С*КА!!!!! МА­МОЧ­КА , КАК ЖЕ БОЛЬ­НО!!!!!!! 46 страница

Он ус­пел на­тянуть мас­ку об­ратно – и вов­ре­мя, поч­ти сра­зу по­яви­лась и мед­сес­тра.

– Вам по­ра ухо­дить, мо­лодой че­ловек. Вы да­же не пред­став­ля­ете, как ему еще тя­жело сто­ять, – ти­хонь­ко ска­зала она, и Том сог­ласно за­кивал.

– Билл, мне по­ра, зая. Мне по­ра, я все пом­ню, я все сде­лаю и пе­редам.

Билл смот­рел на То­ма, не от­ры­ва­ясь, и ки­вал каж­до­му сло­ву.

– Ты при­дешь? – Билл смот­рел, как Том де­ла­ет шаг на­зад, но еще не от­ры­ва­ет ру­ки от стек­ла.

– При­ду, ко­неч­но, при­ду, род­ной! Я при­ду, обя­затель­но! Ты толь­ко выз­до­рав­ли­вай… По­жалуй­ста…

И Билл смот­рел, как Том ухо­дит… ог­ля­дыва­ет­ся и ухо­дит, скры­ва­ет­ся за по­воро­том ко­ридо­ра…

И знал, что не толь­ко ЕГО сер­дце пла­чет сей­час…

POV Том

Ты ос­та­ешь­ся, а я ухо­жу. И чувс­твую, как ты смот­ришь мне вслед…

Билл, ко­тенок, по­жалей… не на­до так, у ме­ня же сей­час ра­зор­вется сер­дце. От­пусти, от­пусти, род­ной…

Знаю, что вер­нусь ско­ро, знаю, что те­бе бу­дет со вре­менем луч­ше, и мы смо­жем ви­деть­ся без стек­ла. А чуть поз­же те­бя сов­сем вы­пишут.

Но сей­час, зна­ние это­го не де­ла­ет лег­че мое сос­то­яние. По­верь, мне очень не­лег­ко, на­вер­ное, не лег­че, чем те­бе.

Ме­ня вы­пус­ка­ют из бло­ка и про­водят к ком­на­те, где я раз­де­вал­ся. Все про­ис­хо­див­шее в эти ко­рот­кие де­сять ми­нут – все это бы­ло? Или я все это при­думал? Я сей­час как в ту­мане, в ка­ком-то за­тор­мо­жен­ном сос­то­янии. На­ша встре­ча по­чему-то те­перь ка­жет­ся не­ре­аль­ной, как сон. Вот та­кой прек­расный до бо­ли и чувс­твен­ный сон.

Сди­раю мас­ку, стас­ки­ваю с го­ловы ша­поч­ку и толь­ко сей­час за­мечаю за­жатый в мо­ей ру­ке блок­нот.

Смот­рю на стра­ницу, где пи­сал те­бе, вы­рываю ее, и, свер­нув, за­совы­ваю се­бе в кар­ман кур­тки.

Мыс­ли? Ка­кие они у ме­ня в эти ми­нуты?

Их нет. Нет, не так… Их слиш­ком мно­го, что­бы вы­делить что-то кон­крет­ное из все­го это­го бо­лез­ненно­го клуб­ка.

Но то, од­но – слиш­ком чет­ко и яс­но. Это сто­ящий пе­ред мо­ими гла­зами твой взгляд, от ко­торо­го пла­вит­ся мозг.

Есть боль в гру­ди, сдав­ли­ва­ющая сер­дце и ду­шу.

Нуж­но жить даль­ше. Жить, ждать, что-то ре­шать…

Я дол­жен пе­рес­тать об этом ду­мать каж­дую се­кун­ду, хо­тя бы прос­то для то­го, что­бы до­ехать до­мой жи­вым, не вре­зав­шись в пер­вый по­пав­ший­ся столб.

POV Avt

У Бил­ла внут­ри все дро­жало от сла­бос­ти, кру­жилась го­лова, до тош­но­ты. Он дер­жался, как мог, по­ка Том был ря­дом. Как толь­ко он скрыл­ся за по­воро­том, сла­бость на­кати­ла вол­ной. Ста­ла мок­рой спи­на, хо­тя мо­жет, она и до это­го бы­ла мок­рой, прос­то Билл это­го не за­мечал. Под­ка­шива­лись но­ги, и от ли­ца от­ли­ла кровь. И дер­жась из пос­ледних сил, что­бы не рух­нуть на пол, он еле доб­рался до пос­те­ли.

Поч­ти сра­зу по­яви­лась мед­сес­тра. Но у Бил­ла не бы­ло сил да­же от­крыть гла­за, что­бы пос­мотреть на нее. Да­же сде­лать вид, что все в по­ряд­ке – он уже не смог…

Сес­тра вздох­ну­ла, и он по­чувс­тво­вал, как она ка­са­ет­ся его за­пястья, про­веряя пульс.

– Ра­но еще бы­ло для по­сеще­ний, – ти­хо ска­зала она – все си­лы уш­ли…

– Я в по­ряд­ке, – вы­дох­нул Билл че­рез си­лу, бо­ясь, что та­кой по­ворот мо­жет ли­шить их но­вой встре­чи.

– Да, ес­ли не счи­тать, что бе­лый, как сте­на, пульс за сто и, ско­рее все­го, дав­ле­ние упа­ло.

– Не го­вори­те док­то­ру, – поп­ро­сил он.

– Это бес­по­лез­но, Кер­нер. Он сам сей­час бу­дет тут, в со­сед­нем бок­се, на об­хо­де у па­ци­ен­та…

– Черт, – вы­ругал­ся Билл и прек­расно по­нял, что те­перь ему уж точ­но в бли­жай­шее вре­мя То­ма не уви­деть. В этот мо­мент от­кры­лась дверь, и он ус­лы­шал го­лос сво­его док­то­ра, здо­рова­юще­гося с мед­сес­трой.

POV Tom

До­шел до ма­шины, сел за руль и за­курил. За­тянул­ся и вы­дох­нул…

Как же мне хо­телось при­жать те­бя к се­бе, сол­нышко, ког­да я был там и ви­дел те­бя, и сей­час это­го хо­чу, до оду­ри, до ис­ступ­ле­ния… Быть ря­дом хо­чу, а еще хо­чу заб­рать те­бя от­сю­да и увез­ти до­мой – на­сов­сем…

Де­сять ми­нут.

Уви­деть лю­бимые гла­за и гу­бы, по­нять, что лег­че сдох­нуть, чем не быть с то­бой… Ста­ло лег­че, пос­ле то­го как уви­дел те­бя?? Нет, ко­тенок, не ста­ло. И во­об­ще не знаю, ста­нет ли ког­да-ни­будь… Я не знаю, как быть с эти­ми чувс­тва­ми, Билл. Я бо­юсь. Бо­юсь быть без те­бя, бо­юсь быть с то­бой. Бо­юсь сво­их мыс­лей и же­ланий… Я ни­ког­да ни­чего не бо­ял­ся, до тех пор, по­ка не встре­тил те­бя. А те­перь…

Я слиш­ком люб­лю те­бя, и, на­вер­ное, в этом все мои проб­ле­мы. Хо­тя нет, не толь­ко в этом. Не толь­ко в том, что я люб­лю те­бя. Проб­ле­ма в том, что ты ме­ня лю­бишь не мень­ше. Мне бы­ло лег­че, на­вер­ное, в та­кой си­ту­ации по­нимать, что я для те­бя не яв­ля­юсь тем, кем ты яв­ля­ешь­ся для ме­ня – ВСЕМ. Бы­ло бы лег­че знать, что ты ме­ня лю­бишь мень­ше… Но я ви­жу и по­нимаю, чувс­твую, в кон­це кон­цов, что на­ши чувс­тва зер­каль­но от­ра­жа­ют­ся друг в дру­ге. Как два зер­ка­ла, пос­тавлен­ные нап­ро­тив, прев­ра­ща­ют­ся в бес­ко­неч­ный ко­ридор – мож­но смот­реть, по­ка го­лова не зак­ру­жит­ся…

Паль­цы прос­каль­зы­ва­ют в кар­ман, и я вы­тас­ки­ваю смя­тый лист. Ос­то­рож­но его раз­гла­живаю, ста­ра­ясь не стрях­нуть пе­пел с си­гаре­ты.

Я пи­сал, сер­дцем пи­сал эти бу­ков­ки, сло­жен­ные в сло­ва. Пи­сал на бу­маге, то, что ты и так прек­расно зна­ешь… Так же, как зна­ешь и то, что у ме­ня на сер­дце вы­реза­но но­жом твое имя, зна­ешь. Но не зна­ешь, что оно все пос­леднее вре­мя кро­вото­чит…

Зна­ешь, я бы сей­час мно­гое от­дал, что­бы все, что тво­рит­ся у ме­ня в го­лове, ка­ким-то об­ра­зом соб­рать в ку­чу и зак­рыть под за­мок – до по­ры до вре­мени, хо­тя бы до то­го, как ты вер­нешь­ся из боль­ни­цы.

Я прос­то бо­юсь сой­ти с ума со всем этим в мо­ей баш­ке. Мне очень нуж­но, что­бы все то, что про­ис­хо­дит сей­час, хоть как-то ре­шилось…

Эта встре­ча… Я ведь по­нимаю, что даль­ше не бу­дет лег­че, да­же ес­ли мы бу­дем встре­чать­ся хоть каж­дый день – бу­дет еще тя­желее. И не ду­маю, что толь­ко для ме­ня.

