С*КА!!!!! МА­МОЧ­КА , КАК ЖЕ БОЛЬ­НО!!!!!!! 41 страница

– При­вет, род­ной… . – Том об­нял ма­му и силь­но заж­му­рил гла­за. – Как ты се­бя чувс­тву­ешь?

Он не мог сей­час на­чать что то го­ворить об опе­рации.

Гла­за бы­ли на мок­ром мес­те и он по­нимал, что ма­лей­шее ска­зан­ное об ЭТОМ сло­во, сей­час зас­та­вит его пла­кать.

– При­вет… . Нор­маль­но… .

– По­едем до­мой?

Том отс­тра­нил­ся и мол­ча кив­нул. Ото­шел к пос­те­ли и взял соб­ранную сум­ку.

POV Bill

При­хожу в се­бя, и еще не знаю где я и что… . Спал я или… .

Не хо­чет­ся от­кры­вать гла­за, вер­нее нет сил на это… .

Мо­нотон­ный писк… . мо­нито­ры… .

Сон… . ка­кой стран­ный сон… . Или не сон ?

Том, ты был ря­дом.

Сто­ял и дер­жал мою ру­ку.

Я знал, что это ты… не спал, но я по­чему то не мог смот­реть на те­бя, не мог по­шеве­лит­ся, хо­тя мне так хо­телось об­нять те­бя .

А ты шеп­тал… . шеп­тал… . я слы­шал твой ше­пот… .

»… . жи­ви… толь­ко жи­ви, Билл… .»

И вдруг вспо­минаю, что дол­жна бы­ла быть опе­рация. Вспо­минаю, как от­везли в опе­раци­он­ную, как на ме­ня оде­ли мас­ку, я вдох­нул и от­клю­чил­ся… .

Это же не бы­ло сном? Бы­ла опе­рация?

Пы­та­юсь все-та­ки под­нять та­кие тя­желые ве­ки. Ог­ля­дываю по­меще­ние в ко­тором на­хожусь. Мяг­кий свет, ис­хо­дящий от ку­да то сза­ди. Я не в бок­се, где был до это­го, тог­да где я?

Я не чувс­твую сво­его те­ла и нет же­лания дви­гать­ся… .

-… . где я ? – то ли шеп­чу, то ли нет .

– Все в по­ряд­ке… .– жен­ский го­лос и при­кос­но­вение к мо­ей ру­ке. – Ты в ре­ани­мации. Бы­ла опе­рация, вот пос­ле нее те­бя сю­да и по­мес­ти­ли… . Как ты се­бя чувс­тву­ешь?

Как я се­бя чувс­твую ? Тру­пом… . хо­четь­ся ус­мехнуть­ся, но нет на это сил… .

– Пить хо­чу… . – про­шу и поч­ти сра­зу чуть при­под­ни­ма­ют го­лову и к гу­бам под­но­сят но­сик ча­шеч­ки.

Пью жад­но, во­да бе­жит по под­бо­род­ку, нет сил ее сте­реть ру­кой, и мне, как ма­лень­ко­му, мед­сес­тра вы­тира­ет рот сал­феткой .

– Спа­сибо… . – ук­ла­дыва­ют го­лову на по­душ­ку, зак­ры­ваю гла­за, сил нет сов­сем, да­же что бы прос­то смот­реть… . вы­дыхаю и про­вали­ва­юсь в за­бытье… .

POV Tom

Си­жу на пас­са­жир­ском си­дении, ку­рю в пер­вые за все эти дни, и мол­ча смот­рю на ог­ни мель­кав­шие ми­мо.

Я с каж­дой се­кун­дой все даль­ше от те­бя… Все даль­ше те­лом. Но не ду­шой.

Кру­жит­ся го­лова. Это и из-за сла­бос­ти и из-за си­гаре­ты.

Дро­жат паль­цы. Хо­тя не толь­ко они у ме­ня дро­жат. Дро­жит все внут­ри. Ду­ша дро­жит…

Мне страш­но, Билл…

Прос­то до смер­ти страш­но…

Я чуть не по­терял те­бя.

Ты чуть не ушел…

Еще ни­ког­да не бы­ло так боль­но…

Хо­тя ког­да раз­бился от­чим, я и сам ду­мал, что с ума сой­ду, так хре­ново бы­ло…

А сей­час бы­ло та­кое ощу­щение, что я уми­рал вмес­те с то­бой.

И я знаю, что са­мое опас­ное еще впе­реди… Как же все это тя­жело, гос­по­ди…

Ты дер­жись, ко­тенок… Дер­жись. Ра­ди ме­ня, ра­ди нас дер­жись…

Спа­сибо ма, что не спра­шива­ешь ни о чем сей­час, хо­тя я и ви­жу, как бес­по­кой­но пос­матри­ва­ешь на ме­ня.

Ты уже на­вер­ня­ка все зна­ешь и об ос­та­нов­ке сер­дца, и о мо­ей по­тери соз­на­ния… .

Толь­ко сей­час нет сил го­ворить об этом, ма…

Нет сил…

Дай мне вре­мя… и тог­да мы по­гово­рим… обо всем.

POV Avt

Том за­шел в квар­ти­ру, бро­сил на пол свою сум­ку, стя­нул кур­тку, обувь…

И все это мол­ча. Без ви­димых эмо­ций и мыс­лей.

А о том, что тво­рилось внут­ри не­го – мож­но бы­ло толь­ко до­гады­вать­ся.

И Си­мона до­гады­валась, гля­дя на блед­но­го сы­на.

– Я от­дохну нем­но­го… – ти­хо ска­зал Том и про­шел в свою спаль­ню.

За­шел, зак­рыл дверь, и опе­рев­шись о нее спи­ной, съ­ехал вниз и зак­рыл ла­доня­ми ли­цо.

Он не пла­кал, нет…

Он прос­то смер­тель­но ус­тал за пос­ледние дни.

Ус­тал все вре­мя бо­ят­ся. Ус­тал ждать… че­го угод­но.

Хо­роше­го, пло­хого… ус­тал.

Нер­вы бы­ли на пре­деле все эти неп­ростые ча­сы, и те­перь он бо­ял­ся, что сор­вется.

Ему нуж­но бы­ло рас­сла­бить­ся, нуж­но бы­ло хоть чуть-чуть при­вес­ти свои чувс­тва и мыс­ли в по­рядок.

Сей­час он знал, что все рав­но не смо­жет ус­нуть.

Не в та­ком сос­то­янии, а зна­чит с этим нуж­но бы­ло что-то де­лать.

Мо­жет и бы­ло сей­час пра­виль­ным по­гово­рить с ма­мой, но и на это сил по­ка не бы­ло.

Хо­телось вы­пить, пусть и на­пить­ся да­же…

На­вер­ное, это не бу­дет очень неп­ра­виль­ным сей­час. Слиш­ком мно­гое на не­го на­вали­лось за нес­коль­ко пос­ледних су­ток.

Но­вость о бра­те, ос­та­нов­ка его сер­дца на опе­рации, это обе­щание, ко­торое он дал бо­гу… и по­теря соз­на­ния.

И сно­ва он так да­леко от Бил­ла… Так да­леко…

И сей­час, не­из­вес­тно еще, как бу­дет про­ходить выз­до­ров­ле­ние.

Том встал, по­дошел к зер­ка­лу, взял ле­жащие на сто­лике брас­ле­ты, ко­торые снял пе­ред боль­ни­цей, и один за дру­гим за­щел­кнул их у се­бя на за­пястье.

Брат. Билл – брат…

Но то, что сим­во­лизи­рова­ли эти брас­ле­ты не бы­ло брат­ской лю­бовью.

Они сим­во­лизи­рова­ли лю­бовь нас­то­ящую… слиш­ком нас­то­ящую… слиш­ком неп­ра­виль­ную те­перь…

Но та­кую нуж­ную То­му.

За­ныло сер­дце. За­билось где-то у гор­ла…

По­том от­крыл ящик, где бы­ли ве­щи Бил­ла и дос­тал сви­тер в ко­тором он у­ез­жал в боль­ни­цу и при­жал­ся к не­му ли­цом.

Вдох… и мо­ре вос­по­мина­ний, свя­зан­ных с этим лю­бимым за­пахом. Мо­ре мыс­лей и чувств…

Брат…

Воз­можно ли бы­ло по­думать, ког­да они сме­ялись над тем, как его усы­новит Си­мона, что это да­леко не шут­ка, что это дей­стви­тель­но так и есть, что он УЖЕ его брат. И был им с са­мого рож­де­ния…

Да и день рож­де­ния один на дво­их…

Как же бы­ло стран­но по­нимать все это.

Не­выно­симо стран­но…

Том сто­ял под стру­ями во­ды в ду­ше, упе­рев­шись ру­ками в хо­лод­ную стен­ку ка­бин­ки, ощу­щая как прох­ладные струи хле­щут по пле­чам и спи­не.

Он не знал, что те­перь бу­дет даль­ше.

Не знал и не мог что-то пред­став­лять се­бе сей­час. Что-то за­думы­вать не мог…

Еще вче­ра он бо­ял­ся, что от от­но­шений от­ка­жет­ся Билл, уз­нав , что они братья.

А те­перь Том не знал, не по­нимал, и очень бо­ял­ся на­рушить сло­во дан­ное в мо­лит­ве…

Да, он ни­ког­да не де­лал это­го рань­ше и да­же не по­доз­ре­вал, что во­об­ще ког­да-ни­будь это сде­ла­ет, по­нимал, что мо­лит­ва бы­ла та­кой на­ив­ной и, на­вер­ное, очень неп­ра­виль­ной в обыч­ном ее по­нима­нии, но…

Жизнь… Билл вер­нулся…

Том ни­ког­да не ве­рил в бо­га. Но не­верие во что-то не оз­на­ча­ет, что это­го нет на са­мом де­ле.

А вдруг ОН дей­стви­тель­но су­щес­тву­ет?

А вдруг, имен­но вот та­кое обе­щание вер­ну­ло Бил­лу жизнь? Что тог­да?

Том вздрог­нул и пок­рылся му­раш­ка­ми.

Не от хо­лода, а от по­нима­ния то­го, что он на са­мом де­ле те­перь не зна­ет, что де­лать со всем этим…

Он по­нимал, что при всем же­лании он не мо­жет по­гово­рить об этом с кем-то. Не мо­жет поп­ро­сить со­вета…

Да­же у ма­тери.

Слиш­ком это поч­ти ин­тимное и для не­го са­мого, и для Бил­ла…

По­мыв­шись и чуть под­су­шив дрэ­ды, Том вы­шел из ком­на­ты на кух­ню. За­курил, за­лез на по­докон­ник.

По­том на кух­ню выш­ла и Си­мона.

POV Tom

– Я хо­чу вы­пить, ма… – го­ворю это и ви­жу, как она смот­рит на ме­ня.

