СНОВИДЕНИЯ 8 страница

- Полина, выпей чаю горячего. Что-то ты мне не нравишься. Может мне остаться дома с тобой? Я могу отпроситься у Максима.

- Нет, я справлюсь, я выясню все сама.

Мой рассеянный ответ не понравился мужу, но он ничего больше не добавил, покачал головой, попрощался и ушел на работу.

Голос ребенка привел меня в сознание, я покормила Еву, поменяла пеленки, искупала ее в ванночке, сделала ей массаж, а дальше, придерживая ее за ручки, помогала ей передвигаться.

Но, сохраняя внешнее спокойствие, внутри меня вертелся смерч. Сон не оставлял меня ни на минуту. Ровно три месяца, каждую ночь и чем дальше, тем страшнее.

«Клиническая смерть – это граница между жизнью и смертью.… Говорят, душа отходит от тела и встречается с Богом, а ты видела Бога? … Ты помнишь, что с тобой происходило в тот клинический миг?» - Эти вопросы мне задавала медсестра, когда я лежала в больнице. Тогда я ответила ей: «Я помню лишь холод, страшный холод, пронизывающий каждую клеточку моего тела».

Да именно такой жуткий холод сегодня приснился мне во сне, парализующий даже движения. Я схватила телефон и быстро стала набирать номер подруги.

- Алло, Наташа, где ты сейчас? Могла бы ты ко мне прийти?

- Я в банке сейчас, оплачиваю свою учебу, а что? Кстати, мне только что твой Женя звонил, просил навестить тебя. – Ответила она. – У тебя что-то случилось?

- Наташа, могла бы ты прийти сейчас ко мне?

В трубке длилась пауза, потом подруга зашелестела бумагой и ответила:

- Сейчас приду, что купить? Может мороженного? А что все-таки случилось?

- Наташа, пожалуйста, поторопись, можно без мороженного.

Подруга не заставила себя долго ждать. Когда она пришла, я уже надевала куртку и доставала полусапожки.

- Куда ты собралась, меня просила прийти, а сама уходишь? – Удивленно спросила она.

- Наташа, милая, выручи меня, побудь с Евой часа два, а я скоро вернусь, если задержусь, то после обеда придет моя мама.

- Стоп, куда ты, я что-то ничего не понимаю?!

- Помнишь, я рассказывала тебе, что каждую ночь вижу один и тот же сон?

- Про могилу?

- Именно он, так вот, я выяснила, где это кладбище и хочу туда поехать.

- Полина, ты с ума сошла, зачем, куда, постой, скажи хотя бы, куда именно ты едешь?

- Это Петровское кладбище, около Петропавловского собора.

- Эт…. – споткнулась подруга языком через слово, - это же, у черта на куличках, другой край города, там охрана, тебя туда не пропустят. Да и зачем тебе туда? Это же кладбище «толстосумов»! – Сообщила Наташа далеко не новость.

- Значит, именно туда я и поеду. Не переживай за меня, если что, еда для ребенка на столе, игрушки, памперсы на диване. А я постараюсь быстро. Туда и обратно. Все пока.

- Стой, ты телефон взяла?

Я вылетела из квартиры, уже не расслышав ее вопроса. Побежала по лестнице вниз и вышла из подъезда. На улице была ветреная погода, а на небе переменная облачность. Я подумала о том, что не помешало бы взять с собою зонт, но возвращаться не хотелось, и я побежала на остановку.

Всю дорогу в маршрутке я просидела как на иглах, сжимая и разжимая кулаки. Нервно покусывала губы и выкручивала пальцы на своих руках. Дорога казалась бесконечной, но когда маршрутка остановилась на нужной мне остановке, я поняла, что приехала очень быстро. Я уточнила дорогу у прохожих людей и далее не спеша пошла по тротуару в сторону возвышающегося собора.

Петропавловский собор выглядел очень богато и самодостаточно, купола переливались даже в пасмурную погоду, на стенах красовалась лепнина в виде узоров и образов Святых, рядом возвышалась колокольня, и все было в позолоте и каких-то украшениях. Собор не жаловался на недостаток спонсоров и процветал. В сторону от собора шла широкая дорога из брусчатки, сбоку, параллельно ей протекала неглубокая речка. В конце дороги стояли кладбищенские ворота.

Эти ворота, они такие же, как из моего сна. Такой же узор и даже паутина висит на своем месте. В этот момент, я, обычно, слышу во сне плачь женщины, но сейчас его нет. В сторожевом домике, рядом с воротами никого не было, и, воспользовавшись отсутствием сторожа, я проскочила за ворота кладбища. Все как во сне.… Стоят такие же надгробия и кресты, ничто не ново и даже привычно, но, от того становилось как-то не по себе. Мне было страшно. От волнения замерзли пальцы, а внутренний голос призывал вернуться назад. Зачем я ищу эту могилу, чтобы она перестала мне сниться, разве это метод избавиться от ночных кошмаров?

Подул сильный ветер, и на кладбище зашелестели клеенчатые венки, небо покрылось серыми тучами, и, казалось, наклонилось ближе к земле. Все это производило жуткое впечатление, от чего пошел мороз по коже. Не надо было приходить сюда, особенно в такую нелетную погоду. Лучше вернуться.

Сомнения остановили меня, я решила позвонить Наташе, не знаю зачем, просто так, чтобы успокоиться, но телефона не обнаружила, вот же растяпа! Что мне делать дальше. На кресте, напротив, я увидела табличку 11/04. Ну, уж нет, раз я пришла сюда, то доведу начатое дело до конца. Собравшись с духом, я вновь отправилась вдоль кладбища. Где же эта могила? Во сне я долго ее искала, может ее вообще не существует.