Для те­бя эти ми­нуты бы­ли очень тя­желы фи­зичес­ки, по­нимаю, что ты еще очень слаб… Но я так хо­чу быть с то­бой не де­сять ми­нут… Я хо­чу быть ря­дом и ви­деть те­бя каж­дую се­кун­ду.

Гос­по­ди, дай мне сил сей­час не ду­мать об этом!

Фо­тог­ра­фии…

Те­бе нуж­на моя фо­тог­ра­фия, а мне нуж­на твоя, очень нуж­на…

Толь­ко те фот­ки, ко­торые сде­лал Стив на ве­черин­ке, так и ос­та­лись у Ку­ла.

Мо­жет быть, съ­ез­дить к не­му и заб­рать?

Вот пря­мо сей­час и по­еду, ес­ли Кул до­ма.

POV Avt

Том поз­во­нил Ку­лу, и тот с ра­достью от­ве­тил, что он мо­жет при­ехать к не­му, хоть сей­час.

Кул… От­дель­ная ис­то­рия.

Он так и встре­чал­ся со Сти­вом, тем пар­нем, что фо­тог­ра­фиро­вал То­ма с Бил­лом на ве­черин­ке.

Кул и Стив – вза­им­ная сим­па­тия, за­мешен­ная на страс­ти. Мо­жет, со сто­роны Сти­ва это бы­ла да­же лю­бовь, хо­тя они ни­ког­да об этом не го­вори­ли. Но со сто­роны Ку­ла эта бы­ла ско­рее не­об­хо­димость, в чем-то бо­лез­ненная. Ему ну­жен был кто-то, что­бы пос­та­рать­ся за­быть То­ма.

И, на­вер­ное, ему дей­стви­тель­но бы­ло так лег­че. Он да­же был уве­рен, что сми­рил­ся с та­ким по­ложе­ни­ем ве­щей – Том НЕ его и ни­ког­да уже ЕГО не бу­дет. Кул по­нимал, что тя­гать­ся с Бил­лом бес­по­лез­но. Том слиш­ком лю­бил это­го кра­сиво­го Чер­но­го Ан­ге­ла, был от не­го без ума.

Кул от­пустил То­ма, смог…

И те­перь все, что есть меж­ду ни­ми – это толь­ко ис­крен­няя друж­ба и под­дер­жка. Ко­неч­но, это бы­ло луч­ше, чем ни­чего.

Но сей­час, ког­да он ждал То­ма, сер­дце у не­го за­билось быс­трее. И Кул это ощу­щал. Том всег­да ос­та­нет­ся тем че­лове­ком, ко­торый бу­дет для Ку­ла единс­твен­ным и не­пов­то­римым.

Том был у Ку­ла пер­вым. Пер­вый секс, пер­вая лю­бовь. А это не за­быва­ет­ся, к это­му уже ни­ког­да в жиз­ни не смо­жешь от­но­сить­ся спо­кой­но.

Че­рез пол­ча­са раз­дался зво­нок в дверь.

– Да­вай, про­ходи, раз­де­вай­ся, рас­ска­зывай – как все прош­ло, как там Билл?

– Ты один, что ли? – спро­сил Том, ог­ля­дывая че­рез пле­чо Ку­ла гос­ти­ную. – По­ка один. Стив ве­чером при­дет. Ес­ли бы он знал, что ты за­едешь, то прис­тал бы с фо­тосъ­ем­кой: он при­об­рел но­вый на­воро­чен­ный про­фес­си­ональ­ный фо­то­ап­па­рат и те­перь всех фо­тог­ра­фиру­ет. А вы с Бил­лом ему очень пон­ра­вились, как мо­дели. Оба фо­тоге­нич­ные, и тог­да на ве­черин­ке, вы всех по­рази­ли сво­им «имид­жем».

Том улыб­нулся и кив­нул, ус­тра­ива­ясь в крес­ле.

– Да уж… Как мы с Бил­лом тог­да… при­коло­лись.

Кул плюх­нулся в крес­ло нап­ро­тив.

– Лад­но, ты рас­ска­зывай, как в боль­ни­це де­ла? Как он?

Том вы­дох­нул, опус­тив взгляд, чуть под­жал гу­бы, по­том об­ли­зал их.

– Он так по­худел, – чуть по­качал го­ловой, ус­мехнул­ся не­весе­ло. – Хо­тя и до это­го был ху­дой, а сей­час во­об­ще… а гла­за все та­кие же.

