КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 16. Конец мечтыДжек Я ничего не собирался скрывать от Котенка, но было кое-что, что я должен был сделать сам. Я как-то упоминал при ней в начале года, что, скорее всего, это будет мой последний сезон в бейсболе. На что она улыбнулась и погладила меня по руке, будто, черт возьми, хотела успокоить. Она определенно не верила, что я говорил серьезно. Но я был серьезен. Очень серьезен. Позже я начал ненавидеть себя за такую скрытность. Но я знал, что должен так поступить, чтобы сохранить безопасность моей семьи и свое душевное здоровье, я должен был принять такое решение. По сути, для меня был только один вариант. Весь этот сезон я играл так, словно он был для меня последним. Я прощался с каждым стадионом, с каждым бейсбольным полем, на которых, как я знал, мне больше не предстоит играть. Я больше смеялся, наслаждался каждой игрой, меньше испытывал стрессов. У меня было легко на сердце от мысли, что это решение я принял на собственных условиях. Я еще никому не сказал о нем. Ни моим агентам, ни Дину. Я достиг этих неуловимых десяти сезонов и теперь мог рассчитывать на полную пенсию. Конечно, дерьмово, что все было завязано на деньгах, но на самом деле, мое решение было связано не столько с деньгами, что и так подразумевалось, сколько с целью обезопасить мое будущее. Будущее моей семьи. Я не мог вечно играть, и каким бы ценным игроком я не был, каждый день рождались парни, которые ни сегодня-завтра будут бросать мяч сильнее и быстрее меня. Кто знает, может однажды им станет и мой сын. Или мой племянник. Я, наконец, был готов попрощаться с единственной страстью, которой был одержим практически всю жизнь. В моей голове вспыхнули воспоминания о том, как я получил травму и потом восстанавливался несколько недель. С тех пор я прошел долгий путь. Я помнил, как боролся со страхом, что моя карьера закончится. Но сейчас я не чувствовал ничего подобного. В этот момент принятое мной решение казалось правильным. Черт, я не мог дождаться, чтобы сообщить об этом моей девочке… и моему мальчику. И что, черт возьми, станет делать моя семья, когда их папочка целый год будет торчать дома? Я, скорее всего, сведу их с ума; и Кэсси, в конце концов, убьет меня, пока я буду спать. Уверен, что заслужу это, но сейчас мне было плевать. Я просто хотел быть с семьей. Когда я ехал домой после игры, мой разум был слегка затуманен от чувства свободы. По правде говоря, я немного боялся признаться моим агентам, что завершаю карьеру, но я сам являлся хозяином своей судьбы, и мне нужно было наконец-то начать жить нормальной жизнью. Я был активным участником только одной её части, тогда, как по отношению к другим, был подобно дальнему родственнику, которого навещают раз или два в год. Сквозь открытую дверь гаража, я услышал смех на верхнем этаже нашего дома. — Где моя семья? — крикнул я в ту сторону, откуда раздавался смех, когда вошел на кухню. — Папочка! — закричал Ченс и понесся вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Когда он спустился, то тут же помчался в мои объятия. — Хэй, приятель. Как прошел день? — Хорошо! Мы с мамой пекли шоколадное печенье, и я ел тесто. — Хм-м, — промычал я, когда у меня потекли слюнки. — Как думаешь, мама оставила мне немного теста для печения? — Угум, — он быстро замотал головой вверх-вниз. Я положил руку ему на макушку, чтобы он остановился. — Она оставила тебе немного в коробке, — хитро добавил Ченс. — В коробке? — Я посмотрел на него игривым взглядом, когда Кэсси вошла на кухню. — Он имеет в виду пищевой контейнер. В холодильнике. Привет, малыш. — Она прижалась своими губами к моим, и я практически забыл, что у нас был зритель, который нетерпеливо дергал меня за рубашку. — Папочка, ты поплаваешь со мной? Мама сказала, что я должен дождаться тебя, чтобы потом вместе пойти плавать. Сейчас ты дома. Пойдем плавать. Пожалуйста. Я хочу поплавать. Мои глаза расширились, пока он тараторил со скоростью сто слов в