Лана Баррингтон. Именно в конце второго акта, когда Принц поет Турандот: «Назови моё имя

Именно в конце второго акта, когда Принц поет Турандот: «Назови моё имя! Ты ведь его не знаешь. Но если скажешь к восходу солнца, готов я умереть».

Я отворачиваюсь от сцены и смотрю на Блейка, телефон вибрирует у него в кармане, он переводит взгляд на светящийся экран. Улыбнувшись мне, покидает место, чтобы принять вызов. Это может быть кто угодно, позвонить по любому насущному вопросу, которые требует его вмешательства, но мое сердце уже знает: случилось что-то ужасное. Несколько минут я ничего не делаю, просто сижу объятая ужасом, слышу, как жестокая Турандот принимает вызов Принца.

К рассвету он будет мертв.

Потом я встаю и выхожу вслед за Блэком. Открыв дверь, я вижу, что он закончил разговаривать, он выглядит напряженным и жестоким. Когда он бросает на меня взгляд, то я замечаю, что его лицо стало побелевшим. Я замечаю, как дрожат его руки, как он убирает свой телефон в карман. Я смотрю на него в полном ужасе. Теперь я точно знаю, что произошло что-то ужасное.

— Что случилось? Что? — мой голос сиплый и наполнен страхом.

Блейк подходит ко мне.

— Я вызвал Тома, чтобы забрать нас. Мы должны вернуться домой.

Страх и ужас. Страх, который я никогда не знала раньше, спиралью окутывает меня, сдавливая меня с такой силой, что я с трудом могу дышать. Я уже знаю, что он собирается мне сообщить. Я точно знаю, и я понимаю, что не хочу слышать этих слов. Я самопроизвольно начинает отрицать все.

— Нет, нет, — шепчу я, и делаю шаг назад.

Второй акт заканчивается, и нас начинают окружать люди, выходящие в фойе, чтобы направиться в сторону туалетов и баров. Я непроизвольно делаю еще шаг назад и сталкиваюсь с мужчиной в черном костюме, который пытаясь удержать меня хватает за руку. У него густые светлые брови и обеспокоенные, затуманенные карие глаза.

— С вами все в порядке? — спрашивает он.

Я тупо смотрю на него с открытым ртом.

Мой растерянный напуганный мозг даже не в состоянии сформулировать ответ, Блейк появляется рядом со мной и берет меня за руку. Тогда тот мужчина убирает руки. Он странно улыбается мне, кивает Блейку, и уходит с женщиной, которая находится рядом с ним. Моя голова наполнена боем барабанов, но словно по иронии судьбы, я про себя отмечаю крошечное пятно на правом рукаве ее бархатного платья. И то что, она, кажется, счастливой. Ее не ждут плохие новости дома. Неожиданно к горлу подкатывает тошнота, мои пальцы дрожат, и я пытаюсь закрыть рот.

— Мы должны вернуться домой, — бормочет Блейк, проводя меня через толпу людей. В баре и фойе многолюдно, и мне кажется вдруг, что ужасно шумно. Мы выходим на улицу. Я хватаю ртом прохладный вечерний воздух и дрожу. На мое плечо падают локоны и грудь сжимается от холодного воздуха.

— Ты замерзла, — говорит Блейк.

— Я забыла свою накидку в ложе, — отвечаю я, словно в тумане, словно это теперь имеет какое-то значение.

Он снимает пиджак и накидывает его мне на плечи.

Я вжимаюсь в тепло, оставленное его телом и пытаюсь еще оттянуть мгновение, чтобы услышать его слова.

— Сораб исчез. Похоже, его похитили.

Я киваю, словно он говорит мне: «Давай выпьем перед обедом». Я борюсь с неверием, сцепив лацканы пиджака и отведя взгляд в сторону. Вижу нищего, сидящего на лестнице театра, он похож на шелудивую собаку, которая скорбно смотрит на меня. Бедняжка. Живет на улице, питается объедками. А у меня украли моего ребенка. Я перевожу взгляд обратно на Блейка.

— Как? — мой голос на удивление без эмоциональный, почти незаинтересованный. Я понимаю мозгами, что моя реакция на происходящее мягко говоря странная. Возможно, это результат шока.

— Это я и намерен выяснить. Брайан думает, что это Бен.

— Бен? — повторяю я, опустив руки вниз.

Блейк кивает.

— Он ушел в самоволку.

— Он один из новых парней, не так ли?

— Да.

Я с силой выплескиваю слова из своего рта.

— Один из тех мужчин, которого ты нанял, потому что я попросила тебя об этом, — шепчу я. Мои зубы начинают стучать.

Он притягивает меня к себе, крепко обнимает, прижимая к своему телу. Я мгновенно реагирую на тепло, которое он излучает, словно грелка.

— Прекрати. Это не твоя вина, — говорит он в волосы. — Пойдем, Том подъехал. Нам нужно идти.

Я поворачиваюсь в направлении, куда он смотрит и вижу Тома, стоящего у машины. Том не улыбается, его лицо бледное. Блэйк открывает мне дверь, и я сажусь, укутавшись в его пиджак. Я ничего не чувствую, только онемевший холод. Я соединяю руки вместе на коленях, чтобы они перестали трястись. Я словно во сне, мне ничего не кажется реальным.

Я пытаюсь вспомнить Бена. Темные волосы, обычно неулыбчивые глаза цвета карамели, подозрительными светло-коричневыми глазами. Но это ничего не значит, потому что они все такие.

— Может ли быть, что Бен взял Сораба просто прокатиться на своей машине... и просто никому не сказал? — уже говоря это, я знаю, что подобное никогда не произошло бы.

Блейк медленно отрицательно качает головой и сжимает мои ледяные руки.

Его бедро находится близко ко мне, но не касается. Я пододвигаюсь ближе к нему, чувствуя контакт с его телом через тонкое обтягивающее платье, это утешает меня. Я молча невидящим взглядом пялюсь в окно, и только слышу его телефонные разговоры.

— Сообщай обо всем. Я хочу знать, кто забрал моего сына.

Я опускаю ладонь на холодное стекло, находясь в полном оцепенении. Блейк продолжает разговаривать по телефону, но его ответы я слышу, как сквозь туман: что-то о прослушивании телефонных звонков Бена. Что же за человек был на его месте. Ищем улики. Телефоны уже прослушиваются. Не создавая шумиху связались с шефом полиции, неофициально. Полицейские прочесывают улицы. Обрывочные мысли витают в моем онемевшем мозгу: как быстро эти люди передвигаются. Как будто они ожидали такой сценарий. Машина скорой помощи, с выключенной сиреной, но мигающими огнями, проносится мимо нас спеша к очередной трагедии.

Я вспоминаю любимое маленькое личико Сораба, и дрожь проходит через меня. Где он? Он не знаком с Беном. Он будет так напуган, как он ляжет спать без своей любимой игрушки. Он никогда не ложился в постель без своего Slepy Teddy. Я вспоминаю его засыпающего у меня на коленях, и это вызывает нестерпимую боль во мне.

И потом у меня возникает четкая мысль, но такая утешительная: они не будут причинять ему боль. Они просто хотят денег, и Блейк даст им все, чего бы они не попросили. Я знаю, что Блейк имеет связь с преступным миром и мафией. Очевидно, мы сможем вернуть нашего сына. Какая-то маленькая часть меня говорит, что, скорее всего, я обманываю себя, но в этот момент, вера в чудо утешает меня очень сильно. Я откидываюсь на спину и закрываю глаза, не разрешая себе думать дальше. Я просто прислушиваюсь, как кровь неуклонно стучит в ушах, и полностью сконцентрирована на теплом бедре Блейка, который прижимается ко мне.

Как только я вхожу в дом, кошмар становится реальностью. Гостиная выглядит, как военное министерство, заставленное прослушивающей аппаратурой и всевозможными гаджетами, которые я даже не знаю, и Джеральдина смотрит на меня огромными, испуганными глазами.

— Прости меня, Лана. Я только на минутку вышла в туалет, — говорит она дрожащим голосом.

14.