– Ви­но? Или что-то по­сущес­твен­ней?

– Конь­як. Чис­тый конь­як… – вы­дыхаю.

– Ты не ел се­год­ня за це­лый день ни­чего…

– Ус­пе­ли по­жало­вать­ся? – ус­ме­ха­юсь.

Имея в ви­ду мед­сестер, ко­торые с уко­ром за­бира­ли се­год­ня нет­ро­нутую еду из па­латы.

– Ус­пе­ли… – ма дос­та­ла на­чатую бу­тыл­ку конь­яка из шкаф­чи­ка.-… мо­жет, все-та­ки что-ни­будь по­ешь?

– Не хо­чу я есть… Не по­лезет…

Плес­ну­ла нем­но­го конь­яку в ста­кан и про­тяну­ла мне.

– Спа­сибо… – те­перь я смот­рел на тем­ную ян­тарную жид­кость, от­све­чива­ющую бли­ками.

Она бы­ла цве­том тво­их глаз…

От­пил гло­ток и прог­ло­тил, фи­зичес­ки ощу­щая, как ал­ко­голь го­рячей вол­ной ска­тыва­ет­ся по глот­ке и осе­да­ет в пус­том же­луд­ке.

– Хель­га ска­зала, что ты по­терял соз­на­ние в опе­раци­он­ной.

Чуть прик­ры­ваю гла­за и за­тяги­ва­юсь си­гарет­ным ды­мом.

– Да… – от­ве­чаю, вы­дох­нув, и гля­дя на об­ла­ко ды­ма, под­ни­ма­юще­еся вверх к вы­тяж­ке.

Я не мо­гу сей­час смот­реть на ма­му.

Слиш­ком все это све­жо в мо­ей па­мяти. Все ощу­щения и ди­кий страх, что я те­бя те­ряю…

Он тог­да был та­ким яв­ным… мо­жет, имен­но по это­му я и сде­лал то, что не мог НЕ СДЕ­ЛАТЬ…

– Я пред­став­ляю, как те­бе бы­ло тя­жело… – ви­жу, как и ма­ма де­ла­ет гло­ток конь­яка.

От­ри­цатель­но ка­чаю го­ловой.

– Это бы­ла и для ме­ня поч­ти что смерть… моя ма­лень­кая, пер­со­наль­ная смерть… – ус­ме­ха­юсь и под­ни­ма­ет­ся к гор­лу ко­мок.

Еще гло­ток конь­яка, и мо­жет я смо­гу прог­ло­тить этот ко­мок.

Теп­ло на­чина­ет рас­те­кать­ся по ве­нам, при­нося с со­бой пос­те­пен­ное рас­слаб­ле­ние. Сов­сем еще ма­ло за­мет­ное, но я его на­чинаю ощу­щать. Прос­то чуть по­лег­че ды­шать. Чуть сти­ра­ют­ся ос­трые гра­ни мыс­лей…

– Род­ной, мне так жаль… Мне очень не хо­телось, что­бы ты был это­му сви­дете­лем…

Ки­ваю.

– Мне прос­то нуж­но бы­ло быть ря­дом с ним… я не мог по-дру­гому… – чуть улы­ба­юсь.– Бра­аат… – так про­тяж­но, как буд­то про­бую это сло­во на вкус.

-… брат… – вто­рит ма­ма.

– Мам, ес­ли вы с ма­терью Бил­ла бы­ли близ­не­цами, по­чему он те­бя не уз­нал? Ты же дол­жна быть очень по­хожей на нее…

Чуть за­думы­ва­ет­ся. За­тяги­ва­ет­ся, вы­дыха­ет.

– Это из-за де­фек­та, ко­торый был у нее на ли­це еще с рож­де­ния. По­том, ви­димо, она пе­ренес­ла плас­ти­чес­кие опе­рации, ко­торые обыч­но де­ла­ют в этих слу­ча­ях… И на­вер­ное по­это­му мы с ней не бы­ли по­хожи…

– Имен­но из-за не­го, это­го де­фек­та ба­буш­ка и от­ка­залась от нее?

Ки­ва­ет.

– Да… но не толь­ко из-за это­го… не за­бивай се­бе этим го­лову…

Чуть мол­чим.

Пь­ем не спе­ша конь­як и ку­рим, пос­те­пен­но пь­янея.

– Пред­ставь, ма… на­вер­ное ес­ли бы не бо­лезнь Бил­ла, то мы бы так и не уз­на­ли, что он наш родс­твен­ник, да?… и к ста­ти… ты в кур­се, что мы ро­дились с ним в один день? – смот­рю на нее.

Она ус­ме­ха­ет­ся.

– Да, я знаю…

– А мне не го­вори­ла, да? – ки­ва­ет.

– Не го­вори­ла… я прос­то не мог­ла по­нять, от­ку­да столь­ко сов­па­дений…

За­мираю.

-… ты о чем?

Чуть мол­чит. По­том взды­ха­ет.

– Ну… в пер­вую оче­редь, я не мог­ла по­нять, по­чему так от­но­шусь к не­му… стран­но как-то… Он мне нра­вил­ся, да… но я так и не смог­ла пой­ти с ним на близ­кие от­но­шения. Что-то ос­та­нав­ли­вало… это раз. На­вер­ное, на под­созна­тель­ном уров­не я чувс­тво­вала, что что-то не то… Вто­рое, то, что я за­мети­ла, как вы с ним по­хожи, Том, это очень бро­са­ет­ся в гла­за, ког­да на Бил­ле нет мей­ка… в-треть­их, ме­ня очень нас­то­рожи­ла да­та рож­де­ния и на­вер­ное имен­но по-это­му я ни­чего те­бе об этом не го­вори­ла, хо­тя в ко­неч­ном сче­те это ока­залось все­го лишь та­ким вот сов­па­дени­ем… Ну, а са­мое глав­ное, это бы­ла ва­ша ред­кая груп­па кро­ви… и ес­тес­твен­но по-родс­твен­но­му схо­жие ДНК…

За­думы­ва­юсь и дей­стви­тель­но по­нимаю, что не­мало бы­ло стран­ностей.

– А я од­нажды за­метил, что у вас гла­за по­хожие, ког­да ты чуть по-дру­гому чем обыч­но нак­ра­силась… И в боль­ни­це, ког­да мы с Бил­лом но­чева­ли там, нам ска­зали, что мы по­хожи… А мы пор­жа­ли толь­ко…

Ус­ме­ха­юсь не­весе­ло. Ту­шу си­гаре­ту, сла­жу с по­докон­ни­ка , на­ливаю се­бе конь­як и плю­ха­юсь на ди­ван­чик, вы­тянув но­ги.

От­ки­дываю го­лову и смот­рю в по­толок.

– Я не знаю, как к это­му от­но­сить­ся… не знаю, как к это­му от­не­сет­ся Билл… – го­ворю ти­хо и де­лаю па­ру глот­ков.

– Как бы он к это­му не от­несся, но дол­жен это уз­нать толь­ко пос­ле вы­пис­ки… по­обе­щай мне… Ни­каких вол­не­ний, ни­каких раз­бо­рок, по­ка он в боль­ни­це. ВО­ОБ­ЩЕ НИ­КАКИХ… по­обе­щай.

Смот­рю на ма­му.

Ки­ваю мол­ча.

– По­обе­щай, Том… по­жалуй­ста…

-… да… я обе­щаю…

***

Я все-та­ки на­пил­ся этим ве­чером.

Но да­же в та­ком сос­то­янии умуд­рился поз­во­нить на пост в боль­ни­цу и уз­нать о тво­ем сос­то­янии, ко­тенок.

Мне от­ве­тили, что из­ме­нений нет. Сос­то­яние ста­биль­но тя­желое. И пос­ле это­го я вы­пил еще пол ста­кана конь­ка и вы­рубил­ся, в об­нимку с тво­им сви­тером.

Ут­ром от­крыл гла­за от­то­го, что на пос­те­ли си­дела Си­мона, со ста­каном в ру­ке.

– Ти­хо, до­рогой, толь­ко не дер­гай­ся… – ска­зала она, и по вис­кам уда­рила боль.

Пох­мелье, бл*…

– Дер­жи. Это «Пи­эль-ал­ко» Ста­нет лег­че, – она по­мог­ла мне при­под­нять­ся, и я с жад­ностью вых­ле­бал весь ста­кан прох­ладно­го на­пит­ка.

Лег об­ратно, сжав ве­ки от бо­ли.

– По­тер­пи, род­ной, – паль­цы по мок­ро­му под­бо­род­ку. – По­лежи, не ше­велясь, пол­ча­сика, а еще луч­ше пос­пи.

Чуть рас­слаб­ля­юсь, ста­ра­ясь не об­ра­щать вни­мания на пуль­си­ру­ющую боль в го­лове.

– Мам, поз­во­ни на пост, уз­най как он, – шеп­чу че­рез си­лу.

– Я уже поз­во­нила, род­ной. Он пе­ри­оди­чес­ки при­ходит в се­бя. Без из­ме­нений по­ка. Он очень слаб. Нуж­но вре­мя.

За­кусы­ваю гу­бу.

Гос­по­ди, дай ему сил! За­бери у ме­ня по­лови­ну и от­дай ему…

Пер­вая ночь пос­ле опе­рации, без те­бя – она прош­ла.

Я зас­та­вил се­бя вы­рубить­ся. Зас­та­вил за­быть­ся до ут­ра. Но я не знал, что бу­ду де­лать все ос­таль­ные но­чи без те­бя.

Не знал, не пред­став­лял.

Ко­неч­но, че­ловек та­кая тварь, что при­выка­ет ко все­му. Но я… я не хо­чу при­выкать к тво­ему от­сутс­твию.

Ес­ли бы я прос­то знал, в ка­кой имен­но день ты вер­нешь­ся, то мож­но бы­ло в ка­лен­да­ре за­чер­ки­вать дни, про­веден­ные без те­бя, и знать, что пусть они и прош­ли без те­бя, но они приб­ли­жа­ют на­шу встре­чу.

POV Avt

Си­мона выш­ла из ком­на­ты сы­на и ус­лы­шала зво­нок те­лефо­на, до­нес­ший­ся из спаль­ни.

Не­весе­ло улыб­ну­лась, до­гады­ва­ясь, кто зво­нит.

– При­вет, ми­лая, как вы там?

Си­мона вы­дох­ну­ла с бла­годар­ностью за это вни­мание не толь­ко к ней, но и к То­му.

– Мы му­ча­ем­ся от пох­мелья… – не­весе­ло ус­мехну­лась она.

– На­пил­ся?

– Да, но это­го и сто­ило ожи­дать. Я не удив­ля­юсь, слиш­ком мно­го он пе­режил за пос­ледние нес­коль­ко дней.

– Мо­жет, мы встре­тим­ся, Сим? Я так ску­чаю….

