СЦЕНА 5

Главный режиссер с и д и т на лежаке, играет на свирели. Играет неумело, то и дело прерываясь. Услышав чье-то приближение, прячет свирель. Вкатывается, с и д я, Первая актриса.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Свои, свои. Играй, учись.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Уверенности нет, что мне на ней придется.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Конечно, подлецы. Могли б и пригласить.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Чего-нибудь еще узнала?

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Все тайною покрыто. Но эта тайна говорит.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Его назначат. Сейчас чиновники в почете. Он управленье возглавляет. Приближен больше нашего. Меня чик-чик.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Морозит. Ну, давай играй. Вдруг обойдется. (Смотрит вверх). Должны там тоже понимать, что ты преемник. Тянул все годы ты театр. Театр твой. Ты продолжатель.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР (пробует играть, останавливается). Хотенья нет. А знаешь, если и меня – то радостного мало. Все рушится. Им кажется театр в в е р х, а он под горку. Вот – п о с а - д и л и. Как теперь?

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Про это помолчи! Взорвусь! Морозить даже перестало.

Выкатывается, сидя на лежаке, Первый актер.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мэтр, будет репетиция?

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Конечно. Нам катаклизмы не помеха.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Понятно.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Что понятно?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Что репетируем и с и д я.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. А что еще понятно?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. А что еще?

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Признайся, Иванов, ты в курсе?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. В курсе чего?

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Кого назначат.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мэтр, разве не вас?

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Играешь плохо удивленье. А ведь актер ты неплохой.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Не понимаю что-то.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Не скажет он. Уж слишком верткий.

Выкатываются, сидя на лежаках, Петров и Кузнецов. У обоих ноги в бинтах.

ПЕТРОВ. Мы не опоздали?

Их не замечают.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Клянусь Основателем театра, я ваш!

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Притвора.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Театр вреден.

ПЕТРОВ. Мы не опоздали.

КУЗНЕЦОВ. Смазать не успел. Торопился. Не поможешь?

ПЕТРОВ. Давай. Время, кажется, есть.

Разматывают бинт на ноге Кузнецова и смазывают обожженное место. Выкатывается Завлит.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Ну, что, Григорий Палыч, разузнали?

ЗАВЛИТ. Неловко быть гонцом плохих вестей…

КУЗНЕЦОВ (стонет). А-а, здесь обожгло до костей!

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Значит, его?

ЗАВЛИТ. Да.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Я чувствовал. (Бросает свирель). То-то не игралось.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Что это нам сулит? Вернуться к прежнему он не посмеет. Смутьяны развелись.

ПЕТРОВ. Зря что ль над огнем жарились.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Значит – с и д е т ь?

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Что ж – п о с и д и м. Кто из великих не с и д е л? (Хлопает в ладоши). Ну, все – готовы? Займемся делом. Театр вреден. Спасет искусство от него. Акт четвертый. Встреча Офелии и Лаэрта. Я за датчан. «Впустить ее!»

ЛАЭРТ-ПЕТРОВ (не отрываясь от ноги Кузнецова). Что там за шум?

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Ремарка. «Офелия возвращается».

Офелия-Первая актриса подкатывает к Лаэрту.

ЛАЭРТ. Зной, иссуши мне мозг! Соль семикратно жгучих слез, спали живую силу глаз моих!

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Здесь за руку.

Лаэрт одной рукой мажет мазью рану Кузнецову, другой берет Офелию за руку.

ЛАЭРТ. Клянусь, твое безумье взвесится сполна, пока не дрогнет чаша. Роза мая! Дитя, сестра, Офелия моя! –

КУЗНЕЦОВ. А-а, хорошо. Будто холодком подуло.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Резко в сторону, к зрителям.

ЛАЭРТ (Кузнецову). Подожди, старина. (Отъезжает). О небеса, ужель девичий разум такой же тлен, как старческая жизнь? В своей любви утонченна природа – и вот она шлет драгоценный дар вослед тому, что любит.

ОФЕЛИЯ-ПЕРВАЯ АКТРИСА (поет). «Он лежал в гробу с открытым лицом; Веселей, веселей, веселее; И пролито много слез по нем». Прощай, мой голубь!». (Капризно-раздраженно). Не то! Я чувствую – не то! Я выбита никчемной новизною! (Бьет кулаком по лежаку). С и ж у – я не в своей тарелке!

ЛАЭРТ. Будь ты в рассудке и зови к отмщенью, ты тронула бы меньше.

ОФЕЛИЯ. Ну, что – добились?! Злорадствуйте теперь! Что наработано годами – исчезло вмиг!

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Не отвлекаться. Строго по тексту. Еще разок.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Пусть за руку не трогает.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. За руку не нужно.

ЛАЭРТ. О небеса, ужель девичий разум такой же тлен, как старческая жизнь? В своей любви утонченна природа – и вот она шлет драгоценный дар вослед тому, что любит.

ОФЕЛИЯ (поет). «Он лежал в гробу с открытым лицом; Веселей, веселей, веселее; И пролито много слез по нем». Прощай…Не могу. Учителя как будто хороню, а с ним театр наш…

ЛАЭРТ. Будь ты в рассудке и зови к отмщенью, ты тронула бы меньше.

ОФЕЛИЯ. Зина, он издевается.

ЛАЭРТ. Шекспир.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. Далее – «Надо петь: «Да, да, да!».

ОФЕЛИЯ. Надо петь: «Да, да, да!». Так поется всегда. Ах, как прялка к этому идет! Это лживый дворецкий, который похитил дочь у своего хозяина»… Зина, вот он дворецкий лживый, который наш театр похитил!

ЛАЭРТ. Бред полноценней смысла.

Вбегает Драматург, за ним, хромая, выходит Журналист. У Журналиста ноги в бинтах.

ДРАМАТУРГ. Друзья, победа!…Назначили, и он даровал!…Он разрешил!…Сейчас задохнусь… Спешили…

КУЗНЕЦОВ. Неужели?

ПЕТРОВ. Встанем?

ЖУРНАЛИСТ. Пообещал принародно…Театр будет х о д и т ь.

ПЕТРОВ. Когда?

ЖУРНАЛИСТ. С сегодняшнего дня… Думаю, мой репортаж тоже сыграл свою роль.

КУЗНЕЦОВ. Закон подлости – столько ждал, а когда дождался – ноги обожжены, ходить не могу.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Нет, походи теперь. О лежаке жалеть еще ты будешь.

ДРАМАТУРГ. И речь…Теперь будем нормально говорить…

КУЗНЕЦОВ. Неужели? Не верится даже.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Вертел хвостом при Основателе, а умер – вон что выдал. Реформатор.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. И так всегда. Таков театр.

ДРАМАТУРГ. Идет сам сейчас к вам объявить…

КУЗНЕЦОВ. И д е т?!

ДРАМАТУРГ. И д е т. Слышите толпу?

ПЕРВЫЙ АКТЕР (встает, пинает лежак). Пошел! Давно пора театр обновить!…Тьфу, черт – привычка!…Давно пора обновить театр! Хватит зарабатывать пролежни!

ПЕРВАЯ АКТРИСА. Не Гамлета играть тебе, а крысу! А я вот – так! Попробуйте – сгоните! (Демонстративно укладывается на лежак). Зина, и ты.

Главный режиссер следует за женой – ложится, складывает руки на груди.

Григорий Палыч!

ЗАВЛИТ. Увольте. Я за перемены.

ПЕРВАЯ АКТРИСА. И этот крыса… Все нас покинули, Зиновий. Почуяли, где сила.

ГЛАВНЫЙ РЕЖИССЕР. И так всегда. Таков театр.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Осколки прошлого. (Кричит). Андреич, подмети.