To Sir , With Love

Chapter 1:

Все началось очень даже безобидно. Так же безобидно, как и любая фотография члена. Это не могло быть ошибкой Зейна. Он просто в спешке обернул руку вокруг своего пениса, сделал фото и отправил его, случайно нажав не на ту кнопку. Это не его вина, что Пейн и Перри записаны рядом в его телефоне.

Но даже если Зейн отправил фото мистеру Пейну намеренно — конечно, это не так, — он не ожидал ответа, который вскоре получил.

Пейн: ВАУ...эммм привет. я дал тебе свой номер в bulge на прошлой неделе?

Зейн не знал, что возбудило его ещё больше: тот факт, что мистер Пейн — его нервозный, тупой учитель истории и розовощекий ангелок, — как выяснилось, ходил в Bulge Club или тот, что он положительно ответил на вид дружка Зейна. Хотя парень знал, что ему, вероятно, следует закрыть сообщения и закончить дрочить на фотку сисек, которую Перри прислала ему несколько минут назад, он понял, что вместо этого хочет немного развлечься со своим учителем. В конце концов, это не его вина, что у мистера Пейна нет номеров своих учеников или что он не в состоянии запомнить всех, кому он дает свой телефон.

Зейн: То есть ты не помнишь меня?

Пейн: ррр, это была довольно дикая ночка. прости. вижу ты очень хорош и ты тот, кого стоит помнить

Зейн: Нравится то, что ты видишь?

Пейн: конечно ;)

Зейн: Покажи, насколько тебе это нравится

Мистер Пейн не ответил сразу, и Зейн начал волноваться, что зашел слишком далеко и слишком быстро. Спустя какое-то время, которое показалось брюнету вечностью, его телефон зазвенел, он открыл сообщение и увидел нижнюю часть тела учителя, на котором были только красные спортивные шорты. Его ноги разведены, живот загорелый и плоский, а его кулак свободно обёрнут вокруг его большого и напряженного члена.

Зейн почувствовал, как его собственный пенис пульсировал в ладони и затвердел за несколько секунд. Он знал, что мистер Пейн в хорошей форме, но черт, он даже понятия не имел, что тот прятал свое великолепное тело под этими скучными костюмами. Его челюсть чуть не отвисла, когда он увидел член своего учителя, огромный и твердый из-за Зейна, и захотел большего.

Он снял свои боксеры, лег на кровать полностью голым и сделал быстрый снимок, на котором видны его бедра, готовый член, протекающий рядом с татуировкой в виде сердца.

Зейн: Видишь, что ты делаешь со мной?

В очередной раз мистер Пейн не ответил сразу, но, к счастью Зейну не пришлось беспокоиться, что он зашел слишком далеко. Нет, слишком далеко зашел его учитель, который был очень настойчив, позвонив ему. Пейн замелькало на его экране. В глубине души Малик знал, что ему не стоит отвечать и что это слишком рискованно, но разум был затуманен, и поэтому было сложнее думать о каком-нибудь из миллионов вариантов, как всё могло пойти не так. Всё о чём он мог думать, было то, как сильно он хотел кончить, и как много он хотел сделать под голос мистера Пейна.

Он ломал голову, пытаясь вспомнить имя учителя, пока его палец завис над кнопкой "Принять".

— Привет, Лиам, — сказал Зейн. И только после того, как ответил, он понял, что ему следовало попытаться изменить голос. Паника охватила его, пока он ждал реакцию мистера Пейна, опасаясь, что учитель может узнать голос одного из своих учеников.

К счастью для Зейна, тот факт, что он часто пропускал уроки был ему теперь даже на руку, потому что в голосе мистера Пейна не было признаков негодования, хотя он, кажется, звучал немного грубее, чем в классе.

— Ну, это несправедливо. Ты знаешь мое имя, а я не знаю твое. Как я должен называть тебя?

Зейн так сильно хотел произнести свое имя. Чтобы быть в состоянии услышать стоны Лиама, пока тот заставляет его кончить, а затем каждый раз переживать момент, когда мистер Пейн называет его по имени в классе. Но он знал, что не может.

— Друзья называют меня Зи, — сказал он, рассчитывая на то, что мистер Пейн не связался бы с ним, так как у него не было достаточно близких друзей, которые могли называть его по прозвищу.

— Зи, — промурлыкал Лиам, делая Зейна очень счастливым. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я позвонил тебе. Я не очень хорош в отправке сообщений одной рукой.

Рука Зейна начала двигаться по его члену, пока Лиам говорил, его мысли были о том, что Лиам делал с другой своей рукой.

— Я не-я не против. Так я могу слышать всё, что ты хочешь сделать со мной прямо из твоего прелестного ротика.

— Ты хочешь, чтобы я... сказал тебе, что я-что я, — пробормотал Лиам. Он звучал робким, непривыкшим быть в такой ситуации, что сделало Малика даже смелее. Он хотел разрушить все барьеры Лиама до единого, чтобы он не мог думать ни о чем, кроме него.

— Если бы я был рядом с тобой прямо сейчас, знаешь, что сделал бы? Показал бы, каким твердым ты меня сделал, и потом я бы заставил тебя встать на колени передо мной и поцеловать его.

— Да? — прошептал Лиам, и Зейн улыбнулся, услышав сбившееся дыхание учителя. Малик мог представить его в совершенстве, лежавшего на кровати; представить, как его грудь вздымалась и быстро опускалась, пока он сосал его член, и он не хотел ничего больше, только бы увидеть его лицо.

— Да, — ответил Зейн. — Я бы мог доказать тебе, если хочешь. Скажи мне свой адрес и я сейчас буду.

