Нация - одна большая семья?

«В принципе, они презирают все остальные народы и убеждены в том, что любые сомнения в их превосходстве крайне несправедливы».

Никола Жервез, 1688 г.

На таиландском флаге народ символизирует красная полоса - яркий цвет выражает важность понятия. Тай­ская нация начала постепенно складываться во второй половине I тысячелетия н. э. Значимым этапом в этом отно­шении стала эпоха Сукхотхая, когда, как мы видели, народом, исповедующим одну религию, правил добрый монарх-отец. Король был патриархом, главой огромной семьи, а общая ре­лигия сплачивала ее еще теснее. Таиланд, где жили и живут разнообразные этнические группы, относительно легко стал прочным государственным образованием.

Позднее таиландской дипломатии (в большой степени бла­годаря удаче) удалось отразить попытки западных держав подчинить страну. Пока соседи стонали под кнутом англичан или французов, Таиланд оставался единственной свободной страной в Юго-Восточной Азии и одной из немногих в Азии вообще. Отсюда и название. Международное название «Таи­ланд» происходит от тайского слова тхай («тайцы») и англий­ского land, то есть Таиланд значит «Страна тайцев». Сами жи­тели называют свою родину Пратхет тхай или Мыанг тхай, что более точно соответствует понятию «страна» (пратхет или мыанг). Название «Таиланд» появилось в 1939 году. До этого страна называлась Сиам от санскритского шьяма («темный»). Так называли тайцев их восточные соседи кхмеры и другие народы из-за темного цвета кожи. Но это толкование нравит­ся немногим тайцам - здесь предпочитают светлокожих.

Отношения тайцев с европейцами ограничивались торгов­лей. Попытки навязать политическое влияние так и не увен­чались успехом. Лишь одному авантюристу греческого про­исхождения Константину Фалькону (1647-1688) на какое-то время удалось захватить власть в стране. Этот человек с до­статочно темным прошлым хитростью и коварством сумел до­биться поста премьер-министра при короле Нарае. Главной его целью было собственное обогащение. Однако беззастен­чивый грабеж государственной казны, насильственная хри­стианизация тайских детей, а главное, засилье иностранцев в торговле и политике и тяжелое положение народных масс вы­звало к жизни мощное патриотическое движение. В резуль­тате восстания Фалькон был арестован и казнен, а францу­зы изгнаны из страны. Сиам почти на 150 лет закрылся от Европы - все чужестранцы вызывали подозрение.

Отношение современных тайцев к иностранцам во многом объясняется этим историческим фактом. Иностранец не яв­ляется частью сложно организованной строго иерархической структуры таиландского общества. Точно так же в индийском кастовом обществе нет места иностранцу или не индусу, он остается чужеродным телом, которое никуда не «встраива­ется». Разве что в отдельную «касту фарангов», «белых ино­странцев» - этих непонятных существ, которые даже не уме­ют говорить по-тайски. Хотя тайцы убеждены, что западный человек намного богаче, чем средний житель Таиланда, это все же не обеспечивает ему ясного положения в обществе. Неопределенность положения и вследствие этого отсутствие власти в лучшем случае позволяют подвести иностранцев под рубрику «миллионеров», что часто эксплуатируют бессовест­ные жулики.

Таец горд тем, что он таец, и это, конечно, объясняется тем, что страна никогда не теряла свободы. Таец может быть простым официантом в дешевой забегаловке, но под маской человека, вымогающего чаевые, часто скрывается непреклон­ная гордость и чувство собственного достоинства. Принад­лежность к тайскому народу придает ему уверенность в се­бе. (Примечательно, что «настоящими» тайцами считаются только буддисты, живущие же в стране индуисты и мусуль­мане обычно называются кхэк - «гостями». Это говорит о том, что тайское национальное мышление закладывалось в древ­нем Сукхотхае, где каждый исповедовал государственную ре­лигию - буддизм.) Но все же известная доля несвободы при­сутствует сегодня в жизни тайцев. Полную свободу отняла широко распространившаяся коррупция. Действительно, сво­бодным является только тот, чье благосостояние или обще­ственное положение освобождают его от гнета коррумпиро­ванных чиновников (см. главу «Коррупция»).

За глубокое, хотя и хорошо скрытое недоверие тайцев к иностранцам нужно благодарить некоторых европейцев про­шлого и настоящего. Иностранцы, ранее попадавшие в Таи­ланд, как правило, имели корыстные интересы (см. на с. 42 о Константине Фальконе). Да и сегодня многие стремятся в Таиланд, чтобы получить удовольствие от наиболее темных сторон его жизни, то есть наркотиков и проституции.

Так что таец сохраняет по отношению к иностранцу извест­ную дистанцию, имеющую и защитную функцию. Она предо­храняет его от столкновения с чуждыми ценностями и влия­ниями и, таким образом, способствует выживанию народа.

На иноземного наблюдателя таиландское общество произ­водит впечатление гомогенной семьи, войти в которую ка­жется нереальным. Тайцем нельзя стать, тайцем нужно родиться, так говорят сами тайцы. Школа и государство вносят свою лепту в сохранение и углубление национального само­сознания. Дети входят в школу со знаменем и перед нача­лом занятий поют национальный гимн или патриотические песни. В 8 часов утра и 6 часов вечера все радиостанции страны транслируют национальный гимн, и он громко звучит из уличных мегафонов. Прохожие должны остановиться и выслушать гимн. В деревнях и небольших городах на эти ми­нуты жизнь просто замирает. (В Бангкоке, конечно, большин­ство продолжает заниматься своими делами, тем более что в городском шуме все равно ничего не слышно.) Вечерние телепрограммы также завершаются исполнением националь­ного гимна, при этом на экране можно видеть национальный флаг или королевскую семью. В кинотеатрах перед началом сеанса также исполняют королевский гимн и показывают мо­нарха и членов его семьи. Во время исполнения гимна все обязаны встать.

Все это укрепляет национальное сознание, не вызывая ни у кого чувства неловкости, которое, вероятно, возникло бы в большинстве европейских стран.

А иностранец остается в стороне и с любопытством наблю­дает жизнь чужой ему «семьи». Даже брак с тайцем мало что изменит. Некоторые иностранцы, прожившие с супругом в Таиланде много лет, вынуждены признаться, что так и оста­лись теми, кем были вначале - чужими, странными, так и не привыкшими к стране фарангами.