минуту. — Конечно. Только дай мне минутку поговорить с мамой, идет? Его плечи поникли, когда он удрученно ответил: — Ну, хорошо. Кэсси опустилась на колени, чтобы быть на одном уровне с нашим сыном, и посмотрела ему в глаза. — Почему бы тебе пока не подняться наверх и не переодеться в плавки, взять круг и нарукавники, хорошо? Ченс надул губки и выпятил их вперед. У него губы были, как у Кэсси. — Мне не нужны нарукавники, мам! Она поднялась и уперла руки в бедра. — Ченс, если ты не наденешь нарукавники, то не сможешь плавать в бассейне. Ты знаешь правила. — Никогда не ходить в бассейн без нарукавников или кого-то из взрослых, — отчеканил он монотонным голосом, и я подавил улыбку, когда понял, сколько правил мне предстоит выучить. — Правильно. Сейчас иди и переоденься. Папа придет к тебе в комнату, как только мы поговорим. — Хорошо! — Его настроение моментально улучшилось. Ченс бросился вверх по лестнице, с воодушевлением прыгая по ступенькам то влево, то вправо, просто так, потому что ему было весело. — Святые угодники, малыш, он выматывает, — сказала Кэсси. — Он как кролик Энерджайзер [28], никогда не устает. Никогда, — выдохнула она и вытерла лоб тыльной стороной ладони. Я взял её за руку и притянул ближе к себе, когда еще раз обдумал все, что собирался ей сказать, после чего выпалил на одном дыхании: — Я официально решил, что после этого сезона больше не буду играть. — Пока я прижимал к себе свою жену в ожидании ответа, я молился, чтобы она правильно меня поняла. Кэсси подняла на меня глаза и, сдерживая улыбку, осторожно спросила: — Ты уверен? Я кивнул. — Я же говорил тебе в начале года, что, скорее всего, это будет мой последний сезон. Весь сезон я мысленно прощался со всеми. Я готов оставить спорт, — сказал я и был счастлив оттого, что имел в виду именно то, что сказал. — Джек, если ты готов уйти из спорта, то тогда не могу дождаться момента, когда ты наконец-то будешь дома, — улыбнулась она, и слезы увлажнили её глаза. Выдохнув с облегчением, я притянул Кэсси ближе к себе и зарылся лицом ей в волосы, вдыхая аромат её шампуня. Ощущение её тела около моего не только возбуждало меня, но и успокаивало. Эта девочка была моей жизнью. И сейчас я держал свою жизнь в собственных руках. Теперь я знал, что без бейсбола со мной будет все в порядке. — Не могу дождаться, когда, наконец, смогу быть дома, Котенок, — сказал я ей в волосы. — Я столько всего пропустил. Больше не хочу ничего пропускать. А этот жестокий бизнес того не стоит. Кэсси знала, о чем я говорил. Деловой аспект бейсбольной индустрии имеет способность принизить все твое умение, если ты позволишь им это. Я хотел уйти из спорта на своих собственных условиях, прежде чем спорт заставит меня возненавидеть себя. — Ты уверен? На сто процентов уверен, что хочешь уйти? — Она отклонилась назад и посмотрела мне в глаза. — Без сомнения. И знаешь, что самое лучшее во всем этом? — спросил я и стал наблюдать, как её длинные светлые волосы заколыхались, когда она отрицательно покачала головой. — Я чувствую облегчение. — Значит, ты принял правильное решение. — Улыбка Кэсси стала шире, когда она вновь прижалась своими губами к моим и крепко обняла. Потом она отстранилась и спросила: — А Дин знает? А Марк и Райан? Они знают? — Еще нет. Последнее время они получили немало предложений от других команд, так как мой контракт с Энджелс подходит к концу. Есть отличные предложения, но я их даже не рассматриваю. — Папочка, я готов! — прокричал Ченс, стоя на лестнице. — Сейчас поднимусь. Дай мне две секунды, — прокричал я в ответ и заметил, как он пнул ногой перила. — Не пинай, пожалуйста, перила, приятель. — Ченс остановился и уселся прямо на лестницу, по-турецки скрестив ноги, и стал меня ждать. — Ты должен сказать Дину, — настаивала Кэсси. — Хочешь, пригласим их на ужин? Коби нравится плавать в бассейне. — Отлично звучит. Можем пригласить бабушку с дедушкой. — Конечно. Я позвоню всем. А ты иди поплавай со своим парнем. Быстро чмокнув её, я помчался