– Я знаю, Ральф, знаю… Толь­ко не мо­гу я его сей­час ос­тавлять од­но­го. И са­ма не бу­ду спо­кой­на.

– Ми­лая, ну хоть на ча­сок. Да­вай в обед встре­тим­ся в ва­шем ка­фе воз­ле до­ма, а? По­жалуй­ста… За час с ним ни­чего не слу­чит­ся. Маль­чик-то не ма­лень­кий… Си­моч­ка, не опе­кай ты его так рь­яно.

– Я не опе­каю, Ральф, я прос­то на­хожусь ря­дом, до­ма, и он об этом зна­ет. Ну, ес­ли толь­ко на ча­сок…

– Вот и хо­рошо, я бу­ду те­бя ждать…

– Окей, бу­дешь подъ­ез­жать – поз­во­ни. До встре­чи.

***

– Как он? – Ральф смот­рел, как Си­мона не спе­ша по­меши­вала со­ломин­кой кок­тей­ль.

– У Бил­ла нет улуч­ше­ний, и это уби­ва­ет Том­ку.

– Еще так ма­ло вре­мени прош­ло с опе­рации. Он же дол­жен по­нимать, что это так и дол­жно быть.

Си­мона ус­мехну­лась.

– Раз­ве ему это мож­но вну­шить? Он ме­чет­ся, я ви­жу, как ему тя­жело. Сей­час я его все-та­ки зас­та­вила по­есть нем­но­го, и он зас­нул. Ина­че я бы не смог­ла прид­ти.

Ральф кив­нул.

– Он не го­ворит, что те­перь со­бира­ет­ся де­лать даль­ше? Ну, в смыс­ле то­го, что они братья…

Си­мона от­пи­ла гло­ток из бо­кала.

– Нет, не го­ворит. И ты зна­ешь, ведь Том при­сутс­тво­вал, ког­да у Бил­ла бы­ла ос­та­нов­ка сер­дца.

– Он был в опе­раци­он­ной? – Ральф это про­шеп­тал, но так, что бы­ло по­нят­но – он пот­ря­сен.

– Так по­лучи­лось, прос­то два бло­ка опе­раци­он­ной раз­де­лены стек­лянной пе­рего­род­кой. В од­ном ле­жал Том, а в дру­гой при­вез­ли Бил­ла. Сам мо­жешь пред­ста­вить, ЧТО это все зна­чило для не­го…

– О-паа, – про­тянул Ральф. – Ни­чего се­бе стресс.

– Да, и это очень мяг­ко ска­зано, ско­рее шок. Том по­терял соз­на­ние.

– Мда, – Ральф при­курил. – Ве­село, черт.

Вы­дох­нул, гля­дя на кру­ги под гла­зами Си­моны.

– Ты вы­мота­на, Си­мона. Те­бе нуж­но от­дохнуть от все­го это­го.

Она не­весе­ло ус­мехну­лась.

– Это не­воз­можно сей­час. Я не смо­гу ос­та­вить То­ма в та­ком сос­то­янии. Я сей­час и в клу­бе не бу­ду по­казы­вать­ся, ес­ли пой­му, что сы­ну нуж­на боль­ше, чем там. Он се­год­ня во­об­ще за­явил, что хо­чет поп­ро­сить Хель­гу, мою под­ру­гу, ко­торая ра­бота­ет в этой кли­нике, по­селить его в боль­ни­це на пер­вое вре­мя, по­ка Бил­лу не ста­нет луч­ше.

Ральф чуть со­щурил­ся.

– А это не та­кая уж и глу­пая идея, меж­ду про­чим. Ху­же от это­го не бу­дет. Том бу­дет чувс­тво­вать, что все вре­мя ря­дом, не­дале­ко, по край­ней ме­ре… смо­жет нап­ря­мую ин­те­ресо­вать­ся его здо­ровь­ем. Ес­ли дей­стви­тель­но есть та­кая воз­можность – пусть прис­лу­ша­ют­ся к его же­ланию. По­верь, так бу­дет спо­кой­нее и ему, и те­бе. Па­рень бу­дет под прис­мотром, а ты смо­жешь от­дохнуть, хоть нем­но­го…

Си­мона чуть не­надол­го за­дума­лась, а по­том кив­ну­ла.

– Зна­ешь, а ведь ты прав. Я по­гово­рю с Хель­гой.

POV Bill

Свет. Сно­ва свет…

А по­том сно­ва бу­дет ть­ма. Я знаю. Сколь­ко раз я уже пе­рехо­дил из све­та во ть­му?

Не знаю, не пом­ню. Но мно­го. И каж­дый раз, воз­вра­ща­ясь во ть­му, я не знаю, смо­гу ли я сно­ва уви­деть свет…

Сон. Явь….

Я уже не знаю, что мне снит­ся, а что про­ис­хо­дит на са­мом де­ле.

Сколь­ко раз я, воз­вра­ща­ясь к све­ту, чувс­тво­вал твою ру­ку. Ты пы­тал­ся удер­жать ме­ня, но у те­бя од­но­го на это не хва­та­ет сил, для это­го мне нуж­но по­мочь те­бе….

Но у ме­ня то­же нет сил. Нет по­ка воз­можнос­ти по­мочь те­бе, Том….

Ты толь­ко не ос­тавляй ме­ня там, в тем­но­те. Не ос­тавляй, я очень на­де­юсь, что най­ду си­лы и тог­да, вдво­ем, мы смо­жем бо­роть­ся… Мы дол­жны бо­роть­ся.

