КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
XXXIV. РАССКАЗ ПРОВОДНИКА МЕЖДУНАРОДНОГО ВАГОНА СКОРОГО ПОЕЗДА МОСКВА-ОДЕССА О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО НА ПЕРЕГОНЕ НАРЫ-МАЛЫЙ ЯРОСЛАВЕЦ
(Рассказан проводником его сменщику, спавшему во время этогопроисшествия) -- Я тебя, Кузьма Егорыч, потому рабудил, что только чтопроизошел в нашем вагоне удивительный, совершенно непонятныйслучай. Понимаешь, постелил я, как полагается, всем постели, и вседьмом купе постелил. Стелю и обращай внимание, что едут вэтом купе один старичок, такой бородатый, в дореволюционнойсоломенной шляпе, и при нем двое парнишек. Скорее всего, я такдумаю, однолетки. И, понимаешь, ни капли багажа. То есть нуни-ни! А тут еще один из мальчишек, такой белобрысенький, весь ввеснушках, спрашивает: "Товарищ, говорит, проводник, как пройти в вагонресторан" Я отвечаю. "К сожалению, нет у нас в поезде вагон-ресторана, но можнобудет утречком предложить вам чаю с сухарями". Тут мальчик смотрит на старика, старик ему глазом моргает.Мальчик и говорит: "Ну ладно, мы и без вашего чаю обойдемся,раз нет вагон-ресторана". Интересно, думаю, как это вы до самой Одессы обойдетесь безмоего чая. И ухожу в наше купе, но дверь только прикрываю,чтобы оставалась щелочка. А уже в вагоне все давно спать улеглись, и уже во всех купепассажиры третьи сны видят, и только в седьмом купе все шу-шу,шу-шу-разговаривают. Что именно говорят, мне не слышно, нотолько мне определенно слышно, что о чем-то разговаривают. Потом вдруг открывается дверь, и из нее высовывается тотсамый старичок; не замечает, что я за ним слежу, снимает сголовы свою дореволюционную шляпу... И что бы ты, КузьмаЕгорыч, подумал, что этот старичок делает? Слово даю, не вру!Рвет из своей бороды клок волос. Пропади я на этом месте, ежеливру! Батюшки, думаю, сумасшедший! Вот уж, что называется,повезло! Привалило сумасшедшего аккурат в мое дежурство. Молчуи жду, что будет дальше. А дальше, оказывается, старик рвет этот самый клок волос намногие части, кидает этот мусор на пол и что-то про себябормочет. Тут я все больше убеждаюсь, что этот пожилой пассажир-- ненормальный и не миновать того, чтобы в Брянске егоссаживать. Ух, думаю, скандалу с ним не оберешься! Может быть,он даже сию минуту начнет кидаться на людей, стекла бить. Смотрю -- нет, ни на что не кидается, стоит смирно,бормочет. Побормотав малость, уходит в свое купе. И вдруг слышу -- кто-то по коридору босыми ногами шаркает.Только не впереди, а позади меня. Тогда я понимаю, что кто-то стамбура прошел в вагон, и опять-таки страшно удивляюсь, потомучто тамбур-то у меня во время движения всегда заперт. Посмотрел я назад и... честное тебе, Кузьма Егорыч,благородное слово -- не вру... вижу -- идут с площадки четыремолодца, загорелые, что твои курортники, и притом совершенноголые. Только и есть на них одежонки, что тряпочки на бедрах.Босые. Я выхожу из нашего купе и обращаюсь к ним: "Граждане, вы, вероятно, вагоны перепутали. Это граждане,международный, и у нас тут все купе заняты". А они хором: "Молчи, неверный! Мы знаем, куда мы идем! Нам как раз сюда инужно, куда мы идем". Тогда я им говорю: "В таком случае, граждане, попрошу ваши билетики". Они мне опять хором: "Не морочь нам голову, чужеземец, ибо мы спешим к нашемуповелителю и господину!" Я говорю: "Меня поражает, что вы меня называете чужеземцем. Я --советский гражданин и нахожусь в своей родной стране. Это раз.А во-вторых, у нас господ нет с самой Октябрьской революции.Это, говорю, два". Их старший говорит: "Тебе должно быть стыдно, неверный! Ты пользуешься тем, чтоу нас руки заняты и что мы не можем вследствие этого убить тебяза твою безумную наглость. Это, говорит, нечестно, что ты этимпользуешься". Тут я замечаю, что все четыре голых гражданина сверх всякоймеры нагружены разной снедью. Один держит тяжелое блюдо, а наблюде -- жареный барашек с рисом. У другого -- громаднаякорзина с яблоками, грушами, абрикосами и виноградом, хотя --обращаю твое внимание, Кузьма Егорыч! -- еще до фруктовогосезона не меньше месяца осталось. Третий на голове держитпосудину в виде кувшина, и в этом кувшине что-то плещется. Позапаху чувствую -- какое-то вино. Типа рислинг. У четвертого вобеих руках по блюду с пирогами и пирожными. Я, признаюсь, дажерот разинул. А их старший говорит: "Лучше бы ты, неверный, показал нам, где тут седьмое купе,потому что мы должны поскорее выполнить наше задание". Я тогда начинаю догадываться и спрашиваю: "Как он выглядит, ваш хозяин? Старичок такой с бородкой?" Они говорят: "Он самый. Это тот, кому мы служим". Я их веду к седьмому купе, по дороге говорю: "Придется с вашего хозяина взыскать штраф за то, что вы безбилета ездите. Давно вы у него служите?" Старший отвечает: "Мы ему служим три тысячи пятьсот лет". Я, признаюсь, думаю, что ослышался. Переспрашиваю: "Сколько, говорите, лет?" Он отвечает: "Сколько я сказал, столько и служим. Три тысячи пятьсотлет". Остальные трое головами кивают: дескать, правильно старшийговорит. "Батюшки, думаю, не хватало мне одного сумасшедшего -- ещечетырех подвалило!" Но я разговор продолжаю, как с нормальными пассажирами. Яговорю: "Что это за безобразие! Столько лет служите, а хозяин вамдаже спецовки простой не справил. Ходите, простите, нагишом!" Старший отвечает: "Мы в спецовке не нуждаемся. Мы даже не знаем, что этотакое". Я тогда говорю: "Странно слышать подобное от человека с таким приличнымпроизводственным стажем. Вы, вероятно, не здешние? Вы гдепостоянно проживаете?" Тот отвечает: "Мы сейчас из Аравии". Я говорю: "Тогда мне все понятно. Вот седьмое купе. Постучите". Сразу выходит тот самый старичок, и тут все его сотрудникипадают на коленки и протягивают ему свои кушанья и напитки. А яотзываю старичка в сторону и говорю: "Гражданин пассажир, это ваши сотрудники?" Старик говорит: "Да, мои". Тогда я ему говорю: "Они без билетов едут, за это с них полагается штраф. Выкак, согласны уплатить?" Старик говорит: "Согласен хоть сейчас. Ты только скажи, что это такое --штраф?" Я вижу, старичок довольно благоразумный, и шепотом емуобъясняю: "Тут у вас один служащий ума лишился. Он говорит, что служиту вас три с половиной тысячи лет. Согласитесь, что он сошел сума". Старик отвечает: "Не могу согласиться, поскольку он не врет. Да, верно, тритысячи пятьсот лет. Даже немного больше, поскольку мне,говорит, было лет двести -- двести тридцать, когда я сталповелевать ими". Я тогда старику заявляю: "Перестаньте надо мной смеяться! Это неприлично в вашемвозрасте. Платите немедленно штраф, или я их ссажу на ближайшейстанции! И вообще вы мне подозрительны, что ездите без багажа втакой дальний путь". Старик спрашивает: "Это что такое -- багаж?" Я отвечаю: "Ну, узлы, чемоданы и так далее". Старик смеется. "Что же ты, говорит, о проводник, выдумываешь, что у менянет багажа? Посмотри-ка полки!" Смотрю, а на полках полным-полно багажа. Только что смотрел-- ничего не было. И вдруг -- на тебе! -- масса чемоданов, уймаузлов. Я тогда говорю: "Тут, гражданин пассажир, что-то неладно. Платите поскорейштраф, а на следующей остановке я приведу сюда главногокондуктора -- пускай разбирается. Я что-то перестаю понимать, вчем дело". Старик опять смеется: "Какой штраф? За кого платить штраф?" Я тогда стал совсем злой, поворачиваюсь, пальцем показываюна коридор. А там никого нет! Я нарочно весь вагон обегал,всюду осмотрел. Даже след моих "зайцев" простыл. Старик говорит: "Иди, о проводник, к себе в купе!" Я и ушел. Теперь ты понимаешь, Кузьма Егорыч, почему я тебя разбудил?Не веришь? Хочешь, я тебе дыхну, чтобы ты понял, что ясовершенно трезвый? Нет, уж я обязательно... Что? Пахнет вином?Да ну тебя, Кузьма Егорыч! Чтобы я когда-нибудь в пути себетакое позволил! Я и рюмочки со вчерашнего дня не выкушал! Чтоговоришь: рюмочки не выкушал, а стаканчика два выпил? Ай-яй-яй,Кузьма Егорыч! Ха-ха-ха! Ух, уморил! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Знаешьчто, Кузьма Егорыч? Давай споем песню. Что? Пассажировразбудим? А мы тихо. Бывали дни веселые, Гулял я, молодец... Ладно, ладно, лягу спать. Я, брат Кузьма Егорыч, человексмирный. Лечь спать? Пожалуйста, с удовольствием лягу.Спокойной ночи, Кузьма Егорыч... За час до прибытия поезда в Одессу проводник пришел вседьмое купе убирать постели. Хоттабыч его угостил яблоками. -- В Москве, наверно, покупали, в "Гастрономе?"с уважениемсказал проводник и спрятал яблоки в карман для своего сынишки.-- Редкая в это время года вещь -- яблоки, -- продолжал он. --Большое вам спасибо, гражданин! Было очевидно, что он ничегошеньки не помнил о том, чтопроизошло с ним на перегоне Нары -- Малый Ярославец. Когда он покинул купе, Женя восхищенно крякнул: -- А молодец все-таки Волька! -- Зачем это слово "все-таки?"-сказал Хоттабыч. -- Оносовершенно излишне. Волька ибн Алеша -- явный молодец, и егопредложение, вне всяких сомнений, достойно похвал. Так как читателям нашей повести, возможно, не совсем понятенсмысл приведенной только что краткой беседы, спешим разъяснить. Когда ночью сбитый с толку проводник покинул седьмое купе,Волька обратился к Хоттабычу: -- Можно ли так сделать, чтобы проводник все забыл? -- Это сущий пустяк для меня, о Волька. -- Так сделай это и как можно скорее. Он тогда ляжет спать,а утром проснется и ничего не будет помнить. -- Превосходно, о сокровищница благоразумия! -- восхитилсяХоттабыч, махнул рукой и сделал так, что проводник вдруг сталпьяным. Это произошло как раз в тот момент, когда проводник дыхнул влицо своему сменщику, Кузьме Егорычу.
Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 72; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |