Исторические предпосылки противоречий между двумя типами цивилизаций.

Как уже отмечалось, образование тех или иных типов цивилизаций, и, соответственно, складывание определенного менталитета евразийцы непосредственно связывали с понятием «месторазвития». Исходя из данного тезиса, евразийцами признается наличие различия и даже противоречия между двумя типами цивилизации, отличающимися по фактору «месторазвития» - «цивилизацией воды» («морской», западноевропейской «рыночной») и «цивилизацией земли» (евразийская цивилизация). Для территории Западной Европы характерно «мозаично-дробное» расположение природно-климатических зон, очень много островов и полуостровов, что повлекло за собой и хозяйственную специализацию регионов. Хозяйственная специализация автоматически влияет на раннее возникновение обмена, из которого в дальнейшем вырастает рыночный, с хорошо налаженной полагающейся для этого инфраструктурой. Таким образом, в соответствии со спецификой природно-географических условий, западная цивилизация формируется как цивилизация, основанная на приоритетности материального (экономического, технологического, рыночного и т.д.) начала над духовным. В свою очередь, на территории Евразии формируется иной менталитет, предполагающий приоритет духовного над материальным, который сформировался благодаря влиянию на оседлое земледельческое население номадов. Таким образом, Евразия как особый материк («континент-родина», «серединный материк») располагается от Ледовитого океана на севере до полосы пустынь на юге, с запада она отделена (приблизительно в районе Карпат) от Западной Европы положительной изотермой января, а на востоке – горной системой Хинган.

Серединный материк П.Н. Савицкого.

Евразия по мнению П.Н. Савицкого – это система трех степей: Восточно-Европейская равнина, Западно-Сибирская и «Туркестанская» низменности. В географическом плане территория Евразии напоминает флаг – зоны расположены горизонтально с юга на север (тундра, лес, степь и пустыня). Каждая из указанных частей занимает свою площадь по широтам. Также по широтам располагаются и горы. Эта особенность характерна именно для срединной части материка, окраины (Западная Европа и Дальний Восток) между собой схожи. Как отмечает П.Савицкий, срединный мир Старого Света можно определить, таким образом, как область степной и пустынной полосы, простирающейся непрерывною линией от Карпат до Хингана, взятой вместе с горным ее обрамлением (на юге) и районами, лежащими к северу от нее (лесная и тундровые зоны). Этот мир евразийцы и называют Евразией в точном смысле этого слова (Eurasia sensu stricto). Границы основных евразийских зон со значительной точностью приурочены к пролеганию определенных климатических рубежей. Здесь обращает на себя внимание равенство интервалов, охватывающих лесную и степную зоны. Такие совпадения и такое же ритмическое распределение интервалов можно установить и по другим признакам. Это и дает основание говорить о периодической системе зон России-Евразии. Безлесию севера (тундра) здесь отвечает безлесие юга (степь). Содержание кальция и процент гумуса в почвах от срединных частей черноземной зоны симметрически уменьшаются к северу и к югу. Симметрическое распределение явлений замечается и по признаку окраски почв. Наибольшей интенсивности она достигает в тех же срединных частях горизонтальной зоны. И к северу, и к югу она ослабевает (переходя через коричневые оттенки к белесым). По пескам и каменистым субстратам - от границы между лесной и степной зонами симметрично расходятся: степные острова к се веру и "островные" леса к югу. Нигде в другом месте Старого Света постепенность переходов в пределах зональной системы, ее "периодичность" и в то же время "симметричность" не выражены столь ярко, как на равнинах России-Евразии. Таким образом, Урал не является разделом между Европой и Азией, поскольку для России характерно широтное распределение географических зон (степь до Урала и за Уралом остается степью, тундра до Урала и за Уралом также остается тундрой) [Савицкий П.Н. Географические и геополитические основы евразийства // http://gumilevica.kulichki.net/SPN/spn05.htm].

Великая степь Л.Н. Гумилева.

Л.Н. Гумилев, в свою очередь, вводит понятие «Великая степь», в которой он выделяет две непохожие друг на друга части. К восточной части он относит Внутреннюю Азию (Монголия, Джунгария и Восточный Туркестан), к западной части – современный Казахстан и степи Причерноморья. Атмосферные токи, несущие дождевые или снежные тучи, имеют свою закономерность. Циклоны с Атлантики доносят влагу до горного барьера, отделяющего восточную степь от западной. Над Монголией висит огромный антициклон, не пропускающий влажных западных ветров. Он прозрачен и через него легко проходят солнечные лучи, раскаляющие поверхность земли. Поэтому зимой здесь выпадает мало снега, а травоядные животные могут разгребать его и добывать корм - сухую калорийную траву. Весной раскаленная почва размывает нижние слои воздуха, благодаря чему в зазор вторгается влажный воздух из Сибири и, на юге, тихоокеанские муссоны. Этой влаги достаточно, чтобы степь зазеленела и обеспечила копытных кормом на весь год. А там, где сыт скот, процветают и люди. Именно в восточной степи создавались могучие державы хуннов, тюрок, уйгуров и монголов. А на западе степи снежный покров превышает 30 см и, хуже того, во время оттепелей образует очень прочный наст. Тогда скот гибнет от бескормицы. Поэтому скотоводы вынуждены на лето, обычно сухое, гонять скот на горные пастбища - джейляу, что делает молодежь, а старики заготовляют на зиму сено. Так, даже половцы имели свои постоянные зимовки, т.е. оседлые поселения, и потому находились в зависимости от древнерусских князей, ибо, лишенные свободы передвижения по степям, они не могли уклоняться от ударов регулярных войск. Вот почему в западной половине Великой степи сложился иной быт и иное общественное устройство, нежели в восточной половине. Данный факт позволил Л.Н. Гумилеву считать половцев земледельческим народом, поскольку рядом с зимниками развивалось земледелие, и он не видел больших различий между хозяйством населения Киевской Руси и Половецкой степи [Гумилев Л.Н., Эрдейи И. Единство и разнообразие стенной культуры Евразии в средние века // Народы Азии и Африки.- 1969.- N3.- с. 78-87].

Л.Н. Гумилев считал, что военные и мирные контакты всегда дополняли друг друга, в этногенезе современных народов постсоветского пространства очень невозможно найти генетически чистые. Например, «с IX века болгары совершали набеги на Муром и Суздаль, они убивали мужчин, уводили женщин – и те рожали им Айдаров, Мухамедов, Шамилей. Но русские тоже были не дураки. Они вторгались в Болгарию, убивали мужчин, умыкали женщин – и те рожали им Петек, Ванек, Сашек. Стало быть, шло смешение, и этнос по природе своей и по истории медленно, но верно изменялся. Перед лицом татарской агрессии немало болгар вообще ушло на Русь. А позже и в Казанское ханство, признавшее вассальную зависимость от Московского государства, бежало изрядное число славян» [Гумилев Л.Н. Черная легенда.-М.,Айрис-Пресс, 2007.-с. 150].

Таким образом, «Месторазвитие» - это условия существования человека в биосфере, окружающей среде, т.е. прежде всего географическое понятие. Природно-климатические факторы оказывают большое влияние на условия и результаты хозяйствования и форму политической организации общества, характер государственности. Рассматривая природно-климатические условия Евразии, необходимо отметить, что наиболее благоприятными для развития хозяйства является лесостепная часть, которую облюбовали и номады и земледельцыВ результате указанных процессов сложился особый тип человека – евразиец. Евразиец с детских лет общался с разными людьми в расовом, этническом и религиозном отношениях, что автоматически вело к существованию толерантности как формы человеческого общежития на евразийском пространстве, в противовес территории Западной Европы, где обособленное проживание вело к формированию этноцентризма и как следствие, нацизма.

Лекция № 4. Евразийские идеи тюркской интеллигенции ХІХ-ХХвв.

.Цель:рассмотреть взгляды И.Гаспринского, Ю.Акчуры, выявить их роль в развитии евразийской идеи.

Задачи:евразийская идея деятельности и трудах тюркской интеллигенции

Основные понятия:тюркизм, комплиментарность, джадидизм.

Список литературы:

Гумилев Л.Н. Черная легенда.-М.,Айрис-Пресс, 2007.-576 с.

Одним из ключевых аспектов евразийства является осмысление историко-цивилизационных и перспективных взаимодействий народов Евразии, в первую очередь, славянских и тюркских народов, поэтому наряду с исследованием тенденций «славизма», славянской мысли, (как существенной цивилизационной стороны в евразийстве) необходимо рассмотреть развитие идей тюркской стороны, проанализировать эволюцию тюркской общественной мысли в контексте евразийства.

Наиболее крупной фигурой в тюркской мысли в России второй половины XIX века является Исмаил бей Гаспринский (1851 - 1914), поэтому рассмо­трение особенностей российского тюркизма логично начать именно с него.

Для И. Гаспринского характерно, что он воспринял европейско-русскую культуру второй половины XIX века, но при этом сохранил и укрепил свою собственную - тюрко-мусульманскую. Его мысль двуязычна, и в цивилизационном плане не ограничивается рамками только тюркского сообщества. Она охватывает и общероссийский, и восточный, и европейский миры. При этом И. Гаспринский не только глубокий мыслитель, публицист, писатель, но и активный деятель, педагог, издатель. Поэтому, он уже при жизни име­новался «создателем тюркской нации», «великим учителем», «аксакалом».

В 1881 году он публикует в Симферополе в виде ряда писем, а затем и отдельным изданием новаторскую, знаковую для тюркской мысли работу- эссе «Русское мусульманство. Мысли, заметки и наблюдения мусульмани­на». Интересно уже само название работы, которое свидетельствует, что автор воспринимает понятие «русский» в широком смысле, как синоним «российского». Он не противопоставляет понятия «русский» и «мусульман­ский», а объединяет. Сегодня, в начале XXI века словосочетание «русское мусульманство», в широком смысле, уже практически не применяется. Но тогда в XIX веке - оно охватывало, по его представлениям, всех тюрко-татар, мусульман Российской империи.

И. Гаспринский скромно, но отнюдь не легковесно отмечает, что о татарском владычестве ему, конечно, «приходилось кое-что читать», однако всегда казалось - здесь «что-то как бы недописано и недосказано». Он указывает на самый распространенный штамп в отношении ордынского периода истории России (который сохранился до XXI века), а именно, что «татарское господство причинило Руси неисчислимые бедствия» и «задержало цивилизацию на несколько столетий». Соглашаясь с этими формули­ровками, он, тем не менее, предлагает сравнить судьбу русских и западных славян. Несмотря на продолжительность тюрко-татарской, ордынской вла­сти, Русь не была уничтожена, не утратила, говоря современным языком, своей идентичности. Конечно, татары, указывает он, «как господа, собирали дань», «как дети Азии, частенько похищали хорошеньких девушек», но при этом «бытовой, религиозной жизни Руси почти вовсе не касались».

Очень осторожно И. Гаспринский пишет, что он не историк и может ошибаться, однако на самом деле очень точно и верно замечает: «...Гово­ря о татарском господстве, следует подумать о том, что оно, может быть, охраняло Русь от более сильных тонкорассчитанных чужеземных влияний и, своеобразным характером своим способствовало к выработке идеи един­ства Руси, воплотившейся в первый раз на Куликовом поле». Его размыш­ления о значении Куликовской битвы (в связи с ее 500-летием), сомнения в полноте односторонних трактовок русско-татарских отношений, пред­ставления о той роли, которую сыграли тюрко-татары в русской истории, позволяют провести параллель со следующим, 600-летним юбилеем этого события и вспомнить статью JI.H. Гумилева «Эпоха Куликовской битвы», опубликованную в 1980 году.

Сравнение показывает, что И. Гаспринский в своем кратком, но содержательном анализе эпохи Куликовской битвы предвосхитил как идеи J1.H. Гумилева, так и евразийцев 1920-х годов, в част­ности, размышления Г.В. Вернадского о стратегическом выборе великого князя Александра Невского, о судьбе славян под властью Орды и вне ее. Особенно следует подчеркнуть мысли И. Гаспринского о невмешательстве Орды в русскую религиозно-бытовую жизнь и о своего рода охранительном характере ордынской власти, способствовавшей выработке идеи единства Руси. Все эти вопросы до сегодняшнего дня остаются важными аспектами евразийского дискурса.