— Э-э, я не знаю, хорошая ли это идея. Я не делаю вещи, как это...

— Скажу тебе кое-что. Выключи свет в своем доме, закрой все шторы так, чтобы было приятно и темно. Таким образом это просто, как то, что мы делаем сейчас. Просто два безликих незнакомца имеют друг друга. Только так я могу прикоснуться к тебе и попробовать тебя на вкус.

Зейн услышал, как Лиам глубоко и судорожно вздохнул, и он знал, что теперь он его.

— Э-э... да, я думаю-я думаю, что это было бы прекрасно. Я напишу тебе свой адрес.

— Тогда я сейчас буду. Убедись, что у тебя приятно и темно, и что ты вкусный и твердый для меня, — приказал Зейн. Ответный стон Лиама был последним, что он услышал, прежде чем повесил трубку.

Он нарушил несколько правил дорожного движения по дороге к квартире мистера Пейна, которая к счастью, была всего лишь в пару километрах от него. Но он не мог позволить себе ездить на коротких расстояниях с допустимой скоростью, боясь, что может убедить себя в том, что это правда идиотский поступок, если у него слишком много времени, чтобы думать об этом. Он оттолкнул все заботы в сторону, сосредотачиваясь вместо этого на пульсирующем члене в джинсах. Он ласкал себя, пока водил, намереваясь удержать свое возбуждение и не терять рассудок.

Мистер Пейн жил в квартире на нижнем этаже жилого здания, и Зейн вздохнул с облегчением, когда подошел и увидел, что там, похоже, совсем темно. Входная дверь легко открылась, как только он повернул ручку. Он вошел в квартиру и закрыл за собой дверь так быстро, как только мог, стоя в полном мраке.

— Я здесь, — он услышал шепот Лиама. — Это самая темная комната, так что я думал, что это было бы лучше всего.

Зейн повернул голову в ту сторону, откуда услышал голос, когда его глаза привыкли и он был в состоянии разглядеть тень, сидящую на диване, но немного иначе. Он попросил бы переместиться на кровать, но не хотел жаловаться. Не тогда, когда он собирался положить свои руки на учителя истории. Он медленно приближался к Лиаму, стараясь не врезаться во что-нибудь. Он почувствовал руки мистера Пейна на своих ногах, когда подошел к дивану, но убрал их.

— Думаю, я обещал тебе, что покажу, каким твердым ты меня сделал, да? — спросил он, его голос звучал гораздо ниже и грубее, чем обычно. Мистер Пейн промурлыкал в ответ, и Зейн, не теряя времени, начал снимать с себя футболку и сбрасывать кроссовки. Он остался в джинсах, желая, чтобы Лиам сам стянул их с него.

Лиам, казалось, сразу понял это, не нуждаясь в словах, и его руки уже были на поясе Зейна. Джинсы оказались на полу за секунды вместе с боксерами, и затем Лиам поцеловал его член, прямо как тот хотел. Его прекрасные губы слегка приоткрыты, достаточно, чтобы окутать головку члена Зейна, его язык ласкал щель, и Малик был уверен, что умер и попал в рай. Он представлял это так много раз, пока сидел на скучном уроке, не обращая внимания на слова мистера Пейна, и вместо этого, думая о том, что губы учителя отлично смотрелись бы на его члене.

Было слишком темно, чтобы Зейну удалось что-то ясно увидеть, но он мог представить, как выглядел мистер Пейн прямо сейчас; голый, на коленях перед Маликом, уже готовый и желающий разрядки, но сфокусированный только на том, чтобы доставить удовольствие своему ученику. Член Зейна пульсировал при мысли о нем, и он оттолкнул руками Лиама так, что у него было больше места чтобы двигаться.

Он настойчиво толкнулся в рот Лиама, желая, чтобы тот взял его пенис полностью. Лиам охотно принял его, открывая рот шире и продолжая стонать, когда Зейн начал двигать своими бедрами и толкаться в него еще сильнее. Малику нравилось, что мистер Пейн был готов отсосать ему, нравилось чувствовать этот влажный и горячий рот, в то время как он откидывал голову назад и начинал двигаться быстрее.

— Тебе нравится? Тебе нравится мой член у тебя во рту? Скажи, как сильно тебе это нравится, мистер Пейн, — потребовал Зейн, прежде чем понял, как только что назвал его. Лиам немедленно отстранился, и Малик застыл на месте, уверенный в том, что он теперь разоблачен и что учитель узнал его. Теперь ему будет противно из-за этого и он заставит Малика уйти.

Он ошибался.

— Блять. Сделай это еще раз. Назови меня мистером Пейном снова, — просил Лиам, опять широко раскрывая рот для Зейна.

Зейн сделал глубокий вдох, прежде чем войти полностью.

— Тебе нравится, когда я называю тебя так? Вспоминаешь своих учеников? Хочешь, чтобы один из них трахал твой рот, как я сейчас?

Лиам отозвался на слова Зейна даже лучше, чем он когда-либо мог надеяться. Одна минута и Малик вколачивался в покорные уста своего учителя, и затем он уже лежал животом на диване. Лиам завис над ним, его затвердевший член упирался в задницу младшего парня, а губы были около его уха.

— Знаешь, что бы я сделал, если бы ты был одним из моих учеников? Я бы удерживал тебя и трахал бы до тех пор, пока ты в силах терпеть.

Из-за слов мистера Пейна Зейн невольно потерся бедрами о диван, страсть и похоть овладели им, и знание того, что их с учителем фантазии совпадали заставляло его еще сильнее возбуждаться.

— Да? Докажи это, мистер Пейн. Трахни меня, как хотел бы трахнуть парней в твоем классе.