наверх, чтобы переодеться. * * * Кэсси все организовала, пока я купался с Ченсом в нашем бассейне. Он плескался и барахтался в воде, но больше всего ему нравилось, когда я подбрасывал его в воздух, а потом он плюхался в воду. Играть с этим ребенком было получше любой тренировки в спортзале. К тому времени, как приехали Дин и Мелисса, у меня уже болели плечи. Их сын, мой племянник, тут же прыгнул к нам в бассейн и стал умолять меня подбрасывать и его тоже. — Подбрось меня, дядя Джек, подбрось меня! — в возбуждении кричал Коби, и его щеки стали ярко-красными. Я схватил его и подбросил в воздухе, отчего он завизжал. Когда он плюхнулся в воду, его личико сразу же замелькало на поверхности воды. — Жилет, который на тебе сейчас надет, — крутая вещь, — сказал я Коби, поражаясь, сколько сейчас есть всяких разных вещей для детей, обеспечивающих безопасность в воде. — Это для малышей. Я ношу нарукавники для взрослых детей, — сказал мне Ченс и указал на один из нарукавников на своей руке. Мой брат Дин появился из ниоткуда и с разбегу прыгнул в бассейн, обрызгав всех вокруг. Он подплыл к нам троим и кивком поздоровался со мной. — Дети всегда так соперничают друг с другом? — спросил я его после того, как еще раз подбросил наших детей в воздух. — Не могу ручаться за других детей, но наши соперничают. — Мы не были такими, — настаивал я, пока пытался вспомнить, как обстояли дела, пока мы с Дином росли. Он рассмеялся. — Нет, ты хотел сказать, что я не был таким. А ты точно вел себя так же. — Не вел. — Еще как вел. — Тогда спросим у бабушки. — Спросите меня о чем? — голос бабушки привлек наше внимание, я вылез из бассейна и заключил её в объятия, намочив всю её одежду. — Джек! Прекрати. — Бабуля вся мокрая! — прокричал Ченс. — Папочка, ты намочил бабушку. Я тоже хочу намочить бабушку. — Он выполз из бассейна и обхватил бабушку за ноги, намочив её брюки. — Ченс, не бегай! — крикнула Кэсси сквозь открытое окно. — Прости, мамочка! — крикнул в ответ Ченс и наполовину бегом, наполовину шагом вернулся к бассейну и прыгнул в воду. Бабушка посмотрела на меня так, словно была готова прибить на месте, я состроил невинное выражение лица и сказал: — Ничего не могу поделать, если все мальчишки любят тебя. Ты должна винить только себя. — Хорошая попытка, — она погрозила мне пальцем. — Ну, так о чем вы тут разговаривали? — Ба, Джек считает, что между нами не было соперничества, когда мы росли, — сказал Дин насмешливым тоном, и бабуля захихикала. — Судя по всему, у Джека очень избирательная память. Дорогой, ты постоянно соперничал с Дином. Но он не проявлял к тебе подобных чувств в ответ. Он просто хотел быть таким же, как ты. — Что я говорил. — Дин плеснул в меня водой и нырнул. — Дядя Дин, подбрось меня! — И меня тоже, папочка! — Меня первым, дядя Дин! Я наблюдал, как Дин один за другим подбрасывал наших детей в воздух, а потом они плюхались в воду. Их восторженные возгласы раздавались в воздухе, и я гадал, мог ли быть на свете звук лучше, чем смех твоей семьи. — Ты построил для себя прекрасную жизнь, Джек, — мягко сказала бабушка. — Я не могу еще сильнее гордиться тобой, чем сейчас. Моя бабушка наклонилась ко мне и обняла рукой за талию. — Спасибо, ба. Без вас с дедушкой я не был бы и на половину тем, кем я есть сейчас. Спасибо вам за все, что вы сделали для меня. И за Кэсси. Не знаю, где бы мы были, если бы не вы двое. Она вытерла глаза. — Ох, перестань. Вы были бы там же, где есть сейчас. Возможно, у вас заняло бы это чуть больше времени. — Ты так думаешь? — Конечно. Вы двое созданы друг для друга. В конце концов, вы бы нашли свой путь. Вы как магниты, которые будут притягивать друг друга до тех пор, пока не соединятся. Вы не способны быть порознь. — А что ты скажешь об этом придурке и его жене? — я указал на Дина, и она прошептала: — Не уверена, что эти двое сошлись бы, если бы той ночью Кэсси не привезла эту кроху к нам домой. Возможно, мы до сих пор бы ждали, когда они станут парой. Я вынужден был согласиться. — Значит в том, что они стали парой, виновата ты, — поддразнил я её и слегка толкнул в плечо. Кэсси и Мелисса бок о бок вышли на задний двор, перешептываясь и Бог знает о чем посмеиваясь. Дедушка шел следом за ними, его глаза выискивали бабулю. Он подошел к нам и деловито потребовал: — Убирайся от моей женщины, сопляк. — Теперь я знаю, откуда у меня это, — сказал я и усмехнулся. — Что именно? — сказал он невинным тоном. — Желание пометить все, что принадлежит мне, — сообщил я ему с полуулыбкой. — Я не хочу метить твою бабушку, Джек… — начал он, прежде чем бабушка прервала его. — Только женщина может столько терпеть. Если я кому-нибудь из вас понадоблюсь, то буду с другими представительницами слабого пола на кухне, там, где нам самое место. — Она неторопливо пошла в сторону девчонок. — Котенок, ты слышала это? Тащи свою задницу на кухню, где ей самое место! — крикнул я, и Кэсси сердито посмотрела на меня. — Плохое слово! — раздались два звонких голоса со стороны бассейна. — Простите, — прокричал я детям и прыгнул в воду. Дамы ненадолго скрылись на кухне, после чего потребовали, чтобы мы выбрались из бассейна и пошли ужинать. Они пообещали, что мы сможем поплавать после ужина, но в первую очередь нам нужно было поесть. Стол в нашей столовой был накрыт на восемь персон, и я не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так спокойно и по-настоящему счастливо. Кэсси поставила в центр стола два отдельных блюда: одно с пастой, другое со спагетти — и спросила, что каждый из нас будет пить. Мелисса принесла корзинку с чесночным хлебом, а бабуля следом за ней принесла огромную миску салата. Я любил этих женщин. Даже коротышку. Кэсси подвела Ченса к середине стола и отодвинула для него стул как раз напротив места Коби. Коби положили на стул что-то вроде специального дополнительного сиденья, чтобы он мог дотянуться до тарелки, в то время как Ченс притащил пару книг из своей комнаты. Я только смеялся, наблюдая, как он положил их на стул, после чего не смог на него забраться. — Помоги мне, пожалуйста, — сказал он своим звонким голосом. Я приподнял его и усадил на гору книг. — Он не упадет? — спросил я, конкретно ни к кому не обращаясь. — Возможно, — ответила Кэсси. — Я не упаду, — заверил нас Ченс, когда я пододвинул его стул ближе к столу. Бабушка и дедушка сидели во главе стола, а мой сын сидел между мной и моей женой, так что я был вынужден весь ужин таращиться на морду моего брата. — Очень мило с вашей стороны собрать всех нас на ужин, — сказала бабушка, глядя в нашу сторону. — Спасибо за приглашение. — Ага. Мне нравится приходить сюда. Особенно, когда бабуля готовит, — добавила Мелисса, откусывая большой кусок хлеба. Кэсси наклонилась ко мне и одарила ободряющим взглядом, и я кивнул ей в ответ. — Значит так… — начал я, — …мы собрали вас всех здесь, потому что у меня есть для вас новость. И я хотел поделиться ей со всеми вами одновременно. Все взгляды сфокусировались на мне, и в комнате повисла тишина. Даже мальчики на мгновенье прекратили ерзать на своих местах. — Я официально принял решение, что это будем мой последний сезон в бейсболе. Вдруг несколько голосов заговорили одновременно, и каждый стремился перекричать другие. Кэсси взмахнула руками в воздухе, призывая всех успокоиться. — Дайте ему закончить. Я посмотрел на всех и пояснил: — Я завершаю свою спортивную карьеру. Вилка Дина с шумом упала на тарелку. — А что по поводу предложений? Ты даже не хочешь рассмотреть их? — Он вдруг из моего брата превратился в моего агента. — Речь идет не о предложениях, — сказал я, мой голос звучал решительно. — Я принял решение. — Но это же Высшая лига, к нам поступило немало предложений о твоем переходе в другие команды. Очень выгодных предложений. — Мне все равно, Дин. Мелисса потянулась через Коби и опустила ладонь на руку Дина. Это прикосновение, судя по всему, вернуло его к реальности, напомнив, кем он был в первую очередь: моим братом, а не мои агентом. — Почему сейчас? — спросил