Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Значение проблем, открытых в период античности




 

Завершая обзор представлений древних о материальном субстрате деятельности души (т.е. представлений, внутренне связанных с психофизиологической проблемой), обратим внимание на следующее обстоятельство. Если иметь в виду только фактические позитивные знания в этой области, т.е. эмпирические открытия, вошедшие в общий комплекс современных научных истин, то они крайне скудны и касаются исключительно анатомии организма.

Физиологические объяснения опирались на фиктивные понятия, каковым, например, являлось понятие о пневме - вещественном носителе жизненных и психических явлений. Но при всей его фантастичности этот термин отражал реальную потребность мысли в том, чтобы постичь динамику совершающихся в материальном субстрате изменений. От пневмы ведет свое происхождение учение о «животных духах» как потоках проносящихся по телу с огромной быстротой частиц, подобных потокам разогретого воздуха. В новое время эти частицы были подведены под законы механики и до конца XVIII века выполняли в умах естествоиспытателей и врачей ту функцию, которую взяло на себя в дальнейшем понятие о нервном процессе. И то, что для взгляда, чурающегося исторического подхода, может показаться мифологическим конструктом, являлось результатом напряженной работы естественнонаучной мысли и непременной предпосылкой ее дальнейших успехов.

Психологические поиски древних шли впереди анатомо-физиологических находок. Более того, сами физиологические схемы порождались запросами психологической мысли, исходившей из общего принципа зависимости души от организма. Учение о локализации души в различных частях организма возникло после того, как в составе самой души были вычленены различные «части».

Чтобы физиологически объяснить психологию, нужно сперва иметь психологию. И это остается верным применительно не только к древней эпохе, когда и физиологии-то, по существу, не было, но и ко всем последующим фазам научного прогресса.

Аристотель не пришел бы к своим умозрительным (фантастическим) рассуждениям о «пневматическом» механизме ассоциаций, если бы сначала не выделил сами ассоциации как особые формы запоминания и воспроизведения. Это же относится и к аристотелевскому понятию об «общем чувствилище» как главном психическом «центре».

В течение многих веков анатомы и физиологи подыскивали для этого центра место в организме исходя из психологических соображений о том, что деятельность отдельных органов чувств сама по себе недостаточна для познания общих качеств вещей, для сопоставления ощущений различных модальностей и т.д.

Учение о физиологической основе темпераментов опять-таки отправлялось от психологической типологии, связанной с интересами медицинской практики. Ведь все построения относительно элементов («соков»), образующих тип, были насквозь умозрительными, ибо являлись не обобщением фактов, а производной учения о четырех «корнях» всего существующего (в греческой философии).

Тонкий психологический анализ привел Демокрита к различению четырех вкусовых качеств - сладкого, соленого, кислого и горького. Через две с лишним тысячи лет экспериментальная психология в поисках основных чувственных элементов пришла к такому же выводу. Но Демокрит не ограничился феноменологией ощущений. Он искал их материальный субстрат в различии структуры атомов (сладкий вкус он считал порождением относительно больших круглых атомов, соленый - атомов с острыми углами и т. д.). Описание различий в атомах было совершенно спекулятивным, тогда как описание различных вкусовых ощущений соответствовало реальности.

Вправе ли мы, однако, прийти к выводу о том, что испытание временем выдержали лишь те мнения, которые касались психологических фактов (ощущений, ассоциаций), тогда как выработанные древними греками физиологические представления не имеют никакого значения для современного научного мышления?

Такой вывод нетрудно сделать, если рассматривать указанные физиологические представления сами по себе, безотносительно к категориальной функции, которую они выполняли в общем движении научных идей. Если же учесть эту функцию, то окажется, что принципиальные подходы древних не так уж далеки от современных проблем, дискуссий и поисков. Установка древних на выяснение физиологической (органической) основы психики в принципе являлась правильной. Наивно выглядят их ответы. Но вопросы, поставленные ими, сохраняют свою актуальность. И, кто знает, быть может, наши ответы покажутся в не столь отдаленном времени еще более наивными тем, кто выработает новые решения, отвечая на все те же вопросы, которые впервые осмыслил и над которыми столетиями бился древнегреческий ум.

