также после сдачи соответствовавших экзаменов экстерном присваивалось первичное офицерское звание подпоручика (в сухопутных вой­сках), корнета (в кавалерии), хорунжего (в казачьих войсках).

Воспитанники старших классов Морского кадетского корпуса проходили годичную стажировку на флоте в звании корабельных гардемарин, после ее окончания и сдачи экзаменов производились в мичман­ский чин.

Окончание военного училища по первому разряду давало право на производство в поручики через три года, по второму разряду - че­рез четыре для выпускников пехотных и кавалерийских училищ (программа обучения в этих училищах была рассчитана на два года). Артиллерийские и инженерные училища были с трехлетней про­граммой обучения, поэтому производство в следующий чин происхо­дило через два года для окончивших по первому разряду и через три года - по второму.

Производство в чин штабс-капитана было возможно через четы­ре года. В чин капитана, при наличии вакансий ротного командира, - через четыре года. Ожидать открытия вакансии ротного командира а пехоте приходилось до десяти лет.

В штаб-офицерские чины производство осуществлялось также при наличии вакансий. Артиллерист мог на 17-м году службы (при­мерно в 38 лет) получить чин подполковника и командовать батареей, В артиллерийской бригаде в тот период времени проходили службу 34 обер-офицера, 8 штаб-офицеров и генерал-майор. В Пехотном пол­ку на 58 обер-офицеров приходилось 9 штаб-офицеров.

Большинство капитанов, прокомандовав ротой 18 лет и достигнув предельного возраста (для обер-офицеров - 53 года), уходило в от­ставку подполковниками. А те, которые на протяжении нескольких лет командования ротой были аттестованы как выдающиеся, получа­ли чин подполковника и командование батальоном. Это было преде­лом служебной карьеры для большинства пехотных офицеров.

После Русско-японской войны значительной частью полков ко­мандовали полковники Генерального штаба, так как появилась не­обходимость в высокообразованном командном составе. Одной из причин поражения России в войне было неудовлетворительное состояние высшего командного состава армии, отсутствие опыта и плохая подготовка офицеров старшего и высшего звеньев. Офицеры не стремились усовершенствовать свои знания, в результате этого они оставались с тем багажом знаний, который был приобретен в юнкерском или военном училище. «За два почти года этой войны в старшем командном составе не выдвинулось ни одного имени, ни одного блестящего дарования. Но эти талантливые люди есть, и младшее поколение выдвинуло целый ряд людей, заслуги которых перед армией несомненны и которые вполне оправдали себя в эту войну» - эта запись в походном дневнике будущего военного мини­стра Временного правительства А. И. Верховского хорошо характе­ризует проводимые преобразования того времени;

Полковники уходили со службы, достигнув предельного возраста (предельный возраст штаб-офице­ров - 60 лет).

Для дальнейшего продвижения по служебной лестнице строевые полковники подвергались аттестационному отбору, а те, кто полу­чал высшее военное образование, производились в генерал-майоры с возможностью дальнейшего выдвижения в генерал-лейтенанты, за­тем в генералы от инфантерии, кавалерии, артиллерии и инженер­ных войск.

Высшее военное образование офицеры российской армии полу­чали в военных академиях. В 1914 г. существовало семь Военных академий.

• Императорская Николаевская военная академия Генерального штаба. Из офицеров, прослушавших курс академии комплектовались корпус офицеров Генерального штаба и корпус военных топографов.

• Михайловская артиллерийская академия готовила офицеров для службы в Главном артиллерийском управлении, на артил­лерийских заводах и полигонах.

• Николаевская инженерная академия. Из выпускников ком­плектовался корпус военных инженеров.

• Александровская военно-юридическая академия готовила офи­церов военно-судебного ведомства.

• Императорская военно-медицинская академия готовила врачей для военного и морского ведомств.

• Интендантская академия готовила офицеров интендантской службы.

• Николаевская военно-морская академия готовила офицеров для военно-морского флота.

Генералы выходили в отставку, достигнув 65-летнего возраста. Предельного возраста прохождения службы для полных генералов и георгиевских кавалеров не существовало.

Все обер-офицеры продвигались вверх по служебной лестнице по строго соблюдаемому старшинству (на войне были возможны про­изводства за боевые отличия). Производство в штаб-офицеры совер­шалось по решению начальства, для чего требовалось ежегодной аттестацией быть аттестованным «выдающимся». Чин полковника получали прямо из капитанов. Офицеры, награжденные орденом Святого Георгия, имели право на получение следующего чина вне срока выслуги.

Офицеры, принадлежавшие к корпусу офицеров Генерального штаба, также имели ряд привилегий. Например, чин капитана в пехо­те офицер выслуживал на 12-18-м году службы, а офицер Генераль­ного штаба - на 10-12-м. В подполковники пехотные офицеры выходили на 20-м году службы, генштабисты - на 13-м. Полковниками офицеры Генерального штаба становились на 18-20-м году службы, пехотные офицеры обычно не достигали этого чина, а если достигали, то после долгого пребывания в чине подполковника.

Служебный день офицера начинался в казармах в 8 часов и длил­ся в непрестанной работе: занятиях с солдатами, офицерские занятия, дела хозяйственные, канцелярские, работа в разных комиссиях, про­изводство дознаний и т.д. - до 16-17 часов с перерывом на обед офицерском собрании. Летом в лагерях занятия начинались в 6 и завершались в 17-18 часов. Вечерами проводились заседания всякого рода комиссий, тактические игры. Младшие офицеры назначались на дежурства по части и в караулы вне ее. Каждый обер-офицер чуть ли не раз в неделю бывал в наряде. В праздники офицер также не распо­лагал собой - проводились парады и иные торжества. Осенью в тече­ние двух-трех недель проводились «подвижные сборы» в поле. Быва­ли и зимние маневры.

