Прошедшее время

Я ненавижу дождь.

Ладно, это ложь. Мне нравится такая погода, но когда, скажем, у меня с собой есть запасная одежда и зонтик. Поэтому можно с уверенностью сказать, что прямо сейчас я довольно зла на Матушку-Природу.

Я стою возле Лернер Холла и наблюдаю за льющимся, как из ведра, дождем, и размышляю: следует ли мне брать такси или пройтись к ближайшей станции метро? Так или иначе, я промокну до костей, как только отойду от студенческого центра. И поверьте, иногда мне хочется, чтобы песня «Ирония судьбы» Аланис Мориссетт была моим личным саундтреком.

Вздохнув, я собралась шагнуть в дождь, но услышала звонок своего телефона. Когда я тянусь к трубке, чтобы ответить на вызов, группа потрясающих девчонок проходит мимо меня, разбрасывая на своем пути презервативы и выкрикивая: «Нет перчатки, нет любви!»

Краснея и смущаясь, как какая-нибудь глупая героиня из романа периода Регентства, я поднимаю презервативы с земли и быстро запихиваю их себе в сумку до того, как кто-нибудь заметит их. Прекрасно. У меня сейчас нет парня, но люди могут подумать, что я зависима от секса.

Теперь точно нужно уходить отсюда.

И только делаю первый шаг, мой телефон звонит вновь. Я борюсь с молнией на сумке в попытке достать мобильник и при этом уклониться от студента с огромным зонтом. Приближаясь к большой луже и пытаясь обойти ее, я совсем не замечаю парня, идущего прямо на меня. Мы сталкиваемся, и я падаю в ту самую лужу и роняю вещи на землю.

Что, черт возьми, только что произошло?

Я удивлённо смотрю на чьи-то мокрые кожаные мокасины передо мной.

Чертова лужа. Хочется плакать. Черт, моя задница мокрая. Меня захлестывает злость.

Ладно, Кэти. Дыши. Соберись и скажи этому парню все, что о нем думаешь.

Со всеми этими мыслями, пробегающими в моей голове, я не обращаю внимания, как выглядит парень, который скоро услышит от меня отборную порцию ругательств. Поэтому, когда он становится на колени передо мной, пытаясь руками заслонить мое лицо от дождя, я холодею. Меня парализует. И все мысли о мокрой заднице вмиг вылетают из головы.

Эти губы настоящие?

Черт, я ощущаю, как мое лицо вспыхивает, будто фейерверк универмага «Мэйсис» на 4 июля. Мне нужно что-нибудь сказать и быстро, но все, о чем я могу думать, когда смотрю в его кленово-карие глаза, это то, что я хочу оладьи с сиропом… с огромной порцией кленового сиропа.

Избавься от этого, Кэти!

В тот момент, когда я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать совершенству с вкусными губами и смеющимися глазами, стоящему на коленях передо мной, он произносит:

– Хм, думаю, тебе лучше встать. Твои вещи… промокают. Сейчас…

Он помогает мне подняться, и я замечаю, что все содержимое сумки оказалось на земле.

Господи, ну, что еще может пойти не так?

Разглядывая беспорядок, я быстро понимаю, почему он хотел мне помочь. Рядом с кошельком, между книгами, валяющимися на мокром асфальте, лежит около десяти презервативов.

Черт! Твою! Мать!

Мне хочется провалиться сквозь землю.

Конечно, носить с собой средства защиты – отличная идея, но это не мои презервативы!

Я быстро приседаю, не отрывая глаз от земли. Чувствуя себя невероятно смущенной всей этой ситуацией, я не обращаю внимания на то, что Мистер Мокасины делает то же, что и я, до тех пор, пока мы не ударяемся головами в попытке одновременно дотянуться до презерватива.

– Ай!

Потирая голову, я смотрю на него и замечаю, что он копирует мои движения и с трудом пытается сдержать улыбку. Господи! Вся эта ситуация выглядит чрезвычайно смешной, поэтому, когда наши глаза встречаются, мой желудок воспроизводит пируэты олимпийского уровня, и мы начинаем смеяться.

Когда мы успокаиваемся, то смотрим друг на друга на протяжении минуты, что тянется бесконечно. Не обращая внимания на дождь, я на мгновение позволяю себе затеряться в его смеющихся глазах. Это выглядит так, будто сила тяжести приостановилась, и мы плывем в замедленном движении.

Я думаю о том, как разрушить эту наэлектризованную тишину между нами, когда он прочищает свое горло, чтобы что-то сказать, и вот тогда это происходит.

В одно мгновение я смотрю в его глаза и ощущаю бабочек в своем животе, а уже в следующее мы оказываемся залитыми грязной водой с улиц Бронкса.

Да.

Отвратительная, вонючая, грязная вода на моих волосах, лице, одежде, да и на нем тоже.

– Какого черта! – кричит красавчик вслед машине, окатившей нас водой.

Он поворачивается ко мне и позволяет себе слишком долго глазеть на мою мокрую футболку. И вместо того, чтобы покраснеть или извиниться за то, что так откровенно пялится, парень ухмыляется.

– Полагаю нам лучше уйти. С нашим везением, если мы задержимся здесь дольше, нас может поразить молния.

Моя реакция замедляется, когда он обращается ко мне, потому что, во-первых, я по–настоящему потрясена его низким баритоном, а, во-вторых, свет, падающий на его мокрые волосы, заставляет черные локоны сиять, как мех норки.

Я киваю в знак согласия. Кажется, я потеряла не только способность думать, но и говорить. Вместе мы закидуем все мои вещи в сумку. Даже дурацкие презервативы.

Когда мы заканчиваем, он протягивает мне руку:

– Позволь помочь тебе подняться.

Когда мы встаем, то смотрим друг на друга, не двигаясь и желая, чтобы один из нас что-нибудь сказал или сделал, но ничего не происходит. Дождь усиливается, но нас это не беспокоит. Мы будто находимся в собственной временной оболочке, где время, кажется, остановилось. Я едва различаю его лицо, ведь мои глаза заливают капли дождя, но замечают тот миг, когда его высокая фигура нависает надо мной.

Медленно его лицо приближается к моему. На полпути он останавливается и смотрит на меня, будто просит разрешение сделать то, что, думаю, он собирается сделать. Мой разум скандирует: «Поцелуй меня… Поцелуй меня…». Отбросив логику и осторожность, я закрываю глаза, поднимаюсь на цыпочки и позволяю мгновению захватить власть. Когда мы, наконец-то, целуемся, наши губы соприкасаются так мягко, так напряженно, так волшебно, но я не чувствую, будто меня поразила молния или мир остановился. Нет, чувство необыкновенное. Особенное. Словно меня очистили изнутри, словно дождь смыл все мои прошлые ошибки, мои печали, мою боль. И на их месте, укореняясь, появляется надежда. Магия.

Когда поцелуй заканчивается, появляется ощущение, будто мое тело плывет в воздухе. Именно в этот момент мой разум постигает четыре истины:

Мои ноги не касаются земли.

Его руки обнимают мою талию. Очень крепко.

Я только что поцеловала незнакомца посреди оживленной улицы.

И последнее, но основное…

Это было изумительно!

Когда он отпускает меня, его волнистые черные волосы падают на глаза, скрывая их от меня. Он делает глубокий вдох, заправляет волосы за ухо и смотрит на меня. Бабочки в очередной раз атакуют мой живот, будто они пули, выпущенные из моей души.

Мне нужно сказать что-нибудь, например, спросить его имя и, может быть, номер телефона.

Да, мне определенно нужен его номер.

Но все, что я могу, это пристально смотреть на него, боясь, что он исчезнет. Я наблюдаю, как он поднимает руку и нежно прикасается к моей щеке. Такое ощущение, что его рука должна делать так всегда – настолько естественен этот жест. Закрывая глаза, я чувствую, как теплая дрожь бежит вниз по позвоночнику, вызывая мурашки на моей коже. Я не вижу, насколько близок его рот к моему уху, но понимаю это, когда ощущаю его дыхание и слышу слова, которые заставляют мои колени подгибаться. Слова застигают меня врасплох. Когда я открываю глаза, чтобы спросить, что он имел в виду, он дарит мне самоуверенную улыбку, поворачивается и уходит, оставляя меня одну на оживленной улице. Я чувствую себя потрясенной, задыхающейся и ошеломленной.

Я выдумала то, что сейчас произошло?

Нет, не думаю.

Это было реально.

Он был реальным.

Я все еще чувствую вкус яблока на моих губах, которое он, должно быть ел. Я все еще почувствую тепло его руки на своей щеке.

Я трясу головой и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на его удаляющуюся фигуру. Я хочу догнать его и спросить его имя. Мне нужно это. Но уже слишком поздно.

Он ушел.

Вдруг я чувствую себя такой одинокой.

Он ушел.

Я потрясена. Зная, что, должно быть, выгляжу как промокшая крыса, все же пытаюсь разыскать такси. Я думала, что подобные вещи происходят только в кино или книгах, но не в настоящей жизни. По крайней мере, не в моей.

Наконец-то возле меня останавливается такси, и я собираюсь сесть в него, когда чувствую легкое прикосновение к плечу. Оборачиваясь, я сталкиваюсь лицом к лицу с парнем, которого не ожидала увидеть вновь. Передо мной стоит тот самый незнакомец.

– Эй, – произносит мистер Самоуверенная Улыбка.

То как он улыбается мне, срывает замок, сдерживающий мою дрожь. Дрожь мощную, словно шторм, бушующий внутри меня. И трепет, который пробегает вверх и вниз по моему телу.

Я приросла к земле, и, наверное, мой рот сейчас открыт.

Это продолжается до тех пор, пока таксист не зовет меня, пытаясь выдернуть из внезапного гипнотического состояния влюбленности.

Невероятно, но это Он.

И вновь.

– Мисс, вы садитесь или нет?

Сначала мое внимание направлено на водителя, затем я поворачиваюсь к красивому незнакомцу, думая, что ему сказать, но он говорит первый:

– Я был на полпути к университету, когда осознал, что не спросил твое имя.

Я не знаю, что сделать или сказать, поэтому произношу первое, что мой блестящий ум может выдать:

– Хм…

Этот парень заставляет мое лицо пылать.

– Нет. Ты определенно не похожа на «Хм». Больше на Вау, – улыбается он, отчего на его левой щеке появляется очаровательная ямочка.

Как парень может быть таким совершенным?

Если до этого мое лицо просто слегка зарделось, то сейчас оно горит, словно лесной пожар. Что ты скажешь на это? Это все так мило и забавно. Давай, Кэти! Скажи что-нибудь.

– Ха. Ты смешной. И знаешь это, верно?

– Нет, я не старался быть смешным. Я всего лишь констатировал факт.

Я смущаюсь под его пристальным взглядом, и моя рука непроизвольно тянется к волосам, в то время как он делает шаг ко мне.

– Что… что-то не так?

Близость его тела бросает мой разум по спирали в пропасть, где связная речь, кажется, не существует.

Не отвечая на мой вопрос, он прикасается к моему лицу. Когда его большой палец гладит мою щеку, я ощущаю необычайно нежное прикосновение на моей коже. Прошло уже много времени с тех пор, как парень касался меня так.

Я обращаю внимание, что его лицо находится намного ближе к моему, его горячее дыхание задевает мои губы. Его глаза бродят по моему лицу, будто запоминают каждую его черточку: мой нос, мои щеки и, в конце концов, мой рот.

Когда он поднимает взгляд, наши глаза ненадолго соединяются, и он глубоко вдыхает:

– Хм, могу я получить твой номер телефона?

– Она садится или нет? – снова кричит таксист.

Не разрывая зрительного контакта со мной, незнакомец говорит:

– Дай нам пять минут, парень.

– Н-но зачем? – спрашиваю я, глупо запинаясь. Я знаю чего хочу, но возможно ли, чтобы он хотел того же?

– Разве не очевидно?

Я трясу головой.

– Ты действительно не знаешь, а?

– Хм…

– Послушай, как насчет того, чтобы я позволил тебе сесть в это такси, но на двух условиях. Ты дашь мне свой номер и согласишься пойти со мной на свидание через три дня.

Это действительно происходит со мной?

– Но будет пятница.

Разве у этого красавца нет свидания в пятницу? Только вечные неудачники сидят дома по пятницам. Например, я.

– Так что?

– Это пятница. Разве ты не занят? Свиданием или еще чем-нибудь?

– Я пытаюсь устроить себе свидание, но упрямая девушка не дает мне шанса. – И он улыбается.

– А ты хочешь пойти со мной? – Господи!

– Я хочу сделать больше, чем это. Но на данный момент я был бы более чем счастлив, если бы ты подарила мне свой пятничный вечер.

– Зачем? – я выпаливаю вопрос до того, как осознаю, что, отчасти, не хочу знать ответ.

– Зачем, что? Зачем я приглашаю тебя?

Я киваю головой

– Кроме очевидного, – он придвигается еще ближе ко мне и шепчет: – Потому что я чертовски хочу поцеловать тебя вновь.

Ох.

– Почему бы не сделать это сейчас?

Проклятье. Откуда, черт возьми, появляется эта Распутная Кэти?

– Просто, – начинает он. И я ощущаю жар, идущий от его тела, а его глаза вновь пробегаются по мне. – Потому что я хочу прийти к твоему порогу. Я хочу подарить тебе цветы. Я хочу сказать тебе, как ты прекрасно выглядишь. Я хочу увидеть, как ты смущаешься, когда я делаю тебе комплимент. Я хочу увидеть, как ты заботишься о цветах. Я хочу видеть, как ты предложишь мне воды. И, если ты живешь со своими родителями, я хочу пожать руку твоему отцу и сказать ему, что буду заботиться о его дочери и не приведу ее домой слишком поздно. Затем я сделаю комплимент твоей маме, какая она красивая. Потому что только красивая женщина могла родить такую прелестную дочь.

Он нежно гладит мою щеку.

– Потом ты зальешься краской и возьмешь мою руку в свою, чтобы выставить меня из дома как можно скорее, дабы я не смущал тебя еще больше. Когда мы будем снаружи, я возьму тебя за руку и поведу к своей машине. Я открою тебе дверцу, чтобы ты села внутрь, и закрою её и направлюсь к сидению водителя. Но до того как завести двигатель, я захочу посмотреть на тебя, на то, как ты смущаешься. Я захочу обнять тебя за шею, – его слова отображают его действия, он нежно хватает меня за затылок и придвигает ко мне свое лицо, – потянусь к твоим губам. И тогда…

– Да? – Я тяжело сглатываю.

– И тогда, наконец-то, поцелую тебя, – шепчет он хрипло, смотря в мои глаза.

О, мой Бог.

– Значит, у нас свидание? – и он самодовольно улыбается.

– Да, – говорю я, затаив дыхание, и мой пульс начинает ускоряться.

– Ты не пожалеешь об этом, Вау.

– Меня зовут Кэти, – улыбаюсь в ответ.

Мне хочется ущипнуть себя, чтобы проверить, что это не сон.

– Кстати, меня зовут Бен.

– Приятно познакомиться, Бен, – бормочу я.

Я протягиваю ему руку для приветствия, но Бен удивляет меня, поднеся ее к губам и целуя. Пораженная я отпускаю его руку и смотрю, как он шире открывает для меня дверцу такси.

Неужели этот парень настоящий? Я не знаю, что лучше – упасть в обморок или рассмеяться. Хотя больше хочется первое.

– Хорошо. Так я дождусь ответа?

– Конечно.

Затем мы обмениваемся телефонами и быстро прощаемся, после чего я сажусь в такси и диктую водителю свой адрес. У меня возникает ощущение, что все это время я стояла на месте, в то время как мир вокруг меня крутился с неимоверной скоростью.

Я чувствую вибрацию своего телефона. Надеюсь, это не сигнал, что он разрядился. Вытягиваю его и читаю сообщение с неизвестного номера: «Привет, Кэти. Я не отказываюсь от своих слов». И я улыбаюсь, вспоминая, что он прошептал тогда мне на ухо: «Слишком поздно. Меня посетило озарение».

Я улыбаюсь и смотрю в окно. Но рассмотрев свое отражение, я решаю, что, наверное, я все же не ненавижу дождь.

Бен.

Да.

Определенно.