Обучение Джомби

Роберт Джейкобе

В 80—90-х годах я вел занятия каратэ в одном долзё во Флориде. За тот период я повидал целые тысячи детей. Почти все они были замечательными, одни запомнились больше, другие меньше, но был семилетний парень по имени Джомби, которого я не забуду никогда. Ему поставили диагноз СНВ*, и учить его было очень трудно. Дети с таким диагнозом появлялись у нас часто. Родители приводили их в надежде, что у детей появится сосредоточенность и самодисциплина — или что они просто научатся учиться. Джомби часто глазел по сторонам и задавал слишком много вопросов, но в целом был хорошим и симпатичным мальчишкой, неприятностей не доставлял. Я был его наставником, госэем, и делал для него все, что мог.

Помню, когда бы я ни учил его чему-то новому, он всегда хотел сначала понять, зачем это нужно, после чего усваивал все намного быстрее. Порой времени на обьяснения просто не было, но тогда он не справлялся с новым приемом.

Однажды я обучал его тому, как бросать противника на землю. Я показал, как, отступив в сторону, схватить соперника за рукав и воротник, а затем развернуться на месте и отправить его на пол, Он никак не мог взять в толк, почему нельзя просто схватить и повалить, Я пояснил, что противник может оказаться намного крупнее, и тогда, чтобы свалить его, нужно полагаться на ловкость. Это Джомби вполне устроило, и он освоил прием.

Еще он не понимал, зачем мы постоянно повторяем удары руками и ногами, а также аэробические упражнения, входящие в программу изучения каратэ. Я объяснил, что повторения помогают согласовать движения тела с работой ума. Он поглядел на меня, как на сумасшедшего. Тогда я сказал, что после того как повторишь удар тысячу раз, научишься бить машинально, даже не задумываясь. Ответом был непонимающий взгляд. «Упражнения очень полезны, — сказал я. — Благодаря им ты станешь выше ростом, Ты уж мне поверь». Это Джомби удовлетворило.

Спаррингом он заниматься не хотел — просто не видел никакого смысла. Я сказал ему, что спарринг укрепляет и повышает координацию сразу всех мышц тела. К тому же он помогает научиться защищать себя.

«От кого защищать?» — пожелал знать Джомби, «Ну, например, от хулиганов в школе», — ответил я. «А почему просто не отойти от них?» «Да, лучше вообще избежать драки, но иногда это просто не получается, Для этого и нужны школы каратэ».

«А почему просто не ударить его?» «Джомби, но я ведь как раз и учу тебя тому, как бить правильно».

«А зачем, госэй Роберт?» «Потому что те плохие парни из кино и мультиков, которые проигрывают, как раз не умеют бить правильно, Именно за это умение и платит твоя мама. Так что становись в строй, старина, и выставляй кулаки».

Но он все равно не хотел драться — боялся сделать кому-нибудь больно, А потом все враз переменилось! Одна крошечная девчушка подошла к нему, шлепнула по макушке и крикнула: «Давай, Джомби, это же весело!» И вот тогда он взялся за спарринг — правда, хихикал во время боя, но все пошло легко, Черт побери, я решил не мешать ему своими замечаниями! Это наука поединка, и, если Джомби нравится хихикать, изучая это славное искусство, пусть себе смеется. Думаю, я проявлял по отношению к Джомби куда больше терпения, чем ко всем остальным ребятам в той школе вместе взятым.

Примерно через полгода после начала обучения настала пора провести для Джомби экзамен на желтый пояс — вторую ступень в нашей школе каратэ, Джомби встал в центре додзё и показал все, чему научился за это время, — удары руками и ногами, блоки. Он исполнил особые последовательности движений под названием гага, Продемонстрировал вполне пристойные контрвыпады. Провел спарринг с девочкой, и оба они прыскали со смеху несмотря на то, что владелец зала, старший учитель, призывал их к серьезности, Мы с матерью Джомби то и дело переглядывались, Настал черед разбивать доски, и тут Джомби заявил, что не хочет этого делать. О Господи, это был последний пункт экзамена, но Джомби вдруг понесло. Учитель начал проявлять признаки нетерпения, и я боялся, что он просто прервет испытание. Я сказал: «Дайте мне минуту, я с ним поговорю».

Я прижался лбом к голове Джомби и спросил, почему он не хочет раскалывать доски. Он ответил, что дощечки красивые и 37

ничего плохого ему не сделали, Я поинтересовался, известно ли ему, что такое традиция. «Ну, наверное, да. Это то, что из года в год кому-то передают», — ответил он.

«Довольно точно, — согласился я. — Я тебе коротко объясню: все приемы каратэ, которые тебе известны, давным-давно придумали в Китае, Люди передают их друг другу уже четыре тысячи лет. Джомби, стоит тебе расколоть эти дощечки — и ты станешь частичкой Древнего Китая. Ты уже изучил секретные приемы, а теперь станешь преемником воинов-монахов. Сделай это ради Китая, ради себя и своей мамы! Сделай это для меня, Джомби, Просто ударь!» Джомби поднял глаза и переспросил: «Частичкой Китая, да?» Я кивнул.

Джомби грохнул по доскам, по додзё прокатился его тоненький боевой клич, и учитель повязал ему желтый пояс, Конечно, Джомби был не Брюс Ли, но он сдал экзамен — и я им гордился. Я гордился каждым учеником своей школы, но к Джомби у меня было особое отношение. Думаю, он справился с невероятно трудной задачей. Вскоре он покинул нашу небольшую группу — родители отдали его в школу другого округа, слишком далеко, чтобы добираться к нам, После этого мы с ним встретились лишь однажды, когда они с мамой пришли нас проведать, Она хотела купить ему еще одно кимоно, Мы несколько минут поболтали, я обнял его, и они уехали.

Несколько лет спустя я попал на семинар «Крайон» в Лэс-Ан-джелесе, Слушая лекцию о Детях Индиго, я вдруг вспомнил Джомби и подумал, что он как раз и был Индиго. Теперь все встало на свои места, меня осенило, и я понял, почему Джомби поступал именно так. И на той же лекции, буквально через минуту после озарения насчет Джомби, я осознал еще кое-что. Я понял, что его учитель каратэ тоже был одним из Детей Индиго, родившихся слишком рано, чтобы сберечь свои примечательные черты. Разумеется, этим учителем был я сам...

Помните Али —на кухне, среди кучи кастрюль и сковородок? (Мы никак не можем забыть о нем. Эх, хорошо бы клонировать его и отправить на все кухни Америки! Увы, это только шутка, так что не присылайте нам заказов.) Этот малыш был из тех, кто вточности запоминал, где что должно находиться. Возможно, ему стоило бы познакомиться с Беатрикс, двухлетней мастерицей обращения с полотенцами.