дедушка. Это был справедливый вопрос. — Честно? Потому что я думаю, что если продолжу дальше играть, то все потеряю. Потеряю любовь к этой игре. Потеряю уважение к организации, которая все это устраивает. Я устал от всего дерьма, что творится за кулисами игры. — Плохое слово, папочка! — выкрикнул Ченс. Коби хихикнул. — Плохое слово, дядя Джек! — Простите, ребята. — Мне, в самом деле, следовало следить за своим языком рядом с мальчиками. Пора исправляться. Выкинув из головы список дел, которые мне нужно будет выполнить в первую очередь, когда я закончу с бейсболом, я продолжил: — Но в большей степени я устал, что меня никогда нет рядом с моей семьей. Эти пять лет стали самыми тяжелыми для меня. Возможно, я являюсь успешным игроком на поле, но я чувствую себя виноватым, что не выполняю должным образом свои обязанности как отца и мужа. — Джек. — Кэсси отодвинула свой стул, встала из-за стола, подошла ко мне и обняла со спины. Она поцеловала меня в голову. — Ты ни в чем не виноват, ты слышишь меня? Я хотел ей верить, но я знал, как это отстойно все время быть одной. И не важно, в чем она хотела меня убедить. — Я ценю, что ты сказала это, Котенок. Но трудно не чувствовать себя виноватым. — Тогда прекрати. — Она шлепнула меня по плечу и вернулась на свое место. — Да, Джек, — серьезно сказала бабушка. — Не вини себя. Ты не сделал ничего неправильного. Ты был хорошим мужем и хорошим отцом настолько, насколько это позволяла твоя спортивная карьера. Никто не винит тебя в этом. — Замечательная женщина, которая вырастила нас с Дином, с теплотой смотрела на меня. Её глаза были наполнены гордостью и грустью, и от её взгляда я почувствовал, как мои внутренности сжались в ком. — Ты хороший человек, Джек. Я знаю, что ты не всегда в это верил, но ты такой. Я горжусь тобой, сынок, — добавил дедушка, и я чуть не сломался. Если бы за столом сейчас не сидели Дин с Мелиссой, я, скорее всего, расплакался бы как дитя, но я не мог позволить себе сделать это перед ними. Дин уж точно не должен быть свидетелем, в какую неженку я могу превратиться. — Я хочу быть еще лучшим мужем и лучшим отцом, чем сейчас. И именно это мне больше всего надо. Надеюсь, вы меня понимаете. — Я бросил взгляд на моего брата. — Очень трудно играть в бейсбол столько лет на профессиональном уровне, брат. Ты столько сил вложил, чтобы сделать это. И если подумать хорошенько, то у тебя действительно никогда не было нормальной жизни. Ты всегда надрывал задницу, чтобы осуществилась твоя мечта. И когда это произошло, тебе приходилось работать еще усерднее, чтобы не потерять её, — задумчиво кивнул Дин. — Это твоя карьера, и я считаю, круто, что ты решил закончить её на своих условиях. — Спасибо. Думаешь, Марк и Райан разозлятся? — Ха, — он махнул рукой. — Удивятся, возможно, но не разозлятся. Они все поймут. — Поздравляю, Джек, — поддержала Мелисса. — Ты даже не представляешь, сколько всего ты пропускал. — Догадываюсь. В этом и весь смысл. — Нет, не догадываешься. Ты хотя бы знаешь, что такое лето? Кроме разгара сезона в бейсболе? Я рассмеялся. — У меня есть смутные представления о том, что такое лето. Кэсси взвизгнула: — Боже мой. Ты будешь здесь на четвертое июля [29]. И мы будем все лето устраивать барбекю! И вечеринки у бассейна! Джек, ты хотя бы догадываешься, что это значит? — Её глаза сияли, когда она посмотрела на меня. — Да, Котенок. Именно об этом я и пытался тебе сказать. У нас будет обычная семейная жизнь. И больше никаких разъездов, связанных с бейсболом. И лучше тебе поскорее привыкнуть к этому, потому что я планирую прилипнуть к тебе надолго. — Пап, что значит прилипнуть? Я бросил на Кэсси шокированный взгляд. — Уф, это когда ты весь день ходишь за мамой по дому. — Ох, — сказал Ченс, широко распахнув глаза. — Я все время прилипаю к мамочке. Все за столом рассмеялись, и я чувствовал себя самым счастливым парнем на свете, окруженным семьей и людьми, которых любил. Я не мог дождаться, чтобы начать следующую главу моей жизни.
|