И.С.Тургенев.

В ранней юности Тургенев, как и многие в его поколении прошелчерез увлечение байроническими героями, бросающими вызов творцу и его творению, глубоко неудовлетворенными существующим порядком вещей.

Признаваяколоссальные заслуги Гоголя передрус.лит., считая его обладателем величайшего худ.дара, Тургенев в то же время довольно рано сознает, что его путь- не гоголевский. Что его не устраивает в Гоголе, так это его «отрицательный»взгляд на действительность, болезненно фиксирующий в первую очередь ее негативные и темные стороны. Тургеневу не хватает идеала и веры в то, что этот идеал м.б.открыт в самой жизни.

«Записки охотника»: особенности жанра и композиции. Антикрепостнический пафос цикла.

Цикл состоит из 25 рассказов, которые представляют собой зарисовки из жизни помещиков и мелкого дворянства первой половины XIX века.

По жанру «Записки охотника» - серия очерков, как и знаменитый сборник «Физиология Петербурга», лит.манифест «натурального» направления. Физиологической стилистике отвечает в «Записках» уже сама фигура охотника, представляемого в качестве непосредственного очевидца событий, фиксирующего их как и положено очеркисту с протокольной «фотографической» точностью и минимумом авторской эмоциональной оценки. Ярко физиологичны у Т.также портретные и пейзажные описания – непременная часть общей стилевой композиции каждого очерка. Они «по-научному» подробны,обстоятельны и мелочно детализировнаы. По словам К.Аксакова,Тургенев, описывая внешность человека,»чуть не сосчитывает жилки на щеках, волоски на бровях». Тургеневский портрет едва ли не исбыточно подробен:даются сведения об одежде героя, форме его тела, общей комплекции, при изображении лица детально- с точным указанием цвета, размера, формы – описываются лоб, нос, рот, глаза и.т.д. В пейзажета же утонченнаядетализация, призванная воссоздать «реалистически» правдивую картину природы. Справедливо мнение, что на приц автор смотрит как орнитолог, на повадки собак – как кинолог, на жизнь растений – как ботаник.

Вместе с тем в тургеневском портрете и пейзаже, несмотря на всю их бросающуюся в глаза «реалистическую» натуральность,скрыто присутствует другая- романтическая традиция изображения прир.и чел.Герои, будь то крестьяне или дворяне, «западники» или «славянофилы», не только типы, но и всякий раз новая, по-новому живая и таинственная индивидуальность, душа – как маленькая вселенная. Точно так же и природа имеет свою душу и свою тайну. тургеневский пейзаж всегда одухотворен, природа у него живет своей собственной жизнью, тоскует и радуется, печалится и ликует.

Основная установка Т.-не обличительная. Ему ближе пушкинское стремление к примирению противоречий, при сохранении яркой индивидуальности изображаемых характеров. Не только «научная» объективность , не только либеральная идея уважения прав личности, но и пушкинская «эстетика примирения» заставляют Т.с равной заинтересованностью и доброжелательным вниманием изображать жизнь крестьян и дворян, «западников»ии «восточников», людей и природы.

