Умберто Эко

«Имя розы»

«Изумительная крепость.., воплощающая в своих пропорциях золотое сечение, предвосхитившее конструкцию арки. Она твердится на трех уровнях, ибо три — это число Троицы, это число ангелов, явившихся Аврааму, число дней, которые Иона провел в чреве великой рыбы, которые провели Иисус и Лазарь в своих гробницах; это столько же, сколько раз Христос умолял Отца Небесного пронести горькую чашу мимо его уст; столько же раз Христос уединялся с апостолами для молитвы. Три раза предавал его Петр, и три раза являлся он своим последователям по воскресении. Три существуют богословские добродетели, три священных языка, три отделения души, три наделенных разумом существа: ангелы, люди и бесы, три составляющие звука: тон, высота и ритм, три эпохи человеческой истории: до закона, при законе, после закона

Эко У. Имя розы. — Спб., 1998. — С. 530.

Становление средневековой антропологии происходило в полемике с античным взглядом на человека. Древнегреческие философы определяли человека как микрокосм, обитающий в макрокосме – Вселенной – и являющийся его уменьшенной копией. Христианские философы, восприняв терминологию античности, придали отношениям человека с миром совершенно иной смысл. Так, мыслители патристики совершенно разных эпох: Григорий Нисский, Максим Исповедник, Симеон Новый Богослов, Григорий Палама называют человека макрокосмом, а вселенную – микрокосмом. Рассматривая проблему с разных точек зрения, приводя различные аргументы в защиту своей позиции, эти мыслители в сущности говорят об одном: человек не имманентен, а трансцендентен миру. Он причастен к иной Реальности, поэтому обладает свободой, недоступной неживой и живой природе, а значит, способен к преображению самого себя и окружающего мира.

Где же корни этого особенного, неотмирного положения человека? «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему…» [Быт.1,26]. Образ Божий в человеке является данностью, уничтожить его невозможно. Подобие Богу, напротив, задано человеку как цель жизни. Священное Писание умалчивает о том, что именно в человеке является образом Божиим. В творениях отцов церкви также нет точного определения образа Божия в человеке. Его видят и в душе, и в уме, и в свободе, и в царственном достоинстве человека, и в его способности к богопознанию. Все эти утверждения не противоречат, а, скорее, дополняют друг друга. В целом, образ Божий в человеке непознаваем, как непознаваем его Первообраз – Бог. Но отдельные черты его всё же можно выделить. Так, св. Григорий Нисский видит образ Божий в человеке в том, что «человек освобождён от необходимости и не подчинён владычеству природы, но может свободно самоопределяться по своему усмотрению». То есть, человек понимается прежде всего как личность, которая не определяется природой, как животные, но сама способна определять природу своей устремлённостью к Богоподобию. Но, при этом, все мыслители отмечают, что природа человека несовершенна, что она извращена в результате грехопадения, поэтому её воля и желания далеко не всегда направлены ко благу. Личность же обладает свободой этой воле следовать или не следовать.

Личности в христианском понимании принадлежит и душа, и тело, которые в равной степени являют собой образ Божий. Человек - это целостное существо, поэтому традиция призывает бороться не с телом, а с плотью – совокупностью страстей и греховных желаний.

Существенной чертой христианской средневековой антропологии является разграничение понятия «личность» и «индивид»: «…индивид и личность имеют противоположное значение; индивид означает извечное смешение личности с элементами, принадлежащими общей природе, тогда как личность, напротив, означает то, что от природы отлично». Таким образом, человек, определяемый своей природой, своим характером, утверждает себя как индивид. То, что он культивирует в себе, является проявлением не его неповторимой личности, а общечеловеческой природы.

Представление о грехопадении прародителей Адама и Евы является не просто одним из аспектов средневековой антропологии, но ее основной осью, её ключом, необходимым для понимания человека, мира и истории. Сущность грехопадения заключается в том, что человек попытался выстроить свою жизнь автономно: так, как если бы Бога не было. Но, оторвавшись от Бога как Источника Жизни, дух человека становится рабом души. Душа, в свою очередь, становится рабом тела. И, наконец, тело становится рабом природы, материальной вселенной, убивает, чтобы питаться, и так обретает смерть.

Согласно авторитетному мислителю, Максиму Исповеднику, первоначальным предназначением Адама было преодоление разделений: в человеке — между «мужским» и «женским», на земле — между раем и вселенной, в природе чувственной — между небом и землей, в самой сотворённой природе — между умопостигаемым и чувственным, и, наконец, между Богом и миром. Тем самым, человек должен был собрать всё сущее воедино и вознести его к Богу. При этом он получил бы по благодати всё, чем Бог обладает по природе, то есть совершилось бы обожение человека, а через него – всей Вселенной. Но Адам пал, и следом за ним в искажённом состоянии оказалась и Вселенная. Теперь исполнить человеку столь высокое предназначение было невозможно, но что невозможно человеку, возможно Творцу.

Так, чтобы после грехопадения человек вновь обрёл возможность стать богом, необходимо было Богу стать человеком. Крестной жертвой Богочеловек соединил всю совокупность земного космоса с раем, ибо после того, как Он дал смерти проникнуть в Себя, чтобы истребить ее соприкосновением со своим Божеством, даже самое мрачное место на земле стало светозарным, а потому нет больше места тьме и проклятию. После воскресения сама плоть Христа, преодолев пространственные ограничения, соединяет в себе небо и землю в целостности всего чувственного мира. Своим вознесением Христос соединяет мир небесный и мир земной, ангельские сонмы с человеческим родом. Наконец, «воссев одесную Отца», вознеся человеческое естество превыше чинов ангельских, Он вводит его как первый плод космического обожения в самоё Троицу».

Тем самым, то призвание, которое Христос исполнил лично своим Крестом и Воскресением, Он передал Своей Церкви, которая является священником творения, объединяя мир и возвращая его Богу, приводя мир к общению с Ним,…через Церковь возвещая и реализуя священническое призвание человека и человечества.

Таким образом, средневековая антропология не только не унижает человека, но и возводит его на невиданную доселе высоту. Человек трактуется как средоточие бытия, как существо метафизическое, призванное к абсолютной цели- обожению, к тому, чтобы привести весь мир, всю вселенную к совершенству.