ПОДСОЗНАНИЕ И ЕГО МЕСТО В НАШЕЙ ЖИЗНИ

Какую же роль играет в нашей жизни подсознание, какое место ему отведено? Почему мы потратили столько времени на разговор о нем? Дело в том, что подсознание — эта незамеченная, недооцененная, трудолюбивая Золушка, прячущаяся в темном чулане, в затерянных закоулках нашего внутрипсихического пространства — во многих случаях гораздо важнее для нас, чем привычное сознание, которое всегда на виду, рядится в парадные одежды интеллекта, привлекая к себе все внимание и присваивая всю ту работу, которую подсознание молчаливо и незаметно выполняет. Если уподобить психику человека айсбергу, то в этой модели сознанию будет соответствовать верхушка айсберга, находящаяся над водой, а подсознанию — его скрытая подводная часть, намного превышающая видимую, которая, собственно, и делает верхушку верхушкой, вынося ее над поверхностью воды.

Следует напомнить, что объем внимания человека, во многом определяющий область его осознавания, весьма ограничен. Поэтому значительная часть информации, которая доходит до мозга (как из внутренней среды организма, так и из внешней среды), не помещается в узкое окно внимания — осознавания («прожектор сознания», придуманный Ф. Криком, — наиболее популярная модель сознания, подробно описанная в руководствах по психофизиологии. Можно сослаться на руководство Н.Н. Даниловой (1999) и «Основы психофизиологии» под ред. Ю.И. Александрова) и, соответственно, не осознается нами. Считается, что только 10% психических процессов протекают в области сознания, а остальные 90% — на уровне подсознания. Вот и получается, что человек обычно использует возможности своего мозга лишь на несколько процентов...

Наш мозг способен произвести гораздо большую работу, чем мы привыкли от него ожидать. Как это можно представить? Вспомним известные феномены людей-«счетчиков», производящих сверхсложные расчеты со скоростью компьютера; людей с моментальной, «фотографической» памятью. Все они, демонстрируя подобные чудеса,

не могут объяснить, как добиваются этого. Это естественно, ведь такие «чудеса» происходят на подсознательном уровне. Более того, каждый человек делает подобные вещи буквально ежеминутно, сам того не замечая и даже не догадываясь об этом. Ведь для того, чтобы сделать даже простейшее движение, например, перевернуть страницу этого текста, даже машинально, не глядя на нее, наш мозг должен выполнить в кратчайшее время (десятые доли секунды) уйму сложнейших вычислений. При этом в каждый момент движения мозг рассчитывает и посылает свои управляющие импульсы в десятки мышц, включающих суммарно десятки тысяч двигательных единиц, с учетом инерции, степеней свободы суставов и т. д. К тому же он постоянно обрабатывает информацию, получаемую по каналам обратной связи от рецепторов мышц и сухожилий, о положении руки в данный момент и вносит соответствующие коррективы в очередную порцию команд, направляемых к мышцам... Словом, функционирует с производительностью супермощного компьютера.

Приведем другой парадоксальный пример. Емкость нашей памяти поистине безгранична — запоминается каждое мгновение жизни, все, с чем только мы сталкивались. Почему же мы так часто жалуемся на плохую память? Просто мы не можем воспроизвести эту информацию, вытащить ее из бездонных хранилищ памяти, не имеем к ним доступа. И это также естественно, ведь воспоминания эти хранятся в нашем подсознании, куда тонкий луч нашего сознания проникнуть не может, рассеиваясь во мраке бездонных глубин. Но если в обычном состоянии мы не можем вспомнить все мельчайшие события своей жизни, вплоть до цвета любимой в младенчестве погремушки или ощущения первого глотка воздуха при рождении, то в особых, трансо-вых состояниях сознания вспомнить это может каждый.

Для иллюстрации приведу рисунки пациента, мужчины тридцати двух лет, который в особом состоянии сознания вспомнил, увидел собственными глазами подробности своей жизни... в утробе матери, начиная буквально с первых секунд жизни. (Уважаемый читатель, не сочтите это бредом. Многие авторы, в основном зарубежные — С. Гроф, Л. Орр, Л.Р. Хаббард, убежденно, опираясь на практический опыт, заявляют, что взрослый человек может вспомнить процесс собственного рождения и даже подробности внутриутробной жизни.) Вот как он сам описывал эти картины, появлявшиеся на «мысленном экране» одна за другой, наподобие фильма, действие которого развертывалось по сценарию, известному только подсознанию:

1 — «похоже на звездное небо, но точки быстро двигаются... хаос»;

2 — «какой-то туннель... движение по туннелю, как втягивание»;

Рис. 10. Серия рисунков, изображающих зрительные образы во время сеанса холотропного дыхания

3 — «похоже на цветок... тоже живой, лепестки движутся... будто двига-

юсь в центр этого цветка»;

4 — «рядом появляются соседние, окружают его... их становится все боль-

ше, они заполняют все пространство»;

5 — «вижу канат, он как будто связан с моим телом» (правая рука дви-

жется, ладонь указывает на область пупка);

6 — «опять цветное изображение».

То, что человек видел в своем внутреннем представлении абсолютно реалистичные картины, напоминающие кадры научно-популярного фильма, кого-то может удивить, других не очень. У некоторых людей этот феномен «мыслевидения», или визуализация, получается довольно легко. Но их содержание пациент не мог понять, не мог себе объяснить. Ибо происходило все это на подсознательном уровне. Он никак не ожидал увидеть фильм... о собственной внутриутробной жизни с такими реалистичными подробностями. Последняя его фраза (6) особенно любопытна. Дело в том, что все предыдущие кадры «фильма» нашему молодому человеку были «показаны» в черно-белом изображении. И это глубоко символично. Дело в том, что глаз человека адаптируется к темноте, может различать предметы в условиях очень низкой освещенности, но... только не в цветном, а в черно-белом изображении. (Помните пословицу «Ночью все кошки серы»?) Это объясняется его физиологией, так как при недостатке света в сетчатке глаза «работает» только один тип светочувствительных клеток — так называемые «палочки», обеспечивающие сумеречное зрение. И хотя глаза человеческого плода, находящегося в утробе матери, уже могут воспринимать свет, но в этих весьма специфических условиях окружающее они видят только серым. И это всего лишь одна из поразительно достоверных деталей, «увиденных» нашим молодым человеком при помощи подсознания, связывающих содержание «фильма» с воспоминаниями о внутриутробной жизни. Приведем краткую расшифровку этих «мысленных картин» (во избежание двусмысленности, будем использовать медицинскую терминологию — любопытные сами разберутся):

1 — эякулят; 4 — дробление зиготы;

2 — прохождение через фаллопиевы 5 — пуповина;

трубы;

3 — ооцит; образование зиготы; 6 — после рождения на свет.

Итак, вспомнить можно практически все. Почему же в обыденной жизни мы так часто «забываем» (или просто не можем вспомнить) казалось бы о важных для нас вещах? И в то же время строптивое подсознание упорно «подсовывает» нам порой очень неприятные воспоминания, от которых любой ценой хотелось бы избавиться? Даже во сне воспоминания порой преследуют нас, в явной или сим-

волической форме. Зачастую избавиться от неприятных воспоминаний (о предательстве друзей, о смерти близких, о собственных ошибках или унижениях, о тяжело пережитом разводе, о «бывшем» или «бывшей»...) — значит избавиться от проблемы. Не случайно во многих духовных школах для новообращенного ученика начиналась в прямом смысле слова новая жизнь. Он отказывался от всего прежнего, начиная с одежды (сменив ее, к примеру, на оранжевое одеяние) и заканчивая своим именем (ученик принимал новое имя). Одновременно он отказывался от воспоминаний о прошлом, забывая о прошедшей жизни, ее суете и разочарованиях.

Почему же непокорное подсознание то не дает нам вспомнить, то мешает забыть? Почему, вместо того чтобы помогать решению житейских проблем, оно иногда становится их источником (нелепые и необъяснимые ошибки, немотивированные безрассудные поступки, вредные привычки)? Да еще и вступает в конфликт с собственным сознанием, добавляя к внешним трудностям еще и проблемы внутреннего порядка, захлопывая ловушку, выбраться из которой непросто? Как подружиться с подсознанием? Как, пользуясь его колоссальными возможностями — мудрой интуицией, безграничной памятью, неоценимой способностью управлять внутренними органами, научиться решать наши проблемы?

Подсознание - источник внутреннего конфликта

В сущности, для того чтобы освободиться от внутренних проблем, нужно знать главное: все, что заставляет человека плохо чувствовать себя, падать духом, ненавидеть окружающих, разочаровываться в жизни — это всего лишь мысли и образы, от которых можно избавиться, буквально «выкинуть из головы». Но мысли и образы неосознаваемые, мысли-невидимки, в обычном состоянии скрытые от своего хозяина, своего носителя, которому они отравляют жизнь. Это мысли и образы, находящиеся в подсознании, как подводная часть айсберга нашего «Я». Они упорно повторяются и тем самым поддерживают и усиливают себя, регенерируются, становятся частью нашей личности, микро-«Я», или субличностью. Они живут как бы своей собственной жизнью, притягивают к себе другие негативные мысли и воспоминания, скапливаясь в уродливые конгломераты, разрастаясь как раковая опухоль... И человек может страдать от депрессии все время, пока в подсознании «созревает» решение проблемы, пока эта неосознанная мысль крутится в замкнутом круге, вызывая неудовлетворенность, дискомфорт, требуя выхода и создавая внутреннее

напряжение. До тех пор, пока не наступит осознание, которое вместе с новым взглядом, пониманием, принятием решения приносит освобождение от тягостного состояния и выход из тупика.

Эти мысли и образы существуют не сами по себе, не разрозненно, а объединяются по «общности интересов» в устойчивые структуры. С. Гроф очень емко назвал их «системами конденсированного опыта». Есть у них и другие псевдонимы — комплексы (в аналитической психологии К.Г. Юнга), незавершенные гештальты (в гештальт-терапии Ф. Перлза), субличности (в психосинтезе Р. Ассаджиоли), внутренние части (в НЛП), подавленные целостности (термин, введенный в методе «Свободного дыхания» В.В. Козловым). А. Лоренцер (1996) называет их «отколовшимися частицами личности». Своевольные субличности — гештальты — комплексы часто демонстрируют свою независимость от диктата сознания, их поведение напоминает повадки известного героя сказки Р. Киплинга, который «ходит, где вздумается, и гуляет сам по себе». Наиболее яркую их характеристику дал К.Г. Юнг (см. «Аналитическая психология», 1994, с. 47): «Комплекс с присущей ему энергией имеет тенденцию образовывать как бы отдельную маленькую личность. У него есть некое исходное тело и определенное количество собственной физиологии. Он может расстроить желудок, нарушить дыхание, изменить сердечный тонус — словом, ведет себя как парциальная [частичная. — Прим. наше] личность».

Внутренняя экология:

как комплексы могут уживаться друг с другом

Природа нашей психики настолько противоречива, что эти негативные мысли и образы, несущие заряд отрицательных эмоций (как образы-воспоминания, так и ожидания будущего), нам для чего-то нужны. Быть может, они защищают нас от каких-то бед, предостерегают от поспешных решений и неразумных поступков, напоминая о прошлых ошибках... Словом, выполняют полезную для нас работу. И осознать их, избавиться ог них вовсе не значит начисто стереть и уничтожить. Избавиться от их безмолвного террора — значит принять их, примирить с остальными частями нашего «Я». И так же, как в диалектике нет абсолютных, непримиримых противоположностей (их борьба рождает их же единство), так же нет и абсолютно отрицательных, вредных, лишних субличностей. Это лишь ярлыки, которые они сами навешивают друг другу в пылу яростной схватки. В самом деле из таких кирпичиков — субличностей и складывается целостное здание нашего «Я». Некоторые из них у нас постоянно на виду, они как бы всегда под рукой, используются нами чаще. Их совокупность и

создает то «Я», которое мы осознаем. Вернее, то, что мы привыкли называть «Я», как мы привыкли себя ощущать, что мы от себя ожидаем. Остальные до поры до времени могут находиться в тени, ожидая своей очереди, всегда готовые «вступить в игру», как хоккеисты на скамейке запасных. И чтобы действительно познать самого себя, человеку надо поближе познакомиться с этими субличностями — «запасными игроками». Ибо каждая из них вносит свой вклад в нашу индивидуальность. Каждый из этих кирпичиков необходим, чтобы не разрушилась вся постройка. (С точки зрения физиологии в основе функционирования субличностей, или систем конденсированного опыта, лежит феномен доминанты А.А. Ухтомского.)

Как же так получается, что наши собственные части доставляют нам хлопоты и неприятности? Ведь эта нелепая, почти анекдотичная ситуация, когда некоторые части нашего организма пытаются жить самостоятельной жизнью, не согласуя свои действия друг с другом и со «здоровым большинством» — осознаваемым «Я», очень напоминает небезызвестную гоголевскую историю о носе, вознамерившемся жить отдельно от своего хозяина. Дело в том, что каждая субличность по-своему заботится о нуждах нашего организма и имеет свои собственные потребности, цели, как бы собственное мнение. Вот и получается, что наши субличности ведут себя точь-в-точь как настоящие, «полные» личности. Совсем как люди, они вступают между собой в сложные отношения. Некоторые субличности мирно уживаются, другие ссорятся, а то и вступают друг с другом в непримиримую войну, когда их взгляды на одну и ту же проблему прямо противоположны. Эта внутренняя двойственность вызывает у человека ощутимый дискомфорт. Когда же субличности начинают объединяться в воинственные противоборствующие группировки — отряды, а затем и целые армии, человека буквально раздирают на части его внутренние противоречия. Тут и нелепые навязчивые мысли и действия, и депрессия, и даже мысли о том, чтобы избавиться от невыносимого состояния, покончив с жизнью (а иногда попытки это и в самом деле осуществить...)

Такие представления о причинах человеческих переживаний, страданий и несчастий в общем-то не новы. О необходимости устранения подобных внутренних противоречий, омрачающих человеческую жизнь, говорил еще в середине I тысячелетия до нашей эры великий основатель буддизма Гаутама Шакьямуни (Будда): «Страдания проистекают из желаний, освобождение от страданий — избавление от желаний». Уточним: не от всех вообще желаний, а от желаний противоречивых, вызывающих неудовлетворенность из-за разрыва меж-

ду желаемым и действительным, нереальности или недопустимости, по мнению нашего «внутреннего цензора», их выполнения. Желаний, вызывающих внутренний конфликт.

Как вы уже смогли наглядно представить, наш подход к объяснению причин психологической проблемы, или внутреннего конфликта, представляет собой перенос представлений о конфликте между людьми для описания конфликта внутри человека — конфликта между его микро-«я», между субличностями. И смысл любого позитивного личностного изменения, которого человек добивается сам или с чьей-то помощью, прибегая к психотерапии, или восточной философии, или религии, сводится к одному - устранению этого внутреннего конфликта. Какие же механизмы лежат в основе разрешения внутреннего конфликта? Отношения между субличностями могут протекать по одному из следующих вариантов.

1) Отношения подчинения (подавления), или «фрейдовский» вариант

Относительно благоприятный вариант: При этом одна из субличностей оказывается более «сильной», она подавляет другую, управляя ею, и даже может ее поглощать. (Физиологически это соответствует тому, что одна доминанта подчиняет другую, например, навязывает ей свой ритм — так называемый феномен детерминанты, описанный Г.Н. Крыжановским.) В реальной жизни это выглядит как хорошо известный способ избавления от проблемы путем обращения к чему-то более общему, глобальному, к проблеме более высокого порядка, по сравнению с которой первоначальная проблема предстает просто пустяком, недоразумением. Подобный подход к людским проблемам — естественная часть общечеловеческой культуры, проявляющаяся на многих ее планах. В философском плане -рассмотрение явления «с точки зрения вечности» (sub species aeternitatis). В плане религиозном (в христианстве) - отношение к страданиям конкретного человека по сравнению с мучениями Спасителя. Или в более раннюю, ветхозаветную эпоху: «Все суета, суета сует и всяческая суета».

Аналогичный подход к снятию остроты психологических проблем предлагает трансперсональная психология. По выражению С. Грофа (1997), «сталкиваясь с трудностями и лишениями, мы можем посмотреть на них с космической перспективы, которая открывается нам во внутренних поисках». С точки зрения экзистенциальной психологии спасительной соломинкой для мятущейся человеческой души явля-

ется осознавание конечности человеческой жизни и неизбежности общеизвестного финала земного пути. Собственно говоря, эта истина присутствует в коллективном опыте человечества с незапамятных времен. Вспомним выражение «помни о смерти» («memento mori») философов Древнего Рима, напоминающее о бренности человеческого существования и суетности житейских проблем. Многовековая мудрость учит, что зрелый человек, с одной стороны, не закрывает малодушно глаза на свой будущий уход из жизни; с другой стороны, он испытывает не страх смерти, а уважение к ней. Осознание того факта, что страх смерти не имеет смысла, зато величайший смысл имеет его «изнанка» — умение радоваться жизни, ценить настоящее и стремиться более полно его использовать, помогает человеку реально освободиться от сиюминутных, во многом надуманных проблем, сохраняя в себе непрерывное ощущение полноты жизни.

В социальном плане суть подобного подхода составляет «забвение» себя, своих сугубо индивидуальных интересов, апелляция к чувству долга, морали, обязанностям перед обществом. Однако в этом кроется росток возможных будущих неприятностей. Дело в том, что такой вариант взаимоотношения субличностей мы не случайно назвали «фрейдовским». Подобные отношения субличностей при определенных условиях могут соответствовать описанному 3. Фрейдом механизму вытеснения неприемлемых, недопустимых желаний из сознания в область бессознательного под действием «внутренней цензуры». Так обеспечивается психологическая защита. Тем самым наше сознание как бы оберегается от вторжения «нежелательных элементов», конфликтующих с ним субличностей.

Однако достигнутое таким способом благополучие часто бывает только временным, ибо достигается оно за счет больших издержек и требует постоянного отвлечения части ресурсов нашего «Я» на подавление вытесненных его фрагментов. К тому же, жертвуя своими интересами даже ради благой цели, делая это лишь за счет усилия воли (принуждения, но не убеждения), «наступая на горло собственной песне», совершая насилие над самим собой, человек поступает наперекор собственному подсознанию, как бы лишая его права голоса. А подсознание, вынужденное подчиниться грубому нажиму, в свою очередь, выражает несогласие доступными ему способами «внутреннего саботажа», создавая своему хозяину проблемы в новой области, показывая ему недальновидность сознания, ограниченность его прямолинейной логики. В качестве примера расскажем об одном пациенте - крепком, уверенном молодом человеке спортивного склада, с развитым интеллектом и воображением, который научился подавлять

в себе чувство... сексуального возбуждения (обстоятельства заставили - туристский поход, один спальный мешок на троих). За время похода этот навык упрочился до автоматизма. И потом... возникли сложности в личной жизни, для исправления которых и понадобилась психологическая помощь.

2) Отношения кооперации

Идеальный вариант, ведущий к разрешению проблемы путем примирения участников конфликта. Обе субличности как бы равноправны, равнозначны по «силе». Происходит их объединение или даже слияние для «совместной» деятельности. Внешне этому соответствует появление новых компромиссных вариантов, удовлетворяющих обе стороны. (Физиологически это образование новых временных связей между соответствующими нейронными ансамблями или, по выражению А.А. Ухтомского, образование констелляции доминант).

3) Отношения конкуренции

Неблагоприятный, но, увы, весьма распространенный вариант — хронический источник внутреннего конфликта. Обе субличности равнозначны по «силе», но все же настойчиво пытаются побороть друг друга, отвергая любые попытки к примирению, не допуская ни малейшей возможности компромисса. Физиологи изучили закономерности подобных конфликтов на экспериментальной модели — конкуренции искусственно создаваемых в коре мозга доминантных очагов возбуждения (B.C. Русинов).

Сражение развивается с переменным успехом, но ни одна из сторон, как мы изначально знаем, не сможет окончательно одолеть другую, добиться бесповоротного превосходства, доказать свое преимущество. Так они и продолжают конкурировать между собой, истощая друг друга и своего «хозяина», заставляя его испытывать психологический дискомфорт или депрессию. «Хозяина» именно в кавычках, потому что на самом деле именно враждующие субличности и становятся порой настоящими хозяевами человека, превращая его в раба своих мелких страстей, подчиняя все его действия бескомпромиссным и безжалостным требованиям их междоусобной, саморазрушительной вражды. А человек... теряет свое лицо, свое «Я», способность здраво мыслить, перестает контролировать свои поступки и вообще начинает напоминать пресловутого буриданова осла, умершего от голода между двух охапок сена, не в силах выбрать одну из них.

Приведем достаточно типичный пример, заслуживающий действительного сожаления. Ревнивый муж, подозревая жену в неверности, обратился к врачу, так как хотел, чтобы ее загипнотизировали, «тогда она скажет правду». (Уж не знаю, придумал ли он это сам или вычитал в популярных книжках про гипноз. Подобный сюжет в них часто встречается.) Безуспешные попытки решить проблему логическим путем не могли вывести его из тупика, так как для него доводов «за» и «против» было поровну. Страдая от постоянной внутренней раздвоенности, он, с одной стороны, вроде бы хотел ей верить... и одновременно, с другой стороны, хотел «добиться правды». При этом правда представлялась ему достаточно однобоко, в виде представлений о женщинах, перенятых в детстве от отца-алкоголика, в пьяном виде постоянно преследовавшего и оскорблявшего мать. До поры эта негативная субличность, унаследованная от отца, дремала, как заложенная в детстве «мина замедленного действия». И достаточно оказалось одной-единственной мимолетной фразы, брошенной «доброжелателем», чтобы она взорвалась и привела к семейной катастрофе. Справиться с ней в одиночку он был не в состоянии, ибо противостоящие друг другу субличности «заботливого мужа» и «ревнивого тирана» были одинаково сильны (одна не могла подавить другую) и настроены совершенно непримиримо. Кроме того, что он был буквально захлестнут потоком отрицательных эмоций, вызванных этим противостоянием, и совершенно разбит тем, что не мог думать ни о чем другом, не мог ни на чем сосредоточиться и «соображать, как раньше». Это привело к потере работы, провалу профессиональных планов. Последнее требует детального разъяснения.

Помните, приводя слова из священного писания: «Возлюби врага как ближнего своего», мы рассматривали это как практический совет для экономии своей душевной энергии. Теперь мы можем остановиться на этом более подробно, представив закономерности работы подсознания. Что значит для подсознания ненавидеть человека, или обижаться на него, или считать его врагом? Это значит, что где-то в памяти хранится его образ, который нам неприятен, связан с негативными эмоциями. И каждый раз, когда он «всплывает» в сознании, поднимаются и эти эмоции. И тогда мы вынуждены тратить часть своей энергии, своего времени на их преодоление, на восстановление эмоционального равновесия.

Чтобы подобное происходило как можно реже, такие нежеланные в нашем внутреннем мире гости, как «заряженные» негативными эмоциями образы, воспоминания, подавляются или, как говорил Фрейд, вы-

10— 1609

тесняются. С точки зрения физиологии это значит, что соответствующий участок мозга как бы выключается из обшей активности, в нем развивается защитное торможение. Он тихо дремлет, сторожа свое взрывоопасное содержимое, отлынивая от всех других работ. И чем больше накапливается таких вытесняемых образов и желаний, подавленных субличностей, тем больше требуется «ленивых сторожей», тем менее эффективно человек использует свой мозг.

Но тем не менее эти подавленные, дремлющие субличности, несмотря на внешнее благополучие, продолжают оставаться дегковос-пламенимым, взрывоопасным материалом, который в любое время может вспыхнуть как порох от случайной искры. И тогда они вновь переходят от отношений подчинения к отношениям конкуренции и открытой вражды. А в состоянии человека, которому длительное время удавалось добиваться компенсации, удерживать источник былых проблем в «замороженном», законсервированном виде, как аварийный блок АЭС под многометровой толщей бетонного «саркофага» (только в качестве «бетона» здесь выступают механизмы психологической защиты, вытеснения), наступает срыв.

Внутренняя перестройка:

стирание психологических стереотипов

и ограничивающих убеждений

Так как же можно прочно, бесповоротно избавиться от неприятных воспоминаний и негативных образов ожидаемого будущего? Как добиться нерушимого мира между конфликтующими субличностями? Способов, помогающих человеку сделать это, огромное множество. Каждая школа духовного совершенствования (йога, дзэн, суфизм и другие), каждое направление психотерапии, а также различные духовно-целительские системы, находящиеся на стыке того и другого (дианетика, голодинамика, «Свободное дыхание») предлагают свои методы, настаивая на их исключительности, эффективности, универсальности. Некоторые из этих школ терпимо относятся к идеям, методам и успехам «конкурентов», другие, напротив, крайне нетерпимо, претендуя на монопольное право исцелять человеческие души. На наш взгляд, все они делают почти одно и то же, лишь чуточку по-разному, и все бесчисленное разнообразие этих методов сводится в конечном счете к небольшому числу физиологических феноменов, лежащих в их основе. В связи с этим хочется напомнить старую «инженерную» шутку о том, что электроника — это очень просто.

Ведь любые неполадки даже в самых сложных электронных схемах бывают всего-навсего двух видов: либо нет контакта там, где он должен быть, либо есть контакт там, где его быть не должно. Почти так же обстоят дела и для нашего мозга, для нашей души. Только вместо транзисторов и микросхем здесь выступают устойчивые объединения, ансамбли нервных клеток (субличности, матрицы долговременной памяти, доминанты). И все, что нам нужно для избавления от внутреннего конфликта, — это стирание старых связей между этими ней-рональными ансамблями или «замыкание» новых, соответственно, забывание или обучение.

«В чем же разница?» — спросите вы. В каком случае понадобится разрушать старые связи, а в каком — строить новые? Первый случай — когда прошлое омрачает нашу жизнь в настоящем, отбрасывая на него свою унылую тень. Чтобы избавиться от «хвоста» болезненных воспоминаний и стереотипов, тянущегося из прошлого, приходится прибегать к возврату в это прошлое и стиранию в нем негативного опыта. Как мы будем подробно обсуждать в дальнейшем, физиологически этот процесс затрагивает в основном правое полушарие мозга, имеющее непосредственное отношение к нашему прошлому опыту, к подсознанию. В другом случае, когда мы имеем дело с проблемой в настоящем, которая не решается из-за Мнимого отсутствия перспективы в будущем, вернее, из-за невозможности разглядеть ее в тумане противоречий, за дымовой завесой внутреннего конфликта, необходимо именно создать новые связи. Связи, объединяющие разнородные части нашего «Я» — участников конфликта, создающие тот ветер перемен, который заставляет туман и дым развеяться и открыть широкий простор для поисков новых, компромиссных решений, предоставляя свободу выбора. Физиологически подобное образование новых связей должно происходить в основном между противоположными сторонами — участниками конфликта. Эти структуры даже находятся в противоположных полушариях головного мозга. Иными словами, должно происходить «наведение мостов» между правым и левым полушарием мозга, между сознанием и подсознанием.

Методы, использующие преимущественно стирание старых связей, основаны на открытом еще в начале XX века академиком И.П. Павловым феномене угашения условных рефлексов.

Выглядит он достаточно просто. Вначале у подопытного животного (собаки) вырабатывается условный рефлекс: к примеру, после сигнала (звонка) о предстоящей кормежке у собаки начинает капать слюна (условно-рефлекторная реакция) в предвкушении куска мяса (подкрепление). Но если затем сигнал перестает сопровождаться подкреплением

10*

(звонок без кормежки), то в ответ на звонок у собаки выделяется все меньше и меньше слюны, до тех пор, пока постепенно собака, даже голодная, полностью перестанет реагировать на звонок. Так происходит угашение выработанного ранее рефлекса. То же происходит и у человека. Но если у собаки подобные рефлексы вырабатываются после нескольких десятков повторений ситуации «звонок — кормежка», то человеку бывает достаточно один раз пережить ситуацию, особенно значимую для него, эмоционально окрашенную, чтобы выработался некоторый стереотип, или условный рефлекс, который он может пронести через всю жизнь, обобщая его, распространяя на другие ситуации (по принципу: «Обжегшись на молоке, дуешь на воду»). Таким образом человек создает себе искусственные проблемы: ложные тревоги, необоснованные страхи, беспричинные колебания настроения. Так происходит всегда, когда что-то в окружающей обстановке (внешность, или голос собеседника, или определенные слова, или даже знакомые предметы, знакомое место) напоминает человеку «сигнал», послуживший основой для выработки стереотипной реакции (чаще всего агрессивной или пассивно-оборонительной). И тогда человек казалось бы из-за пустяка, при здравом рассмотрении не заслуживающего внимания, вдруг вскипает, взрывается (с очевидными последствиями). Или у него из-за ничтожной неприятности, буквально на пустом месте «душа уходит в пятки», или внезапно падает настроение. (В дианетике Л.Р. Хаббарда подобный условно-рефлекторный механизм, с помощью которого наше прошлое влияет на наше теперешнее настроение, именуется «рестиму-ляция энграммы»).

К счастью, у человека, благодаря его гибким, пластичным механизмам высшей нервной деятельности, и угашение условного рефлекса может происходить достаточно быстро.

Как мы уже упоминали, при формировании нецелесообразных, отягощающих нашу жизнь стереотипов действует механизм «мгновенного замыкания» условного рефлекса в ситуации сильного стресса (обучение «с первой попытки», или импринтинг). Зато многократное повторение этого болезненного стереотипа, приносящего ущерб самому его обладателю, этого саморазрушительного условного рефлекса в ситуации покоя и безопасности приводит к угашению рефлекса, к разрушению связанного с ним стереотипа. Особенно когда человеку удается вспомнить первоначальную ситуацию, которая привела к возникновению «неправильного» стереотипа, как бы пережить ее заново, «правильно», без стресса и вызванного им «пожара» эмоций. В мыслях, в воспоминаниях человека происходит не просто повторное «прокручивание» этого болезненного эпизода, записанного на видеокассете нашей памяти, не только его имитация, но именно его повторное проживание, во время которого человек... «исправляет» свое прошлое или, точнее, стирает в

этой видеозаписи некоторые кадры. (Это отражено уже в названии одного из современных направлений психотерапии — ребефинга. Re-birthing — буквально «второе рождение», повторное переживание своего рождения, для того чтобы избавиться от психологической травмы, которую человек нередко получает при рождении.) Подобное путешествие по страницам «личной истории» (как это называется в НЛП), или по «дорожке времени» является одним из традиционных «гипнотических феноменов», называемым временной регрессией, а представление себя самого в более раннем возрасте — соответственно, возрастной регрессией. При этом избавиться от связанных со злополучной ситуацией неприятных эмоций человеку помогают навыки самонаблюдения, позволяющие посмотреть на себя со стороны, отделить свое «Я» от болезненных воспоминаний. (Мы уже упоминали, что такой процесс называется диссоциацией. Это поистине незаменимый навык на все случаи жизни.) И тогда повторное «перепроживание» неудачных моментов своей биографии в состоянии безопасности и покоя, сопровождающееся самонаблюдением, приводит к угашению «ущербного» условного рефлекса: распадается поддерживавшая его причинно-следственная цепочка, и мозг — сознательно или подсознательно — воспринимает это, стирая старые, ненужные связи, разрушая прежний нереалистичный, самоограничивающий стереотип. Тем самым исчезает и «внешняя» проблема, обусловленная внешними обстоятельствами, наличием в окружающей обстановке условных стимулов — тех «пусковых кнопок», которые запускают необратимую цепочку рефлекторных реакций и заставляют срабатывать стереотип.

Необходимо подробнее сказать о возрастной регрессии, так как этот феномен очень важен для нашего дальнейшего изложения. Понятие регрессии используется в психологии и психотерапии давно. Одним из наиболее демонстративных гипнотических феноменов является внушенная возрастная регрессия. В психоанализе регрессия рассматривается в основном на уровне поведения, как проявление психологической защиты, «временного ухода от действительности, возврата на более ранние стадии развития, на примитивный уровень развития психики, как бы отступление в тот психологический период, когда человек чувствовал себя наиболее защищенным» (Словарь практического психолога, Минск, 1998). Однако наши дальнейшие рекомендации будут основаны не только на психологической, но и физиологической возрастной регрессии, то есть на кратковременном восстановлении некоторых важных параметров состояния нервной системы, свойственных ребенку раннего возраста.

Перейдем к другому способу, требующему не разрушения, а созидания. Это способ помогает в решении проблем главным образом «внутренних», изначально порождаемых и поддерживаемых внутренним конфликтом, либо «смешанных», когда внешние жизненные про-

тиворечия, кажущиеся неразрешимыми, отражаются в форме внутреннего конфликта.

Методы, использующие преимущественно образование новых связей, основаны на физиологическом феномене замыкания временной связи, который лежит в основе процессов обучения, памяти, формирования условного рефлекса. Название «временная связь», идущее еще от Павлова, подчеркивает одновременность возбуждения связанных друг с другом нервных центров, сопряженность их работы, их взаимную зависимость. (Физиологически, как показал Н.М. Ливанов, это проявляется в том, что временная связь образуется между синхронно работающими участками коры головного мозга.) Любое научение, связанное с решением нестандартных задач, разрешением противоречий, физиологически соответствует возбуждению, циркулирующему по цепям нейронов и приводящему к образованию новых связей между ними.

Чтобы избежать скучного наукообразного объяснения, вспомним, что отношения нервных центров (субличностей) похожи на отношения людей. И тогда история «замыкания временной связи» между нервными центрами повторяет романтическую историю знакомства и развития отношений молодой пары, испытывающей взаимную симпатию. Для выработки этой связи необходимо, чтобы два различных нервных центра случайно «встретились» — вместе «включились» в активное рабочее состояние. Чтобы они в одно и то же время «проснулись», очнулись от спячки, в которой любят пребывать. И если это совпадение, эта «случайная встреча» (когда оба центра одновременно находятся в возбужденном состоянии) повторяется неоднократно, они неизбежно «знакомятся» и начинают «налаживать отношения» друг с другом. Вначале происходит «проторение пути» между ними, когда еще только намечается их взаимосвязь, взаимное влияние (как бы период «свиданий»). Тогда один из центров уже легче возбуждается, «включается» в работу, если другой заранее «включен» («он» и «она» стремятся быть рядом). А затем уже образуется и устойчивая связь («семейные узы»), когда активизация, «включение» одного центра приводит к «включению» и второго, связанного с ним. То есть оба центра представляют устойчивое целое, своего рода «семью», в которой все общее — и интересы (потребности, мотивы поведения), и взгляды на жизнь (способы поведения, удовлетворения потребностей), и воспоминания. Подобная общность и согласие в «семье» нервных центров (субличностей), обеспечиваемые временной связью, не оставляют места для конфликтов, ссор и разногласий (в отличие от поведения реальных людей в семье).

Кстати, на микроскопическом уровне в основе подобной связи лежит действительное образование связей — контактов между отдельными нервными клетками. Выражаясь сухим языком науки, синхронность возбуждения различных областей мозга приводит к упомянутому образованию (или замыканию) между ними временной связи (Швырков В.Б., 1995; Ливанов М.Н., 1989). Отсюда, кстати, важное следствие: в состоянии, когда повышается степень синхронности работы отдельных мозговых зон, увеличивается и способность мозга к обучению (это происходит в особых, измененных состояниях сознания). Если временные связи образуются на уровне подсознания, причем в эмоционально насыщенной ситуации, то они отличаются особой стойкостью, что чрезвычайно важно (Костандов Э.А., 1983).

Как добиться этого «семейного мира», как изменить свое отношение к болезненной проблеме, свой взгляд на злополучную ситуацию? Как построить не существовавшие до сих пор связи между конкурирующими нервными центрами, между противостоящими друг другу воинственными группировками идей, желаний и воспоминаний — субличностями? На практике это достигается разными способами. Из большого многообразия психотерапевтических подходов наиболее показательным в этом плане является применяемый в НЛП рефрейминг. (Re-framing принято переводить как «переформирование». Хотя, на наш взгляд, правильнее было бы говорить о переструктурировании, изменении структуры связей между «внутренними частями» нашего «Я».) Автору даже известны отдельные энтузиасты, в результате долгих усилий научившиеся самостоятельно пользоваться этим методом для решения своих проблем «собственными руками», освоившие тонкое искусство внутренней дипломатии, или ведения переговоров на подсознательном уровне. (Да-да, не удивляйтесь: научились пользоваться этой психотерапевтической процедурой именно в одиночку, не прибегая к помощи психотерапевта.)

Среди других методов устранения внутреннего конфликта нужно упомянуть работу с полярностями и якорями в НЛП, отслеживание (tracking) в голодинамике. Многие методы используют понятие «интеграции» противоречий, приводящей к их разрешению: это интеграция субличностей в психосинтезе, интеграция противоположностей в геш-тальт-терапии. Среди «дыхательных» психотехнологий понятие интеграции, описываемое как «коллапс двойственности» или «превращение подавления в благодарность» (то есть разрешение внутреннего конфликта), впервые было введено Дж. Леонардом и Ф. Лаутом (1993) в рамках «интегративного ребефинга», откуда впоследствии естественным образом перекочевало в «Свободное дыхание». С. Хеллер (1987) назы-

вает это подсознательным переструктурированием. Используя физиологически более строгие формулировки, можно сказать, что интеграция — это переструктурирование значимых для пациента матриц долговременной памяти, представленных в виде пространственно распределенных систем, включающих множество нейрональных ансамблей, локализованных в разных участках мозга (Сандомирский М.Е., 1994). Этот процесс можно назвать также формированием центрально-детерминированных условных рефлексов (терминология М.Я. Рабиновича, 1975).

Несмотря на кажущуюся внешнюю пестроту и разноликость, в сущности, все эти процедуры сводятся к уговариванию капризного или обиженного внутреннего ребенка — подсознания. Да-да, именно обиженного ребенка. Дело в том, что наряду с глубокой внутренней мудростью подсознание несет в себе и наивно-детские черты, которые проявляются, когда оно пытается выражать свои мысли и желания малопривычным для правого полушария словесным образом либо рассуждать «по-взрослому», то есть несвойственным для него лево-полушарным, формально-логическим способом. (Словарный запас, построение речи и вербальная логика подсознательного правого полушария как раз и соответствуют речи маленького ребенка, по крайней мере до пятилетнего возраста. Подобный образ мышления и речи в НЛП называется «Метамодель».)

Инфантильность

как источник психологических проблем

Как эта внутренняя «детскость» уживается в облике взрослого человека? В психологии известно понятие «локуса контроля» (введенное Дж. Роттером и развиваемое отечественными учеными, в частности, Е.Ф.Бажиным и др.), определяющего степень самостоятельности и активности человека при достижении своих целей. Согласно этим представлениям, люди различаются по тому, как они локализуют контроль над значимыми событиями. Одни (экстерналы) перекладывают ответственность на внешние обстоятельства или на других людей (внешний локус контроля). Другие же (интерналы), напротив, принимают на себя ответственность за все, что происходит в их жизни (внутренний локус контроля). Именно такие люди характеризуются независимостью, социальной зрелостью и самодостаточностью. Можно сказать, что интерналы по-настоящему взрослые люди, ответственные и менее склонные подчиняться давлению других, в отличие от инфантильно-конформных, зависимых экстерна-лов. В личности последних явственно просматриваются детские, не-

зрелые черты; именно с этой неизжитой детской зависимостью от старших (родителей, других значимых близких) связано их стремление «сваливать» ответственность на чужие плечи. Так вот, в качестве цели работы человека над собой мы рассматриваем воспитание внутреннего субъективного «контролера», объединяющего и направляющего разрозненные «Я»-субличности (воспитание зрелого Эго, по терминологии 3. Фрейда).

Иными словами, наша цель — сделать контроль над собой внутренним, а личность — цельной и самодостаточной, свободной от внутренних конфликтов и раздробленности, вызванных «пережитками» собственного детства, противоречиями субличностей — отпечатков влияния на ребенка родителей или других значимых взрослых. Коротко говоря, наша цель — помочь личности стать зрелой и самостоятельной.

Это ответ на вопрос «Что делать?» Ответ же на второй классический вопрос «Кто виноват в том, что эта самая личность зачастую бывает настолько же незрелой, насколько и несамостоятельной?» заключается в следующем. Во многих психологических проблемах наших современников, связанных с недостаточной личностной зрелостью и ответственностью, виновато... современное общество, поощряющее социальный инфантилизм. Когда-то А.П. Чехов писал о том, что ему «пришлось по каплям выдавливать из себя раба». Сегодня же многим нашим современникам не мешало бы сходным образом «выдавливать» из себя остатки неизжитой детской несамостоятельности, зависимости либо их антиподы — детские формы протеста (немотивированная агрессивность, иррациональное поведение). В этой связи психотерапевт И. Ялом (1999) повторяет слова писателя А. Мальро о священнике, который за долгие годы выслушивания исповедей пришел к выводу: не существует людей взрослых. Как пишет известный футуролог А. Тоффлер, в сегодняшнем обществе появились 50-летние взрослые, походящие на 12-летних детей. По выражению другого известного писателя, пережитое тяжелое детство (иными словами, опыт действительного взросления) становится для человека решающим фактором выживания в сегодняшних условиях. Впрочем, это было замечено и раньше. Американский психоаналитик д-р Эджер, исследовавшая психологию людей, выживших в фашистских лагерях смерти, пришла к выводу: «Те заключенные, у которых было несчастное, одинокое детство, могли лучше приспособиться к условиям концлагеря, тогда как многие из тех, кто был воспитан богатыми любящими родителями, умирали одними из первых» (цит. по Ролло Мэю, 1997). Как отмечает А. Кемпински (1998, с. 32), «поэтому в так называемых традиционных культурах юношей подвергают суровым испытаниям, лишь пройдя через которые, они становятся членами группы взрослых мужчин».

В основе инфантильности, помимо нежелания или неспособности человека брать на себя ответственность, зачастую лежат также детские убеждения (Ялом П., 1999): с одной стороны, убеждение в своей исключительности («Я не как другие... Со мной не может случиться ничто плохое... Я не могу умереть, как другие люди...»), рассматриваемое как нарциссизм и эгоцентризм; с другой стороны, поиск «спасителя» (проекция «всемогущей» для маленького ребенка фигуры родителя, который оберегает его, угождает всем желаниям и решает все проблемы), на которого естественным образом можно буквально за все перенести ответственность.

Все это помогает понять, почему одна из основных задач и психотерапии, и психологической саморегуляции — помочь человеку избавиться от остатков своей инфантильности. Ведь тяжелый и болезненный путь обретения зрелости путем накопления жизненного опыта и обучения на собственных ошибках — далеко не единственный. Доступной для всех и каждого альтернативой служат систематические занятия психологической саморегуляцией, которые также способствуют процессу внутреннего взросления личности (Коваленко С.К., 2000). По мнению Ф. Карделла (2000), для этого необходимо научить человека навыкам лидерства в собственной жизни, тем самым изменить ситуацию, когда взрослый человек все еще мысленно сидит на «высоком детском стульчике и кричит «Дай!».

Следует заметить, что рост социально-психологического инфантилизма можно рассматривать как еще одно из противоречий социального и психобиологического начал в современном человеке. Противоречие, вызванное тем, что человек в ходе своей социальной эволюции вышел из-под влияния эволюции биологической — дарвиновского естественного отбора и суровых законов борьбы за выживание. Противоречие, связанное, как ни странно, с общественным прогрессом и представляющее собой плату за этот самый прогресс, или «оборотную сторону медали».

Одним из двигателей общественного прогресса является стремление человека к сытому и спокойному существованию. Чем более благополучно общество, тем более размеренным и упорядоченным становится существование его членов. В самом деле, жизнь человека в развитом социуме избавляет его от заботы о выживании в физическом смысле, составлявшей главную жизненную цель наших предков не только в далекую эпоху неолита, но и еще буквально два-три века назад (для среднего индивида). Это касается не только физической безопасности, которая обеспечена современному обывателю на уровне, не сравнимом с временами средневековых чумных эпидемий и тоталитарного бесправия, не говоря уже о мрачных пещерно-доисторических временах каннибализма. Современное общество, которое удовлетворяет некоторый гарантированный минимум потребностей человека, не требуя от него напряжения всех сил, тем самым подспудно культивирует социальный

сибаритизм и иждивенчество. Таким образом, человеку приходится проходить меньше драматических испытаний на своем жизненном пути, особенно в период взросления. Зачастую наш современник доживает до седин, не имея опыта собственно взросления, не имея ни привычки, ни желания принимать на себя ответственность за собственное выживание. Наглядной иллюстрацией сказанного может служить описанное П.Д. Успенским и Г.И. Гурджиевым противоречие между «личностью» и «сущностью» человека, когда солидная внешность и зрелый возраст могут сочетаться с внутренней незрелостью и детской несамостоятельностью, которые проявляются при необходимости принимать самостоятельные решения, а в гурджиевских опытах — при погружении в транс. Некоторые околопсихологические «школы» даже культивируют подобный инфантилизм, поощряя людей находить козла отпущения, перекладывать ответственность за собственную судьбу на другие одушевленные или неодушевленные объекты, будь то конкретные люди из близкого окружения («подавляющие личности») в дианетике или мифические сущности (например, всесильный «Симорон Степаныч») в школе «Симорон» (см. Гурангов В., Долохов В., 2000), обладающий явным сходством с языческим божеством, или безликая «психогенетическая программа», заложенная поколениями прародителей (по Ч.К. Тойчу). Подобные простые рецепты для успокоения больших масс людей в истории известны давно: можно обвинить во всех бедах какие-либо политические движения... или целые народы — и тем самым, по выражению известного идеолога и вождя, «выпустить пар» народного возмущения. Вспоминаю пациента — энтузиаста дианетики, который в соответствии с полученными им «знаниями» отозвался о своем сорокалетнем знакомом так: «Его сегодняшние проблемы в жизни от того, что у него подавляющие родители». Не правда ли, хорошее оправдание собственной неспособности человека справиться с житейской ситуацией? Инфантильность лежит в основе многих проблем человека во взаимоотношениях с окружающими, создавая так называемый отцовский и материнский перенос (трансфер). Это означает, что человек переносит свой ранний детский опыт общения с родителями (а также другими значимыми для него людьми, на которых он естественным образом смотрел «снизу вверх») на свои сегодняшние взаимоотношения. Причем подобным образом человек выстраивает свои отношения как с близкими людьми, так и с социальным окружением в целом, проецируя на них свои детские надежды и ожидая в ответ такой же реакции, как от родителей — «хороших» или «плохих».

В первом случае, когда эти ожидания позитивны и связаны с привычным получением любви, внимания и заботы (позитивный трансфер), человек надеется на то, что значимые «другие» решат за него его собственные проблемы, сделают то, что сам он выполнить не способен или не решается. Подобное отношение к окружающим формирует социальную робость, покорность и зависимость, что встречается в современ-

ном обществе нередко. По словам Ф. Перлза (1996), современный человек зачастую «стремится убежать от ответственности... за свободу выбора», ибо «не перенесет ответственности за свою жизнь, за это отвечает кто-то другой» — родители, супруги, начальники, «отцы нации»... Как писал А. Адлер (1997), «повзрослев, избалованные дети сохраняют верность своим склонностям. Они ищут опеки со стороны своих партнеров по браку». Причина этого заключена в сохраняющемся детском эгоцентризме, неумении человека сопереживать и ставить себя на место других.

В других случаях («взрослый ребенок», воспитанный как капризный и избалованный «кумир семьи» или отвергаемый в детстве ребенок — «золушка») человек либо перекладывает на окружающих ответственность за свои неудачи, стараясь тем самым найти оправдание собственной несостоятельности, либо пытается им «мстить» буквально как обиженный ребенок, вымещая свои негативные эмоции на других людях, непричастных к его сегодняшним проблемам.

Впрочем, все эти психологические «штучки» — дело тонкое. Нас же в первую очередь интересует практический результат, а не красота теоретических построений. А для того, чтобы добиться искомого результата, можно и нужно поступить проще. Достаточно научиться погружаться, «нырять» в измененное состояние сознания, в котором и происходит наиболее эффективно обучение, перестройка связей. И научиться удерживать это состояние, пребывать в нем достаточно долго. И, не выходя из него, сохраняя эмоциональную отстраненность — диссоциацию, подумать о проблеме как бы со стороны. И... прислушиваться к голосу собственного подсознания, к его подсказкам. Это очень важная часть предлагаемого читателю практического подхода. Назовем ее РЕКОНСТРУКЦИЯ ПРОШЛОГО ОПЫТА С ОПОРОЙ НА ПОДСОЗНАНИЕ. Смысл ее прост: человек должен услышать голос собственного подсознания, на сознательном уровне принять условия равноправного диалога с ним. Опора на подсознание — это внимание и доверие к нему. Доверие не как безоговорочно-необдуманное всепринятие, а как осознанный выбор. Это поддержание человеком гармонии с собственным внутренним естеством, данным ему природой. Это путь к достижению разумного равновесия между логикой и интуицией (вспоминается удачный девиз Н. и Ю.Ивановых: «Жить по интуиции»). Если вы встали на этот путь, тогда результат придет незамедлительно, как бы сам собой. Ибо решение проблемы, оптимальное в данных обстоятельствах, уже есть внутри, в подсознании. Только подобраться к нему непросто. Для этого нужно проложить путь от сознания к подсознанию.

Итак, цель нашего пути — добиться согласия между субличностями, обеспечиваемого их общностью, наличием между ними временной связи, и тем самым снять внутренний конфликт.

При этом следует иметь в виду немаловажную деталь: возможность конфликта уже изначально обусловлена физиологическим различием и анатомическим разделением нервных центров — субличностей, принадлежащих разным полушариям мозга. И если мы говорим о конфликте двух субличностей, имеющих прямо противоположные, несовместимые взгляды на пути выхода из проблемы, то одна из двух «половинок» относится клевому полушарию (логическому, «мужскому». В древней каббалистической традиции — мудрость, «хохма». В современном представлении — сознание). Другая же связана с правым полушарием (интуитивным, «женским». В каббалистической традиции это понимание, «би-нах». В сегодняшнем представлении — подсознание). Именно налаживание связей между ними способствует примирению, объединению сознания и подсознания. Внешне это проявляется как поиск новых, компромиссных вариантов решения проблемы... в обход логики (она свои возможности, как правило, к этому моменту уже исчерпала), с опорой на интуицию, на подсознание. Именно добавление новых выборов, ранее незамеченных или незаслуженно отвергнутых, а порой и парадоксально неожиданных, дает возможность принять верное решение, найти выход из тупика. Но для того чтобы прийти к этому счастливому финалу, необходимо узнать кое-какие подробности о сходстве и различии полушарий мозга, об их дружбе и соперничестве, об их своеобразном дуэте.