Я прошла несколько рядов вдоль и поперек, но без результата. На кладбище были люди, которые поминали своих умерших родственников, были люди, которые убирали на могилах. Я решила подойти к женщине.

- Здравствуйте, извините, вы не подскажете, где мне искать могилу 18/07?

Женщина пожала плечами.

- Вам нужно подойти к сторожу, там журнал и перечень. Он вам подскажет. 18 – это отдел кладбища с новопогребленными, а значит искать надо в той стороне, а 07 – это номер самой могилы. – Пояснили мне.

- Спасибо.

Новопогребленные, то есть новые могилы. Идти туда хочется все меньше. Как же быть? К сторожу я точно не пойду. Что я ему скажу, ведь мне не известен год, и тот, кто там похоронен. Поэтому, пойду, пройдусь, а если не найду, вернусь домой.

Я вышла на отдел кладбища, где были новые захоронения, и пошла вдоль рядов. Запах влажной земли и живые цветы – все это навевало невеселые мысли. Такое количество цветов люди получают только после смерти, почему мы так невнимательны к живым людям. Я шла, рассматривая ритуальную декорацию, иногда читала фамилии, покоившихся людей, и уже забывала про истинную цель моего приезда сюда; 18/03, 18/05, как вдруг мелькнуло надгробие с цифрами 18/07.

Как будто небо обрушилось на мои плечи, словно земля ушла из-под ног – эта могила существует. На ней стоял белый памятник, лежали слегка увядшие цветы и венки с подписями от мамы и папы, от брата, от сестер, от тети и дяди, от друга. Я подняла глаза на табличку и прочитала: Макаренко Анна Александровна; 3 мая 1993 г. – 21 декабря 2010 г. Рядом с табличкой была фотография курносой светловолосой девушки.

Я подошла ближе и увидела, горящую свечу в специальном надгробном цилиндре. Видимо на этой могиле недавно кто-то был. Здесь покоится девушка на год младше меня, и я ее совсем не зна.… ВДРУГ перед глазами все поплыло, а в ушах зазвенело и застучало. Задрожали коленки, взмокрели ладони. «Макаренко Анна… 3 мая… 21 декабря…» - мысленно произнесла я. Поток воспоминаний, словно поток ледяной воды, нахлынул откуда-то сверху, вспышки из прошлого, как вспышки фотоаппарата, звуки и голоса, отрывки жизни, словно кадры из кино с устрашающей музыкой:

- Как зовут твою маму?

- …Ульяна...

- Нет. Твою маму зовут Любовь Даниловна…

*****

- Познакомься это моя мама, Ульяна Васильевна…

*****

- Моя сестра ударилась об лед…

*****

- Аня, соберись, нам еще прыжки отрабатывать.

- Пощади меня хоть ты…

*****

- Ты не помнишь, кто такая Ева? Ева твоя годовалая дочь…

*****

- Аня, ты почему не была сегодня на тренировке?

- Папа, прошу тебя…

*****

- Женя муж твой….

*****

- Ты спрыгнула с крыши пятиэтажного дома…

*****

- Аня, Аня, очнись!!! Аня, умоляю тебя, Аня-я-я…

*****

- Ты пережила клиническую смерть… Клиническую смерть… Клиническую смерть…»

*****

Мои ноги подкосились, и я упала на колени. Слезы лились по щекам не контролировано. А тут еще дождь, капли холодной воды вместе с ветром сорвались с неба, разбиваясь на поверхности земли.

Я все вспомнила, все поняла. Этот сон привел меня сюда, чтобы открыть мне правду. Здесь, под землей, под венками лежу Я. Но моя душа не умерла, я живу в теле Полины. Меня звали Аней Макаренко, мне было 18 лет. Мой брат… Мой брат - Максим, тот парень из автосервиса, поэтому он показался мне очень близким и родным человеком. Я занималась фигурным катанием, занималась по указке отца. А в день тренировки упала, сильно ударилась головой об лед, и это стало моей последней репетицией.

В это трудно поверить, невозможно принять, но это правда. На памятнике моя фотография, я была худенькой светловолосой девушкой с курносым носом и тонкими губами. И сейчас я оплакиваю собственную могилу, скорблю самой себе. Дрожь внутри меня трудно назвать страхом, все внутренности сжались, казалось, что мое сердце разорвется, от такой боли. Никогда я не испытывала столь мучительного чувства.

Дождь промочил меня насквозь, волосы прилипли к шее, ветер задувал в уши и за шею, промокли ноги. Я сидела на коленях, не в силах пошевелиться. Меня всю трясло, голос пропадал, то появлялся вновь, издавал слабое похрипывание, а слезы, я не знала что у меня так много слез.

«Я мертва, я лежу в гробу, это я сестра Максима, которая разбилась на льду!»

- Не-е-ет! – Стонала я. – Почему? Как же это?

Мой плачь, плачь на взрыв – это был мой плачь, теперь я его узнаю. Даже птицы разлетелись с дерева от моего страдания. На табличке с именем развивалась по ветру черная тонкая ленточка, та самая ленточка из сна, привязанная к моей руке, только без белых цифр. Дождь усиливался и брызгал размокшей грязью, я замерзла, продрогла, но не могла пошевелиться, ноги, словно приклеились к земле, тело занемело, посинело от холода. Холод – тот самый холод из сна, вынимающий душу из тела. Все совпадает до мелочей, но мне уже все равно. Умереть еще один раз не страшно.

- Теперь ты знаешь правду. – Раздалось где-то приглушенно за моей спиной, я оглянулась, но никого не увидела. – Теперь ты знаешь правду… - Повторилось сбоку меня, я вновь обернулась и вновь никого не увидела.

- Полина! – Громко услышала я справа, но уже не реагировала, какая разница, кто меня позвал. В глазах потемнело, и я упала.