Древнейшие пласты иранской мифологии. Огонь и вода – основные объекты культа. Космогония. Представление о загробном мире.

Иранская мифология, совокупность мифологических представлений древних иранцев. Начальный этап формирования Иранской мифологии относится к эпохе индоиранской общности (арийцы - индоиранцы населяли южнорусские степи во 2-м - 1-й половине 1-го тыс. до н.э.). В ходе многовековых миграций древнеиранские племена скотоводов и земледельцев заселили в 1-м тыс. до н.э. Среднюю Азию (Хорезм, Бактрию, Согд), Иран (Мидию), Афганистан. С оседанием иранцев-кочевников в этих областях развитие Иранской мифологиипошло обособленными путями. К 7 - 6 вв. до н.э. оформились самостоятельные её циклы: древнемидийская, древнеперсидская, скифо- сарматская мифология, согдийская и ряд более мелких мифологий. При общности культовой терминологии и ярко выраженных рефлексах общеиндоевропейских представлений идеологические основы всех этих циклов заметно различались, отражая разницу в уровнях социально-экономического и культурного развития. После греко-македонского завоевания Ирана и части Средней Азии наступил второй, т.н. среднеиранский, период в развитии Иранской мифологии. Его характеризовало обилие синкретических идейных течений со спекулятивно-теологическим уклоном. В этот период переделывались старые и возникали новые мифы, сложился в основных чертах священный канон зороастризма, вобравшего многие элементы индоиранской архаики. На западе Ирана самостоятельной религией стал митраизм, с 3 в. н.э. распространилось манихейство. Среднеиранский период завершился перерождением зороастризма в парсизм с утратой живого содержания Иранской мифологии, подавленного схоластической догматикой и мелочной обрядностью. Однако в народных верованиях Курдистана, Афганистана, некоторых областей Средней Азии уцелели реликты Иранской мифологии.
В силу фрагментарности и взаимных противоречий источников общее понятие "Иранская мифология" является предметом сравнительно-исторической реконструкции, которая опирается на данные индоевропейской мифологии, индоиранской мифологии, ведийской и других мифологий. Основные источники по Иранской мифологии представлены текстами, памятниками искусства и археологии. Особенно важны т.н. луристанские бронзы 8 - 7 вв. до н.э. с изображениями мифологических сцен и персонажей, многорегистровые скальные рельефы ахеменидской и сасанидской эпох, изделия мелкой глиптики. Мифологическими осмыслениями пространства продиктованы планировки и детали архитектурных сооружений: колонные залы Пасаргад, Суз, Персеполя, мавзолеи Тагискена и Уйгарака в низовьях Сырдарьи, храмов огня, дворцов Нисы, Гекатомпила, Бишапура.

Огонь

Первые зороастрийцы видели в природных стихиях воплощение божественных энергий, а потому не нуждались в храмах, устраивая богослужения под открытым небом

Центром зороастрийских ритуалов во все времена был огонь. Под небесным куполом нерукотворного храма огонь, взятый из домашнего очага, превращался в центр религиозной жизни общины. Когда от кочевого образа жизни ираноязычные арии перешли к оседлому земледелию, возникли первые стационарные алтари огня, которые некоторое время все еще оставались храмами под открытым небом. Храмовое поклонение явилось поздним введением в религию Заратуштры. Зороастризму было уже около двух тысяч лет, когда был воздвигнут первый храмовый комплекс для поклонения негасимому пламени священного огня маздаяснийцев. Первые зороастрийские храмы были возведены в царствование Артаксеркса II (404-359 годы до н.э.) из династии Ахеменидов. Вместо рукотворных статуй в центре зороастрийского святилища был воздвигнут алтарь вечно горящего огня, постоянно поддерживаемый приставленными к нему жрецами.