Каждый офицер был обязан посещать полковое офицерское со­брание, в котором проводились обеды и ужины с обязательным при­сутствием всех офицеров полка, танцевальные вечера с участием жен офицеров. Холостые офицеры большую часть свободного времени проводили в читальне, бильярдной и карточной комнатах офицер­ского собрания.

В период подготовки к войне, в 1913 г., в секретной докладной за­писке германского генерального штаба давалась характе­ристика русских офицеров. «Офицеры обладают личной отвагой, но у них нет чувства долга и ответственности. Необходим постоянный контроль старших начальников всюду и во всем, чтобы не допустить всяческого рода служебных непорядков. Преимуществами русских офицеров является хладнокровие и крепкие нервы, не страдающие даже в самых затруднительных положениях. Но русский офицер очень любит личные удобства, вял физически и умственно, несамо­стоятелен и беспомощен при внезапных событиях. Русский офицер готов пойти на предприятия, связанные с особыми трудностями и опасностями, если он предполагает, что об этом станет всеобще изве­стно. Если этот импульс отсутствует, то часто даже в самом ответст­венном положении он найдет наиболее для себя удобный выход. Офицеры Генерального штаба много занимаются научными работа­ми, но предпочитают деятельность в канцеляриях практической ра­боте в войсках».

Можно оспорить эту характеристику, исходя из опыта кампании 1914 г. Все рода войск и флот по тактике оказались на высоте требо­ваний, а по искусству стрельбы - выше всякой похвалы. Русские ар­тиллеристы были признаны лучшими в мире. Таким образом, профес­сиональные познания офицеров были отличны, уровень образования выше среднего уровня людей интеллигентных профессий. Что же ка­сается офицеров с высшим военным образованием, то их уровень нельзя считать ниже уровня выпускников университетов и высших технических учебных заведений.

В 1914 г. офицерский корпус состоял из 40 590 обер- и штаб-офи­церов и генералов. При этом некомплект по штатному расписанию со­ставлял 3380 человек (более 8%). С началом Первой мировой войны численность офицерского корпуса увеличилась до 80 тыс. человек. Война потребовала дополнительно около 250 тыс. офицеров, безвоз­вратные потери оценивались в 60 тыс.

Высшая школа стала едва ли не основным источником пополнения таявшего в боях молодого командного состава офицерского корпуса. Российская империя начала воевать без необходимого командного ре­зерва. Военное ведомство вынуждено было закрыть академии, за ис­ключением Императорской военно-медицинской академии, направив в действующую армию всех слушателей и преподавателей. В 1914 г. были отменены отсрочки от военной службы для студентов, исключая выпускников. Они моби­лизовались нижними чинами в запасные полки с последующим рас­пределением сообразно специальностям и потребностям. Достойных и способных направляли на краткосрочное обучение (4-8 месяцев) в военные училища, после окончания которых им присваивался чин прапорщика. Менее достойные определялись в войска унтер-офице­рами. Недостойные - рядовыми.

В 1914 г. студенты-добровольцы мгновенно заполнили все 3 тыс. курсантских вакансий в военных училищах. Студенческие мобилиза­ции следовали одна за другой через каждые два-три месяца.

Постепенно на смену профессиональным офицерам приходили офицеры, имевшие слабую профессиональную выучку, не способные организовать бой и управлять подчиненными. Они не пользовались авторитетом и плохо несли службу. К осени 1917 г. в пехотных полках только 4% офицеров имели подготовку в объеме военного училища, а 96% прошли ускоренный курс обучения.

К исходу 1917 г. в действующей армии числилось более 190 тыс. офицеров, а общая численность морских офицеров составляла 6 тыс. человек.

Огромное влияние на положение российских офицеров оказали со­бытия 1917 г. В это время офицерский корпус стал рассматриваться частью нашего общества как главный виновник затягивания войны. Заслуженные кровью на полях сражений Первой мировой войны погоны очень часто являлись поводом для самосудов и расправ. По­добные обстоятельства явились причиной раскола в рядах офицер­ского корпуса. Так, число офицеров в белогвардейских и других противостоявших Красной Армии формированиях составляло око­ло 40% от общего числа, в Красной Армии служило примерно 30% бывших офицеров, еще около 30% рассеялось по всей территории России.

После октября 1917 г. Советское правительство приступило к со­зданию новой Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Первостепенное значение придавалось подготовке командных кадров - выходцев из рабочих и крестьян. Важнейшим источником комплектования Красной Армии командными кадрами стало привле­чение на службу «военспецов» - бывших генералов, офицеров и ун­тер-офицеров царской армии. В официальном лексиконе Красной Ар­мии тех лет слово «офицер» не употреблялось. Для обозначения комсостава использовался термин «красные командиры». Декретом I правительства от 16 декабря 1917 г. старые воинские звания, чины и титулы были упразднены. До 1935 г. командиры в Советской Армии различались по занимаемым должностям.

После Гражданской войны большая часть военных специалистов была уволена из армии. Их место заняли выпускники созданных в годы советской власти военных школ, училищ и академий.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 г. были установлены следующие воинские звания (см. табл.).