Вопрос. Возвышение Македонии и создание мировой державы Александром Македонским.

Македония довольно долго находилась на стадии родо-племенных отношений. Процесс формирования государства в ней завершился лишь к V в. до н. э.Уже с начала классической эпохи Македония нередко вступала в контакты с греческими полисами, однако вплоть до середины IV в. до н. э. не играла сколько-нибудь значительной роли в политической жизни Греции. Основы экономического и военного усиления Македонии и повышения ее политической роли в греческом мире были заложены царем Архелаем I (правил в конце V – начале IVв. до н. э.), значительно укрепившим македонскую государственность и создавшим приближавшееся к греческим стандартам войско. Архелай прославился и как поклонник греческой культуры, многие выдающиеся представители которой (в том числе драматург Еврипид) работали, в частности, и при его дворе.

С этого времени грекам приходилось уже считаться с Македонией как с державой, но серьезными претендентами на гегемонию в Элладе македонские цари пока не являлись. Напротив, они сами еще порой подчинялись чужой власти. Так, в период возвышения Фив (70—60-е годы IV в. до н. э.) Македония находилась под их контролем.

Положение Древней Македонии в греческом мире резко изменилось в правление царя Филиппа II (правил в 359—336 гг. до н. э.). В результате его энергичной деятельности македонское государство за короткий срок стало сильнейшим на Балканском полуострове.

Уже в начале царствования Филипп II провел ряд важнейших реформ, направленных на укрепление военно-политической мощи Македонии. Центральное место в их системе заняли военные реформы. Созданная Филиппом прославленная македонская фаланга, вооруженная сарисами – копьями длиной до 6 метров, была более глубокой, чем греческая (она насчитывала до 24 рядов гоплитов) и при этом более маневренной благодаря лучшей выучке воинов и большому количеству подразделений и младших командиров. Отныне македонской фаланге не было равной силы на полях сражений. Наряду с фалангой армия включала вспомогательные части, состоявшие из средневооруженных воинов; в задачу этих отрядов входило нанесение первого удара по противнику и защита рядов фаланги от возможного окружения. Войско македонян в большей степени, чем любое из греческих полисных гоплитских ополчений, было оснащено техническими приспособлениями: катапультами, таранами, осадными машинами, служившими для штурма укрепленных городов.

Наряду с военными Филипп II провел и другие преобразования. Он завершил централизацию Македонии и укрепил институт царской власти, урезав самостоятельность местной знати. Амбициозный правитель, Филипп старался обеспечить всестороннее развитие страны: основывал новые города, путем удачных военных операций расширял приморские территории Македонии, присоединял соседние регионы, богатые плодородными землями. Он также овладел золотыми и серебряными рудниками на севере Эгеиды, что резко увеличило богатство Македонии и позволило ей приступить к регулярной чеканке монеты из золота. Такого рода акцию ранее не мог себе позволить ни один греческий полис. Только на монетных дворах персидского царя чеканились золотые дарики.

Человек образованный, покровитель деятелей греческой культуры, Филипп II пригласил знаменитого философа Аристотеля в качестве воспитателя своего юного сына Александра.

Авторитет македонского царя среди греков был необычайно высоким. Многие греческие полисы, испытывавшие на протяжении IV в. до н. э. кризис, хотели видеть в нем долгожданного «спасителя», который объединит Грецию и вернет ей былое процветание. Такое отношение вполне соответствовало замыслам самого Филиппа. И, опираясь на возросшую мощь Македонии, он приступил к достижению своей заветной цели – завоеванию гегемонии в греческом мире.

В течение довольно долгого правления Филиппа II античная Македония почти постоянно воевала. Македонский царь вел активные военные действия сразу на нескольких направлениях, стремясь присоединить к своей стране новые владения или хотя бы поставить под ее контроль окрестные территории. На северных границах главным предметом внимания Филиппа стала Фракия, населенная многочисленными родственными племенами.

Однако главным направлением внешней политики Филиппа II было все-таки завоевание Балканской Греции, стремление установить гегемонию над греческими полисами. Но, будучи исключительно дальновидным государственным деятелем, Филипп не спешил, действовал расчетливо и осторожно, стараясь достигнуть пусть не моментального, но прочного эффекта. Поэтому начать он решил с овладения наиболее близкими к Македонии полисами северного побережья Эгейского моря.

Следует сказать, что уже на этом этапе македонский царь проявил себя не только как выдающийся военачальник, но и как талантливый дипломат. Вступая в борьбу с греческими полисами, он добивался стоящих перед ним целей не только путем вооруженных действий, но и с помощью переговоров, закулисных политических интриг и подкупов влиятельных лиц, становившихся в результате его тайными сторонниками. Умело ссоря между собой своих противников, он пожинал плоды их раздора.

