С*КА!!!!! МА­МОЧ­КА , КАК ЖЕ БОЛЬ­НО!!!!!!! 44 страница

Том чуть улыб­нулся, не гля­дя на хи­рур­га, мол­ча кив­нул, чтоб не вы­давать сво­их эмо­ций.

– Мы и раз­го­вари­ва­ем как раз на эту те­му, – Хель­га с неж­ностью смот­ре­ла на рас­сы­пан­ные по пле­чам дрэ­ды То­ма.

– Ну, тог­да я смо­гу пе­редать Бил­лу, что ты воз­вра­ща­ешь­ся до­мой?

– Да, – Том под­нял го­лову. – Се­год­ня я по­еду до­мой.

Док­тор Турм встал.

– Ну, вот и за­меча­тель­но. А че­рез не­дель­ку вы смо­жете уви­деть­ся, ес­ли все бу­дет хо­рошо.

Том сглот­нул и, улы­ба­ясь, за­кивал.

– Да, я знаю…

– Ну, все! Же­лаю Вам уда­чи, мо­лодой че­ловек? – про­тяну­тая ру­ка и креп­кое ру­копо­жатие.

– Спа­сибо! И пе­редай­те Бил­лу, что я… – Том чуть за­мял­ся, – я бу­ду обя­затель­но на­вещать его.

– Хо­рошо. Я пе­редам, – кив­нул муж­чи­на и вы­шел.

Том пе­ревел взгляд на Хель­гу.

Эти крас­ные гла­за То­ма, ког­да она их ут­ром уви­дела, под­ска­зали ей, что он прак­ти­чес­ки не спал, из­во­дя се­бя мыс­ля­ми.

И был раз­го­вор, что уже нет на­доб­ности на са­мом де­ле тут си­деть, от­клю­чив се­бя от внеш­ней жиз­ни. Том и сам это прек­расно по­нимал, по­нимал, что све­дет се­бя с ума раз­мышле­ни­ями и воп­ро­сами, на ко­торые сей­час все рав­но не най­дет от­ве­та. И врач, как нель­зя, кста­ти, по­явил­ся с по­жела­ни­ем от Бил­ла.

***

Че­рез два ча­са пос­ле раз­го­вора с вра­чом, Том бро­дил по пар­ку, по­ка ждал ма­му, ко­торая дол­жна бы­ла при­ехать за ним. За пле­чами у То­ма бы­ла сум­ка с ве­щами, но он ее прак­ти­чес­ки не за­мечал, впро­чем, как и нак­ра­пыва­ющий мел­кий дож­дик.

Но­ги са­ми при­вели его в то мес­то в пар­ке, ку­да вы­ходи­ло ок­но быв­шей па­латы Бил­ла. Ког­да по­нял это, не­весе­ло ус­мехнул­ся и под­нял гла­за на ок­но, где сей­час на по­докон­ни­ке сто­яла ва­за с цве­тами. Но и ее он прак­ти­чес­ки не уви­дел, не за­цепи­лась она за его соз­на­ние. Это мес­то, это ок­но всег­да бу­дет для То­ма ас­со­ци­иро­вать­ся толь­ко с лю­бимым че­лове­ком. Толь­ко с тем стра­хом, ко­торый он пе­режил, ког­да по­нял, что с Бил­лом что-то слу­чилось.

POV Tom

Ку­рю и ви­жу, как пог­ля­дыва­ет на ме­ня ма­ма, дер­жа руль од­ной ру­кой.

– При­кури и мне, сол­нышко, от­крой но­вую пач­ку, – ки­ва­ет на су­моч­ку, ле­жащую на зад­нем си­дении.

Дос­таю сна­чала су­моч­ку, а по­том и пач­ку мен­то­ловых тон­ких си­гарет, от­кры­ваю, и при­кури­ваю од­ну, вдох­нув дым, со зна­комым за­пахом. Ма­ма бе­рет из мо­их рук си­гаре­ту и с ви­димым удо­воль­стви­ем за­тяги­ва­ет­ся.

– Том, я не знаю, что ты ре­шишь для се­бя… – вы­дыха­ет она, – в све­те всех тех но­вос­тей, ко­торые на те­бя на­вали­лись, но я хо­чу, что­бы ты по­нял од­но – пос­ле боль­ни­цы Билл бу­дет жить у нас. И что бы ни на­чало про­ис­хо­дить меж­ду ва­ми, я не смо­гу раз­ре­шить ему ос­тать­ся од­но­му и вер­нуть­ся на свою квар­ти­ру…

То­же за­тяги­ва­юсь и вы­дыхаю.

– Я то­же, ма. Я то­же…

POV Avt

Про­ма­яв­шись, сло­ня­ясь из уг­ла в угол по квар­ти­ре, Том про­вел нес­коль­ко ча­сов.

Си­мона бы­ла до­ма, и они пе­ри­оди­чес­ки стал­ки­вались на кух­не. Эти ми­нуты об­ще­ния бы­ли так не­об­хо­димы обо­им: То­ма слег­ка от­пуска­ло, ког­да он чувс­тво­вал под­дер­жку Си­моны. Чувс­тво­вал, как она бес­по­ко­ит­ся, и по­нимал, что до­ма она на­ходит­ся ис­клю­читель­но из-за не­го. Си­мона ва­рила нек­репкий ко­фе, по­нимая, что нель­зя сей­час ко­фе­ином бу­дора­жить нер­вную сис­те­му То­ма, ко­торый уже от си­гарет не мог ни­как отор­вать­ся.