Сюжетно-композиционной основой целого ряда очерков цикла, таких как «Ермолай и мельничиха», «Малиновая вода», «Бурмистр», «Контора», «Льгов», «Петр Петрович Коротаев», становится достаточно жесткая социальная схема: грубые, деспотические помещики, развращенные властью ломают судьбы и уродуют души крепостных крестьян, бессильных что-либо противопоставить их тираническому произволу. Причем, специально подчеркивается, что помещики нарушают элементарные права, к-е даны чел.самой природой,извращая тем самым естественный ход чел.развития. Дворовые девушки Арина в «Ермолае и мельничихе» и Матрена в «Петре Петровиче Коротаеве» по прихоти своих господ оказываются лишенными обычного человеческого счастья – жить в любовном союзес тем, кого избрало ихсердце. Ещеодна характерная жертва крепостнич.произвола,изображаемая Тургеневым – тип крепостного крестьянина с растоптанным чувством собственного достоинства, потерявшим свое «я», своюличность и окончательно смирившимся со своей участью.Таковы старик Сучок из «Льгова», живущий в постоянном страхе передлюбым возможным барским окриком(его готовностьоткликаться на всякое новое имя, какое дают ему господа, лишний раз подчеркивает отсутствие в нем личностного начала), и буфетчик Вася из «Двух помещиков» с горячей убежденностью отвечающий на вопрос рассказчика-охотника, за что он так жестоко по приказу барина былнаказан розгами: «А поделом, батюшка, поделом. У нас по пустякам не наказывают». Заканчивая «двух помещиков», прямо обращенной к читателюфразой: «вот она, старая-то Русь!», Тургенев высмеивает славянофильский идеал «старой Руси», как воплощение духовного мира и общественного благополучия: для него, как для западника, все, что было в русском прошлом до перобразований Петра1, попытавшегося приобщить Россию к гуманным ценностям евр.культуры, основывалосьь на варварском неуважении к человеку. Но тип крестьянина-жертвы не самый характерный в крестьянском мире «Записок охотника». Тургенев свое осн.внимание сосредоточивает на изображении крестьян, к-е, вопреки крайне неблагоприятным для них социальным обстоят.,сумели «не утратить лица», сохранив во всей его полноте и многообразии тот колоссальный потенциал духовных и творческих сил, к-й, как чситали все западники, хорошо усвоившие идеи Руссо,живет как в запечатанном сосуде в народной душе и страстно ждет своего освобождения. В рус.крестьянской среде, показывает Т., есть люди, по богатству своего внутр.мира не уступающие лучшим представителям рус.образованного дворянства. а по силе натуры и способности к активной и продуктивнойдеятельности приближающиеся к носителям евр.духа новой свободы и волевого преобразования существующих форм жизни. Так, Хорь из очерка «Хорь и Калиныч» за свою практическую хватку, умение разумно и экономно вести хозяйство и неподдельный интерес к вопросам европейского гос.устройства награждается рассказчиком-охотником непривычно высокими для крестьянина культурными эпитетами, как «рационалист», «скептик», «административная голова».

Большую роль играет тургеневский рассказчик как объединяющее начало книги. Он — охотник, а охотничья страсть, по Тургеневу, вообще свойственна русскому человеку; “дайте мужику ружье, хоть веревками связанное, да горсточку пороху, и пойдет он бродить... по болотам да по лесам, с утра до вечера”. На этой общей для барина и мужика основе и завязывается в книге Тургенева особый, открытый характер взаимоотношений рассказчика с людьми из народа.
Повествование от лица охотника освобождает Тургенева от одностороннего, профессионального взгляда на мир. В книге сохраняется непреднамеренная простота устной речи. Авторские творческие усилия в ней остаются незаметными, возникает иллюзия, что это сама жизнь являет нам яркие народные характеры, изумительные картины природы.

“Записки охотника” поражают многотемностью рассказов. Здесь и описание жестоких помещиков, угнетающих крепостных крестьян, видящих в них лишь “рабочую силу”, и светлые образы простых мужиков, сумевших сохранить доброту и искренность в нечеловеческих условиях, и поверья, сказки русского народа, и, конечно же, прекрасная природа средней полосы России. Уже в первом же рассказе “Хорь и Калиныч” писатель опровергает сложившееся мнение о крестьянах, будто бы они не способны к дружбе, не могут рационально вести хозяйство, не видят красоты окружающего мира. Нежная дружба связывает двух совершенно разных людей: Хоря и Калиныча. Первый – крепкий хозяин, умеющий поставить дело так, чтобы оно приносило радость и прибыль. У Хоря большая семья, в которой лад и достаток, большая заслуга в этом главы семьи. Автор сравнивает его с Сократом, с Петром Первым, подчеркивая ум и смекалку крестьянина. Калиныч – мечтатель, поэтическая натура. Приятели гармонично дополняют друг друга. Между ними не бывает конфликтов, они уважают взгляды и принципы друг друга.