Уже в 358 г. до н. э., пользуясь отсутствием единства в рядах противостоящих ему греческих государств, Филипп II овладел Амфиполем, что вызвало взрыв бессильного гнева в Афинах. Подчинив своей власти северное побережье Эгейского моря, Македония получила доступ к удобным гаваням и месторождениям золота и серебра. Затем Филипп захватил и Халкидику, и в 348 г. до н. э. в его руках оказался Олинф. Вялотекущие военные действия не приносили противникам никаких результатов. В конце концов афиняне, смирившись с утратой своих позиций в Северной Эгеиде, вынуждены были в 346 г. до н. э. заключить с Македонией так называемый Филократов мир (по имени Филократа – главы афинской дипломатической миссии, прибывшей в Пеллу). Этот договор закреплял успехи Филиппа, развязывал ему руки для дальнейшего наступления на Элладу и потому был крайне невыгоден не только для афинского полиса, но и для Греции в целом.

Постепенно Филипп II начал вмешиваться во многие дела Балканской Греции, при этом по-прежнему удачно сочетая военные действия с дипломатическими акциями. Он воспользовался тем, что в 355 г. до н. э. разгорелся очередной междоусобный конфликт, разделивший эллинские полисы на две враждующие коалиции, – так называемая Третья священная война^[23] (355—346 до н.э.). Она началась с того, что Фокида предъявила претензии на господство над Дельфами (которые находились в этой области) – крупнейшим панэллинским религиозным центром и бросила вызов Дельфийской амфиктионии (Дельфийскому союзу) – религиозному объединению полисов, издревле контролировавшему святилище. Фокидяне захватили Дельфы, забрали сокровища храмовой казны и на присвоенные средства набрали сильное наемное войско. Главными защитниками интересов амфиктионии выступили Беотия и Фессалия, начавшие военные действия против фокидян. Афины встали на сторону Фокиды.

Филипп II вступил в войну на стороне амфиктионии, представив себя в чрезвычайно благовидной роли защитника поруганной святыни. После того как был заключен Филократов мир и Афины отказались от поддержки Фокиды, в том же 346 г. до н. э. македонский царь легко добился победы. Филипп разгромил Фокиду, погасив тем самым вспыхнувший по ее вине конфликт. После этого влияние македонского царя в Греции исключительно возросло.

По мере того как Македония все более усиливалась и влияние царя Филиппа II возрастало, перед греческими полисами все чаще вставал вопрос об отношении к амбициозным планам македонского правителя. У греков был выбор: либо оказать упорное сопротивление любым притязаниям Филиппа на гегемонию, либо подчиниться ему, осознав собственное бессилие. Занять выжидательную позицию – значило лишь оттягивать решение проблемы. Дело осложнялось тем, что не вполне ясно было, как воспринимать Македонию: как часть греческого мира или как «варварскую» силу? Естественно, в различных греческих государствах все эти вопросы решались по-своему. Так, если полисы Фессалии добровольно признали власть Филиппа, то Фокида сражалась до последнего, а Спарта, предпочитая придерживаться нейтралитета, старалась не вмешиваться в греко-македонские конфликты до тех пор, пока они ее непосредственно не коснутся.

Однако в большинстве случаев полисы, расколотые внутренней борьбой, не могли выработать единой позиции, проявляя колебания и непоследовательность, что было, разумеется, только на руку Македонии. Так, Фивы то выступали на стороне Филиппа II, то оказывались в стане его противников. Непростая ситуация сложилась в этот период в Афинах.

Внутриполитическая борьба в демократическом афинском государстве в середине IVв. до н.э. отличалась большой напряженностью. Гражданский коллектив полиса раскололся на ряд группировок, возглавлявшихся видными политиками, многие из которых не занимали какого-либо официального положения (т. е. не избирались на посты стратегов или других магистратов первого ранга), но при этом оказывали определяющее влияние на основные события общественной жизни. Группировки то создавали коалиции, то вступали друг с другом в острую конфронтацию, что выплескивалось в острые дебаты их лидеров в народномсобрании, на заседаниях Совета пятисот или на судебных процессах, которые политические деятели организовывали против своих соперников.

В борьбе группировок в афинском полисе то одной, то другой из них удавалось одержать верх, что вело к нестабильной, неоднократно изменявшейся внешнеполитической политике Афин. Победой сторонников Македонии стало заключение Филократова мира. Однако Демосфен и его единомышленники начали столь широкомасштабную кампанию против лиц, подписавших этот договор, что возглавлявший посольство Филократ вынужден был бежать из Афин. Мир между афинским полисом и Филиппом II был расторгнут.

Доходившие до Филиппа II вести о складывавшемся антимакедонском союзе побуждали его к активным действиям. Захватив Амфиссу, он угрожал с севера всей Средней Греции, в том числе и Аттике. Захватнические планы македонского царя были отныне ясны для всех, воспрепятствовать его дальнейшему продвижению становилось чрезвычайно трудно.