Да она са­ма ку­рила боль­ше обыч­но­го – не мог­ла спо­кой­но ре­аги­ровать на то, как се­бя чувс­тву­ет ее сын.

Они боль­ше не го­вори­ли ве­чером о Бил­ле. Си­мона ста­ралась пе­ревес­ти мыс­ли То­ма в дру­гое рус­ло, уда­валось пло­хо, но это бы­ло луч­ше, чем ни­чего и по­мога­ло хоть как-то вре­мя ско­ротать.

А са­мо вре­мя сей­час ра­бота­ло и на не­го, и в то­же вре­мя – про­тив… Так чувс­тво­вал Том.

За – по­тому, что с каж­дым ча­сом Бил­лу ста­нови­лось лег­че, он на­бирал­ся сил, и приб­ли­жалось вре­мя их встре­чи. А про­тив – по­тому, что с каж­дым ча­сом приб­ли­жал­ся тот мо­мент, ког­да То­му нуж­но бу­дет все рас­ска­зать Бил­лу.

Ко­неч­но же, он это сде­ла­ет толь­ко тог­да, ког­да Бил­ла вы­пишут из боль­ни­цы, и тог­да он нас­та­нет, этот мо­мент… мо­жет не сра­зу…

Мо­жет он смо­жет на па­ру дней от­тя­нуть этот раз­го­вор?

Пер­во­го Том хо­тел боль­ше все­го на све­те, вто­рого – боль­ше все­го бо­ял­ся.

Ху­до-бед­но, но вре­мя не ос­та­нав­ли­вало свой ход, и нас­ту­пала ночь. Том со­бирал­ся зав­тра пой­ти в кол­ледж, а зна­чит для это­го нуж­но лечь не очень поз­дно, и по­пытать­ся пос­пать хоть нем­но­го.

Он и лег не очень поз­дно, еще не бы­ло по­луно­чи, а вот на счет зас­нуть… Сей­час это бы­ло проб­лемно.

Но ус­та­лость, в кон­це кон­цов, взя­ла свое, и Том ус­нул. Вер­нее, прос­то про­валил­ся в спа­ситель­ное за­бытье, ко­торое хоть на вре­мя но даст воз­можность рас­сла­бить­ся и нер­вам, и вос­па­лен­но­му моз­гу…

Ут­ром из это­го не­бытия, То­ма прак­ти­чес­ки выр­вал зво­нок бу­диль­ни­ка. От­крыв гла­за и слу­шая этот трез­вон, он да­же не сра­зу по­нял, где на­ходит­ся и что во­об­ще про­ис­хо­дит – нас­толь­ко его мозг за пос­леднее вре­мя был де­зори­ен­ти­рован в прос­транс­тве и вре­мени. Ну, а ког­да дош­ло все-та­ки, что он до­ма уже, не в па­лате, не в ком­на­те от­ды­ха ка­бине­та Хель­ги, и что этот зво­нок пред­по­лага­ет его подъ­ем и сбо­ры в кол­ледж, Том вы­рубил, на­конец-то на­зой­ли­вый бу­диль­ник и, сев на пос­те­ли, по­тер ла­доня­ми гла­за.

По­том на ав­то­мате при­нял душ, ста­ра­ясь не на­мочить дрэ­ды, за­варил ко­фе, по­курил, соб­рал ка­кие-то тет­радки, руч­ки, одел­ся и ос­то­рож­но, ста­ра­ясь не хлоп­нуть силь­но дверью и не раз­бу­дить Си­мону, спус­тился на лиф­те в под­земный га­раж к сво­ему джи­пу.

Сос­то­яние, в ко­тором он сей­час пре­бывал, бы­ло зна­комо ему. Он уже ис­пы­тывал та­кое, ког­да про­вожал Бил­ла в боль­ни­цу, и прек­расно ощу­щал то­же у са­мого Бил­ла. Сту­пор.

Мо­жет, пси­хика так за­щища­ет се­бя от слиш­ком силь­ных эмо­ций? Или прос­то мозг ус­тал и та­ким об­ра­зом ре­шил дать пе­редыш­ку и из­му­чен­но­му ор­га­низ­му? Но, в лю­бом слу­чае, То­му та­кое сос­то­яние да­вало воз­можность от­дохнуть, мо­раль­но в пер­вую оче­редь, при­туп­ляя его вос­при­ятие.

В кол­ледже зна­ли, по­чему его не бы­ло все это вре­мя на за­няти­ях, ес­тес­твен­но в пре­делах ра­зум­но­го. Кро­ме Ку­ла и еще па­ры их об­щих дру­зей, боль­ше ник­то не знал, для ко­го имен­но Том был до­нором. Его об­сту­пили, при­ветс­тво­вали, ра­дова­лись воз­вра­щению. О чем-то спра­шива­ли, Том что-то от­ве­чал…

А со сто­роны на все это смот­рел Кул, и ви­дел прек­расно, как Том из­му­чен. Ко­неч­но, это мож­но бы­ло спи­сать на стресс от са­мой опе­рации То­ма, но Кул, в от­ли­чие от мно­гих, прек­расно знал и пред­став­лял се­бе, нас­коль­ко Том вы­мотан – но не этим. Он из­ве­ден тем, что его лю­бимый маль­чиш­ка еще дол­го бу­дет в боль­ни­це, и не бу­дет воз­можнос­ти с ним встре­чать­ся. Кул хо­рошо пом­нил их с То­мом пос­ледний раз­го­вор, на ве­черин­ке. И хо­тя Кул не знал под­робнос­тей то­го, что про­изош­ло за эти дни, имен­но те вос­по­мина­ния под­ска­зали, как То­му тя­жело. И ес­тес­твен­но, ес­ли бы он знал всю прав­ду, то, на­вер­ное, во­об­ще бы не смог по­нять, как Том на­ходит в се­бе си­лы сто­ять здесь, го­ворить, ды­шать…

Неж­ность в его сер­дце сме­шива­лась с со­жале­ни­ем, при взгля­де на пар­ня, ко­торый так и ос­та­вал­ся для не­го тем, кем был рань­ше – близ­ким, бли­же чем друг, но… Они уже дав­но рас­ста­вили в сво­их от­но­шени­ях все точ­ки, и ос­та­лись друзь­ями.