Кул сглот­нул, он прис­таль­но смот­рел на То­ма. Вслу­шивал­ся в его сло­ва, по­нимая, что Том ста­ра­ет­ся сдер­жать дрожь в го­лосе, го­воря о Бил­ле. На ду­ше у Ку­ла бы­ло тос­кли­во. Как, впро­чем, всег­да, ког­да он слы­шал, ка­ким то­ном Том го­ворит о сво­ем пар­не. И, на­вер­ное, это ни­ког­да не прой­дет. Но еще бы­ло ощу­щение, ко­торое так и не от­пуска­ло Ку­ла, пос­ле воз­вра­щения То­ма в кол­ледж. Ощу­щение, что все не так прос­то на са­мом де­ле в их от­но­шени­ях, и что это не свя­зано с бо­лезнью. Хо­тя и рань­ше бы­ло неп­росто, но сей­час… Стран­но, ведь Том рас­ска­зал ему, что ре­шили ту пар­ши­вую си­ту­ацию с дол­го­вой рас­пиской Бил­ла. Тог­да ЧТО так гне­тет То­ма? Кул это чувс­тво­вал… И не по­нимал…

– Он ста­нет преж­ним, Том, на­ест се­бе ще­ки еще, – Кул по­пытал­ся улы­бать­ся, но эта улыб­ка мо­мен­таль­но ис­чезла, ког­да Том поч­ти мет­нул взгляд на не­го.

– Преж­ним, – ти­хо пов­то­рил он за Ку­лом, а взгляд…

От это­го взгля­да у Ку­ла мо­мен­таль­но пе­ресох­ло во рту. В этом взгля­де был страх и ди­кая бе­зыс­ходность, про­низы­ва­ющая нас­квозь. Се­кун­да – и взгляд был спря­тан за опу­щен­ны­ми ве­ками, но и этой се­кун­ды ему хва­тило, с го­ловой.

– Да, я знаю…

– Ко­неч­но, все бу­дет хо­рошо, Том, – Ку­лару хо­телось схва­тить То­ма за пле­чи и прос­то тряс­ти, зас­та­вить рас­ска­зать, что же про­ис­хо­дит на са­мом де­ле.

Толь­ко он прек­расно по­нимал, что это не вы­ход.

– Мы ви­делись че­рез стек­ло, а я еще и за­кутан с го­ловы до ног, и в мас­ке. Пе­реда­вать ни­чего нель­зя, за­пис­ку толь­ко. И он фот­ку поп­ро­сил на­шу…

– Да, ко­неч­но, я сей­час.

Том пе­ревел взгляд на брас­ле­ты на сво­ей ру­ке, ког­да Кул по­шел на вто­рой этаж за фот­ка­ми. При­кос­нулся к ним паль­ца­ми и улыб­нулся не­весе­ло.

Как Билл?

Он с неж­ностью те­ребил брас­ле­ты.

Билл… Билл…

Не из­ме­нилось ни­чего. Он все так же лю­бил, и был лю­бим… Все так же, ес­ли не счи­тать од­ной ма­лень­кой де­тали. Вер­нее да­же не од­ной. Этих де­талей бы­ло две. И их нуж­но бы­ло уло­жить в соз­на­нии, что Том и пы­тал­ся сде­лать все пос­ледние дни.

– Ну вот, на­шел, – вер­нулся Кул и про­тянул фо­тог­ра­фии То­му.

Кул смот­рел на То­ма и ви­дел, как тот нес­коль­ко мгно­вений ко­лебал­ся, преж­де чем взять сним­ки. По­том все-та­ки взял их, и Кул сел нап­ро­тив, так и не от­во­дя рас­те­рян­но­го взгля­да от То­ма, не по­нимая, что про­ис­хо­дит…

А Том дер­жал в ру­ках фот­ки, с ко­торых на не­го смот­рел Билл, та­кой кра­сивый, бе­зум­но при­тяга­тель­ный и нем­но­го грус­тный. Из той, прош­лой жиз­ни, ког­да все бы­ло про­ще, ког­да они бы­ли вмес­те… Том си­дел, опус­тив го­лову, но Кул, да­же не ви­дя его глаз, по­нимал, что он сей­час это де­ла­ет поч­ти че­рез си­лу, прак­ти­чес­ки зас­тавляя се­бя на них смот­реть. По­нимал, чувс­тво­вал, что в ду­ше у не­го что-то ло­ма­ет­ся, му­читель­но ра­ня ос­тры­ми ос­колка­ми.

Он мол­чал, гля­дя на эту пыт­ку, мол­чал, по­ка не ус­лы­шал глу­хой стон То­ма.

– Бл*дь… – сквозь зу­бы.

