Так зародилось новое государство на Днестре

Была осуществлена вся необходимая подготовительная работа, выявлена путем всенародных референдумов воля народа, избраны президент, правительство, созданы органы и структуры государственной власти и управления. Республика была самопровозглашенной, созданной на абсолютно законных основаниях, с соблюдением всех международно-признанных норм и процедур. При этом не шла речь об обязательном расчленении территории бывшей МССР. Наоборот, в специальной Декларации Верховных Советов Приднестровья и Гагаузии об объединении республик на федеративной основе говорилось: „В целях сохранения территориальной целостности Молдавии, установления гражданского мира и согласия Верховные Советы ГР и ПМССР обращаются к Верховному Совету ССР Молдова с предложением о вхождении ее в образуемую Федерацию". Если бы правительство Молдовы проявило в тот момент политическую мудрость, дипломатическую гибкость и добрую волю, можно было бы избежать не только войны, конфликтов, политического кризиса, хаоса и раскола, но сравнительно легко и быстро договориться по всем существующим проблемам, найти взаимоприемлемый компромисс и начать общий путь построения свободного демократического государства, в котором не было бы деления граждан по сортам и каждый человек чувствовал бы себя под защитой цивилизованных законов европейских стандартов, гарантирующих свободу, равенство, неприкосновенность.

Но общественное спокойствие, гражданский мир, политическая и экономическая стабильность в рамках единой Молдавии как раз и не входили в планы фронтистского руководства. Провозгласив лозунг приоритета нации над правами человека, кишиневский режим напролом шел к заветной цели — этнической чистке всей территории Молдавии, насильственному изгнанию „русофонов" и „манкуртов", присоединению республики к Румынии и заселению ее территории этническими румынами, которых фронтисты почитали за старших братьев и молили Бога о скорейшем порабощении этим „цивилизованным народом с высокой культурой". Не удивительно, что Кишинев развернул беспрецедентную по своим размахом и масштабу кампанию запугивания, дезинформации, шантажа и лжи. Под этим мощным пропагандистским прикрытием начались увольнения людей с работы по подозрению в „симпатиях к сепаратистам", нередки были аресты и заточение людей в тюрьму по политическим мотивам, спешно форсировались меры по укреплению репрессивных органов, прежде всего КГБ. Правительство Молдовы приступило к формированию карательных отрядов из волонтеров (добровольцев-наемников, в основном — учащихся ПТУ и студентов), а также террористических боевых групп. Угрозы физического насилия в адрес приднестровцев и гагаузов приняли ритуальный характер в условиях милитаризации сознания общества и нагнетания массового психоза, замешанного на злобе и невежестве.

Все это вело к начавшемуся массовому исходу из Молдовы „некоренного" населения — кто в Россию, кто в Америку, кто на Украину, кто в Израиль. Все это полностью соответствовало фронтистскому лозунгу „Чемодан! Вокзал! Россия!" и вызывало у кишиневских руководителей нескрываемый восторг. Чтобы усилить поток беженцев из Молдовы, правительство решило продемонстрировать твердость своих намерений. Было объявлено о создании специального боевого подразделения „Тирас-Тиги-на" для карательного похода на Приднестровье и Гагаузию с целью „восстановления конституционного порядка".

В октябре 1990 г. возглавляемые Друком и Косташем отряды „волонтеров" и вооруженных до зубов полицейских двинулись на юг республики, совершая в каждом „завоеванном" гагаузском селе все возможные бесчинства, пьяные оргии, избиение мирных жителей, разрушение исторических памятников. Однако вмешательство десантников Советской Армии несколько охладило пыл фронтистов и они вынуждены были убраться восвояси, так и не устроив намечавшуюся бойню.