В рассказе “Певцы” Тургенев показывает талантливую душу русского крестьянина. Какой же силы и мощи должен быть талант, чтобы его не убило крепостное право. В голосе Яшки Турка слышалась “и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно беспечная, грустная скорбь. Русская правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем, и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны”.
Тургенев открыл читателям нравственную высоту крестьянской души, показал, как стойко, не теряя мужества и человеческого достоинства, переносят эти люди голод, нужду, помещичий произвол.
В рассказе “Бирюк” мы видим честного и ответственного человека. Лесник – “бирюк” выполняет порученное ему дело добросовестно. Он суров с порубщиками, его невозможно подкупить или обмануть, и в то же время он понимает безысходность положения крестьян, вынужденных воровать лес, чтобы выжить в этом жестоком и несправедливом мире. Своими произведениями из сборника “Записки охотника” Иван Сергеевич Тургенев протестует против крепостного права, низведшего человека на уровень рабочего скота, сделавшего из умного, сметливого и трудолюбивого народа пассивное, бездеятельное большинство, тупо и покорно выполняющее свои обязанности. И вместе с писателем мы удивляемся и радуемся тем личностям, которые в этих условиях сохранили в себе человечность, доброту души, искренность. На этих людях держится дух нации.

Постепенно, от очерка к очерку, от рассказа к рассказу, нарастает в книге мысль о несообразности и нелепости крепостнического уклада. Любой иностранный выходец чувствовал себя в России свободнее русского крестьянина. Например, в рассказе “Однодворец Овсянников” француз Лежень превращается в дворянина. Особенно поражает образ Степушки из “Малиновой воды”. Тургенев показывает в этом рассказе драматические последствия крепостнических отношений, их развращающее воздействие на психологию народа. Человек привыкает к противоестественному порядку вещей, начинает считать его нормой жизни и перестает возмущаться своим положением: “То под забором Степушка сидит и редьку гложет”. В этом же рассказе показаны барское равнодушие, черствость, тупость по отношению к крестьянину Власу, который, потеряв сына, пешком идет в Москву и просит барина сбавить ему оброк. Но вместо сочувствия барин прогнал бедного Власа. Рассказ о бессмысленной встрече с барином неспроста приводит Степушку в возбужденное состояние, несмотря на то что он очень забит, безответен и робок. В истории Власа он нашел, по-видимому, повторение своей горемычной судьбы. В Степушке неожиданно прорывается чуткость к чужому страданию.

С появлением «Записок охотника» можно сказать, что традиционный для русской прозы 40-х годов жанр Тургенев преобразовал в рассказ, долгое время, однако, носивший в себе черты «физиологического очерка». Потому Белинский не раз говорил, что «настоящий род таланта Тургенева физиологический очерк разных сторон русского быта и русского люда».
Автор «Записок охотника» с полным основанием был причислен к писате­лям «натуральной школы»: он сам хотел непременно участвовать в некрасовских сборниках.

Художественный принцип «физиологического очерка» – подчеркнутая достоверность изображения – совпадал с самой природой таланта Тургене­ва: рисовать с натуры. Его образы большей частью имели реальные прото­типы, их отдельные черты автобиографичны, в языке множество этногра­фических отступлений, то есть областных, профессиональных слов, речений, которые писатель сам тут же пояснял.