Внимание верующих сосредоточено только на жаровне с огнем, и ничто не может отвлечь от созерцания огня, живого образа бога. «Чистое пламя символизирует того, кто сам является вечным светом»,- говорят последователи религии Зороастра. В освещении зороастрийских храмов, даже находящихся в скальных гротах и пещерах, не допускается никаких источников искусственного света, которые могли бы затмить славу божественного света священного пламени и света солнца, лучи которого проникают в святилище через оконные проемы и отверстия в потолке.
Святилище расположено в углублении храма, в нем находится непосредственно святыня - чаша с вечно горящим огнем. Из этого священного сосуда во время проведения литургии берутся угли и на жаровне выносятся в общий молитвенный зал. Рядовые верующие, приближаясь к священным вратам, за которыми горит вечный огонь, совершают глубокий поклон и оставляют в качестве пожертвования дрова для огня. Молитву каждый творит индивидуально, вознося свои чаянья непосредственно к богу. Жрецы же от имени верующих мирян совершают обряд Ясны, взывая к самому Творцу мироздания Ахурамазде и его ангелам Изедам — высшим небесным сущностям, («достойным поклонения» в переводе с персидского). Уходя из храма, верующие уносят с собой щепотку золы, чтобы положить ее в собственный домашний очаг, и тем самым продлить благодатное действие храмового огня.
Три главных храмовых огня в зороастрийской традиции имели сакральное значение и вместе с тем символизировали три сословия иранского общества - воинов, жрецов и общинников - скотоводов и земледельцев. Огонь, по преданию зажженный самим Кави Виштаспой, Атар-Виштасп (позднее, Адур-Гушнасп) находился в Мидии, в иранском Азербайджане в районе Шиза и был посвящен царю и воинскому сословию. Огонь Хварны - божественной благодати Атар-Фарнбаг был посвящен жреческому сословию и находился в персидском городе Истахр. Огонь Митры Атар-Бурзин-Михр - третий сакральный огонь зороастрийской религии был местом паломничества простого люда и находился в Хорасане (Парфия). По мусульманской легенде, этот огонь погас в ночь рождения пророка Мухаммеда. Погасший огонь на алтаре Весты возвестил скорое падение Рима. Погасший огонь на алтаре Атар-Бурзин-Михр стал предвестником разрушения империи Сасанидов и вытеснения зороастризма исламом.

Незыблемость вечно горящего пламени символизировала величие и могущество Ирана. Посещение храма огня для зороастрийцев было делом сугубо добровольным, но все же очень желательным. В «Избранных заветах древних мудрецов», принадлежащих к пехлевийским текстам, праведным зороастрийцам рекомендовано: «Трижды в день ходи в Храм Огня и воздавай должное Огню; ибо тот, у кого вошло в привычку ходить в Храм Огня и приносить ему почитание, будет благословлен большей долей как земного богатства, так и святости». Приношения храмовому огню, горящему в большой чаше, иногда достигающей высоты 2 м, совершаются пять раз в течение суток и всякий раз сопровождаются пением религиозных гимнов и церемонией препоясывания священным поясом кушти - символом зороастрийской веры. В качестве приношений огню используются сухие дрова и благовония. Пехлевийские тексты всячески подчеркивали важность питания огня сухой древесиной. В тексте «Арда Вираз намаг», описывающем путешествие праведного Вираза в иной мир, повествуется о его встрече с богом огня Атаром. Атар порицает Вираза за то, что тот клал в огонь мокрое дерево. Вираз говорит богу огня: «В том мире я всегда подкладывал тебе семилетнюю древесину», на что Атар отвечает: «знай, что однолетняя древесина много суше, чем семилетняя. Когда ты выдерживаешь дерево больше года, оно собирает влагу и становится мокрым, и ты передай эти мои слова людям». Влажная древесина дымит при горении, а дым зороастрийцами считался порождением духа зла. Когда Ахриман обрушился на материальный мир, он нанес ужасный вред небу, воде, земле и огню. Напав на огонь, он осквернил его дымом. Чтоб избежать присутствия дыма при религиозных обрядах, то есть избежать, таким образом, нападения Ахримана, неизменно предписывается употребление сухой топливной древесины. Кроме того, малое пространство храмов огня, наполняющееся дымом от горения мокрого дерева, становилось непригодным для проведения продолжительных литургий.
В отличие от представителей других индоевропейских религиозных традиций, зороастрийцы в качестве приношений огню использовали только сухие дрова, благовония и масло. Заратуштра - основоположник первой этической религии, восстал против кровавых жертвоприношений и осквернения огня жертвенной кровью. Заратуштра же возвел огненную стихию в ранг очищающей космической силы, обладающей высшей святостью. Посему осквернять огонь жертвенным, а уж тем более, трупным мясом (как это делали индусы, греки, балты и кельты) для зороастрийцев немыслимо. Они абсолютно убеждены, что кремация - порождение духа зла Ангроманью и его попытка осквернить священную стихию огня.
В религии Заратуштры огню отведена роль объективного космического судьи, наказывающего грешников и воздающего по заслугам праведникам. В Бундахишне, своде космологических представлений зороастрийцев, говорится, что река расплавленного металла сжигает злого человека со зловонием, но что хороший человек проходит сквозь нее, как через теплое молоко. К судебной функции огня как высшего восстановителя справедливости относятся и, так называемые, огненные ордалии. В истории зороастризма известно несколько случаев, когда первосвященники для доказательства собственной правоты подвергали себя ордалии: им на грудь выливали расплавленную медь, температура плавления которой достигает 800°С, но они, тем не менее, оставались в целости и сохранности. Эсхатологическаяиранская идея очищения мира от зла в огненной реке расплавленного металла получила дальнейшее развитие в учении о мировых периодах, существенно повлиявшем на Гераклита, Пифагора и других греческих философов. Зороастрийцы беспокоились о чистоте огня, ибо как огонь сможет очистить человечество от грехов перед Фрашегирдом, если он сам будет осквернен? В Ривайятах всячески поддерживается значимость чистоты огня. Ахурамазда поведал Заратуштре о том, как при создании мира Огонь умолял творца не создавать его в материальном мире в форме Атара Спеништа: ведь если будет создан огонь, люди станут неподобающим образом с ним обращаться и в его пламени будут сжигать мусор, тем самым оскверняя чистейшую стихию. Ахурамазда вопросил Бессмертных Святых: «Если я внемлю Огню и не создам его в материальном мире, я не смогу сотворить мир. Что же лучше - сотворить мир или обречь огонь на осквернение?».
Амеша Спента (Бессмертные Святые) решили, что телесный мир должен быть сотворен, и в нем должно быть материальное воплощение огня — пламя Спеништа. Творец Ахурамазда возвестил, что всякий, кто станет осквернять огонь, будет наказан пребыванием в аду до Фрашегирда — последнего дня, когда все пройдут через испытание огнем и лишь после того, как полностью очистятся от зла, обретут вечные нетленные тела.
Пехлевийский текст «Арда Вираз намаг», повествующий о посмертной судьбе людей и воздаянии за грехи, пророчит тяжкую участь тем, кто при жизни осквернял огонь. Вернувшись с того света, Арда Вираз писал: «И увидел я души мужчин и женщин, подвешенные в аду вниз головой, и скопище скорпионов, змей и прочей ползучей нечисти пировало в их телах, изъедая их насквозь. И я спросил: «Сколь тяжек грех и исцелима скверна, которая, их души поразив, в обитель паразитов превратила?» Сраоша благочестивый и бог Атар ответили: «Это души людей, которые в мире не заботились об огне и воде. Они вносили грязь в огонь и воду, оскверняли его нечистотами и мертвечиной, а также умышленно гасили пламя огня».