Зейн почувствовал, как Лиам встал с него, но несколькими секундами позже вернулся. Следующее, что чувствовал Малик была смазка около его прохода. Пальцы Лиама сильно надавливали на его дырочку, он протолкнул внутрь один из его пальцев, заставляя Зейна прогнуться в спине, в то время, как растягивал его.

— Тебе хорошо? — спросил Лиам, медленно вытащив палец только для того, чтобы протолкнуть его обратно более жестко, снова и снова, пока Зейн не хныкнул в ответ. За одним пальцем быстро последовал второй, а затем третий, и все, что мог сделать Зейн, это раздвинуть ноги и принять их все. Пальцы Пейна были толстые и длинные, и он умел их использовать. Он согнул их, отлично зная, как довести Зейна до края.

Зейн спал с приличным количеством людей, поимел много девушек и парней, причем хорошо и жестко, но все они были приблизительно одного возраста с ним. Мистер Пейн был взрослым мужчиной, и Малик не мог поверить в эту разницу. Он знал, как правильно двигать пальчиками, чтобы заставить Зейна стонать, и как сводить его с ума каждым толчком его руки.

Зейн мог чувствовать твердый стояк Лиама прямо на его бедре, его горячее дыхание на своей шее, в сочетании с безостановочной стимуляцией и трением его собственного члена о диван, ему хватило бы около 2,5 секунды, чтобы кончить.

— Достаточно, — проворчал он. — Трахни меня, мистер Пейн.

Лиаму не нужно было повторять дважды. Он вытащил свои пальцы из Зейна, легко перевернул его так, что брюнет сидел на нем верхом. Глаза Зейна привыкли к темноте, и он мог разглядеть пухлые губы своего учителя. Они были идеальны, как и всегда, и Малик нагнулся вперед, захватив их своими губами. Лиам добровольно раскрыл уста, и Малик, не теряя времени, проскользнул языком внутрь.

Он был вознагражден ощущением языка Лиама, игравшим с его. Губы Зейна горячо и влажно скользили по губам напротив, из-за чего тот потерял равновесие и ему пришлось взяться за сильный бицепс Лиама, чтобы удержаться на нем. Пейн сжал его спину, прижимая плотнее к своему телу и углубляя поцелуй.

Зейна никто раньше так не целовал: так жадно и так глубоко, заставляя ощущать, что комната вокруг него кружится. Он почувствовал, как его член дергается и отверстие сжимается. Он не хотел отрываться от Лиама - он не хотел перестать целовать его, уходить к парню, который не знает, как хорошо может заставить чувствовать тебя кто-то, владея твоим ртом, но, так или иначе, ему пришлось оторваться, чтобы не достичь оргазма раньше, чем его учитель трахнет его.

Зейн поднялся на дрожащих коленях и наклонился, чтобы принять член Лиама. Он был больше, чем Малик представлял, и брюнет был уверен, что он разорвет его внутри, и он не мог больше терпеть. Зейн чувствовал естественную смазку, пока поглаживал его дружка движениями вверх и вниз. Малик хотел попробовать его на вкус, хотел, чтобы он кончил ему в рот, но он хотел Лиама внутри себя намного больше.

— Ты возбужден из-за меня, не так ли, мистер Пейн? — прошептал он в ушко Лиама, желая подразнить его немного, даже если он сильно хотел наконец оседлать своего учителя. — Ты всегда так возбуждаешься, когда думаешь о сексе со своими учениками?

Лиам схватил Зейна одной рукой за волосы, а другой за бедро с такой силой, что брюнет даже вскрикнул.

— Я трахну тебя так жестко, — пообещал он.

Зейн хотел еще немного подразниться, но он уже был опасно близок, так что он сдвинулся так, что Лиам был прижат к его входу снова. Он напрягся, когда почувствовал головку члена в себе, но глубокий голос мистера Пейна остановил его.

— Подожди, дай мне взять...

— Хорошо... Идеально, — стонал Зейн, когда начал насаживаться на член Лиама. Он хотел чувствовать мистера Пейна целиком, без всяких барьеров, кроме анонимности, которую темнота предоставила им. Он мог чувствовать каждый дюйм Лиама, пока его тело было открыто для него, и Зейн чувствовал, как его глаза смыкаются из-за смеси удовольствия и боли, затопившей его тело.

Лиам был безусловно крупнейшим парнем, с которым Зейн когда-либо занимался сексом, настолько большим, что он даже забеспокоился на минуту, что не сможет принять его. Но старший парень обернул руку вокруг его члена, свободно поглаживая его, пока тот не достиг предела.

— Ты в порядке? — тихо спросил Лиам. Как только Зейн кивнул, учитель начал двигаться. Его руки сжимали бедра Малика, пока он входил в него. Он легко управлял телом Зейна, поднимая его и опуская обратно, его бедра резко толкались вверх, снова и снова.

Зейн наклонился вперед и обхватил руками шею Лиама, не в состоянии сделать что-либо, кроме того, как держаться за него и получать удовольствие. Мистер Пейн отлично знал, что делать с каждым из своих десяти дюймов. Знал, как управлять телом школьника, как заставлять его стонать, когда быть медленным, а когда ускоряться. И Малик думал о том, что упадет сейчас в обморок от таких ощущений.

В течение нескольких минут в комнате были слышны только стоны, тяжелое дыхание и шлепки, и Зейн чувствовал себя одурманенным всем этим. Тем, как приятно было чувствовать мистера Пейна внутри себя, тем, как сексуально он стонал в ухо ученику, и тем, какая сладкая была его кожа на вкус, пока голос Лиама не вернул его в реальность. Зейн открыл глаза, чувствуя, что он уже близок.