Проблема отношений психических процессов к нейрогуморальным остается по-прежнему одной из самых острых вопреки попыткам современных позитивистов выдать ее за псевдопроблему.

Учение о локализации психических функций, несмотря на успехи нейрофизиологии, нейрогистологии, нейропсихологии и других дисциплин, вооруженных электронными микроскопами, телеметрическими и биохимическими методами, электронно-вычислительными машинами и другой новейшей экспериментальной аппаратурой, содержит в настоящее время еще больше белых пятен, чем в античные времена.

Конечно, представления о физиологическом механизме ассоциаций существенно преобразовались по сравнению с аристотелевским движением потоков пневмы. Но и сегодня о динамике нервных (или нейрогуморальных) процессов в мозгу при актах запоминания и воспроизведения по ассоциации (не говоря о более сложной - смысловой памяти) известно очень мало. Проблема же, поставленная Аристотелем, находится в центре интересов многих самых современных лабораторий, изучающих нейрофизиологию и биохимию памяти.

Демокритовский подход к ощущениям состоял не только в «атомизации» сенсорной сферы. Поисками исходных ингредиентов «материи» или «ткани» сознания занялась в XIX веке структуралистская психология Вундта - Титченера, которая оказалась в тупике именно потому, что представляла ощущения не по-демокритовски, не как эффекты физических воздействий на воспринимающий орган, а по Беркли и Юму - как первичные феномены сознания. От этой чисто психологической линии отличалось психофизиологическое направление, искавшее не элементы сознания в их мнимой первозданности, а нервные элементы, от функционирования которых зависит возникновение ощущений. На этом втором пути были экспериментально установлены многие факты. Выяснилось, например, что не вся поверхность языка одинаково чувствительна к веществам, вызывающим разграниченные Демокритом вкусовые качества, что некоторые ощущения, считавшиеся вкусовыми, в действительности следует отнести за счет обоняния.

Демокрит искал ответ на вопрос, который до него ни перед кем не возникал и который и сегодня - в век тончайших физико-химических и кибернетических методов - остается столь же актуальным, как и тогда, когда основным орудием натуралиста было наблюдение.

Вопрос этот звучит так: каковы отношения между качеством ощущений и структурными особенностями вызывающего их внешнего материального источника? Вряд ли кто-либо отважится утверждать, что психология располагает сегодня конкретно-научным решением этого вопроса, тем более применительно к таким ощущениям, как вкусовые. Однако сформулирован он был в общем виде именно так, как и сегодня его понимает научная психология, - в отличие от тех доктрин, для которых (начиная от «физиологического идеализма» Иоганна Мюллера) у ощущаемых качеств не существует иного объективного коррелята, кроме структуры самого органа чувств.

Что касается еще одного важнейшего приобретения древней психологии - учения о темпераментах, то порожденные им понятия «холерик», «флегматик», «меланхолик» и «сангвиник» продолжают жить и в современном языке, что, конечно, было бы невозможно, если бы они не подкреплялись реально наблюдаемыми различиями человеческих типов.

В период античности зародилась идея о том, что несколько исходных телесных признаков образуют - при различных сочетаниях - основные типы (или комплексы) индивидуальных различий между людьми. Эта идея остается руководящей для современных концепций в области дифференциальной психологии. Можно подставлять различные значения под термин «исходные признаки» и использовать для их диагностики любые экспериментальные и математические методики, но общий смысл этих операций будет состоять в следовании той же категориальной схеме, которую выработали Гиппократ и другие древние медики. Напомним, что И.П. Павлов соотносил свое учение о типах высшей нервной деятельности с учением Гиппократа.

Древнюю теорию темпераментов отличала еще одна особенность. Как мы помним, за основные элементы организма принимались жидкости («соки»). Этой точке зрения созвучна устанавливаемая современной наукой зависимость темперамента от желез внутренней секреции, от «химизма» тела (а не только от его устройства или свойств нервной системы).

Категориальный подход ориентирует на то, чтобы отчленить инвариантное в научной деятельности от тех теоретических построений, в которых оно выступает в конкретную эпоху, в неповторимых исторически преходящих обстоятельствах. Мы имели возможность убедиться, что, хотя основные категории научно-психологического мышления в античный период еще не сложились, именно тогда были открыты проблемы, остающиеся центральными для современной психологии.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 60; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты