Почему-то Бонд нисколько не был удивлен этим известием.

Известно где сейчас находится мистер Ковалеувъ? – Бонд практически правильно произнес его фамилию, без всяких там «ф», периодические общения с русскими и интерес к их языку не прошли даром.

О, он не менял свою фамилию. Последние восемь лет живет в Индии, бизнесменствует. Как обычно, занимается неизвестно чем и стабильно платит налоги. Регулярно летает в страны Ближнего Востока. Официально, по крайней мере. Наша знакомая Томилина, кстати, живет вместе с ним, и успела родить ему двоих детей. Все что мы смогли найти по нему и ней – в папке, которую вам сейчас передаст начальник штаба.

Джон Хейворд молча подвинул к Бонду тоненькую черную папку с красной звездочкой на обложке.

Удачи, 007 – голос «М» был официален как никогда. Что ж, вполне традиционное прощание, в этих словах Бонду послышался гул турбин отрывающегося от взлетной полосы авиалайнера.

Глава VI. Злодеями не рождаются…

Человек, которым Бонд поинтересовался перед окончанием инструктажа у «М», в настоящий момент находился в Европе, если точнее, то в Германии. Но сам по себе этот факт был неудивителен, т.к. что-то подобное предполагалось. Предполагалось, что Ближним Востоком он не ограничивается, а нелегально бывает в Европе, Америке и других странах по мере необходимости. Но вот что бы удивило MI-6, и особенно Джеймса Бонда, так это то, что Сергей Ковалев прекрасно знал о его существовании. Знал давно, в какой-то степени даже восхищался им, а с недавних пор Джеймс Бонд стал в глазах этого человека чем-то сродни визави-антипода.

Его детские годы прошли в скитаниях по гарнизонам, куда переезжал для прохождения военной службы его отец. Его игрушками с детства были учебные автоматы и гранаты, хвостовики мин и россыпи гильз разных калибров. В шесть лет он свободно мог произвести неполную разборку-сборку старого учебного АК-47, который за время служения учебным пособием износился настолько, что для съема крышки ствольной коробки или газовой трубки со ствольной накладкой достаточно было легчайшего нажима, до того износились части. Солдаты его уже и не разбирали из-за того, что норматив перекрывался почти вдвое. Ну а для шестилетнего мальчишки было самое то.

Первый класс он закончил средне, второй, в другом гарнизоне – тоже. Его мать, педагог по образованию, не переставала видеть в сыне какое-то одной ей известное будущее, и его тройки и пропадание часами на полигоне выводили её из себя не хуже ссор с его отцом. В девять лет мать решила его судьбу. В Ленинграде, где он бывал несколько раз, умерла его бабушка. Он её никогда не любил, да и видел не больше десяти раз за свою короткую жизнь. Но оказалось, что его мать была всё это время прописана в её квартире и теперь она не собиралась менять её на квартиру в провинции или продавать.

Если ты не понимаешь – сказала она отцу – то я прекрасно осознаю, как губит себя наш сын. У него прекрасные данные, он превосходно схватывает все. Но в этой тьмутаракани он никогда не вырастет путевым человеком, бегая вслед за бронетранспортерами или повиснув на подножке машины».

Возражения отца, что немало людей из провинции при желании добивались всего в жизни, приехав в Москву, Ленинград или другой крупный город она пропускала мимо, отмахиваясь от него как от назойливой мухи.