Решающее сражение между македонским войском Филиппа II и союзной греческой армией, основу которой составляло афино-фиванское ополчение, произошло в августе 338 г. до н. э. близ города Херонея, что в Беотии. В афинской фаланге в качестве рядового гоплита сражался и Демосфен. Силы сторон были фактически равны – примерно по 30 тысяч человек. Исход битвы при Херонее, длительной и трудной как для греков, так и для македонян, еще долгое время оставался неясным. Вначале перевес оказался на стороне антимакедонской коалиции, но затем фланговая атака македонской кавалерии, которой командовал Александр, юный сын царя Филиппа сокрушила отборные силы фиванцев (на поле боя остался лежать весь «священный отряд») и обратила греков в бегство. Это проигранное сражение ознаменовало конец самостоятельного развития греческих полисов и установление в Элладе македонской гегемонии. Так трагично завершилась классическая эпоха древнегреческой истории.

После трагической гибели Филиппа II в 336 г. до н. э. его двадцатилетний сын унаследовал престол (Александр). Он горел желанием продолжить дело отца и отправиться в поход на Персию, но вначале необходимо было укрепить собственное положение на троне. Полтора года царь Александр III потратил на усмирение мятежей как на северных границах Македонии, так и в особенности в греческих полисах.

Ранней весной 334 г. до н. э. молодой македонский царь Александр наконец приступил к осуществлению замыслов своего отца. Он переправился с войском общегреческого союза в Малую Азию, на персидскую территорию. По приблизительным подсчетам, армия Александра состояла из 30 тысяч пехотинцев и 5000 кавалеристов. С войском Александра на Восток отправилось немало ученых, писателей, философов.

По греческим масштабам, войско, вступившее в пределы державы Ахеменидов, было весьма многочисленным. Однако оно не могло идти ни в какое сравнение с той армией в сотни тысяч воинов, которую в случае необходимости был способен выставить персидский царь Дарий III. В 30-е годы IV в. до н. э. Персия по-прежнему оставалась огромным и богатейшим государством. Однако все больше обнаруживались ее хозяйственная отсталость и внутренняя нестабильность, проявлявшаяся в сепаратистских устремлениях сатрапов отдельных областей, равнодушии населения к государственным нуждам и, как следствие, в слабости военной организации.

В начале Восточного похода, в 334 г. до н. э., планы Александра вряд ли были очень далеко идущими. Вероятно, он рассчитывал завладеть лишь малоазийскими землями персов. Но противник сам облегчил ему задачу. Персидские сатрапы, управлявшие Малой Азией, вопреки мнению Мемнона, настаивавшего на отступлении в глубь материка в поисках более выгодной оборонительной позиции, решили немедленно дать войску Александра генеральное сражение. Битва (битва при Гранике) закончилась полным разгромом войска, после чего македонскому царю добровольно сдались греческие города Малой Азии.

В 333 г. до н. э. войско Александра Македонского перешло из Малой Азии в Северную Сирию. Навстречу ему уже двигалась огромная (200—250 тысяч человек) персидская армия во главе с Дарием III, принявшим на себя командование. Противники сошлись в узкой долине у города Исс, на пересеченной местности между горами и морем, где из-за недостатка пространства персам не удалось реализовать в бою свое численное превосходство. Сражение при Иссе во многом напоминало битву при Гранике. Вновь решающую роль сыграла атака македонской конницы. Александр, командовавший правым флангом своего войска, направил кавалерийский отряд в центр фронта персов, где находилась ставка Дария. На левом фланге армия Александра несла в это время значительные потери. Однако в разгар битвы, исход которой был еще далеко не решен, Дарий, увидев приближавшегося к его колеснице Александра, пришел в полное замешательство и, испугавшись за свою жизнь, в страхе бежал с поля боя. Персидское войско осталось без командующего, что вскоре привело к его разгрому. После сражения в руках Александра оказалась не только походная казна Дария, но и вся семья персидского царя: позорно брошенные им мать, жена и дети.

Победа на Иссе стала переломным моментом войны и открыла Александру путь в центральные области Персии. Отныне, став господином положения, македонский царь радикально изменил свои планы. Осознав открывшиеся перед ним новые перспективы, он сделал своей целью покорение всей державы Ахеменидов. Поэтому мирные предложения Дария III, готового уступить выигравшему противнику земли от Эгейского моря до реки Галис, т. е. большую часть Малой Азии, были отвергнуты Александром в оскорбительной форме.

Однако, чтобы реализовать грандиозный завоевательный план, царю Македонии необходимо было сначала обезвредить персидский флот. Поэтому Александр отказался от преследования войск Дария III и немедленного похода в Месопотамию и Персиду, где находились основные административные центры Ахеменидов, а повел армию в Финикию, так как именно оттуда выходили в Эгейское море военные корабли персов. Греко-македонские силы без боя заняли почти все финикийские торговые города. Подчинившись новому властителю, финикийцы предоставили в его распоряжение свои эскадры, отозвав их из персидских военно-морских сил. В результате флот Ахеменидов, потеряв без боя почти все корабли, перестал представлять серьезную опасность, а флот Александра за короткий срок значительно вырос.

Из городов Финикии отказался сдаться лишь древний Тир, находившийся на острове и считавшийся неприступным. Но и этот город после изнурительной семимесячной осады и сооружения дамбы, соединившей остров с материком, был взят. Под контролем Александра оказалась также Палестина, причем серьезное сопротивление оказала только сильная крепость Газа.

Дарий III вновь попытался вступить в мирные переговоры, предлагая Александру на этот раз все земли до реки Евфрат. Но никакие уступки уже не устраивали македонского царя: он твердо вознамерился полностью лишить Дария власти и создать на месте персидской новую грандиозную державу.

В 332 г. до н. э. греко-македонское войско без всякого сопротивления овладело богатым Египтом.

В Египте Александр Македонский предоставил войску длительный отдых, а в 331 г. до н. э. наконец направился с армией во внутренние области персидской державы. К этому времени Дарий III собрал новое войско, численность которого, по мнению античных авторов, доходила до миллиона человек. Эта оценка несколько преувеличена. Но следует учитывать, что персидский царь прекрасно понимал всю серьезность момента, рассматривал грядущее решительное столкновение с греческими войсками как свой последний шанс сохранить власть и, естественно, постарался мобилизовать максимальное количество оставшихся сил.

Последнее крупное сражение войны Александра Македонского с Дарием III произошло 1 октября 331 г. до н. э. в Северной Месопотамии, недалеко от реки Тигр. В результате почти полностью повторилась ситуация предыдущей встречи Дария III и Александра на поле боя: владыка, персов растерялся и, бросив армию, скрылся в одной из своих столиц городе Экбатаны, в Мидии. Греки одержали полную победу.

Александр Македонский не стал преследовать персидского владыку. Он двинулся прямо в центр державы Ахеменидов и стал легко за нимать ее главные города. Древний Вавилон сатрап Мазей сдал без боя, за что Александр оставил его на посту наместника Вавилонии. Этим он продемонстрировал знатным персам, занимавшим ключевые посты в персидском царстве, что не намерен расправляться с ними и при условии изъявления покорности сохранит их влиятельное положение. Такая политика, несомненно, облегчала его продвижение вперед: сатрапы многих областей предпочитали добровольно подчиниться власти нового владыки. Приближенные Дария убили его (заговор), после чего Александр объявил своему войску, что цель войны, ради которой на Коринфском конгрессе был создан панэллинский союз под македонской гегемонией, полностью выполнена, «священная месть» персам свершена. В связи с этим он разрешил воинам, направленным в союзное войско греческими полисами, возвратиться домой, но предложил тем из них, кто пожелает в дальнейшем участвовать с ним в военных действиях, остаться в качестве наемников. Гибель Дария III позволила Александру Македонскому рассматривать себя как преемника Ахеменидов.

В 327 г. до н. э. Александр Македонский начал поход в Индию. Таким образом, греки выходили за пределы державы Ахеменидов и устремлялись в земли, почти совершенно им неизвестные. Что же толкало Александра на столь опасное и, в сущности, авантюрное, не оправданное геополитическими интересами предприятие? Наверняка сыграли свою роль распространявшиеся среди македонян и греков рассказы о сказочных богатствах Индии. А кроме того, Александр, которому, несомненно, несколько вскружили голову достигнутые успехи, уже видел себя правителем всей ойкумены. Его преследовала навязчивая идея дойти до «края Земли» (считали, что он находится где-то совсем недалеко) и омыть свое оружие в водах Великого океана и в конечном счете покорить весь мир. Александр двигался все дальше на восток, прокладывая пути в индийских джунглях, постоянно обороняясь от внезапных набегов местных племен. А конца этому тяжелому и опасному пути, казалось, не предвиделось. Вожделенный «край Земли» отодвигался все дальше и дальше. Индия оказывалась несравненно большей страной, чем считалось ранее, к тому же ходили слухи, что до самых «мощных» индийских государств еще идти и идти (речь шла в первую очередь о державе Нандов в долине Ганга). Самого Александра, конечно, все это не могло остановить, но армия была уже совершенно измучена. Воины, непривычные к жаркому и влажному климату, страдали от тропических лихорадок, гибли от укусов змей и ядовитых насекомых. В конце концов войско отказалось продолжать поход. Это было серьезным ударом по самолюбию Александра, но изменить что-либо было не в его силах. После нескольких дней тщетных уговоров полководец приказал собираться в обратный путь.