Ку­лар ску­чал по То­му. Он не ви­дел­ся с ним с тех пор, как они встре­чались все вмес­те – он, Том, Билл… А по­том То­ма по­ложи­ли в кли­нику.

Он сто­ял, опе­рев­шись о по­докон­ник, и мол­ча, тер­пе­ливо ждал, ког­да Том ос­во­бодит­ся. В гла­зах его бы­ла грусть. И ес­ли кто ви­дел эту кар­ти­ну, то да­же и за­думы­вать­ся не сто­ило, по­чему он так смот­рел на То­ма. Слиш­ком он ску­чал по То­му, слиш­ком тос­ко­вал.

Том на­конец-то выс­во­бодил­ся из плот­но­го кру­га со­кур­сни­ков и пос­мотрел в го­лубые гла­за, где так мно­го бы­ло все­го, и ко­торые не мог­ли зас­та­вить его от­вести взгляд в сто­рону. Чуть улыб­нулся в от­вет, и по­шел в сто­рону Ку­ла.

– При­вет, ма­лыш, – Том бро­сил сум­ку на стол, и Кул сде­лал шаг в его сто­рону, ста­ра­ясь спря­тать все те чувс­тва, ко­торые плес­ка­лись в его гла­зах.

– При­вет, как ты?– Кул по­пытал­ся улыб­нуть­ся и не дать го­лосу дрог­нуть.

Том сел на стул и, от­ки­нув го­лову, чуть раз­мял но­ющую шею.

– Нор­маль­но! Бу­дет все нор­маль­но, – он чуть улыб­нулся, гля­дя в гла­за Ку­ла, в ко­торые обе­щали ему под­дер­жку, что бы ни слу­чилось в жиз­ни.

Том ста­рал­ся сос­ре­дото­чить­ся.

Пы­тал­ся слу­шать пре­пода­вате­лей и вник­нуть в суть. Иног­да уда­валось, иног­да нет.

На пе­реры­вах меж­ду па­рами ку­рил, как па­ровоз, и поч­ти всег­да, ря­дом был Кул. Он не лез с расс­про­сами, не пы­тал­ся раз­влечь, он прос­то был ря­дом. Мол­ча. И Том чувс­тво­вал, что это мол­ча­ние бы­ло для не­го важ­нее и нуж­нее лю­бой, са­мой ин­те­рес­ной бе­седы. И был за это до глу­бины ду­ши бла­года­рен сво­ему, те­перь, дру­гу.

Это мол­ча­ние не бы­ло в тя­гость и Ку­лу. Он всег­да прек­расно чувс­тво­вал внут­реннее сос­то­яние То­ма и всег­да знал, что ему нуж­но в тот или иной мо­мент.

Кул не знал всей прав­ды. Но та­кое тя­гос­тное, да­же внеш­не, сос­то­яние То­ма на­чало да­вать ему по­вод ду­мать, что де­ло не толь­ко в том, что Билл в боль­ни­це. Он прос­то все­ми фиб­ра­ми сво­ей ду­ши чувс­тво­вал – есть что-то еще, очень для То­ма бо­лез­ненное. И, ко­неч­но, ему очень хо­телось знать, что про­ис­хо­дит на са­мом де­ле, но он прек­расно по­нимал, что сей­час не вре­мя и не мес­то для раз­го­воров и расс­про­сов. И еще он знал, что Том ему до­веря­ет, как ни­кому дру­гому. И ес­ли дей­стви­тель­но То­му есть что рас­ска­зать, чем по­делить­ся, то ра­но или поз­дно, он, Кул, об этом уз­на­ет – от са­мого То­ма.

В этом он да­же не сом­не­вал­ся…

Пос­ле кол­леджа Том ре­шил ку­пить и пре­под­нести Хель­ге бу­кет цве­тов – как бла­годар­ность, за все, что она сде­лала и для Бил­ла, и для не­го са­мого. А еще, ему прос­то фи­зичес­ки не­об­хо­димо бы­ло ока­зать­ся хоть нем­но­го бли­же к Бил­лу. Прос­то знать, что он ря­дом. Хоть не­надол­го…

Том за­шел в ма­газин цве­тов и за­мер, гля­дя на все это бла­го­уха­ющее раз­но­об­ра­зие.

– Доб­рый день, – по­дош­ла де­вуш­ка в фир­менной одеж­де Я мо­гу Вам что-то пред­ло­жить?

Том мель­ком гля­нул на нее, а по­том сно­ва на ря­ды цве­тов, рас­по­ложен­ные по пе­римет­ру ма­гази­на.

– А мож­но я сам вы­беру?

– Да, бе­зус­ловно, про­ходи­те!