Критика – русская и зарубежная – сразу же обратит внимание на композиционную рыхлость отдельных очерков в «Записках охотника». П. Гейзе в Германии и П. Анненков в России начнут разговор об их эстетическом несовершенстве⁴⁷.
Подмеченная ими «неразрешенность» композиции в очерках есть, но как к ней отнестись, с какой точки зрения на неё посмотреть? Тургенев сам называет отдельные очерки «отрывками». В «изобилии подробностей», отступлений, «теней и отливов» скрывается не слабость его как художника, а секрет эстетического единства книги, составленной из отдельных, лишь относительно завершенных вещей. Чуткий Некрасов, например, понимает, что композиционная рыхлость их далеко не случайна и глубоко содержательна: с её помощью образный мир каждого очерка включается в широкую панораму бытия.
В концовках очерков Тургенев специально резко обрывает нить повествования, мотивируя это логикой случайных охотничьих встреч. Судьбы людей оказываются незавершенными, и читатель ждет их продолжения за пределами случайно прерванного рассказа, а Тургенев в какой-то мере оправдывает его ожидания: разомкнутый финал предыдущего очерка часто подхватывается началом последующего, незавершенные сюжетные нити получают продолжение и завершение в других очерках.
В «Хоре и Калиныче», например, есть эпизод о тяжбе помещика Полутыкина с соседом: «Сосед Пичуков запахал у него землю и на запаханной земле высек его же бабу». Эта «случайная» деталь выпадает из композиционного единства очерка, о ней и сообщается мимоходом: главный интерес Тургенева сосредоточен на образах Калиныча и Хоря. Но художественная деталь, обладающая относительной самостоятельностью, легко включается в далекий контекст.

Крестьянские типы. Образы помещиков. Трансформация типа «лишнего человека».

Главная сила удара по крепостному строю со-Образы средоточена Тургеневым в изображении им хозяев усадьбы и деревни - помещиков-крепостников. Рисуя их образы, Тургенев иногда бросает как бы мимоходом лишь быстрый, но много говорящий штрих, вкрапливая его в ткань повествования; иногда же он даёт цельное раскрытие образа, поскольку это позволяют рамки небольшого рассказа.

Выразителен образ мелкого помещика Полугыкина, сватающегося за всех богатых невест в губернии и неизменно получающего отказ. Это страстный охотник, поклонник «французской кухни», «тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба - грибами, макароны порохом...» Каждый день Полутыкин «оттягивает» своего «доброго мужика» Калиныча на охоту, не давая ему возможности вести хозяйство и оплачивая его подневольное сотрудничество гривенником на лапти... «в прошлом году».

Запоминайся Зверков, занимавший важное место в Петербурге, слывший человеком «дельным», горделиво убеждённый, что он «знает своё собственное отечество» и народ, н с такимтупым и слепым лицемерием загубивший жизнь несчастной Арины в угоду дикой прихоти своего «ангела» - жены. Подстать им молодой помешик Аркадий Павлович Пеночкин-«мерзавец с тонкими манерами», по характеристике Белинского, едва ли не самый отвратительный из всех «благородных господ» в «Записках охотника». Тургенев даёт ему подробную характеристику. Он, гвардейский офицер в отставке, получил «отличное» воспитание, «отлично и со вкусом» одевается, «удивительно хорошо себя держит», «собою весьма недурён», «мастерски» играет в карты, любит музыку, выписывает французские книги и газеты. Пеночкин «потёрся в высшем обществе» и «дурным обществом решительно брезгует». Свой деревенский дом он содержит «в порядке необыкновенном», задаёт «отличные обеды», ласково принимает гостей. Дом его «построен по плану французского архитектора», «люди одеты по-английски», свою речь он постоянно пересыпает французскими фразами. Пеночкин «считается одним из образованнейших дворян и завиднейшим женихом... губернии»; «дамы от него без ума и в особенности хвалят его манеры». Но когда однажды камердинер Фёдор подал к завтраку ненагретое красное вино, «образованнейший дворянин» Пеночкин «вполголоса и с совершенным самообладанием» проговорил «сквозь свои прекрасные раздушенные усы» вошедшему на его звонок слуге: «Насчёт Фёдора... распорядиться...»