POV Tom

(Вос­кре­сенье, вто­рой день пос­ле опе­рации)

Ру­ки сжи­ма­ют пле­чи. Они дро­жат мел­кой дрожью, но я не мо­гу зас­та­вить се­бя не дро­жать.

Та­кое у ме­ня с са­мого ут­ра, не мо­гу ни­чего с со­бой по­делать. Из­ме­нений в тво­ем тя­желом сос­то­янии нет, и ме­ня это прос­то уби­ва­ет. Мне страш­но до дро­жи в ко­ленях.

Я очень пло­хо спал всю ночь, а ут­ром гля­нул в зер­ка­ло и поч­ти се­бя не уз­нал. Хо­тя… я был по­хож на те­бя – ког­да ты ле­жал на опе­раци­он­ном сто­ле. Впа­лые ще­ки, поч­ти чер­ные кру­ги под гла­зами.

Мне пло­хо. Мне пло­хо фи­зичес­ки. У ме­ня та­кое ощу­щение, что я на­чинаю чувс­тво­вать то же, что и ты.

Ка­кие-то стран­ные об­ра­зы, от­рывки из снов, ко­торые ос­колка­ми вхо­дили в мой мозг, ког­да он от­клю­чал­ся на ко­рот­кое вре­мя ночью. Я ис­кал те­бя в тем­но­те, на ощупь, на звук би­ения сер­дца, то­го са­мого кар­ди­омо­нито­ра, ко­торый я слы­шал в опе­раци­он­ной. Каж­дый ма­лень­кий сон соп­ро­вож­да­ет­ся этим зву­ком.

Иног­да я вдруг на­хожу те­бя, и чувс­твую ру­ками теп­ло тво­их ла­доней. Я не ви­жу тво­его ли­ца, но я все рав­но знаю, что это – ты… Я да­же се­бя не ви­жу, но знаю, что мне нуж­но вы­вес­ти те­бя из этой тем­но­ты, знаю и по­это­му пы­та­юсь… пы­та­юсь… пы­та­юсь…

Я что-то го­ворю те­бе, в чем-то убеж­даю, иног­да ты сог­ла­ша­ешь­ся, и мне ста­новит­ся лег­че, но иног­да твои ру­ки прос­то ис­че­за­ют, и тог­да я рез­ко про­сыпа­юсь от бес­ко­неч­но­го зву­ка ос­та­нов­ки сер­дца. Про­сыпа­юсь с кри­ком, и нем­но­го ус­по­ка­ива­юсь толь­ко тог­да, ког­да по­нимаю, что это был оче­ред­ной кош­марный сон. Хо­тя очень бо­юсь по­нять, что это мо­жет стать кош­марной ре­аль­ностью.

И так без кон­ца, всю ночь, всю дол­гую, из­ма­тыва­ющую ночь…

Смот­рю на ма­му, она го­ворит с Хель­гой по те­лефо­ну.

О тво­ем сос­то­янии раз­го­вор, а ме­ня сей­час кол­ба­сит так, что за­жигал­ку не мо­гу нор­маль­но за­жечь и под­нести к си­гаре­те.

Ма­ма зак­ры­ва­ет гла­за и от­во­рачи­ва­ет­ся к ок­ну.

Черт! Не на­до со мной так, ма… У ме­ня же сер­дце сей­час ра­зор­вется. Под­хо­жу и ка­са­юсь ее пле­ча, и она обо­рачи­ва­ет­ся ко мне. В гла­зах ее блес­тят сле­зы…

Чуть улы­ба­ет­ся. Пы­та­ет­ся вер­нее. По­луча­ет­ся очень грус­тно.

– Что там слу­чилось? – я сам не уз­наю свой го­лос.

Чуть прик­ры­ва­ет труб­ку ла­донью.

– Ему ху­же, Том, – и по ще­кам те­кут сле­зы.

Я сжи­маю ла­доня­ми вис­ки, заж­му­риваю гла­за и сдер­жи­ва­юсь, что­бы не за­выть по-волчьи.

По­том сми­наю в ру­ке заж­женную си­гаре­ту, не ощу­щая, как она об­жи­га­ет мне паль­цы. Выс­ка­киваю из кух­ни.

– Ма­ма! Ска­жи ей… ска­жи… я дол­жен быть там, пусть она мне раз­ре­шит! Пусть!! Ина­че я бу­ду си­деть у две­рей боль­ни­цы!– это я кри­чу.

– Хель­га, я не знаю, что де­лать… слы­шала? Ну тог­да ты по­нима­ешь, о чем я хо­чу поп­ро­сить…

Слы­шу сло­ва ма­мы, вры­ва­юсь в спаль­ню, на­чинаю за­пихи­вать ка­кие-то ве­щи в сум­ку, поч­ти на ав­то­мате, че­рез ми­нуту она воз­вра­ща­ет­ся.

– Род­ной, Хель­га ос­та­вит те­бя у се­бя в ка­бине­те, там есть ком­на­та от­ды­ха…

– Хо­рошо, – сгла­тываю, так и не пе­рес­та­вая со­бирать­ся.

– Я от­ве­зу те­бя са­ма, ма­лыш, – ма­ма ухо­дит оде­вать­ся.

Си­жу на по­лу воз­ле сум­ки и пы­та­юсь хоть чуть-чуть прид­ти в се­бя, зак­рыв гла­за, рас­ка­чива­ясь взад и впе­ред.

Мне страш­но. Гос­по­ди, как же мне страш­но!

Сер­дце прев­ра­тилось в ле­дяной ко­мок. Этот хо­лод рас­те­ка­ет­ся по ве­нам, вхо­дя в каж­дую кле­точ­ку и за­мора­живая ее…

Я не мо­гу по­мочь те­бе ни­чем, и от это­го бес­си­лия ста­новит­ся еще ху­же.

По­том вы­ходим из до­ма, до­рогу до боль­ни­цы я прак­ти­чес­ки не пом­ню – ос­та­лось ощу­щение бес­ко­неч­но­го про­дол­же­ния но­чи. Ког­да не зна­ешь, ре­аль­ность это или сон.

Страш­ная явь, ко­торую так хо­чет­ся из­ме­нить, но нет воз­можнос­ти…

***

Ка­бинет Хель­ги.

Дрожь в паль­цах, дер­жа­щих си­гаре­ту. У ме­ня во­об­ще сей­час та­кое ощу­щение, что ме­ня пе­рес­та­нет тряс­ти толь­ко тог­да, ког­да мне ска­жут, что с то­бой все нор­маль­но.

А по­ка…

– По­дав­ля­ющие им­му­нитет пре­пара­ты да­ют по­боч­ные эф­фекты. Ор­га­низм у Бил­ла очень ос­лаблен, по­это­му и ос­та­нов­ка сер­дца бы­ла… – не смот­рю ни на мать, ни на Хель­гу, но знаю, что они обе смот­рят на ме­ня.

– Это очень опас­но, да? – об­ли­зываю су­хие гу­бы.

По се­кун­дной за­мин­ке пе­ред от­ве­том чувс­твую, как они пе­рег­ля­дыва­ют­ся меж­ду со­бой.

– Да, Том, опас­но. Сра­зу пос­ле опе­рации иног­да бы­ва­ют ухуд­ше­ния, вре­мен­ные. Су­дя по ана­лизам Бил­ла, сей­час имен­но этот слу­чай. Но ес­ли че­рез два, са­мое боль­шое три дня, не нас­ту­пит улуч­ше­ние, то… Ос­та­ет­ся ждать и на­де­ять­ся на луч­шее.

Вски­дываю взгляд на Хель­гу.

Она смот­рит мне пря­мо в гла­за.

– Сей­час у Бил­ла нас­ту­пил кри­зис, Том, эти дни ре­шат все. Или улуч­ше­ние, или…

-… смерть?… – шеп­чу и зак­ры­ваю гла­за, чувс­твуя, как из-под рес­ниц вы­каты­ва­ют­ся сле­зы.

– Треть­его не да­но – от­торже­ния ма­тери­ала не про­изой­дет, я по­чему-то чувс­твую, а вот его об­щее сос­то­яние, осо­бен­но сер­дце…

Хель­га чуть по­мол­ча­ла.

– Бу­дем на­де­ять­ся, что мо­лодость и ог­ромное же­лание жить по­могут ему. Том, ты дол­жен ве­рить!

Ки­ваю и за­тяги­ва­юсь. Рва­но вы­дыхаю дым.

– Все бу­дет хо­рошо, род­ной, – ма­ма ле­гонь­ко сжи­ма­ет мой ло­коть.

Ки­ваю, за­тяги­ва­юсь.

– Том, обе­щай, что не бу­дешь ку­рить слиш­ком мно­го.

Под­ни­маю гла­за на мать. Нес­коль­ко се­кунд смот­рим друг на дру­га.

– Ты же прак­ти­чес­ки без пе­реры­ва ку­ришь.

Пе­рево­жу взгляд на си­гаре­ту и опять ки­ваю. Без пе­реры­ва? Я и не за­мечаю, что так ку­рю…

– И еще, Том, – Хель­га вы­ходит из-за сто­ла и са­дит­ся на его кра­ешек, воз­ле нас с ма­мой, – те­бе упот­реблять ал­ко­голь сей­час нель­зя, по од­ной прос­той, но очень важ­ной при­чине. Мо­жет так по­лучить­ся, что Бил­лу по­надо­бить­ся пе­рели­вание кро­ви, а ты, как до­нор для не­го – са­мый под­хо­дящий.

Ко­неч­но, гос­по­ди! Ка­кой же я иди­от…

– Я по­нимаю, не бу­ду я пить.

Нак­ло­ня­юсь и, упер­шись в ко­лени лок­тя­ми, смот­рю в пол.

– Ну, вот и хо­рошо. Я при­гото­вила те­бе ком­на­ту от­ды­ха, есть все для нор­маль­ной жиз­ни, там бу­дет те­бе удоб­но. И те­леви­зор есть, и те­лефон, с ко­торо­го мож­но зво­нить на пост. Хо­лодиль­ник да­же. В об­щем, я ду­маю, там бу­дет те­бе хо­рошо. Ты спал этой ночью? Выг­ля­дишь не луч­шим об­ра­зом.

– Пло­хо спал, – вы­дав­ли­ваю из се­бя.

– Яс­но, снот­ворным зло­упот­реблять не бу­дем, но се­год­ня на ночь я те­бе дам па­ру таб­ле­ток, сей­час это те­бе нуж­но. Нель­зя те­бе из­во­дить се­бя, Том. И во­об­ще, ес­ли при­мешь таб­летки сей­час, бу­дешь спать спо­кой­но до са­мого ут­ра.

Ма­ма со мной в ком­на­те от­ды­ха, по­мога­ет прис­тро­ить мои ве­щи, а я ту­по смот­рю на ее дей­ствия, си­дя в глу­боком крес­ле.