И Том по­шел впе­ред, ог­ля­дывая цве­ты – уже соб­ранные в на­ряд­ные бу­кеты или прос­то сто­ящие яр­ки­ми охап­ка­ми. Он ни­ког­да не вы­бирал цве­тов для ко­го-то сам, всег­да это де­лала за не­го ма­ма. А вот сей­час он ре­шил это сде­лать са­мос­то­ятель­но.

Он смот­рел на та­кие раз­ные цве­ты, да­же не зная наз­ва­ния боль­шинс­тва из них, но, еще толь­ко зай­дя в ма­газин, он ре­шил – ку­пит ро­зы. И так и ос­тался ве­рен сво­ему ре­шению – он хо­тел ро­зы.

Ос­та­новив­шись воз­ле вит­ри­ны с ро­зовы­ми, алы­ми, бор­до­выми, жел­ты­ми и да­же оран­же­выми ро­зами, Том вдруг по­думал, что ни­ког­да не да­рил цве­тов Бил­лу…

Это не по­каза­лось То­му чем-то не­обыч­ным. Для не­го по­нятие «Билл – Цве­ты» не бы­ло стран­ным, не смот­ря на то, что Билл был пар­нем.

И сей­час пе­ред гла­зами То­ма пред­стал Билл, с бу­кетом роз в ру­ках, чуть сму­щен­но раз­гля­дыва­ющий это чу­до, а по­том опус­ка­ющий в них ли­цо, вды­хая тон­кий аро­мат…

Со спа­да­ющей на гла­за чел­кой, с чуть опу­щен­ны­ми ве­ками, с тре­пещу­щими длин­ны­ми рес­ни­цами и по­лу­от­кры­тыми гу­бами…

Том вы­дох­нул и да­же по­мотал го­ловой, ста­ра­ясь прог­нать этот об­раз.

При всем же­лании ему не да­дут пе­редать Бил­лу цве­ты, он это знал, мо­жет по­том… пос­ле…

Че­рез пять ми­нут Том ехал в кли­нику и на пас­са­жир­ском си­дении кра­совал­ся ши­кар­ный бу­кет прек­расных яр­ко-алых роз.

Мо­жет по­том, ког­да-ни­будь, он по­дарит бу­кет ши­кар­ных роз Бил­лу.

Сво­ему лю­бимо­му… бра­ту…

POV Avt

Прош­ло че­тыре дня с тех пор, как Том ушел из боль­ни­цы.

Че­тыре дня, про­шед­ших в кол­ледже, воз­ле кли­ники и до­ма.

Пос­ле кол­леджа Том ехал к кли­нике и про­водил ря­дом с ней око­ло по­луча­са, иног­да боль­ше. Да­же прос­то по­быть там, си­дя в ма­шине – это бы­ло То­му не­об­хо­димо.

Ут­ром и ве­чером он зво­нил Хель­ге, и она го­вори­ла о сос­то­янии Бил­ла. С каж­дым днем ему бы­ло все луч­ше.

Вста­вать, он еще не вста­вал, но уже был неп­ло­хой ап­пе­тит, и ког­да Хель­га ска­зала То­му, что да­же ру­мянец по­явил­ся на его осу­нув­шемся ли­це, Том не смог сдер­жать эмо­ций, и гла­за ста­ли влаж­ны­ми. Он так хо­тел уви­деть эти ху­день­кие род­ные ще­ки, он по­нимал, что эти ще­ки сей­час неб­ри­тые, ко­лючие, но для не­го это бы­ло бы са­мым неж­ным при­кос­но­вени­ем на све­те. Му­раш­ки от шеи и до са­мых пят прош­лись по те­лу То­ма от этих мыс­лей.

Да, он чес­тно пы­тал­ся ду­мать о Бил­ле, как о бра­те.

Но Том не мог врать се­бе в этом – не уда­валось, сов­сем.

Это иног­да То­ма да­же зли­ло, вы­води­ло из се­бя, но по­том он ус­по­ка­ивал се­бя тем, что прос­то нуж­но боль­ше вре­мени, для то­го, что­бы эта мысль креп­ко за­села у не­го в моз­гу.

Так ду­мал Том.

Но про­ходи­ли дни. И Том все силь­нее ску­чал по Бил­лу, и это все силь­нее от­вле­кало его от мыс­лей о братс­тве.

Он тос­ко­вал так, как не тос­ку­ют по бра­ту, он про­дол­жал его лю­бить не брат­ской лю­бовью. И иног­да ему ка­залось, что эта лю­бовь толь­ко ста­новит­ся креп­че. Это пу­гало То­ма, и тог­да он с но­вой си­лой на­чинал вну­шать се­бе, что Билл все­го лишь брат.

ВСЕ­ГО. ЛИШЬ. БРАТ.

Все­го лишь?

Это по­нятие иног­да поч­ти уби­вало, и То­му хо­телось раз­бить свою влюб­ленную баш­ку о сте­ну.

А иног­да он пред­став­лял, что та­кая лю­бовь, как у не­го, мо­жет быть впол­не брат­ской – прос­то нуж­но бу­дет на­учить­ся НЕ ХО­ТЕТЬ сво­его бра­та.

Не хо­теть Бил­ла?

Не хо­теть его це­ловать, ка­са­ясь штан­ги в язы­ке, ко­торая так и рва­ла То­му мозг до са­мого их пос­ледне­го по­целуя?

Не хо­теть ка­сать­ся его влаж­ных, неж­ных, чуть при­пух­ших от по­целу­ев губ, при этом сжи­мая паль­ца­ми влаж­ную ко­жу спи­ны?