Несчастного Фёдора ожидала порка. И тогда ясно читателю, почему дворовые люди Пеночкина «посматривают... исподлобья», почему, когда крестьяне Шипиловки увидали приехавшего барина, то «тревожное волнение, видимо, распространилось по селу», а мальчишки с воплем убегали в избы и оттуда уже не показывались. И понятно читателю, почему так по сердцу пришёлся Пе-ночкину его «государственный человек»-бурмистр Софрон, у которого всё барское хозяйство было «в отличном порядке» н только «унылы» были лица мужиков. Отталкивающее впечатление производит и помещик Мардарий Аполлоныч Стегунов, хлебосол и балагур, низенький, пухленький, лысый старичок с «порядочным брюшком», «двойным подбородком» и «мягкими ручками», владелец пятисот «душ», живущий, «как говорится, в своё удовольствие». «Я человек простой,- говорил Стегунов о себе,- по-старому поступаю. По-моему: коли барин - так барин, а коли мужик - так мужик...» На деле это значило: «плохих» и «опальных» мужиков можно «не жаловать» и расправляться с ними по барской воле. Что их жалеть? Ведь они, по беспредельно циническому замечанию живущего «в своё удовольствие» Стегунова, «не переводятся... Пло-дущи проклятые». И когда от конюшни, где, по приказу Стегунова, «шалунишку наказывают... Васю-буфетчика», доносятся звуки «мерных и частых удароз», то Мардарий Аполлоныч с добрейшей улыбкой вторит этим звукам: «Чюки-чюки-чюк! Чюки-чюк! Чюки-чюк!»

Образы крепостников-самодуров и капризных барынь, у которых под управлением плутов и грабителей-бурмистров стонут забитые и обнищавшие крестьяне, перемежаются образами помещиков иного типа. Это неудачники, люди с вывихнутой жизнью, выпавшие из проторённой колеи по милости случая, ложности и нелепости своего воспитания или просто по бесхозяйственности и разорению. Тема помещичьего разорения вообще проходит красной нитью в большинстве рассказов «Записок охотника», давая Тургеневу материал для образов оскудевших, «бывших» помещиков, обращавшихся иногда в приживалов при тех, кто ещё уцелел и держится на поверхности жизни.

Так неудачно сложилась судьба человека «доброй и тёплой души» - помещика Рад и лова, бросившего свой дом и уехавшего куда-то со своей золовкой. Бестолковой, конечно, станет вся жизнь племянника Татьяны Борисовны «художника» Андрея Ивановича Беловзорова, попавшего не на свою дорогу и жиреющего на даровых хлебах у своей тётушки. Свихнулся Пётр Петрович Каратаев. Деревню его продали с аукциона, и он мечтает об одном: «умереть в Москве!»

Прихотливой ненужностью, доживая свой век в деревне, стал Василий Васильевич - «Гамлет Щигровского уезда». В нищете и одиночестве доживает последние дни «столбовой дворянин Пан-телей Чертопханов», у которого «последние денежки перевелись, последние людишки поразбежались».

Крестьяне. Умный, хозяйственный, отвоевавший свою независимость от барина Хорь и «мечтатель», «романтик» Калиныч («Хорь и Калиныч»); «странный», «удивительный» карлик-старик, правдоискатель, наделённый тонким чувством понимания красоты в природе, Касьян («Касьян с Красивой Мечи») даровитый самородок-певец, впечатлительный и страстный, «художник во всех смыслах этого слова», Яшка-Турок, чьё пение в Притынном кабаке с такой лирической и красочкой силой описано в «Певцах»; крестьянские ребятишки в ночном у костра, стерегущие табун, коротающие время страшными рассказами и заставляющие автора невольно любоваться их доверчивой любознательностью, мечтательной грустью, смышлёностью, смелой удалью, милой детскостью их простых и наивных душ («Бежин луг»),- вот образы, которые рисовал Тургенев, показьшая «золото - сердце народное», таившееся в глубине тёмного крепостного мира.