— Тебе хорошо? Возьмешь его полностью ради мистера Пейна? Ты же хороший мальчик?

— Блять, да, — выругался Зейн. Он уже не мог дождаться, чтобы Лиам заполнил его. — Так чертовски сильно хочу почувствовать, как ты кончаешь, мистер Пейн.

— Да? — спросил Лиам, двигаясь быстрее. Его свободная рука накрыла член Зейна. — Какой из меня хороший учитель, если я не помогу своему ученику в первую очередь, да?

Зейн заскулил на его словах, начиная быстрее скакать на Лиаме. Учитель застонал в знак благодарности, и Малик наклонился, чтобы поцеловать его, желая почувствовать вкус его губ.

— Ты заставишь меня кончить так сильно, мистер Пейн, — задыхаясь шептал он в губы Лиама. Учитель трахал его жестче, пока тот говорил. Нескончаемое "МистерПейнМистерПейнМистерПейн" слетало с его губ в то время, как он почувствовал тепло в нижней части живота. Покалывание становилось сильнее и сильнее, распространяясь из основания позвоночника. Зейн прыгал на члене учителя невероятно быстро, каждый толчок заставлял его голову кружиться, пока он не взорвался. Его горячая сперма покрыла их животы и у него перехватило дыхание.

Лиам кончил сразу после него, выпуская из рук член Зейна и так же крепко обнимая его, как он это делал пока жестко трахал его и наполнял, покусывая плечо ученика, чтобы заглушить свои стоны.

Лиам отпустил Зейна после того, как они оба перевели дух, прислонившись спиной к дивану с довольным стоном. В комнате все еще было темно, в воздухе витал запах секса, и ученик теперь знал, что это лучшее, что произошло в его жизни.

— Черт, Зи, — выдохнул Лиам, и Малик был уверен, что его имя никогда не звучало так сексуально. — Ты должен чаще писать мне.

Зейн понял, что это тот самый момент, чтобы уйти, хотя он хотел остаться на второй раунд, но он знал, что не должен надеяться на свою удачу. Эта ночь прошла лучше, чем он когда-либо мог представить. Поэтому он заставил себя встать с Лиама, протереть свое тело полотенцем, которое ему передал Пейн. Они были спокойны, когда Малик оделся и направился к выходу, но он не мог не остановиться, чтобы сказать:

— Спасибо, мистер Пейн. Увидимся в классе в понедельник.

Chapter 2: Sex, Lies and Videotape

"Спасибо, мистер Пейн. Увидимся в классе в понедельник."

Эти слова без конца крутились в голове Зейна все выходные, во время которых он только и делал, что мучился. Поправка: выходные, во время которых он только и делал, что мучился и дрочил. То, что они делали казалось невероятно глупым и безрассудным, но это не значит, что воспоминания не возбуждали его. Каждый раз, когда он думал о толстых пальцах Лиама, его мягких губах или его идеальном члене, в штанах мгновенно становилось тесно.

Он провёл большую часть субботы и воскресенья запертым в своей комнате или в туалете, где он дрочил, думая о том, что делал с ним мистер Пейн и о том, что он все еще хотел с ним сделать. Но как только Зейн кончал с его именем на устах, снова начинал беспокоиться.

Зейн проклинал себя за то, что сказал учителю, мечтал вернуть всё назад и не говорить об этом, чтобы мистер Пейн продолжал считать его каким-то парнем, которому дал свой номер телефона в баре, а ни одним из его учеников. Близился понедельник, и Малик был уже на грани нервного срыва, убежденный, что тайна всплывет наружу. Каждый раз, когда дверь в его класс открывалась, он был уверен, что это директор школы или даже полицейский, который пришел расспросить его о произошедшем в пятницу вечером. Каждый раз, когда телефон в кармане вибрировал он был уверен, что это родители звонят, чтобы накричать на него из-за глупого поведения.

Но этого не случилось. Целый день он беспокоился, его нервы разорваны в клочья несмотря на то, что ничего особенного не произошло. И вот теперь он стоял около класса истории - класса мистера Пейна, - одновременно чувствуя возбуждение и страх. Он обещал себе, что если сумеет ускользнуть и если каким-то чудом мистер Пейн не сообразит что к чему и не поймет, что Зи на самом деле Зейн, он будет считать себя везунчиком и будет сторониться учителя истории. Черт, на всякий случай он будет держаться подальше ото всех учителей. Он не переставал водить рукой по волосам и поправлять рубашку, которую специально выбрал, отлично зная, что широкий воротник открывал вид на татуировки на его ключицах.

Он подождал, пока прозвенит звонок, и зашел в помещение, заставляя себя держать голову высоко. Мистер Пейн писал что-то на доске, повернувшись спиной к Зейну. И Малику хватило секунды, чтобы рассмотреть его с ног до головы. На Лиаме была белая рубашка, серый пиджак и соответствующие брюки. Рукава были закатаны, из-за чего виднелись татуировки, и чёрт, член Зейна начал подниматься, когда он занял своё место.

Казалось, прошла целая вечность, пока Лиам повернулся лицом к классу, и впервые Зейн захотел оказаться на месте учеников, которые сидели на передних партах. Не то, чтобы мистер Пейн выглядел недостаточно хорошо с места Зейна позади. Просто знание того, что прячет учитель под этим костюмом заставило его поерзать на стуле, пока джинсы на нем становились все уже.

Лиам, как обычно, начал урок с переклички, и Зейн приготовился к моменту, когда назовут его имя.

— Зейн? — наконец сказал мистер Пейн, его глаза встретились с глазами Зейна в первый раз за этот день.

— Здесь, — почти прошептал он, шокированный тем, что не видел признаков знакомства в глазах учителя, который смотрел на него так же невинно, как и всегда, будто он не трахал Зейна несколько дней назад.