Не хо­теть вы­лизы­вать выс­ту­па­ющие поз­вонки, чувс­твуя, как в тво­их ру­ках пла­вит­ся от эк­ста­за лю­бимое те­ло?

Не хо­теть по­чувс­тво­вать, как он схо­дит с ума от бе­шеных ласк, а по­том вздра­гива­ет и вскри­кива­ет от ор­газма, вце­пив­шись тон­ки­ми паль­ца­ми в твои бед­ра или в смя­тые прос­ты­ни?

Не хо­теть да­рить ему се­бя, все­го се­бя, без ос­татка, до са­мого до­ныш­ка?

Не хо­теть шеп­тать ему на уш­ко сло­ва люб­ви, бо­ясь раз­ре­веть­ся от­то­го, что зна­ешь – он лю­бит не мень­ше…

На­учит­ся НЕ ХО­ТЕТЬ все ЭТО???

В та­кие ми­нуты, ес­ли Том был один, за­жимал вис­ки ла­доня­ми, или за­рывал­ся в сво­ей пос­те­ли в оде­яло и по­душ­ки го­ловой и выл, выл как зверь… Оди­нокий и по­терян­ный.

И нич­то не мог­ло в эти ми­нуты ему по­мочь. И он это по­нимал.

По­нимал и не пил, зная, что ког­да прос­нется, бу­дет еще ху­же.

Знал, что та­кое сос­то­яние нуж­но пе­режить, пе­ретер­петь, по­пытать­ся ус­по­ко­ить­ся и рас­сла­бить­ся.

Ина­че мож­но бы­ло прос­то сой­ти с ума.

Си­мона не ос­тавля­ла его на­дол­го од­но­го. Она бы­вала в клу­бе, ког­да Том в кол­ледже, а по­том пе­реда­вала все пол­но­мочия сво­ему по­мощ­ни­ку и воз­вра­щалась до­мой. По-дру­гому сей­час бы­ло дей­стви­тель­но нель­зя. Нель­зя бы­ло ос­тавлять его од­но­го. Она зна­ла и чувс­тво­вала, что на лю­дях, в кол­ледже, Том дер­жался, от­вле­ка­ясь, а вот до­ма…

Она по­ража­лась, что он не за­ливал свои мыс­ли ал­ко­голем, прек­расно осоз­на­вая для се­бя, что имен­но так бы она и пос­ту­пила в его воз­расте.

Том был то уди­витель­но тих, и тог­да она по­нима­ла, что нет же­лания у не­го что-то го­ворить, или слу­шать, и, ес­тес­твен­но, Си­мона его не пы­талась рас­тормо­шить.

То вдруг на­обо­рот, он был так воз­бужден, что пот­ребность в об­ще­нии прос­то чувс­тво­валась на рас­сто­янии. И тог­да они го­вори­ли.

Го­вори­ли мно­го и дол­го. Обо всем чем угод­но, о филь­мах, от­но­шени­ях, со­баках, о му­хе, ко­торая не­из­вес­тно от­ку­да взя­лась на кух­не в кон­це зи­мы, и, за­раза, пол­за­ла по ок­ну, чувс­твуя се­бя тут хо­зяй­кой. О но­вой тан­це­валь­ной прог­рамме, ко­торая бу­дет по­ка без Бил­ла, но но­вого со­лис­та Си­мона брать не хо­тела, го­вори­ли и о са­мих тан­цах, ко­торые Билл тан­це­вал рань­ше. И Том с удив­ле­ни­ем уз­нал, что боль­шая часть пос­та­новок тан­цев при­над­ле­жала са­мому Бил­лу. Он выд­ви­гал идеи, а уж толь­ко по­том Сток, их хо­ре­ог­раф, до­водил все до со­вер­шенс­тва в каж­дом дви­жении те­ла Бил­ла. А Том все-та­ки рас­ска­зал Си­моне, что ког­да был ре­монт в клу­бе, Билл тан­це­вал толь­ко для не­го.

Он го­ворил об этом, раз­ма­хивая ру­ками, вос­торжен­но, зах­ле­быва­ясь сло­вами.

В дру­гой раз, с та­ким же вос­торгом он рас­ска­зывал ей о кат­ке, где они бы­ли 14 фев­ра­ля. Рас­ска­зывал с неж­ной улыб­кой, как Бил­ла при­няли за де­вуш­ку, а по­том, как они це­лова­лись, у всех на ви­ду…

И в та­кие мгно­вения Си­мона не ве­рила, что Том смо­жет при­нять Бил­ла как бра­та.

Во­об­ще Си­мона бы­ла удив­ле­на си­ле ду­ха сво­его сы­на, в све­те все­го то­го, что ему приш­лось пе­режить, что­бы быть ря­дом с лю­бимым че­лове­ком, а вот те­перь, ког­да она по­нима­ла и чувс­тво­вала, НА ЧТО Том ре­шил­ся, это во­об­ще ее по­ража­ло.

В суб­бо­ту ут­ром, пос­ле то­го, как Бил­ла пе­реве­ли в пос­ле­опе­раци­он­ный изо­лиро­ван­ный бокс – па­лату с дву­мя проз­рачны­ми сте­нами, но зак­ры­тыми сей­час жа­люзи, ему ска­зали, что те­перь по­явит­ся воз­можность ви­деть­ся с То­мом, пусть хоть иног­да. Билл поп­ро­сил сво­его вра­ча при­нес­ти ему лис­то­чек и руч­ку.

– Хо­чешь на­писать пись­мо? – хи­рург, улы­ба­ясь, смот­рел на сво­его па­ци­ен­та, стоя воз­ле его пос­те­ли.

Билл кив­нул.

– Да. Хо­чу хо­тя бы по­пытать­ся, – он при­под­нял ру­ку, и они вмес­те пос­мотре­ли на то, как она мел­ко дро­жит от сла­бос­ти.

Ус­мехнул­ся сам, вы­дох­нул.

– Все нор­маль­но, не пе­режи­вай, – врач кос­нулся пле­ча Бил­ла, – так всег­да бы­ва­ет пос­ле опе­рации. Пос­те­пен­но ты вос­ста­новишь­ся, си­лы вер­нутся, будь уве­рен. Ко­неч­но, Билл, при­несут те­бе все, что нуж­но, обе­щаю.

И Бил­лу при­нес­ли план­шет, что­бы бы­ло удоб­но пи­сать, тет­радь и руч­ку.

Ка­кой-то тре­пет ох­ва­тил Бил­ла, ког­да он все это взял в ру­ки. Ему по­мог­ли удоб­нее лечь, и он рас­по­ложил план­шет так, что­бы мож­но бы­ло пи­сать, рас­крыл тет­радь и взял не­пос­лушны­ми паль­ца­ми руч­ку.

Он пи­сал дол­го, ста­ратель­но вы­водя бук­вы не­пос­лушной ру­кой, как ре­бенок, ко­торый толь­ко-толь­ко на­учил­ся пи­сать. Ус­та­вал и нес­коль­ко раз да­вал се­бе пе­редыш­ку, чувс­твуя, как ко­лотит­ся его сер­дце и на­чина­ет кру­жить­ся го­лова.

Билл пи­сал То­му и улы­бал­ся, да­же не за­мечая это­го. Он во­об­ще не мог не ду­мать о То­ме без улыб­ки. Та­кое неж­ное и теп­лое чувс­тво, раз­ли­ва­юще­еся у не­го в гру­ди при мыс­лях о лю­бимом че­лове­ке…

Че­рез па­ру ча­сов та­ких уси­лий Билл все-та­ки за­кон­чил свое пись­мо.

Пе­речи­тал его нес­коль­ко раз, с тру­дом выр­вал лист и сло­жил его.

Чуть поз­же пе­редал сво­ему док­то­ру и поп­ро­сил, что­бы его от­да­ли фрау Хольд, а там он был уве­рен, что Хель­га пе­редаст пись­мо То­му.

Ког­да док­тор Турм от­дал Хель­ге пись­мо, и она поз­во­нила То­му, что­бы ска­зать об этом, то ей приш­лось отс­тра­нить труб­ку от уха, ког­да Том из­дал по­бед­ный вопль. И хо­рошо, что это бы­ло на пе­реры­ве меж­ду па­рами, ина­че, ес­ли бы Том так за­вопил на за­нятии, то его бы прос­то выс­та­вили из а­уди­тории за на­руше­ние по­ряд­ка.

Кул был ря­дом, и как нас­то­ящий друг он ра­довал­ся за То­ма, ведь его са­мого уг­не­тало сос­то­яние, в ко­тором пре­бывал его друг все эти дни. И сос­то­яние это не улуч­ша­лось со вре­менем, что так бес­по­ко­ило Ку­лара. А вот сей­час, ког­да он смот­рел в Том­ки­ны си­яющие от вос­торга гла­за, то по­нимал, нас­коль­ко ему важ­но то, что он сей­час ус­лы­шал по те­лефо­ну.

От из­бытка чувств, вык­лю­чив тру­бу, Том схва­тил сто­яще­го ря­дом Ку­ла в охап­ку и звон­ко впе­чатал в его ще­ку по­целуй.

– Он мне НА­ПИСАЛ, пред­став­ля­ешь? – Том от­пустил, офи­гев­ше­го и чуть по­розо­вев­ше­го пар­ня.

И так близ­ко сей­час бы­ли от Ку­ла эти обал­денно кра­сивые гла­за, со све­тящим­ся в них счасть­ем…

Том смог зас­та­вить се­бя до­сидеть все па­ры до кон­ца.

Ох, как же это бы­ло не­лег­ко! У не­го бы­ло не прос­то хо­рошее нас­тро­ение, он был воз­бужден, но Ку­лу ка­залось, что это воз­бужде­ние и хо­рошее нас­тро­ение ка­кие-то ис­кусс­твен­ные, как от нар­ко­тиков.

Что-то все рав­но бы­ло неп­ра­виль­ное в этом. Но что имен­но, он до кон­ца по­нять не мог, хо­тя и не по­кида­ло ощу­щение, что с То­мом про­ис­хо­дит еще что-то, по­мимо то­го, что он тос­ку­ет по Бил­лу.

А вот что имен­но? Кул чувс­тво­вал на под­созна­тель­ном уров­не, но объ­яс­нить не мог да­же для се­бя – это был страх, эле­мен­тарный страх То­ма. Те­перь он прек­расно знал, что еще день-два и им раз­ре­шат уви­деть друг дру­га, он так это­го хо­тел, и так бе­зум­но бо­ял­ся… Бо­ял­ся, что все, что тво­рит­ся у не­го в ду­ше, Билл уви­дит в гла­зах, бо­ял­ся, что что-то за­подоз­рит и нач­нет расс­пра­шивать… Бо­ял­ся се­бя, в пер­вую оче­редь…

Он поч­ти не за­пом­нил, как гнал к кли­нике, оч­нулся толь­ко ког­да заг­лу­шил мо­тор на сто­ян­ке, зак­рыл гла­за и от­ки­нул го­лову на спин­ку си­дения. Как и мно­гое дру­гое в пос­ледние дни, и ма­шину он сей­час вел на ав­то­мате.