Но здесь же проходила перед читателем вереница жертв крепостного насилия и удушья. Горько сложилась жизнь мельничихи Арины. У жены помещика Зверкова, «пухлой, чувствительной, слезливой и злой» петербургской барыни, было «положено правило: замужних горничных не держать». Арина же, любимая горничная, осмелилась проявить «чёрную неблагодарность» - нарушить «порядок в доме», не «постыдилась» пойти против воли своей госпожи. Она «возмутила» своего барина, помещика Зверкова, тем, что, полюбив, просила позволения выйти замуж. За такое ослушание она была наказана и сослана в деревню. Её жизнь была разбита. Горемычно доживает свой век «заброшенный» Стёпушка, один из «подданных» господ Шумихиных, ютясь в клети позади курятника летом и в предбаннике зимой, а в сильные морозы ночуя на сеновале. Всё его жалкое существование- один вечный страх перед голодной смертью («Малиновая вода»). Какой-то издевательской причудой была вся жизнь Сучка, который по барской капризной воле перебывал во множестве сяких должностей - «казачка», «фалетора», садовника, доезжачего, сапожника, повара, «кофишенка», «ахтёра», буфетчика, кучера. Его зовут Кузьма, но барыня «приказать изволила», чтобы его звали Антоном. Он не был женат, потому что барыня, будучи сама старой девой, «никому не позволяла жениться», считая женитьбу «баловством». Последняя должность Сучка - «господский рыболов»... на реке, где нет рыбы («Льгов»).

Безысходную крестьянскую нищету приоткрывает Тургенев в бегло нарисованных, но запоминающихся образах: мужика Власа, безуспешно ходившего к сердитому барину в Москву с просьбой вызволить из горькой нужды («Малиновая вода»), старика Антипа с сыном, разорённых и замученных бурмистром и униженно просивших заступничества у своего барина Пеноч-кина («Бурмистр»), и того задавленного «голодухой» мужика, который срубил в барском лесу дерево и был пойман суровым лесником («Бирюк»).

Глубоким драматизмом проникнут образ Бирюка («Бирюк»)- угрюмого, честного подневольного слуги своих господ. Бирюк сознаёт, что на нём лежит тяжёлое бремя долга. «Справляя» свою должность крепостного лесника, он обязан стеречь барское добро: он не хочет «даром господский хлеб есть», он знает, что «воровать никому не след» и «баловать воров не приходится». Но вот однажды Бирюк увидел крепостного крестьянина, укравшего дерево в барском лесу. Он поймал «вора» - бедняка-мужика, погибающего с «голодухи». Бирюк должен его наказать, но он хорошо понимает, чем вызвано «воровство», и в глубине души сочувствует «преступнику». В конце концов Бирюк его отпускает. Это вызвало у лесника великую нравственную муку, и сцена, где показан происходящий в душе Бирюка конфликт между чувством долга и чувством высшей правды, полна истинного, волнующего драматизма, корни которого в жестоком укладе крепостных отношений.

Из среды дворовых крестьян, развращённых близостью к барской жизни, и крестьянской «администрации» взяты Тургеневым такие образы, как камердинер Виктор, отвратительный в своём самодовольстве и бессердечии («Свидание»), бурмистр Софрон, «зверь», «пёс», «мошенник беспардонный» - по словам крестьян, и «молодец», «государственный человек» - по оценке его барина Пеночкина. На разорении крестьян, которых он жестоко эксплуатирует, и на обмане помещика, которому он умеет подобострастно льстить, строит Софрон своё благополучие - богатеет, промышляя и «скотом, и дёгтем, и маслом, и пенькой, и чем-чем...» («Бурмистр»).

В замыслы автора «Записок охотника» входило желание показать не только забитость и покорность крепостного крестьянства, но и вспышки его протеста против помещичьего гнёта.

Сюжет: