СНОВИДЕНИЯ 7 страница

- Ладно, сходим в мае, обязательно сходим.

- Я пирожков вам с Женей напекла, поэтому кушайте, а то совсем тощие, особенно ты Полина.

Мама попрощалась с внучкой, поцеловала меня и пошла домой отдыхать.

Значит, могила 18/07, это не могила отца и тайна до сих пор не раскрыта. Я сидела на диване, смотрела, как ребенок крутит кубики, а сама места себе не находила. О чем можно разговаривать в половине десятого ночи?

Вдруг на входной двери раздались шаги. Женя повесил куртку и прошел в комнату.

- Добрый вечер. Как дела? – И, не дожидаясь ответа, ушел в ванную комнату мыть руки. Когда вернулся в комнату, поцеловал Еву и стал переодеваться в домашние вещи.

- Что с лицом? Выглядишь расстроенной. Что-то случилось?

- Женя, ты что-то поздно. – Сказала я, и в голосе моем звучала неподдельная серьезность.

Парень закрыл шкаф и подошел ко мне.

- Ты видела, как я разговаривал с женщиной у подъезда, не так ли? – Ответил он вопросом на вопрос и выждал паузу.

- Да. Я видела. – Призналась я.

- Следовательно, я задержался по-то-му, что разговаривал с этой женщиной. – Сказал он и вышел на кухню.

Невероятно подло. Что это за ответ? Я знаю, что он разговаривал с женщиной, а не с мужчиной, но…

- Ведь ты хотела задать не такой вопрос! Точнее, ты хотела спросить: кто та женщина, из-за которой я вернулся так поздно, ведь так? – Пришел Женя из кухни с пирожком в руках.

Женя провоцировал меня, и я это чувствовала, я не могла понять, для чего он вызывал во мне чувства возмущения и злости. Он как всегда был проницателен и прямолинеен, и это приводило меня в бешенство. И я понимала, старалась не поддаваться своим эмоциям, иначе он станет мной манипулировать.

- Мне интересно знать, с кем ты общаешься. Разве это плохо? – Как можно спокойнее ответила я.

- Почему ты интересуешься? Разве тебе не все равно? – Сказал Женя и окончательно меня добил.

- Конечно, мне не все равно! Что за глупый вопрос?

- Почему не все равно? - Спросил он, и я не знаю, как правильно подойти к ответу. Женя увидел мое замешательство и воспользовался моментом:

- Молчишь. Не знаешь, что ответить. – Женя ко мне приближается. - Скажи, Полина, может, ты меня рев-ну-ешь?

Сердце ускорило в теле кровообращение, мои щеки налились румянцем. Если я отвечу «нет», тогда предыдущие вопросы не обоснованы и не требуют дополнительных ответов. Если отвечу «да», то он спросит «почему?» и далее снова мой ответ... Он специально так делает, чтобы я первая заговорила об отношениях и чувствах…

- Конечно, я могу ошибаться, когда человек не ревнует, он спрашивает открыто, как-то проще что ли, но, Поля, твое напряжение и эти красные щеки, что я вижу? Ведь это ревность, просто ответь, - почему? – Давил на меня Женя и прожигал голубыми глазами. Мое сердце колотилось, словно попрыгунчик в замкнутом пространстве.

- Да, ревность. Разве не очевидно, зачем спрашиваешь, если и так знаешь. – Ответила я.

Женя улыбнулся и даже закрыл глаза от удовольствия.

- Если ревнуешь, значит, ни с кем не хочешь делить, а если не хочешь делить, значит… - Он победил меня, вывел на эмоции, «прижал к стене», и я сказала то, что он хотел услышать.

- Значит, люблю тебя. – Ответила я, в не себя от смущения, в не себя от возмущения. Я ревную, я люблю его, я сказала это – мне стало легче дышать, мне действительно стало легче дышать.

Он обнял меня, я почувствовала тепло его ладоней, тепло его губ у меня в волосах.

- Точно так я чувствовал себя, когда видел тебя с Сашей. Вот такая она – ревность, когда не хочешь делить свое сердце ни с кем другим. – Прошептал он мне на ухо, потом встал и продолжил, - эта женщина классный руководитель моего Димки. Завтра у него в школе весенний фестиваль. Для праздника нужно перевести аппаратуру из одной школы в другую, вот меня и попросили. Дима в субботу выступает, танцует хип-хоп, и он приглашает нас на свой, так званый «дебют». Галина Александровна передала деньги за аренду аппаратуры, чтобы передать их в ту школу и рассказывала про успеваемость брата.

Наверно я была в прострации, так как не улавливала смысл его слов.

- И как отметки? – Автоматически спросила я.

- Троечник и нечего сказать, драчун и троечник. Никого не слушает ни отца, ни мать, раньше, когда жили вместе, хоть я был для него авторитет, а теперь совсем от рук отбился.

- Мама. – Услышала я голос Евы около дивана, а потом журчание воды.

- Она сказала. Она сказала первое слово. – Радостно крикнул парень, и кинулся целовать ребенка, мы вместе рассмеялись. Потом я подняла ребенка на руки и понесла в ванну мыться.

«Женя, я сказала о своих чувствах, но…. Но ты ничего не ответил. Почему? Ты не веришь? Ты не доверяешь моим словам?»

На сердце стало тяжелее, опять стало тяжелее…

*****

«Здание школы, стены и классы, в которых я училась 11 лет, должны были оставить след в моей памяти». - Так говорил мне Женя. И он уверен, что на школьном фестивале амнезия исчезнет сама по себе.

Школа – дом детства, где были первые успехи и поражения, первые друзья и первые соперники, первые песни, первые книги; безусловно, это место должно вызвать у меня особенные чувства, пробудить от беспамятства.

Ради такого момента, я нарядилась, сделала себе прическу, легкий макияж, ведь, как-никак, я не просто иду в школу, а на школьный праздник к младшему брату Жени, поэтому выглядеть надо соответственно.

Школа нас встретила шумом и гамом детворы, школьные коридоры были украшены шарами, плакатами, рисунками. Ученики были одеты нарядно, и оживленно что-то обсуждали.

Женя повел меня на третий этаж и приоткрыл дверь в один из классов.

- Лариса Дмитриевна, здравствуйте.

- Женечка, здравствуй. – Услышала я голос учителя. – Проходи. Ты не один?

Женя завел меня в класс, и я увидела высокую полную женщину в очках с короткими волнистыми волосами.

- Полиночка, и ты здесь? Проходите, присаживайтесь. Как вы ребята?

Лариса Дмитриевна хотела знать про нас все – как живем, где каждый из нас работает, учимся ли в институте?

Женя мило вел беседу, рассказал про некоторых своих одноклассников, которых встречал изредка, о новой работе, о факультете. Прежде чем войти в класс, Женя мне сказал, что эта учительница химии и биологии, что она хорошо мне знакома, так как была моим классным руководителем. Я смотрела на учителя биологии, слушала их разговор с Женей, и понимала, что пробелы в моей памяти настолько белые, что их невозможно ничем заполнить. Лариса Дмитриевна стала и меня расспрашивать, и я рассказала о самых важных моментах своей жизни: о рождении ребенка, о работе швеи и больше мне нечего было ей ответить.

- Как же дети быстро взрослеют, - вздохнула женщина, - казалось, только вчера за партой сидели, а теперь вот какие возмужавшие, похорошевшие. Я рада, что вы пришли на школьный фестиваль, сегодня же Дима твой брат выступает с танцем, - обратилась она к Жене, - не пропусти его выход, он из-за репетиций столько занятий пропустил.

Так, за разговорами, незаметно подошло время праздника. Сцену оборудовали в спортивном зале, а зрительскими местами служили длинные скамейки напротив сцены. Все старательно было украшено, поэтому атмосфера казалась теплой и уютной. На сцену вышли ведущие праздника: девочка-школьница и та самая женщина, с которой Женя беседовал около подъезда нашего дома. Ведущие объявляли открытие «праздника весны». Через динамики создавалась хорошая акустика в зале. В это время к нам пробрался Дима сквозь толпу, он был в гриме, со смешной взъерошенной прической, и крикнул громко нам на ухо, что его выход под номером 11, чтобы дождались его выступления!

- Дождемся, не переживай! – Так же громко крикнул Женя, и Дима довольный убежал в толпу.

Концерт не представлял собой ничего особенного. Песни, танцы, стихи, театральные постановки. Типичный школьный праздник, который в большей степени был важен для самих школьников. Они очень старались, перед выходом на сцену волновались, а потом воображали себя звездами Евровидения и старались блеснуть перед своими друзьями во всей красе. Но видеть блеск этих радостных, счастливых детских глаз, слышать звонкий смех, доставляло массу удовольствия и учителям и родителям и всем-всем присутствующим в зале. Мне так и не удалось вспомнить ничего из моих школьных дней, но я на миг представила, как это здорово, сидеть на скамейке и смотреть, как Ева на сцене поет или танцует, да и вообще, я представляла, как моя дочь пойдет в школу, какие у нее будут друзья, уроки, классы. Что она будет мне рассказывать о своей ученической жизни. И эти мечты унесли меня далеко от сцены, пока Женя не толкнул меня плечом и не сказал, что следующий номер Димы и его друзей.

Выступление Липчанского младшего было интересным, под ритмичную громкую музыку, подросток действительно дал жару на сцене. Его танцевальные движения были точными и энергичными. Зал завизжал и засвистел. Девчонки визжали на взрыв. Шум стоял неимоверный, как будто на футбольном матче. Учителя стали успокаивать эмоциональных зрителей.

- У меня нет слов! Он не отразим! – Крикнула я Жене.

- Еще бы, это же мой брат-артист! – Ответил он и крикнул, - давай, Димка, порви этот зал!

Мы вместе громко засмеялись.

Концерт длился еще около часа, затем ведущие пригласили всех выйти на школьный двор, где будут проходить различные конкурсы и соревнования.

- Дима, ты просто звезда. – Хвалил его Женя, когда брат подошел к нам после концерта на улице.

- А ты мне говорил: секция карате, секция айкидо… Мое призвание танцы. – По-взрослому ответил Дима, гордо задрав нос.

- Я не знала, что ты так талантлив. – Сказала я ему.

- Нам надо чаще встречаться, детка, ты еще и не то узнаешь! – Произнес мальчишка, сложив пальцы «веером».

- Сейчас договоришься мне, по ушам получишь! – Остепенил его старший брат, и они засмеялись.

- Димка, пошли кегли сбивать! – Позвали его одноклассники, и мальчишка побежал к ребятам.

- Ну как тебе фестиваль? – Спросил меня Женя.

- Очень понравился, я в восторге, честно.

- Ты сегодня очень красивая. – Сказал он. Однако комплимент из его уст звучит, словно, предупреждение об опасности. Но, все же, это приятно, и я ответила ему всего одним словом: «Спасибо».

На улице заиграла музыка. Динамики выставили из окна какого-то класса, для поддержания веселого настроения на школьном дворе. Недалеко от школы расположилась ярмарка, где продавали разные сладости, напитки, морожено. Суета и веселье окружала со всех сторон, дети и взрослые веселились от души, принимая участия в небольших конкурсах организованных, учителями.

- Хочешь пить? – Предложил муж. Я согласно кивнула, и он куда-то ушел, обещая скоро вернуться.

Я стояла на месте, наблюдая за весенним школьным праздником, погода сегодня не подкачала, атмосфера радости сложилась. Я рассматривала входные двери учебного здания, как всегда, стараясь вспомнить, хоть что-то о своем детстве. Но в памяти был только чистый лист, как будто ничего и не было. Но ведь я умею писать и читать, меня этому кто-то научил. Значит, школа в моей жизни все же была, но как можно не помнить о ней. От напряжения разболелась голова, и я аккуратно помассировала свои виски.