Че­рез па­ру ми­нут он дос­тал те­лефон, и, как они до­гово­рились с Хель­гой, наб­рал ее но­мер пе­ред тем, как прид­ти за пись­мом. Она прос­то мог­ла быть на при­еме или об­хо­де па­ци­ен­тов. Но, к счастью, Хель­га ока­залась сво­бод­ной и, пос­та­вив джип на сиг­на­лиза­цию, Том не спе­ша, по­шел в сто­рону вхо­да, хо­тя так хо­телось бе­жать со всех ног…

Ми­нут че­рез де­сять Том вы­шел, дер­жа в ру­ке пись­мо от Бил­ла, ос­та­новил­ся и при­курил. За­тянул­ся, чувс­твуя внут­реннюю дрожь.

Этот лис­то­чек, в его ла­дони, был до­роже са­мого цен­но­го ал­ма­за, ко­торый толь­ко су­щес­тву­ет. И он знал, что ни на ка­кие сок­ро­вища ми­ра он не про­меня­ет этот лист с обод­ранны­ми кра­ями…

Он еще не чи­тал пись­мо. Это бы­ло рав­но­силь­но ак­ту ма­зохиз­ма, нас­толь­ко он хо­тел раз­вернуть этот лист, но Том еще пе­ред ка­бине­том Хель­ги дал се­бе сло­во, что про­чита­ет пись­мо толь­ко пос­ле то­го, как вый­дет из кли­ники, по­курит и ся­дет в ма­шину.

Они еще по­гово­рили с Хель­гой па­ру ми­нут: Билл хо­рошо се­бя чувс­тво­вал, ста­биль­ным бы­ло дав­ле­ние, тем­пе­рату­ра, ана­лиз кро­ви об­на­дежи­вал. Билл по­тихонь­ку при­ходил в нор­му. Это гре­ло ду­шу То­ма. Но зас­тавля­ло ее бо­лез­ненно сжи­мать­ся от дру­гих мыс­лей…

Том сел за руль, вы­дох­нул и толь­ко те­перь ос­то­рож­но раз­вернул ис­пи­сан­ный лис­ток и, рас­пра­вив его, по­ложил на руль.

» То­моч­ка, род­ной мой», – про­читал Том пер­вые не­ров­ные сло­ва, та­кие нес­ме­лые, но род­ные до бо­ли, и за­кусил ниж­нюю гу­бу, по­чувс­тво­вав, что как толь­ко он раз­вернул пись­мо, сер­дце на­чина­ет бить­ся че­рез раз.

«Пы­та­юсь что-ни­будь те­бе на­писать. При­вет, мой хо­роший, пи­шу, а у са­мого дро­жит все в гру­ди, как буд­то и вправ­ду с то­бой сей­час го­ворю. Как же хо­рошо, что у ме­ня по­яви­лись на­конец-то си­лы от­ве­тить на твои пись­ма.

Зна­ешь, как мне хо­телось те­бе от­ве­тить? Ду­маю, зна­ешь…» – Том улыб­нулся и чуть кив­нул, вы­дох­нул и про­дол­жил чи­тать.

» Ну, а вот се­год­ня поп­ро­сил руч­ку и лис­то­чек, по­нял, что справ­люсь. Ты та­кой мо­лодец, что мне пи­сал, лап, мне так бы­ли нуж­ны твои строч­ки, от ко­торых я чувс­тво­вал лю­бовь и ис­крен­ность. Та за­пис­ка, пе­ред са­мой опе­раци­ей, бы­ла для ме­ня прос­то не­об­хо­дима, и ког­да я ее по­лучил – по­нял, что вот те­перь точ­но все бу­дет нор­маль­но…»

Пос­ле этих слов Том зак­рыл гла­за и силь­но, до бо­ли, сжал ве­ки.

»…все бу­дет нор­маль­но…» – пов­то­рил он про се­бя.

Нор­маль­но. А что мож­но бу­дет сей­час счи­тать по­няти­ем «нор­маль­но» – Том не знал.

Рас­сла­бил­ся, дос­тал оче­ред­ную си­гаре­ту, при­курил, за­тянул­ся, вы­дох­нул дым, и толь­ко по­том стал чи­тать даль­ше.

«Ты мне как буд­то это на ухо про­шеп­тал. Ста­ло лег­ко и спо­кой­но. Ты – са­мый нуж­ный мне че­ловек, зна­ешь? Са­мый нуж­ный и лю­бимый. Я не знаю, ка­ких бо­гов бла­года­рить за то, что ты у ме­ня есть…».

Том под­нял гла­за от пись­ма, гля­дя ку­да-то впе­ред, на сто­ян­ку, на ма­шины, но ни­чего это­го не ви­дя.

Бо­гов… Том то­же дол­жен быть бла­года­рен Бо­гу. За­ныло в гру­ди, и он вы­дох­нул со сто­ном…

«Я очень ску­чаю по те­бе, зая, очень-очень. Мне луч­ше, и врач по­обе­щал, что че­рез па­ру дней, ес­ли все бу­дет хо­рошо, те­бе раз­ре­шат ме­ня на­вес­тить», – грус­тная, но та­кая неж­ная улыб­ка тро­нула и ду­шу. И гу­бы То­ма. – «Как же мне хо­чет­ся хо­тя бы вот так, че­рез стек­ло те­бя уви­деть. По­ка так. Не бу­дет воз­можнос­ти те­бя об­нять, но все это впе­реди, да? Я так дав­но это­го хо­чу…» – Том сглот­нул, по­чувс­тво­вав, как за­ныл низ жи­вота.

Толь­ко он знал, КАК на са­мом де­ле ОН хо­тел по­чувс­тво­вать паль­ца­ми теп­лую неж­ную ко­жу Бил­ла.

»…прос­то до оду­ри хо­чу. Зай, я пред­став­ляю, как те­бе тя­жело сей­час… « – Том за­мер, а по­том от­ри­цатель­но по­качал го­ловой.

Не зна­ешь, Билл, не зна­ешь, но это да­же к луч­ше­му.

«Пом­нишь раз­го­вор, ко­торый ты обор­вал тог­да? Прав­да, но я хо­чу еще раз те­бе ска­зать, ма­лыш – не будь один. По­жалуй­ста. То­моч­ка, род­ной, я те­бя очень про­шу, слы­шишь? Не си­ди до­ма, ты так с ума сой­дешь. Я же не глу­пый, по­нимаю все… Ты же нор­маль­ный па­рень, ко­торо­му ну­жен секс. Мо­жет, ты по­ка это не так силь­но чувс­тву­ешь, вре­мени еще ма­ло прош­ло, но впе­реди еще це­лый ме­сяц без ме­ня, по­нима­ешь, Том? Мо­жешь сни­мать се­бе де­вочек, я пе­режи­ву это, я пой­му. Но толь­ко не це­луй их в гу­бы, по­нял? Не це­луй!!!»

– Бл*дь, Билл… – про­шеп­тал Том, ка­чая го­ловой, в гор­ле по­явил­ся ко­мок.

Об этом Том во­об­ще еще не ду­мал. Дей­стви­тель­но, бы­ло не до сек­са…

«Ты зна­ешь, я хо­чу ска­зать од­ну вещь, ко­торую так и не ска­зал те­бе. И ду­маю, что Си­мона то­же не ска­зала. Это же она оп­ла­тила опе­рацию для ме­ня…»

Том удив­ленно под­нял бро­ви, пе­речи­тывая пос­ледние строч­ки еще раз. Ус­мехнул­ся, удив­ленный, но под­созна­тель­но чувс­тво­вав­ший что-то в это ро­де.

– Ма, как же я те­бя люб­лю… – ска­зал он ти­хонь­ко и улыб­нулся.

«Ты ее по­целуй за ме­ня и об­ни­ми креп­ко. Пе­редай ог­ромное спа­сибо, я ей обя­зан жизнью, так же, как и те­бе. Я люб­лю вас обо­их».

Гла­за ста­ли влаж­ны­ми, Том не мог с этим бо­роть­ся.

«И пе­редай ог­ромное спа­сибо Хель­ге, я не ви­жу ее, но мне хо­чет­ся ее поб­ла­года­рить. Окей? Зай, бу­дет еще од­на прось­ба к те­бе. У ме­ня за пос­ледний ме­сяц не оп­ла­чена квар­ти­ра, и мне очень не­удоб­но пе­ред хо­зяй­кой. Смо­жешь съ­ез­дить ко мне и оп­ла­тить?

По­жалуй­ста, То­моч­ка! Я прос­то за­был сде­лать это до боль­ни­цы, столь­ко тог­да на­вали­лось сра­зу…

Ну вот, на­писал вро­де бы все, что хо­тел. Хо­тя нет. Не все. Я мил­ли­он раз хо­тел бы на­писать: Я ЛЮБ­ЛЮ ТЕ­БЯ, ТО­МОЧ­КА. ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ЛЮБ­ЛЮ ТЕ­БЯ!»

Эти сло­ва, вы­делен­ные боль­ши­ми бук­ва­ми, Билл на­писал не на бу­маге. Он на­писал их на сер­дце То­ма. А еще Том по­чувс­тво­вал, как по ще­кам пол­зут сле­зы.

– Я то­же люб­лю те­бя… – про­шеп­та­ли его гу­бы, и Том всхлип­нул.

«Ты от­веть мне, род­ной, хо­рошо? Я бу­ду ждать и пись­ма, и встре­чи с то­бой.

Мне так это­го не хва­та­ет, То­моч­ка…»

POV Avt

Том ехал до­мой, пы­та­ясь сле­дить и за сво­ими мыс­ля­ми, и за до­рогой, бо­ясь, что вновь от­клю­чит­ся от ре­аль­нос­ти.

Пись­мо Бил­ла, эти сло­ва и строч­ки, мель­ка­ли в его соз­на­нии и ме­шали сос­ре­дото­чить­ся…

Ко­неч­но же, Том пред­по­лагал, что что-то по­доб­ное и уви­дит в этом пись­ме, и, на­вер­ное, не че­му удив­лять­ся, но ста­нови­лось толь­ко ху­же от это­го…

Ни­чего не по­меня­лось в ок­ру­жа­ющем ми­ре с осоз­на­ни­ем То­мом но­вос­ти о бра­те, так же, как и с его обе­щани­ем в этом ми­ре не из­ме­нилось ни­чего. Все так же день сме­нял­ся ночью, все так же све­тило сол­нце, нак­ра­пывал дож­дик, все та­кими же ос­та­лись лю­ди, ок­ру­жа­ющие его…

Все так же его лю­бил че­ловек, ко­торый ока­зал­ся бра­том… Все так же…

Вот толь­ко ра­зум го­ворил об од­ном, а сер­дце кри­чало о дру­гом, со­вер­шенно…