Зейн ожидал, что почувствует облегчение, когда поймёт, что учитель предполагает, что его последний комментарий в пятницу был просто продолжением их ролевой игры, но все оказалось не так. Вместо этого он почувствовал тяжесть в груди, разочарование, даже если пытался смириться с тем фактом, что в их с мистером Пейном отношениях ничего не изменилось. Он пытался избавиться от этого чувства, снова и снова повторяя себе, что так и должно быть, но в то время, как занятия начинали утомлять его, он понял, что обманывает себя. Он все еще хотел Лиама, и, если честно, больше, чем когда-либо, и хотел, чтобы их с Пейном желания совпадали.

К пятнице у него созрел план. Вся неделя была пыткой для него, он был вынужден смотреть на мистера Пейна в классе, чертовски подтянутого и одновременно очаровательного, на его румяные щеки и морщинки вокруг глаз, каждый раз когда он улыбался Зейну. Он выглядел, как воплощение невинности и приличия, но Малик знал, какой извращенец скрывается под этой наружностью, и это сводило его с ума. Он просто не мог не возбуждаться при виде такого Лиама, во время урока его член находился в полу-стоячем состоянии. И каждый день, когда Зейн приходил домой, он обязательно дрочил на фото мистера Пейна, которое он прислал ему в тот раз.

Малик надеялся услышать что-нибудь от Лиама и держал телефон в руках все время, но тот так и не позвонил, и Зейн был не в силах больше ждать. Он хотел знать, что мистер Пейн до сих пор думает о нем и что все еще становится твердым из-за него. Он дождался, пока родители лягут спать, и затем решил привести план в действие. Он возбуждал себя в душе, представляя, что это руки Лиама намыливают его тело, и к тому времени, когда он вышел, его член уже стоял колом.

Он не стал вытирать себя полотенцем, прекрасно зная, что мокрым выглядит очень привлекательно, и включил запись видео после того, как смазал свою руку. На фоне играла музыка, но он говорил шепотом, желая, чтобы Лиаму пришлось внимательно прислушиваться.

— Видишь, что ты делаешь со мной, мистер Пейн? — прошептал он, поглаживая себя. Зейн держал телефон свободной рукой и направил камеру на нижнюю часть голого тела. Его кожа изящно контрастировала с черными простынями. Он медленно скользил рукой вверх и вниз по длине члена, от основания до кончика.

— Я думал о тебя всю неделю. Думал о том, как идеально твои губы обхватывали мои и о том, как сильно ты заставил меня кончить, я хочу большего, — простонал Зейн. Он увеличил темп, представляя реакцию Лиама на это видео. — Хочу почувствовать тебя внутри себя снова. Хочу, чтобы ты был покрыт моей спермой, хочу заставить тебя кричать мое имя.

Видео начало немного трястись, когда рука Зейна стала двигаться быстрее, и ему захотелось протянуть руку ниже к яйцам, но он воздержался, перемещая телефон ближе к пенису, чтобы мистер Пейн видел, как он кончает. Его спина изогнулась, ноги раздвинулись неприлично широко как только сперма покрыла кулак и живот.

После минуты восстановления дыхания, его пальцы лениво прошлись по сперме, распределяя её вокруг тату в виде сердца.

— В следующий раз, когда я кончу, хочу, чтобы ты слизал это. Назови время и я приду к тебе.

Он остановил запись и отправил видео, прежде чем смог отговорить себя от этого. Тем не менее, он дважды проверил, отправил ли это нужному человеку.

Зейн самодовольно улыбнулся, когда через пять минут на его экране замелькало Пейн. Это значило, что Лиам ответил сразу, как только посмотрел видео. Его ухмылка превратилась в оскал, пока он читал сообщение.

Пейн: ты не представляешь, насколько это было горячо. приезжай, когда сможешь

Зейн: Буду через двадцать минут. Жди меня в спальне, и я хочу, чтобы твои глаза были завязаны

Зейн не стал ждать ответа, он быстро умылся и оделся. На этот раз ему было наплевать на прическу и наряд, мистер Пейн не будет в состоянии увидеть, он сможет только прикасаться к нему. Малик ни о чем не думал, кроме Лиама, пока ехал к нему на квартиру, представлял, как тот ждал его на кровати, рассредоточенный и беспомощный, его глаза закрыты, он уже возбужден, так же как и Зейн сейчас.

Лиам снова оставил входную дверь незапертой для него, и он пробрался через гостиную настолько быстро как можно, останавливаясь только для того, чтобы снять кроссовки и выкинуть пиджак на пол. Он с лёгкостью нашел спальню, будучи в состоянии разглядеть неяркий огонек свечей из прихожей. Зейн думал, что готов еще раз встретиться с мистером Пейном, но его вид заставил Малика чуть ли не задохнуться.

В комнате было темно, за исключением зажженных свечек, и его учитель опирался спиной на изголовье кровати. На нем не было обуви, но он по-прежнему был в том же костюме, который одел в этот день, только теперь его черный галстук был завернут вокруг глаз, а не на шее. Первые две пуговицы его светло-голубой рубашки были расстегнуты, отчего виднелось небольшое количество волос на груди, его черные брюки были слегка припущены, давая возможность мистеру Пейну обернуть руку вокруг своего члена.

Даже стоя в дверном проеме, Зейн мог видеть каким твердым был Лиам, и этот вид заводил его еще сильнее.

— Ты выглядишь так чертовски прекрасно, мистер Пейн. Я думал об этом всю неделю, а ты думал обо мне?

Лиам кивнул, облизнув губы, и начал поглаживать себя быстрее.