Все. На этом тер­пе­ние Ку­лара за­кон­чи­лось. Он боль­ше не мог вы­носить та­кое…

– Том, – поз­вал он, и тот мед­ленно под­нял го­лову, пос­мотрел на Ку­ла, тем­ным, зас­тавля­ющим за­мереть ду­шу, взгля­дом. – Мо­жет, ты все-та­ки ска­жешь, что про­ис­хо­дит, Том?

Он го­ворил ти­хо, гля­дя в эти су­хие кра­сивые и та­кие из­му­чен­ные гла­за.

– Я же ви­жу, Том, я все ви­жу… С са­мых пер­вых ча­сов, ког­да ты вер­нулся в кол­ледж, я чувс­твую, что хер­ня ка­кая-то про­ис­хо­дит. Ты толь­ко не го­вори, что я это се­бе при­думал, не го­вори, не на­до! Я всег­да прек­расно чувс­тво­вал твое сос­то­яние, чувс­твую и сей­час. Это поч­ти уби­ва­ет те­бя… По­жалуй­ста, Том.

Кул опер­ся лок­тя­ми о свои ко­лени, по­дав­шись к То­му, и го­ворил то, что дав­но хо­тел ска­зать. Они смот­ре­ли друг дру­гу в гла­за, прис­таль­но и нас­той­чи­во. Один – с тос­кой, дру­гой с неп­рикры­той болью.

– Не мол­чи, То­моч­ка, хва­тит! По­гово­ри со мной, по­жалуй­ста, я те­бя очень про­шу! Ты же зна­ешь, что я все пой­му… Я хо­чу по­мочь, те­бе нуж­но по­гово­рить с кем-то, Том! – он за­мол­чал, и те­перь ос­та­валось толь­ко дать вре­мя То­му, ре­шить­ся на раз­го­вор. А то, что То­му бы­ло что ска­зать – Кул не сом­не­вал­ся.

Том при­щурил­ся, по­том опять ут­кнул­ся взгля­дом в пол, по­качал го­ловой.

– Он – мой брат… – ус­лы­шал Кул, на вдо­хе за­мер­ло сер­дце, про­пус­тив удар.

– Кто брат, Том? – это бы­ло что-то во­об­ще не­веро­ят­ное.

– Билл… он мой брат… – то ли стон, то ли поч­ти всхлип.

– Билл?? ТВОЙ БРАТ??!

Сле­ду­ющие де­сять се­кунд Кул си­дел с при­от­кры­тым ртом и смот­рел на То­ма, не в си­лах ска­зать что-ли­бо.

– Это та­кая шут­ка сей­час бы­ла, Том? – поч­ти про­шеп­тал он, но по ви­ду То­ма прек­расно по­нимал, что тут не до шу­ток.

– Нет. Хо­тя, на­вер­ное, это так жизнь по­шути­ла, на­до мной и над ним…

– Что за бред, Том? – Кул да­же, на­вер­ное, не осоз­на­вая, что сей­час де­ла­ет, прос­то упал пе­ред си­дящим в крес­ле То­мом на ко­лени – ему до бе­зумия хо­телось сей­час смот­реть в его гла­за. – Как ты уз­нал? Ког­да? Что все это во­об­ще зна­чит??

Он кос­нулся паль­ца­ми вис­ка То­ма, заг­ля­дывая ему в гла­за.

– Это зна­чит, что у мо­ей ма­тери бы­ла сес­тра-близ­нец, а она толь­ко сей­час об этом уз­на­ла, по­нима­ешь?? ТОЛЬ­КО СЕЙ­ЧАС! – Том на­конец-то под­нял взгляд на Ку­ла, на его го­лубые, рас­пахну­тые от шо­ка гла­за. – Я спал с бра­том, Кул, я спал со сво­им бра­том… Я спал с ним… – пос­ледние сло­ва бы­ли поч­ти ше­потом.

На эти шеп­чу­щие гу­бы То­ма и смот­рел сей­час Кул. Смот­рел и по­нимал, что пло­хо со­об­ра­жа­ет сей­час. Билл… брат… лю­бов­ник… Не­веро­ят­но, не­лепо, ди­ко… Уди­витель­но, не­под­властно рас­судку, обал­денно…

И тут что-то про­изош­ло. Кул, за ка­кие-то до­ли се­кун­ды по­нял, ЧТО зна­чат эти сло­ва То­ма. Как они пе­рево­рачи­ва­ют всю си­ту­ацию, ко­торая ка­залась не­зыб­ле­мой, с тех пор, как они с То­мом, об­су­див их от­но­шения, ос­та­лись прос­то друзь­ями. А еще он по­нял, что ря­дом с ним гу­бы, по ко­торым он тос­ко­вал бе­зум­но, неж­ные гу­бы, ко­торые не раз ему сни­лись но­чами. Они так близ­ко бы­ли сей­час. Он хо­тел эти гу­бы. Хо­тел до умо­пом­ра­чения. Не бы­ло воз­можнос­ти не по­пасть под эту ла­вину…

Эта взрыв­ная, сек­су­аль­ная энер­гия ис­хо­дила от То­ма, и нель­зя бы­ло Ку­лу в эту се­кун­ду ока­зать­ся воз­ле не­го. Нель­зя… Но Кул это по­нял слиш­ком поз­дно, ког­да воз­можнос­ти ос­та­новить се­бя уже не бы­ло…

Две па­ры глаз, од­ни тем­ные – от бо­ли, бе­зыс­ходнос­ти, воз­бужде­ния, на­катив­ше­го удуш­ли­вой вол­ной. Дру­гие – го­лубые, с не­ожи­дан­ным вих­рем чувств. Этот вихрь сме­тал мыс­ли, рас­сужде­ния, зап­ре­ты, оп­ро­киды­вал все барь­еры и ус­ловнос­ти, сил бо­роть­ся с ним не бы­ло…

Кул чувс­тво­вал, как на­рас­та­ющая дрожь под­ни­ма­ет­ся из глу­бины ду­ши, на­чиная рас­те­кать­ся по все­му те­лу, зас­тавляя поч­ти бо­лез­ненно сжи­мать­ся мыш­цы вни­зу жи­вота.

Же­лание… От не­го не бы­ло ни спа­сения, ни воз­можнос­ти да­же сде­лать шаг на­зад, вер­нуть­ся и ос­та­вить все так, как бы­ло за нес­коль­ко се­кунд до то­го…

Все то, что так тща­тель­но скры­вал от се­бя Кул, пос­ле то­го как от­пустил То­ма, те­перь вер­ну­лось с тро­ек­ратной си­лой. Вот сей­час, сию се­кун­ду, ка­залось, что ес­ли не сде­ла­ешь – сдох­нешь… Сдох­нешь, по­тому что раз­не­сет в клочья от то­го, что тво­рилось в ду­ше и в сер­дце…

И он сде­лал то, без че­го сей­час не пред­став­лял сле­ду­юще­го вздо­ха, сде­лал то, че­го не мог НЕ сде­лать…

Он под­нялся, про­вел паль­ца­ми по дрэ­дам То­ма, а по­том впил­ся в них паль­ца­ми, от­ки­нул го­лову То­ма чуть на­зад и при­жал­ся гу­бами к его гу­бам… Дер­зко, поч­ти гру­бо, так, как ни­ког­да рань­ше не це­ловал То­ма. Так, как ему сей­час дик­то­вало его бе­зум­ное, не­обуз­данное же­лание.

Этот на­пор, этот су­мас­шедший по­целуй поч­ти обе­зору­жили То­ма. Кул же хо­тел боль­ше­го, хо­тел нас­ла­дить­ся влаж­ной, ма­нящей глу­биной Том­ки­ного рта. Хо­тел то­го, что так дол­го бы­ло зап­ретно и не­дос­тупно, но так же­лан­но. И Том, уже не кон­тро­лиро­вав­ший се­бя, впус­тил этот язык, впус­тил и от­ве­тил на лас­ку. Хо­тя это да­же не бы­ло той лас­кой, к ко­торой Том при­вык с Бил­лом.

Это бы­ла лас­ка на гра­ни гру­бос­ти и бо­ли, ко­торая бы­ва­ет имен­но в та­кие стран­ные ми­нуты, поч­ти жи­вот­ной страс­ти… И не бы­ло сил ос­та­новить ее…

Все это бы­ло стран­но и поч­ти неп­равдо­подоб­но, как в дру­гом из­ме­рении, как не с ни­ми…

И для Ку­ла, и тем бо­лее для То­ма, лю­бив­ше­го до бе­зумия сво­его Бил­ла – этот был нон­сенс… Нон­сенс, ес­ли бы то, что про­ис­хо­дило сей­час, бы­ло бы прос­то пред­ло­жено вслух, все­го лишь ми­нуту на­зад. Тог­да, ког­да они еще не ока­зались на та­ком опас­но близ­ком рас­сто­янии друг от дру­га, тог­да, ког­да еще не бы­ло это­го раз­ря­да меж­ду ни­ми, ког­да бы­ла воз­можность ос­та­новить­ся.

А сей­час бы­ло од­но, единс­твен­ное, но неп­ре­одо­лимое же­лание – до­вес­ти все до кон­ца…

Сей­час не ра­зум был глав­ным, сей­час бы­ло глав­ным те­ло, его же­лание, гра­нича­щее с бе­зуми­ем, те­лу ну­жен был секс, пусть та­кой, неп­ра­виль­ный, не пла­ниру­емый ни­кем из них… Ор­газм до кри­ка – вот что нуж­но бы­ло из­не­мога­юще­му от жаж­ды те­лу. И са­ма жаж­да бы­ла та­кой, что сво­дило болью низ жи­вота.