- Полина? Я не ошибся? – Раздался чей-то голос позади меня. Я обернулась, чтобы посмотреть, кто назвал мое имя, и встретилась взглядом с высоким светловолосым парнем. Его красота ослепила мои глаза: блеск его глаз, блеск серебренных страз по контуру его уха и фигура кинозвезды, сделали минутное помутнение моего разума.

- Невероятно, - сказал он, осмотрев меня с ног до головы. - Да тебя не узнать, настолько ты похорошела. Новый стиль? Прическа?! Потрясающе.

Его светлые волосы и такие знакомые черты лица, не может быть, он…

- Саша? – Спросила я.

- Оп-па, ты что, не помнишь меня, откуда сомнения?

- Нет, помню. – Твердо ответила я. Мне не нужно его помнить, мне столько о нем рассказывали, что, кажется, я знаю вполне достаточно. При этом у Евы похожие черты лица, нет никаких сомнений он отец моей дочери.

- Тогда не стой, как неродная, обними своего ненаглядного, как раньше. – Сказал он и распахнул свои объятья. Но, я стояла неподвижно на своем месте.

- Как раньше больше не будет.

Саша нахмурился и сложил руки.

- Только не начинай, прошу. Меньше думай о том, что мы состоим в разных браках, главное, что мы любим друг друга, мои чувства к тебе такие же нежные, как и раньше. Иди ко мне, солнышко.

- Такие же нежные? – Усмехнулась я, хотя была поражена. Как бы ни так: «любим друг друга». За три месяца ни разу не пришел, чтобы узнать, как мое здоровье, ни разу не позвонил, чтобы узнать как здоровье его дочери, и после этого он надеется, что я, как ни в чем не бывало, обниму его «ненаглядного»!? Однако, должна признаться, при его внешности трудно не поддаться соблазну. В такого невозможно не влюбиться. Становится понятно, почему в прошлом я сходила по нему с ума, но теперь я знаю, что за такой внешностью скрывается не тот человек, игрок женскими сердцами, с такими, как он нужно быть начеку.

- Саша, все совсем не так.

- Не так? Ты думаешь, я тебя разлюбил? Полина, Лена для меня всего лишь штамп в паспорте, она ничего для меня не значит, а ты была и остаешься моей настоящей искренней любовью. Я и сейчас хочу быть только с тобой, милая моя.

- Саша, - окрикнула я. – ТЫ для меня ничего не значишь!

Парень замер с изумлённым видом лица, потом неожиданно засмеялся.

- Шутки такие, мило. На ревность хочешь меня вывести… Поля, милая, не ври мне, твое сердечко всегда трепещет, когда я нахожусь рядом с тобой, ты всегда жаждешь моих поцелуев, ты связана со мной до конца жизни, и всегда останешься только моей. – Он приблизился ко мне, наклонился, просверливая ехидным взглядом, гипнотизируя приятным, тихим голосом, затем Сашина ладонь потянулась к моим волосам.

- Я не шучу! – Оттолкнула я его руку и сделала несколько шагов назад. - Все прошло, мне от тебя больше ничего не нужно.

Саша смотрел на меня, как на ожившую статую Свободы, в моих глазах горело пламя решительности, равнодушия и невероятной уверенности. Ни осталось и следа от безумно влюбленной, легкомысленной Полины, и он это понимал.

- Да что с тобой, Полина? Никогда мне больше такое не говори, ты разбиваешь мне сердце.… Хотя…. А это даже забавно! – Усмехнулся парень. – Наш план, он еще в силе. Ты же помнишь? Я тогда вспылил, но ты не думай, я разведусь с Леной, ты только подожди.

- О чем ты? Какой план? – Саша, мне ничего не нужно. Все закончилось.

Парень усмехнулся.

- Женя тебе нужен, что ли, этот подкаблучник? Милая моя, опомнись, ты же его презираешь.

- Саша, Женя мой муж, и никогда не говори о нем так. Я никого не презираю. Но, за тобой я больше не пойду, поэтому давай забудем обо всем, что было.

- Вот значит, как ты заговорила! – Сашино самолюбие было уязвлено. – Смотри не пожалей о своих словах, будешь проситься ко мне назад, да будет поздно.

- Не пожалею. Проситься к тебе не стану.

Он смотрел на меня растерянными глазами. Казалось, что его сейчас хватит удар. Он не ожидал такого поворота событий, и лихорадочно пытался что-то предпринять, чтобы спасти свою репутацию.

- Я думаю, мы, действительно, долго не виделись, и ты просто забыла вкус моих поцелуев. – Произнес Саша. – Но, я тебе сейчас напомню. – Он подошел ко мне, обхватил ладонями мою голову и собирался прижаться губами в поцелуе.

- Нет-нет… Не смей! – Отпиралась я руками, и тут увидела, как Женя оттолкнул Сашу от меня.

- Проваливай! – Крикнул муж. – И кулаком отпечатал по его лицу.

Саша подскочил с красной щекой и дал Жене сдачу, у того пошла из губы кровь.

- Муженек явился верный!

- Не смей к ней приближаться на расстоянии километра. Увижу – кости переломаю, я серьезно.

- Жека, дружбан, ты не нужен ей, она всегда была и будет моей. Вот увидишь, прибежит ко мне, как собачонка. – Не сдавался Саша и пытался ударить Женю не только кулаком, но и словом. Женя увернулся от кулака, открутил бутылку минеральной воды, которую только что купил, и вылил на голову и в лицо сопернику.

- Санек, остынь. – Спокойно произнес муж, - Умей проигрывать достойно.

Саша стоял мокрый по пояс, видимо холодная минералка его действительно освежила. Вокруг него собрались дети, чтобы посмотреть на взрослые соревнования, и восторженно вопили, в предвкушении настоящей битвы. Но Женя не удовлетворил их желания, он взял меня за руку и повел в здание школы.

- Я отец ее ребенка, и тебе ее не удержать, она снова ко мне придет, как раньше, вот увидишь! – Оставил Саша за собой последнее слово.

Женя вышел из туалета, где смыл кровь, с разбитой губы, вытер лицо салфеткой и внимательно на меня посмотрел. Я же стояла у стены и размышляла о том, как тяжело Жене смотреть на Еву и видеть в ней лицо Саши. Я никогда не задумывалась раньше о его потайных чувствах к ребенку. Он любит ее как родной отец, но на самом деле Ева для него ребенок его бывшего друга.

- Смотри, актовый зал открыт, давай туда зайдем. – Предложил Женя, и я автоматически пошла за ним следом.

Актовый зал был очень красив, широкий с высоким потолком, с большими окнами и люстрами. Между креслами лежали красные дорожки, на окнах висели красные толстые гардины, сцена была задекорирована, видимо, еще с прошлого зимнего праздника.

- Встреча с Сашей не входила в мои планы. – Сказал муж, отвернувшись от меня спиной. – Но, я не жалею, что это случилось. Рано или поздно это все равно произошло бы.

Женя путался в словах, сбивался, молчал и снова начинал говорить сначала.… Было видно, что он напряжен и взволнован случившейся ситуацией. Я чувствовала, что он хочет спросить у меня что-то, но не мог сформулировать вопрос и ходил вокруг да около.

- Встреча с ним.… Когда ты его увидела.… Наверно у тебя…. Вернуться… Забытые чувства…К нему… Мне надо знать…

- Женя, - оборвала я его несвязные слова. – Может, ты меня ревнуешь?

Парень повернулся ко мне. Повисла пауза, и только приглушенная музыка звучала за окном. Его глаза передавали столько нежности и теплоты, словно солнце обжигало мои щеки, надо же, даже детская суета притихла в ожидании.

- Разве не очевидно, зачем спрашиваешь, если и так знаешь. - Ответил он моими же словами.

- Если ревнуешь, значит, ни с кем не хочешь делить, а если не хочешь …

Женя прикрыл пальцем мои губы, прервав мою речь, наклонился к моему уху, и произнес тихо:

- Я люблю тебя, Полина. – Шепотом сказал Женя. – Я люблю тебя. – Повторил он еще раз и обнял крепче, давая понять, что никому не отдаст, никому.

- А я тебя. – Робко и тихо прошептала я.

- Ты меня – что? – Переспросил он и посмотрел в мои глаза.

- Я тебя…тоже люблю.

Женю переполняли эмоции, наверное, в этот момент ему хотелось громко-громко кричать, и, чтобы не затряслись школьные стены от такого крика, он наклонился к моим губам. Это был весенний школьный праздник, и он закончился весенним жарким поцелуем.

*****

Домой мы с Женей вернулись в хорошем настроении. Довольные и радостные, как малые дети. После школы пошли в магазин, где впервые вместе выбирали продукты питания, затем увидали детский магазин – там для Евы купили новые ползунки, памперсы, маечки. Я и не знала, что у мужа были при себе немалые деньги, сложилось впечатление, что он заранее готовился к массовым покупкам.

Но, когда мы пришли домой, моя мама посадила нас с Женей в кухне за столом для серьезного разговора.

- Вы помните, какой завтра день? – Спросила она, не понимая причину нашей радости.

- Понедельник. - Ответил парень.

Мама печально посмотрела на нас и сказала:

- Завтра понедельник и день вашего развода.

На кухне образовалось тихое напряжение. Радостное настроение как ветром сдуло. Сегодня был слишком прекрасный день, и я должна была догадаться, что он не мог завершиться столь благополучно. Сегодня я была очень счастлива и нарочно не вспоминала о предстоящем дне. Но сегодня в школе, многое произошло и, наверняка, это повлияет на наше с Женей будущее.

- Женя, - обратилась мама, - я прошу тебя подумай еще раз над…

- Любовь Даниловна, - перебил парень женщину и подошел к ней. – Любовь Даниловна, - повторил он еще раз, взяв ее руки, - успокойтесь, развода не будет, слышите?!

У мамы расширились глаза. Она молча смотрела то на Женю, то на меня, не поверив своим ушам. Я же в подтверждение кивнула.

- То есть, вы остаетесь, вы будете вместе? – Все еще спрашивала взволнованная мамочка.

- Любовь Даниловна, ну что эти девчонки будут без меня делать? Они же пропадут? А я не смогу жить без них.

- Какие девчонки? – Не поняла женщина.

- Одна девчонка – ваша дочь Полина, а вторая – ваша внучка Ева. – Пояснил зять. – Они моя семья.

Мама не выдержала, из ее глаз полились слезы. От такой душевной сцены, я тоже расплакалась.

- Сынок, - обняла мама Женю. – Неужели, Господь услышал мои молитвы? Как же я хочу, чтобы вы были счастливы. Большего мне ничего и не надо.

Этот трепетный момент навсегда останется в моей памяти. Казалось, этот день перевернул всю мою жизнь, и дальнейшее будущее я представляла себе ясным и солнечным, как сама весна. Я была уверена, что большинство моих проблем остались позади, но я ошибалась….

Часы показывали 9 вечера. Я закончила мыть посуду после ужина. Мама ушла к себе домой. А Женя качал ребенка в кроватке и листал какой-то конспект. Странные были чувства; столько всего произошло и, скорее всего, мы устали, потому что мы с Женей не знали, что друг другу сказать.

- Ева уснула. – Тихонько прошептал муж.

- А я закончила уборку на кухне. – Так же тихонько ответила я.

И снова мы молча смотрели друг на друга. Женя попытался прервать эту неловкую паузу и произнес:

- Тогда, я немного позанимаюсь, через неделю у меня сессия.

- Да, конечно. Тогда я пойду… к себе…

Парень кивнул, и я скрылась за дверью спальни.