— Да? — спросил Зейн, сняв рубашку и джинсы и оставаясь в одних боксерах. — Когда ты думал обо мне?

— Все время. Думал в постели и мечтал, чтобы ты был рядом со мной.

— О, да? Ты думал обо мне где-нибудь еще? — давил Зейн, мечтая наконец услышать то, что хотел.

И он не разочаровался.

— Мне нравится делать вид, что ты присутствуешь на моих занятиях, представлять, как я трахаю тебя прямо на столе, пока все смотрят. Всю эту неделю во время уроков у меня просто не мог не появиться стояк.

Глаза Зейна расширились от удивления, а член болезненно дернулся. В классе Мистер Пейн сидел за своим столом дольше, чем обычно, но он и подумать не мог, что все это из-за слишком сильного возбуждения.

Малик оттолкнул руки Лиама в сторону и забрался на кровать, расставляя ноги по обе стороны от его бедер и не тратя времени, чтобы помучить старшего парня. Лиам застонал в ответ. Он положил руки на бока Зейна, после того как сел прямо, и его губы начали искать губы ученика.

Зейн игнорировал учителя, настойчиво стремясь рассмотреть его. Он потянул рубашку Лиама так сильно, как только мог, и пуговицы разлетелись в разные стороны, когда вещь была разорвана. Через секунду руки Зейна блуждали по груди мистера Пейна вверх и вниз, он наслаждался ощущением крепких мышц и мягких волос. Тело учителя было идеальным, его кожа загорелая, а плечи широкие, и Зейн был благодарен, что не оказался на месте учителя, потому что он мог смотреть на голое тело Лиама хоть целый день.

— Это несправедливо, что ты можешь видеть меня, но я тебя все еще не могу. Мне нужно знать, как ты выглядишь, Зи. Я хочу представлять, как ты скачешь на моем члене.

— Ну, у меня темные волосы... — начал Зейн, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать шею Лиама.

— Да? Почти что черные? — спросил он, и Зейн готов был поклясться, что мог чувствовать пульс мистера Пейна под своими губами.

— Угу, — подтвердил он, посасывая кожу учителя чуть грубее.

— И у тебя есть... есть татуировки? Кроме того сердца?

— У меня много татуировок. Даже целые рукава, — прошептал Зейн напротив его уха, и он мог почувствовать как возбужденный орган Лиама упирался в его задницу. — Тебе нравятся татуировки, мистер Пейн? У ученика, которого ты хочешь трахнуть на столе, есть рукава? Когда ты смотришь на него, ты становишься твердым?

— Чертовски твердым, — простонал Лиам, убирая руки с его бедер на щеки, чтобы притянуть его к себе и соединить их губы. Поцелуй был таким же горячим как их последний. Зейн чувствовал вкус водки на губах учителя, но не собирался сосредоточиваться на этом. Не тогда, когда Лиам целовал его так жадно, настойчиво толкаясь языком в рот, пока его руки путались в волосах Малика.

— Представь, что я — это он. Представь, что я тот самый ученик и делай со мной все, что хочешь сделать с ним, — просил Зейн, когда Лиам начал целовать его прямо под ухом.

Лиам застыл, его губы все еще находились на шее Зейна. Малик закрыл глаза, надеясь, что не зашел слишком далеко.

— Могу я... могу я называть тебя его именем? — наконец спросил мистер Пейн. Малик вздохнул с облегчением, потому что учитель согласен поиграть с ним в эту игру. Хотя часть его и беспокоилась из-за того, что он мог объяснить ситуацию не так и что он не был тем учеником, которого так страстно желал Лиам. Но Зейн отодвинул все эти заботы на второй план. Он готов позволять старшему парню называть его как угодно, лишь бы он трахнул его снова.

— Я хочу услышать, как ты стонешь его имя, когда кончишь в меня, — сказал ему Малик. Лиаму должно быть это понравилось, поскольку он выбрался из-под Зейна и слез с кровати.

— Сними их, — приказал он, указывая на свои брюки. Зейн сглотнул, ему определенно нравился требовательный тон мистера Пейна. Он подался вперед, чтобы снять брюки Лиама дрожащими руками, снова радуясь, что у учителя были завязаны глаза. Зейн прикусил губу, увидев соблазнительную выпуклость в белых боксерах мистера Пейна, и его руки неумело стянули их вниз.

Член Лиама висел между его раздвинутых ног прямо перед лицом Зейна. Он обернул руку вокруг основания и слегка сжимал его, пока облизывал кончик. Когда Малик начал играть языком со щелкой, Лиам застонал, и младший парень был уверен, что хочет слышать этот звук на повторе до конца своей жизни. Он понял, что ошибся, после того, как начал посасывать член учителя.

— Зейн, — прошептал мистер Пейн, будто хочет рассказать секрет, и да, это был звук, который хочет слышать Зейн на повторе до конца своей жизни. — Твой рот намного лучше, чем я представлял.

Малик начал брать глубже, не останавливаясь, пока головка члена не достигла задней стенки горла. Он массировал рукой там, где не мог взять ртом все быстрее и быстрее до тех пор, пока не почувствовал дрожь в ногах Лиама. Свободной рукой Зейн начал перебирать яйца учителя, и ухмыльнулся вокруг его члена, чувствуя, как тот напрягся.

Зейн начал сосать еще грубее, выписывал языком невообразимые узоры вокруг головки, прежде чем скользнул вниз. Рука мистера Пейна гладила щеку Малика, пока он делал ему минет, и Зейн в первый раз захотел снять галстук с глаз учителя. Малик знал, насколько хорошо он выглядит со членом во рту, и был уверен, что его вид доведет Лиама до края. Старший парень вероятно чувствовал, что уже близок, поэтому секунду спустя вынул свой пенис изо рта Зейна.

Малик хныкнул, уже скучая по ощущению члена Лиама у себя на языке, но он решил, что не будет гнаться за этим, взволнованный тем, что приготовил мистер Пейн для него на этот раз. Он прижал руку к собственному пенису, отчаянно нуждаясь в трении. Лиам, перешагнув через свои брюки, вернулся на кровать, с легкостью переворачивая Зейна, будто он ничего не весил.

Лиам быстро стянул боксеры с Зейна и разлегся на его спине, просовывая одну коленку между раздвинутых ног младшего парня. Мистер Пейн был намного больше Малика, и ощущение тяжести на нем, которая вжимала его в матрас и не давала возможности сделать хотя бы малейшее движение, заставляла его голову кружиться. Зейн толкнулся попой назад, желая почувствовать его внутри себя как можно скорее.

— Ты готов для меня, да? Так хочешь мой член. Как ты терпел в классе, м? Ты мучил меня всю неделю, носил эти рубашки, которые заставляли меня хотеть облизать каждый дюйм твоего тела, и потом ты игнорировал меня во время всего урока. Ты хотя бы представляешь, что делаешь со мной, Зейн?

Из-за слов учителя Зейн невольно потерся бедрами о матрас. Это все, что он хотел услышать, и он был уверен, что мистер Пейн может заставить его кончить только своим голосом. Он почти хотел попробовать это, если это возможно, но не так сильно, как хотел, чтобы его оттрахали.

— Я одеваю эти рубашки для тебя. Все, что я делаю, все для тебя. Все, о чем я могу думать в классе — это то, как сильно хочу прикоснуться к тебе, попробовать тебя на вкус, и как сильно хочу, чтобы ты трахнул меня, — простонал Зейн в то время, как Лиам проводил пальцами по его заднице вверх и вниз, дразня его.

— Хорошо, — пробормотал Лиам, смещаясь ниже. Зейн чувствовал дыхание учителя на своей спине, пока тот устраивался у него между ног. Его руки сжали простынь, когда мистер Пейн раздвинул его ягодицы и подул на дырочку. Затем Малик почувствовал, как Лиам лижет щель его ануса от яичек до колечка мышц, и брюнету приходилось просто ловить ртом воздух из-за такого приятного ощущения.

Зейн быстро понял, что у мистер Пейн одинаково хороши и язык, и руки, и член. Он, казалось, знал бесконечное количество способов, как свести Малика с ума всем этим, дразня его дырочку языком одну минуту, а в следующую жестко трахая. Никто никогда не вытворял такое с Зейном, и он даже подумать не мог, насколько это хорошо. Лиаму нравилось доставлять ему удовольствие.

— Ты чертовки приятен на вкус, но я не могу больше ждать, хочу оказаться внутри тебя, — прошептал ему в ушко Лиам, после чего поцеловал его спину и отстранился.

— Дай мне лубрикант, — сказал он, указывая на стол. Зейн быстро схватил тюбик и протянул руку назад, чтобы дать его Лиаму, затем лег обратно, напоминая себе не тереться бедрами о кровать. Он дрожал в ожидании того, что так скоро должно произойти, и его член уже тек смазкой на простынь. Он почувствовал острую боль, когда Лиам одной рукой шлепнул его по попе, а вторую просунул между его ягодицами. Палец мистера Пейна легко проник в отверстие, и Зейн сразу же начал толкаться бедрами назад. Он так скучал по этим ощущениям, но ему все равно было недостаточно.

— Еще, — потребовал он. Лиам сразу же послушался его, вводя второй палец и делая "ножницы". Зейн понимал, что им обоим будет больно, если он не позволит Лиаму подготовить его до конца, но не мог больше ждать, когда учитель, окажется внутри него. — Мне нужно... Нужно, чтобы ты заполнил меня, мистер Пейн, — умолял он.

Лиам застонал, вытаскивая свои пальцы достаточно медленно, чтобы член Зейна дернулся.

— Ты готов для меня? — спросил он, подхватывая Зейна за бедра и заставляя его встать на четвереньки. Малик попытался расслабиться, когда мистер Пейн начал входить в него. Он зарычал больше от боли, чем от удовольствия, в то время, как головка толкнулась в его узкое колечко мышц. Лиам целовал его спину, а рукой поглаживал член.

Через некоторое время Зейн снова был полностью твердым и подвинулся назад к старшему парню, давая ему понять, что он может действовать. Мистер Пейн начал двигаться медленно, стараясь не навредить Малику. Зейн заскулил, но был доволен тем, что Лиам не останавливался. Когда Малик был в состоянии удержать свое тело в равновесии, стало гораздо лучше, и он начал самостоятельно толкаться навстречу члену учителя. Он услышал стон Лиама, и почувствовал, как его пенис дернулся внутри, но, видимо, для мистера Пейна этого было недостаточно, потому что он с силой сжал бедра Зейна и начал быстрее двигать его тело.

— Тебе хорошо, Зейн? Тебе нравится, когда твой учитель трахает тебя? Хочешь, чтобы я так трахал тебя в классе? — спросил Лиам.

Зейн едва мог найти слова, чтобы ответить, он был слишком сосредоточен на том, как хорошо чувствовать в себе Лиама.

— Так хорошо, мистер Пейн. Хочу, чтобы...-чтобы ты так трахал меня прямо на своем столе, — простонал он. Лиам начал двигать бедрами до невозможности быстро из-за слов Зейна, и с каждым толчком член Малика шлепался об его живот.

Зейн почувствовал, что уже готов кончить даже без единого прикосновения. Но как только Лиам поменял угол проникновения, все стало еще лучше.