Как и другие древневосточные народы, племена Ирана и Средней Азии поклонялись священной водной стихии, которая рисовалась их воображению в виде первородных вод или в виде священного озера Ворукаша. В «Авесте» сохранились остатки древнего культа духа воды Апам-Напата, «обитающего в воде».

Огонь для зороастрийцев был символом чистоты, очищения, освобождения от скверны. Надо сказать, что физической чистоте они придавали исключительно важное значение, ритуальный смысл: всякая нечисть - это элемент сил тьмы и зла. Поэтому необходимо было остерегаться нечистоты, в том числе и трупов. Чтобы тела покойников (символ нечистоты) не соприкасались с чистыми стихиями (вода, земля, огонь, растения, металл), существовал и специфический обряд захоронения: в открытые сверху большие ступенчатые каменные ямы-башни особые служители сносили умерших. Их тела склевывали хищные грифы, а кости сбрасывались затем на дно вырытого в башне и облицованного камнем колодца. Такие сооружения сохранились и по сей день у парсов, живущих в западной Индии и исповедующих зороастризм. Нечистыми считались также больные, только что родившие женщины и женщины в определенные периоды их жизненного цикла. Всем им необходимо было пройти через специальный обряд очищения.

В процессе очищения, как упоминалось, самую важную роль играл огонь. Огонь был обязательным при любых ритуальных церемониях, в том числе и при совершении ритуалов в честь Митры или Ахура-Мазды, которые обычно сопровождались пением, жертвенной трапезой и вином и нередко отправлялись не в храме, а на свежем воздухе. Кроме огня почитались и остальные чистые стихии. Особым почтением пользовались также и некоторые виды животных - бык, лошадь, собака, пожиравшие трупы грифы.

Что касается посмертной судьбы души, то она зависит от праведности человека. Согласно пехлевийским источникам, три дня и три ночи душа сидит у изголовья умершего человека. На четвертый день душа на рассвете достигает возвышенного и ужасного Моста Вознаграждения- Чинвата, по которому должен пройти каждый человек, чья душа спасена, и каждый, чья душа проклята. По мосту душа идет на суд божеств Митры, Сраоши и Рашны, где мысли, слова, и дела покойного взвешивает на весах Рашна. И когда по Чинвату проходит душа спасенного, его ширина становится равной одному парасангу, и собственные добрые дела спасенного встречают его в облике девушки, более прекрасной, чем любая девушка на земле, и с первым шагом он вступает на небеса благих мыслей, со вторым - на небеса благих слов, с третьим – на небеса благих дел, с четвертым - достигает Бесконечного Света, который весь - само блаженство. Спасенный, таким образом, постоянно пребывает со святыми божествами во веки веков. Если же душа проклята, то через три дня и три ночи демон уносит ее к мосту Чинват, тонкому, как лезвие клинка, а затем душа попадет в преисподнюю- « Жилище Дурного помысла». И проклятая душа встречает старуху отвратительного вида, проходит через три ада злых мыслей, слов и дел и с четвертым шагом оказывается перед лицом Аримана и демонов. Это представление о двух путях души - истинном и ложном - видимо, восходит к древней индоевропейской мифологии.