Жаж­да сек­са, поч­ти бо­лез­ненное же­лание лас­ки, пусть да­же та­кой – гру­бой, без­думной, но лас­ки…

Так бы­ло для То­ма. А у Ку­ла ко все­му это­му еще при­меши­валось по­нима­ние, что он сей­час с тем, с кем уже ни­ког­да не на­де­ял­ся быть, но всег­да, втай­не от са­мого се­бя хо­тел. Эта ад­ская смесь же­лания, страс­ти, ви­ны и опь­яне­ния собс­твен­ной сме­лостью и при­дава­ла Ку­лу та­кой на­пор. Он по­нимал, что Том сей­час в его влас­ти, что он не смо­жет сей­час ска­зать: «Нет!» – и ос­та­новить­ся. Кул это чувс­тво­вал, отс­тра­нен­но по­нимая, что нуж­но от этой си­ту­ации взять все, что она мо­жет дать. Все – до пос­ледне­го сто­на, и не­важ­но от че­го этот стон, от бо­ли или от нас­лажде­ния су­мас­шедше­го…

И Кул, та­кой не­реши­тель­ный ког­да-то, крас­не­ющий от неж­ных ласк, ко­торые ему да­рил Том – сей­час был дру­гим. Та­ким, ка­кого Том ни­ког­да не ви­дел – сек­су­аль­ным и на­порис­тым…

Те­перь он не был не­опыт­ным маль­чи­ком, ро­бе­ющим под по­хот­ли­вым взгля­дом, те­перь он сам мог, ко­го хо­чешь вог­нать в крас­ку, бук­валь­но ис­то­чая сек­су­аль­ность…

Он це­ловал То­ма, так не це­ловал ни­ког­да и ни­кого рань­ше. Поч­ти с ос­терве­нени­ем. Це­ловал, и чувс­твуя от­вет со сто­роны То­ма, хрип­ло пос­та­нывал, сжи­мая од­ной ру­кой Том­ки­ны дрэ­ды, а дру­гой во­рот сви­тера на его шее.

Ему так хо­телось, что­бы эта шея бы­ла об­на­жена… Он хо­тел ла­донью ощу­тить неж­ную ко­жу…

Том, оч­нувшись от пер­во­го шо­ка, при­нял про­ис­хо­дящее, не же­лая ду­мать о чем-то, кро­ме то­го, что его ру­ка ле­жит на за­тыл­ке це­лу­юще­го его пар­ня, ощу­щая уп­ру­гие, ко­рот­ко стри­женые во­лосы, а вто­рая сжи­ма­ет ло­коть Ку­ла.

По­том они не­надол­го отор­ва­лись друг от дру­га толь­ко для то­го, чтоб сор­вать с се­бя ме­ша­ющую одеж­ду. Сви­тера, фут­болки – все это быс­тро, рыв­ка­ми, сни­малось и ле­тело на пол.

По­том Том опус­тился на пол и встал на ко­лени ря­дом с Ку­лом – те­перь их гу­бы бы­ли на од­ном уров­не, и они сно­ва впи­лись в рот друг дру­гу, их паль­цы впи­вались в ко­жу и мыш­цы на спи­нах, не ду­мая, что от это­го мо­жет быть боль­но, ос­тавля­ли по­ка толь­ко крас­ные от­ме­тины, ко­торые зав­тра ста­нут си­няка­ми… А сей­час, то ли от бо­ли, то ли от это­го бе­зумия, в ко­торое они оба оку­нулись, они, то глу­хо ры­чали, то сто­нали друг дру­гу в рот, а ког­да пе­рес­та­ло хва­тать воз­ду­ха, Кул от­пустил То­ма и его гу­бы, сколь­зну­ли по чуть шер­ша­вому под­бо­род­ку к шее. Он це­ловал, он вы­лизы­вал, он ку­сал, не об­ра­щая вни­мания на то, что ос­тавля­ет за­сосы… Ку­сал, а ру­ки, доб­равшись до по­яса на джин­сах То­ма, на­чали его рвать.

– Су­ка… – прох­ри­пел Том.

– Я знаю, – глу­хо от­ве­тил Кул, и, впив­шись зу­бами в пле­чо То­ма, поч­ти с ма­зохист­ским удо­воль­стви­ем по­чувс­тво­вал, как Том про­вел ног­тя­ми по его спи­не, про­чер­тив яр­ко крас­ные по­лосы, пос­ле то­го, как сам зас­то­нал от уку­са.