– Том, ты толь­ко не за­бывай ку­шать, хо­рошо?

Ки­ваю. Слы­шать слы­шу, толь­ко сей­час ма­ло что вос­при­нимаю, из то­го, что не от­но­сит­ся к те­бе.

– Да­вай я бу­ду за­ез­жать к те­бе в обед и ве­чером, и вмес­те бу­дем где-ни­будь ку­шать, а?

Сно­ва ки­ваю. Сил го­ворить нет.

От­кры­ваю ла­дош­ку и смот­рю на таб­летки, ко­торые мне да­ла Хель­га. Я по­нимаю, что мне дей­стви­тель­но сей­час без них не обой­тись. Ина­че нач­ну бро­дить ночью по кли­нике, как при­виде­ние, под­вы­вая от тос­ки и стра­ха. Ма­ма под­хо­дит и при­седа­ет воз­ле ме­ня, по­ложив ла­дони мне на ко­лени.

– То­моч­ка, ты же зна­ешь, что в лю­бое вре­мя я смо­гу при­ехать к те­бе, да? Ты толь­ко поз­во­ни. По­зови, ес­ли нев­мо­готу бу­дет. Хо­рошо? В лю­бое вре­мя дня и но­чи, окей?

– Спа­сибо, ма, я знаю…

– Все, мой хо­роший, я по­еду до­мой, – вста­ет и при­жима­ет­ся гу­бами к мо­ему лбу. – Он зна­ет, как ну­жен те­бе, по­верь, То­моч­ка, он не смо­жет те­бя ос­та­вить…

Ее ше­пот, мои зак­ры­тые гла­за и сле­зы по ще­кам.

– Нет, не смо­жет…

Ос­та­юсь один и, не ме­няя по­ложе­ния, си­жу в крес­ле, гля­дя в од­ну точ­ку.

За­моро­жен­ное сос­то­яние. И в то­же вре­мя обос­трен­ные до бо­ли чувс­тва.

Мне тя­жело.

Дей­стви­тель­но нуж­но выс­пать­ся.

Не спе­ша встаю и на­ливаю во­ду из гра­фина, гло­таю таб­летки. От­хо­жу к ок­ну и смот­рю на боль­нич­ный парк.

Тем­но. Хо­лод­но. Пус­то. Так же, как на ду­ше у ме­ня.

Я ус­ну сей­час. Ус­ну, и не знаю, что мне бу­дет снить­ся, не знаю, что мне при­несет зав­траш­нее ут­ро и зав­траш­ний день.

Не знаю, и от это­го внут­ри тя­гучая боль и разъ­еда­ющая ду­шу не­из­вес­тность.

POV Avt

Том спал этой ночью.

Ме­тал­ся, что-то шеп­тал, сди­рал с се­бя оде­яло, а по­том от хо­лода сво­рачи­вал­ся в жал­кий ко­мочек бо­ли и стра­дания.

Но и в са­мом сне не бы­ло по­коя.

Ку­да-то рвал­ся, что-то ко­му-то до­казы­вал…

И сно­ва этот звук кар­ди­омо­нито­ра, сно­ва ть­ма, в ко­торой ис­кал та­кие нуж­ные ему теп­лые ла­дош­ки.

Звал, кри­чал, уго­вари­вал пой­ти с ним, пла­кал, умо­лял, схо­дил с ума от бес­си­лия и сно­ва шел в тем­но­ту, что­бы звать, умо­лять, и ис­кать…

Он от­крыл гла­за, в ком­на­те бы­ло свет­ло, и да­же не гля­дя на ча­сы под­ско­чил к те­лефо­ну.

Но­мер пос­та он дав­но вы­учил на­изусть.

Его тряс­ло, ког­да он слу­шал гуд­ки…

– От­де­ление ре­ани­мации, – на­конец-то отоз­ва­лись и Том вы­палил:

– Здравс­твуй­те. Мне нуж­но уз­нать сос­то­яние Бил­ла Кер­не­ра.

– Ми­нуточ­ку, – мед­ленно поп­ро­сили там, и Том сжал ве­ки и за­кусил ниж­нюю гу­бу.

-… так… Кер­нер… Без из­ме­нений по­ка… в соз­на­ние поч­ти не при­ходит…

Том мед­ленно по­ложил труб­ку, и без сил опус­тился на пол, чувс­твуя как хо­лод от­ча­яния рас­полза­ет­ся от сер­дца по все­му те­лу.

– Гос­по­ди, да что же это та­кое! ЧТО??? – он уда­рил нес­коль­ко раз ла­доня­ми по па­ласу, – я не мо­гу так боль­ше… я не мо­гу!! – стон выр­вался из ду­ши и уда­рил­ся об сте­ны.

Том, об­хва­тил ко­лени ру­ками…

-… не мо­гу… не мо­гу… Я то­же сдох­ну, Билл… по­жалей ме­ня… по­жалей… – чуть от­ки­нул го­лову, про­мычал без сил.

Впил­ся паль­ца­ми в свои пред­плечья, до бо­ли, до си­няков.

Хо­телось кру­шить и ло­мать все вок­руг се­бя, хо­телось кри­чать так, что­бы Билл ус­лы­шал его и по­нял, что нель­зя боль­ше так из­де­вать­ся над ним… нель­зя боль­ше ис­пы­тывать его тер­пе­ние…

Сер­дце не вы­дер­жит дол­го та­кого на­кала, оно ра­зор­вать­ся мо­жет!