Лежа в постели, мысленно я прокручивала весь день и от того не могла уснуть. Я размышляла о том, что Женя столько всего хорошего сделал для меня и моей мамы, а я до сих пор не смогла помириться с его родителями. С его младшим братом Димой, контакт все же мне найти удалось. Отец, насколько я могла понять, полностью доверяет выбору сына, и не стремиться вмешиваться в его личную жизнь. Но вот мама, - она категорично против такой невестки, как я, и в большей мере против Евы – неродного, чужого ребенка. Как же быть в такой ситуации?

Я крутилась с боку на бок. Вспоминала наш с Женей поцелуй, вспоминала его тяжелое дыхание и признание: «Я люблю тебя, Полина». Словно это было не со мной, как будто я смотрела телевизионный роман. Я замерзла и укрывалась, потом меня бросило в жар, и я раскрылась. Затем мне показалось, что подушка, на которой я лежу сильно твердая. Я встала, дотянулась рукой до включателя, и зажгла бра, взяла подушку и стала ее взбивать.

Неожиданно из подушки выпал маленький, серебристый плеер. Выпал из наволочки почти бесшумно и при свете бра едва заметно. Я подняла находку с пола и рассмотрела ее поближе. Обычный музыкальный плеер, но каким образом он оказался внутри подушки, было неясно. Я решила его включить, но загорелся экран с предупреждением: «Батарея разряжена». Досадно, конечно, но с другой стороны, без наушников его все равно не послушаешь нормально. Я взглянула на зарядное гнездо, пытаясь понять, где может находиться сама зарядка. Открыла ящик тумбы, но ничего не нашла, посмотрела на полке среди дисков – и там не обнаружила. Наверное, зарядный шнур где-то в зале, но там сейчас спит Женя, не копаться же мне в потемках.

Я открыла тихонько дверь, прошла по темному коридору и осторожно заглянула в зал. Но, к моему удивлению, Жени на диване не было. В зале также светило ночное бра, на полу лежало несколько книг и тетрадь, на обложке которой была изображена мельница на фоне красного заката солнца.

- Я думал, ты уже спишь. – Раздался тихий голос за моей спиной.

Обернувшись, я увидела мужа в одних синих пижамных штанах, волосы его были влажные, по его плечам и шее медленно сползали капельки воды, а в руках он держал полотенце.

- Вот.… - Показала я в своих руках плеер. – Не знаю, где от него зарядка. Женя посмотрел на плеер и ответил, что все зарядки в ящике компьютерного стола, там же и наушники. - А ты не знаешь, почему плеер был в подушке? – Спросила я, Женя удивленно приподнял и свел брови.

- В подушке?! Не знаю, никогда не слушал твой плеер, обычно я включаю радио на телефоне.

- Ладно, - ответила я, - тогда завтра поставлю его на зарядку и узнаю, какую музыку я слушала до амнезии. – Я улыбнулась ему, а когда столкнулась с его взглядом, то почувствовала, как по моему телу побежали мурашки. Он так смотрит на меня, что даже не моргает, а теплота его взгляда согревает, словно лучи обогревателя «Уфо».

И опять эта молчаливая пауза, почему она стала появляться между нами? Вдруг Женя протянул руку к моей голове, я настороженно проследила за его движением, немного отступила назад, и стукнулась локтем о стенку. Он провел по моим волосам и показал в руке белое перышко, которое снял с моей головы. Я поняла, что когда взбивала подушку, в тот момент перышко могло пристать к моим волосам.

Парень показал мне перышко, потом, не отводя взгляда, произнес:

- Такое впечатление, что ты боишься моих прикосновений. Почему, мне трудно понять? Это уже не в первый раз. Ты, избегаешь моих объятий…

- Со мной все в порядке. – Слишком быстро ответила я, неправдоподобно, и щеки предательски налились краской, какое счастье, что в коридоре полумрак, и он этого не видит, наверно...

Хотя, Женю не провести, он заметил мое смущение, почувствовал мою скованность. Он закинул полотенце на плечо и спросил:

- Полина, тот школьный поцелуй он точно был? Или он мне показался?

Наверно в этот момент стук моего сердца раздавался эхом в Космосе, а с каждым новым ударом – звезды осыпались на землю. Я понимаю эту глупость, я не должна себя так вести; мы признались друг другу в любви, мы целовались, так почему столько неловкости, почему боюсь приблизиться к нему?

Я подошла и обняла его, крепко прижалась к его плечам, закрыла глаза и ответила:

- Со мной все в порядке, правда. Я твоя, не волнуйся.

Парень облегченно вздохнул, согрел меня в своих объятьях, провел рукою по волосам и прикоснулся губами к моей макушке. Затем его поцелуи спустились к щекам и накрыли мои губы. Ласковый и нежный поцелуй, перешел в страстный и жаркий. Я обхватила его голову, завела пальцы в его влажные волосы, он проник пальцами под тонкие бретельки моей маечки, и медленно стал их спускать по моим плечам, оголяя мою спину и грудь. По телу пробежала дрожь, чувство страха и удовольствия смешались воедино. Женя поцеловал меня за ухом, покрыл поцелуями шею и наклонился ниже, чтобы коснуться губами моей груди. Я зажмурила глаза, думала, у меня произойдет остановка сердца, столь волнительным и приятным был момент. И когда он губами с возбужденным стоном прижался к груди, у меня не было сил сдержать свой вздох, дрожь, желание… Женя раздел меня и разделся сам. Он ласкал меня на кровати, смотрел и трогал пальцами самые нежные и смущающие места моего тела, и я отвечала взаимностью, целовала, изгибалась, дрожала и прижимала его к себе.

Этой ночью мы подарили друг другу столько любви и нежности, столько поцелуев и тепла…. Да, он мой муж, и я его жена. И это подтвердилось не только нашей близостью, это осознание пришло в целом, вместе с заботой друг о друге, укрепилось пережитыми тревогами, объединилось с общими усилиями сделать друг друга счастливыми. Но кто мог знать, что настоящие испытания нашей любви еще впереди. Волшебную ночь, наполненную страстью и нежностью, украл рассвет. А с рассветом вернулось проклятое сновидение.

*****

Кладбище… Очень большое и широкое кладбище за ажурной решеткой черных ворот. Памятники и кресты, и где-то безумно плачет женщина. Ленточка, привязанная к моей руке, тонкая черная ленточка трепыхается на сильном ветру, а на ленточке белым выведены цифры через дробь – 18/07. Могила 18/07 – это то, что мне нужно найти, и я ищу; боюсь, но ищу и вот нахожу. Приближаюсь к могиле и, в отличие от прежних сновидений, четко вижу белую надгробную плиту и белый памятник. Вижу табличку, но что на ней написано, не могу разобрать, всматриваюсь в буквы, но слишком размытые и мне не удается ничего прочесть. И вдруг чувствую холод, неимоверный холод по ногам, по рукам, слышу, как холодный поток вынимает изнутри мою душу, пытаюсь побежать, но ноги словно приклеены к земле, я вздрагиваю и просыпаюсь…

- Полина, что с тобой? – Спрашивал испуганно Женя, сидя около меня на кровати, убирая со лба прилипшие от пота пряди волос.

- Мне приснился кошмар. – Впервые призналась я ему.

- Ну, тише-тише, сон уже позади, не волнуйся, он больше к тебе не вернется. – Парень обнял меня, взглянул на часы и воскликнул – Черт, я проспал!

Женя в спешке стал собираться на работу, не попив даже чаю, он поцеловал меня и уже на выходе приостановился, чтобы спросить:

- У тебя неважный вид. Может позвонить твоей маме. Как твое самочувствие?

- Я должна туда сходить… - Неожиданно произнесла я вслух свои мысли.

- Куда сходить? – Обувая коричневые ботинки задал он вопрос.

- На ту могилу из сна, так не может больше продолжаться.

Женя потер рукою глаза, зевнул и серьезно на меня посмотрел. Видимо я была слишком бледная и далеко от сюда, он коснулся рукой моего лба, чтобы выяснить, нет ли у меня температуры.