В начале ноября 1990 г. каратели двинулись к Днестру на Дубоссары. Жители города перекрыли мост с твердой решимостью не пускать карателей в свой город. Косташ дал команду на открытие огня. Отряд полиции особого назначения в полной экипировке, с автоматами, пистолетами, гранатами со слезоточивым газом, в бронежилетах и шлемах открыл из автоматов огонь на поражение по безоружным людям. Погибли трое молодых ребят, множество было ранено. Так преступный кишиневский режим пролил первую кровь. Московские власти никак не отреагировали на это зверство, что породило у Косташа, Друка, Снегура, Мошану, Плугару и прочих организаторов карательных походов уверенность в своей полной безнаказанности. Лицемерно крестясь перед телекамерами и постоянно поминая Бога в своих публичных выступлениях, эти недавние воинствующие коммунисты и не думали каяться в содеянном. Более того, через десять дней после убийства мирных жителей на Дубоссарском мосту Верховный Совет ССР Молдова направил послание в адрес Верховного Совета СССР, в котором не постеснялся запугивать союзных депутатов своим намерением выйти из состава СССР, а также тем, что Молдавия живет „в последние, может быть, мирные дни" перед лицом „грядущей катастрофы".

Избегая обострения конфронтации и желая обсудить с парламентариями Молдовы проблему сохранения целостности Молдовы на принципах федерации равноправных республик с делегированием определенных полномочий федеральным органам власти, Временный Верховный Совет ПМССР 20 ноября 1990 г. принял постановление о моратории на формирование органов государственного управления. Однако в ответ парламентарии Молдовы приняли Заявление с угрозами в адрес „сепаратистов": "Виновные будут держать ответ перед законом, перед историей". Военщина Молдовы наращивала вооруженные силы в районе Дубоссар, постоянно устраивала провокации и террористические вылазки, арестовывала и похищала людей. Местные власти Каушан и других городов и поселков Правобережья принимали решения о прекращении поставок сельскохозяйственной продукции в левобережные районы Приднестровья. Таким образом, Молдова расширяла арсенал давления на Приднестровье — разрыв экономических связей, финансовая блокада, информационный вакуум, психологическая война.

И все-таки главным козырем в этом арсенале оставались военно-полицейские методы подавления мятежного Приднестровья с помощью грубой силы и террора. Особенно после того, как, несмотря на строжайшие запреты Молдовы, Приднестровье приняло участие в референдуме 17 марта 1991 года, причем здесь проголосовали 83% избирателей и более 97% высказались за сохранение обновленного Союза ССР. Верховный Совет республики принял постановление:" Считать Приднестровскую Молдавскую ССР неотъемлемой частью Союза ССР". А 1 декабря 1991 года многонациональный народ Приднестровья в ходе референдума высказался за свою независимость в содружестве государств бывшего Союза.

В то же время парламент Молдовы отказался ратифицировать договор о вхождении в СНГ, Молдова получила в свое пользование оружие и боевую технику Советской Армии, которые были сразу же направлены против народа ПМР. 25 сентября 1991 года косташевцы предприняли вторую попытку прорваться в Дубоссары. Они забросали взрывпакетами безоружных дубоссарцев, но на этот раз обошлось без жертв. В декабре 1991 года, нарушая установленное с помощью российской делегации перемирие, опоновцы напали на пост ГАИ, в упор расстреляв из автоматов работников милиции ПМР. Спецслужбы Молдовы разворачивали против ПМР террористическую войну. В Министерстве национальной безопасности под руководством бывшего ответственного работника ЦК КПМ Плугару были созданы террористические группы из боевиков-волонтеров, проходивших практику в специальных тренировочных лагерях Молдовы и Румынии. В задачу групп „Бужор", „Калараш", „Бурундуки" и др. входила организация диверсий, подрыв опор линий электропередач, убийство руководителей ПМР и патриотов республики, распространение слухов, паники, хаоса и проч. Осенью 1991 года спецслужбы Молдовы провели массовые аресты народных депутатов Приднестровья и Гагаузии. В кишиневских застенках оказался И.Н. Смирнов и другие видные политические деятели ПМР. Однако твердая и решительная позиция приднестровцев, многодневная блокада железной дороги, протесты общественности и парламентариев различных стран не позволили кишиневскому режиму зверски расправиться с арестованными узниками (о чем Снегур впоследствии очень сожалел публично), а затем они были выпущены на свободу.

Ни на день не прекращала Молдова попыток удушения ПМР, подавления ее самостоятельности, дискредитации ее политики. По-видимому, лидеры фронтистов получили задание форсировать процесс присоединения к Румынии. В декабре 1991 года в их рядах происходит рокировка — Друк становится председателем национального „Совета воссоединения", включавшего парламентариев Молдовы и Румынии и готовившего этот акт. Премьер-министром стал В. Муравски, с именем которого связано начало гражданской войны на Днестре. Ибо провокации 1990-1991 гг. хотя и были кровавыми, хотя и уносили человеческие жизни, но не имели характера регулярных военных действий. Настоящая война началась 1 марта 1992 года с хорошо спланированной провокации в Дубоссарах.

Полицейские Молдовы тайно просочились в здание райотдела полиции, откуда ночью из автоматов и пистолетов обстреляли машину дубоссарской милиции, присягнувшей ПМР. Погиб начальник отделения милиции, был ранен гвардеец. Здание полиции окружили казаки, один из которых был предательски убит после того, как полицейские сложили оружие. Премьер-министр Муравски пригрозил ввести в Дубоссары дополнительные силы полицейских для осуществления карательной операции.

На следующий день переодетые в гражданскую одежду полицейские Молдовы перешли по льду Дубоссарское водохранилище, напали на воинскую часть в селе Кочиеры с целью захвата оружия 14-й армии. Военнослужащих, их жен и детей полицейские взяли в заложники. Гвардейцы ПМР прорвались на территорию части и освободили заложников, потеряв в бою нескольких товарищей. На территории республики был объявлен траур по погибшим, в Дубоссарском районе введено чрезвычайное положение, объявлена дополнительная мобилизация в ряды защитников Приднестровья.

В последующие дни с правого берега постоянно обстреливали из стрелкового оружия гвардейцев ПМР. Боевики НФМ захватывали и увозили граждан ПМР, подвергая их жесточайшим истязаниям. Отряд опоновцев в районе села Роги обстрелял автобус с туристами из Харькова, который принадлежал турецкой фирме. Двое мирных граждан погибли в этой бандитской акции.

Вообще молдавские боевики вели себя на территории ПМР как обезумевшие от безнаказанности и остервенелости живодеры. 25 марта они обстреляли двух подростков, которые собирали стреляные гильзы. Раненого гвардейца Тимощука, отца четверых детей, обезобразили до неузнаваемости. Ворвавшись ночью в дом участкового милиционера Апостолова, расстреляли его. 26 марта ночью опоновцы совершили две диверсии в Григориополе — взорвали распределительную электроподстанцию и вывели из строя насосную станцию, которые обеспечивали окрестные села энергией и водой. Группа боевиков расстреляла машину „скорой помощи", которая везла из с. Спея роженицу в родильный дом и семилетнего мальчика, которому требовалась срочная операция. Трое человек были ранены, акушерка убита. Боевики расстреливали жителей ПМР за отказ идти служить „волонтерами", врывались в дома мирных жителей, грабили, насиловали, убивали ни в чем не повинных людей. Снайперы с правого берега уничтожали любую „движущуюся цель" независимо от того, военный то или гражданский человек. Объяснение невероятным зверствам и леденящим душу преступлениям было получено, когда 27 марта в Григориополе была задержана группа разведчиков с правого берега. В ее состав входили уголовники-рецидивисты, совершившие многие преступления и неоднократно судимые. Их выпустили из тюрьмы при условии проявить „доблесть" в войне против ПМР. За несколько дней до этого в Дубоссарах была задержана аналогичная группа, которая грабила пустовавшие дома беженцев.

На защиту родной земли встали бойцы батальона „Днестр", милиционеры, члены территориально-спасательных отрядов (ТСО), ополченцы, казаки. На помощь возрожденному Черноморскому казачьему войску (ЧKB) стали приходить братья - казаки из Украины и России. Они не давали террористам расползтись по всей территории республики, мужественно сдерживали вооруженного до зубов врага, сами испытывая острую нехватку в оружии и боеприпасах. Благодарные приднестровцы несли своим защитникам кто что мог, — еду, сигареты, одежду. Оружия не было. Поэтому первый месяц войны героические защитники ПМР воевали кто чем мог, мужественно прикрывая родную землю от жестокого врага.

В начале апреля Молдова расширяет театр военных действий, одновременно наращивая эскалацию конфликта, бросая все новые и новые силы полиции, регулярной армии, террористов Министерства национальной безопасности и ,волонтеров» в топку жарких боев в районе Дубоссарской плотины, сел Кочиеры и Кошница. Кишиневский режим одновременно организовал ряд провокаций в городе бендеры. 1 апреля 1992 года два полицейских БТРа Молдовы ранним утром ворвались в Бендеры и расстреляли из пулеметов микроавтобусы милиции и гвардии, а также автобус с рабочими хлопкопрядильной фабрики, перевозивший очередную смену и на свою беду оказавшийся поблизости от места трагедии. 3 апреля опоновцы спровоцировали стычку с гвардейцами в районе с. Гиска в пригороде Бендер, а 5 и 8 апреля обстреляли гвардейские заставы на Кицканском направлении. 16 апреля новые провокации — одновременное нападение на гвардейские посты у Бендер с кишиневского и липканского направлений.

Проявляя добрую волю и желая прекратить гибель мирных людей и кровопролитные стычки, руководство ПМР согласилось на разоружение гвардейских частей, защищавших Бендеры. 19 апреля из зоны опасной близости были выведены вооружейные силы сторон, гвардейцы разобрали завалы и баррикады, сдали и складировали оружие, в городе Бендеры были организованы совместные патрули из российских, молдавских, украинских и румынских представителей. А рядом в нескольких минутах езды стояли войска Молдовы, готовые в любой момент обрушиться на безоружный беззащитный город. Однако передышка, которую кишиневский режим получил в Бендерах, была им использована не на поиски политического урегулирования конфликта, прекращение войны и попытки нахождения взаимоприемлемых компромиссов за столом переговоров. Все это, как уже отмечалось, не соответствовало стратегическим целям руководства Молдовы. Передышка у Бендер дала Кишиневу возможность наращивать военную экспансию в Дубоссарах. В этом истекающем кровью районе Молдова стала сосредотачивать военную технику, полученную от Румынии, — гаубицы, ракетные установки, минометы, пулеметы. Активизировалась и дьявольская „работа" снайперов — как выяснилось впоследствии, это были наемники (главным образом женского пола), набранные Косташем в Прибалтике из спортсменок, мастеров спорта по стрельбе, „труд" которых оплачивался в долларах. Власти Молдовы, обнищавшей за годы перестройки и „национального возрождения" до положения, когда зарплата ее гражданам не выплачивалась многими месяцами, сумели найти источники валютных поступлений для оплаты профессиональных убийц. Тайна этих источников до сих пор не раскрыта, но от пуль снайперов почти ежедневно гибли защитники ПМР и мирные люди.

Активизировались и террористические группы, подготовленные в недрах бывшего КГБ Молдовы по инициативе А. Плугару. Эти диверсанты официально назывались в Молдове „группами по борьбе с терроризмом». 23 апреля одной из таких групп, предводительствуемой тираспольским фронтистом И. Илашку, был убит председатель исполкома Слободзейского райсовета народных депутатов Н.И. Остапенко. Бандиты, переодетые в милицейскую форму, остановили его машину на южной окраине села Карагаш и в упор расстреляли из автоматов. Через две недели террористами был похищен, убит и сожжен в автомобиле один из организаторов ополчения Слободзейского района А. Гусар.