— Думаешь, что можешь так кончить? Даже если я не буду трогать твой член? — спросил Лиам, опаляя горячим дыханием ухо ученика. Он стискивал бедра Зейна в то время, как говорил и безостановочно задевал то самое место. Малик никогда не ощущал подобного. Никто никогда так долго не делал для него настолько приятное, и из-за всего этого у Зейна сносило крышу.

На него нахлынула волна удовольствия, растекаясь по всему телу. Зейн толкался назад, все сильнее насаживаясь на член учителя. Перед глазами поплыли звезды, когда Лиам начал двигаться быстрее. Малик обнял его за шее, прижимая его так крепко как только мог, и отчаянно нуждался в этом прямо сейчас. Нуждался в разрядке.

— Мистер Пейн, — выдохнул он, взглянув на свой истекающий член, совершенно нетронутый. Зейн увидел только то, как струя горячего семени выстрелила из его ствола, и зажмурил глаза, когда оргазм накрыл его. Лиам продолжал вколачиваться в него, и Зейн упал на кровать, абсолютно свободный и расслабленный после такого.

Лиам жестко трахал Зейна, кусая его плечи и толкаясь в него настолько быстро, насколько это было возможно, двигаясь под собственный ритм. Малик был слишком чувствительным после оргазма, но он позволял мистеру Пейну делать все что он хочет, чтобы ему было так же хорошо. Несколько секунд спустя его темп начал колебаться, и он заполнил Зейна своей горячей и липкой спермой.

— Зейн... Как же чертовски приятно, Зейн, — простонал он, пока пытался отдышаться, всем телом навалившись на младшего парня, перед тем как выйти из него. Он лег на спину, шумно дыша, и Малик повернулся на бок, чтобы взглянуть на мистера Пейна. Его грудь поднималась и быстро отпускалась, тело блестело от пота, а на лице была кривая улыбка.

Зейн никогда не видел кого-то прекраснее.

Он провел пальцем по идеальным алым губам учителя и потянулся, чтобы подарить ему поцелуй. Зейн чувствовал головокружение из-за только что испытанного наслаждения и был опьянен видом великолепного мужчины, лежавшего перед ним. Но он сразу протрезвел, когда заметил, что Лиам собирается убрать повязку с глаз. Он остановил его как раз вовремя, убирая руку Лиама в сторону и перемещая галстук обратно на место, прежде чем тот смог что-то увидеть.

— Мы ведь не хотим портить игру, да, мистер Пейн? — сказал он, прочищая горло, когда услышал каким хриплым звучал его голос. Лиам надулся, выпячивая нижнюю губу, и черт, это была самая милая вещь, которую Зейн когда-либо видел. Малик жалел, что не мог остаться на ночь и любоваться Лиамом до самого утра, но он уже был почти пойман, и он не готов к этому.

Он быстро оделся, не сводя глаз с обнаженного Лиама. Старший парень не переставал надувать губы, но Зейн наклонился, чтобы поцеловать его перед тем как уехать. Лиам, казалось, готов был простить его, проталкивая язык в рот Зейна и углубляя поцелуй. Малик отстранился как только увидел, что мистер Пейн начал возбуждаться, понимая, что если они будут целоваться так еще секунду, то просто не будет никакого способа заставить себя уйти отсюда.

— В следующий раз я попробую тебя на вкус, мистер Пейн, — обещал он, стоя в дверях. Он начал выходить, но слова Лиама заставили его остановиться.

— Ты ведь знаешь, что наш разговор был просто частью игры, верно? Я имею в виду, у меня даже нет ученика по имени Зейн.

— Я в курсе. Никогда не думал, что это серьезно, — уверил он его с хитрой улыбкой на лице, довольный тем, что мистер Пейн все еще не знал, кем он является. Зейн надеялся, что сможет скрывать правду от него целую вечность, и они смогут продолжать их встречи до тех пор, пока это возможно.

***

За минувшие выходные решимость Зейна сохранить эту шараду усилилась. Он сделал мало, но пытался придумать много способов оставить Лиама в темноте, как в прямом смысле, так и в переносном.

К тому времени, когда Малик в понедельник шел в класс истории, он в значительной степени убедил себя, что в состоянии продолжать встречаться со своим учителем, по крайней мере на некоторое время. Он был уверен, что Лиам готов носить повязку до тех пор, пока это означало, что он может трахать Зейна, и его самонадеянность делала его легкомысленным.

— Зейн? — позвал его мистер Пейн как только начался урок, заставляя сердце Малика замереть, когда он вспомнил, как Лиам стонал его имя в пятницу ночью.

— Да, мистер Пейн?

— Можешь, пожалуйста, потянуть экран вниз, пока я буду включать ноутбук?

Зейн быстро вскочил со своего места, торопясь в переднюю часть класса, и убеждаясь в том, что задел учителя своим телом, пока проходил мимо него. Это мгновенное прикосновение заставило его голову кружится, и заставило его чувствовать себя глупым. Лиам повернулся, чтобы посмотреть на него, наверное, удивляясь, почему же он задел его таким образом, и Зейн продолжал наблюдать за ним, пока тянул экран вниз. Он ухмыльнулся, когда заметил, что Лиам сосредоточенно смотрел на него, но ухмылка спала с его лица, когда он увидел, что тот открыл рот от шока. Он проследил за взглядом учителя: все его внимание было приковано к животу Малика, и татуровке сердца.

Зейн спеша поправил рубашку там, где она была задернута, хотя он знал, что ничего уже не исправить. Мистер Пейн увидел татуировку, ту, что была на фотографии и на видео, которые он отправил Лиаму.

— Зи? — спросил мистер Пейн.