Он все-та­ки рас­стег­нул джин­сы на То­ме, рас­стег­нул ши­рин­ку, и ког­да ру­ка сколь­зну­ла в про­ем, то по­чувс­тво­вал, КАК Том воз­бужден, но тут Том пе­рех­ва­тил его ру­ку и не­ожи­дан­но от­тол­кнул от се­бя. Кул упал на спи­ну, тя­жело ды­ша, чувс­твуя, как кровь рвет ве­ны эк­ста­зом и ад­ре­нали­ном. Сер­дце не би­лось, оно раз­ры­валось от бу­шу­ющих в них страс­тей, ко­торы­ми не бы­ло сил уп­равлять…

Кул, ды­ша ртом, прос­то ту­по смот­рел, как Том раз­де­лыва­ет­ся с его рем­нем и зам­ком на брю­ках.

Он смот­рел на То­ма в упор, ви­дя, как жел­ва­ки на его ску­лах хо­дят хо­дуном.

– Ты же это­го хо­чешь, да? – то ли ры­чание, то ли ше­пот.

– Да! Хо­чу… – Кул выг­нулся, ког­да Том сди­рал с не­го брю­ки вмес­те с бель­ем.

А по­том рва­нул­ся, уже пол­ностью об­на­жен­ный и воз­бужден­ный до пре­дела, к То­му, к его те­лу.

И сам сдер­нул вниз с не­го сна­чала джин­сы, а по­том и бок­се­ры, зас­та­вил его сесть, а по­том прос­то уж сов­сем для То­ма не­ожи­дан­но, этот скром­ный пар­нишка, ко­торо­го Том в свое вре­мя и ми­нету не ус­пел на­учить, те­перь сра­зу и на пол­ную взял его член в рот. Это бы­ло та­ким не­выно­симым, взры­ва­ющим мозг ощу­щени­ем, поч­ти на гра­ни, что Том взвыл и от­тол­кнул его.

– Нет… не на­до, – про­рычал он, и в до­ли се­кун­ды хруп­кий Кул ока­зал­ся ле­жащим под То­мом. Он при­давил его к по­лу, удер­жи­вая его ру­ки по обе сто­роны от ли­ца и при­жима­ясь к не­му бед­ра­ми.

Это бы­ла поч­ти борь­ба, за пра­во об­ла­дания, за воз­можность лас­кать друг дру­га… Кул пы­тал­ся до­тянуть­ся до То­ма, прос­то что­бы сжать паль­ца­ми, так, что­бы ос­та­лись от­ме­тины, но это у не­го не по­луча­лось – Том не да­вал ему та­кой воз­можнос­ти… Том был силь­нее. Вмес­то это­го он пе­ревер­нул его ли­цом вниз, при­жал сво­им те­лом и це­ловал шею, пле­чи, спи­ну, за­кусы­вая ко­жу и от­пуская… Его ру­ка бы­ла уже там, вни­зу, сжи­мала ма­лень­кие, уп­ру­гие яго­дицы.

Что сей­час бы­ло в го­лове у То­ма, кро­ме го­ряче­го ту­мана, ко­торый поч­ти пол­ностью вы­тес­нил все ос­таль­ное?

Кра­ем соз­на­ния Том по­нимал, что этот секс был уже не прос­то сек­сом, бе­зум­ным и бе­зудер­жным… По­нимал, что сей­час, в этой борь­бе и уку­сах, сры­ва­ет на нем, на Ку­ле, все на­копив­ше­еся за это вре­мя – и тос­ку, и боль, и злость на се­бя за то, что при­дет­ся, по­том за все это рас­пла­тить­ся…

А по­том, ког­да Кул, ус­тав бо­роть­ся, по­тянул­ся гу­бами к Том­ки­ной ру­ке и об­ли­зал на ней паль­цы, он, эти же влаж­ные паль­цы вста­вил в не­го, и, сдер­жи­ва­ясь, что­бы не кон­чить са­мому, по­пытал­ся хоть нем­но­го его рас­тя­нуть…

– Да… – Кул зах­ри­пел, и этот хрип стал пос­ледней кап­лей для То­ма.

Он встал на ко­лени меж­ду раз­ве­ден­ных ног пар­ня и прос­то рва­нул его на се­бя, схва­тив за та­лию. Ку­лу ни­чего не ос­та­валось, кро­ме как прог­нуть­ся, от­да­ва­ясь То­му…

И Том его взял. Взял по пол­ной, сра­зу глу­боко и силь­но – так, как они оба это­го хо­тели.

Кул вскрик­нул от бо­ли, но в сле­ду­ющую се­кун­ду сам по­дал­ся на­зад, на­сажи­ва­ясь до упо­ра. И все, по­нес­лось…

Два влаж­ных, воз­бужден­ных, раз­го­рячен­ных те­ла, од­но из ко­торых пол­ностью от­да­валось, вто­рое бра­ло то, что бы­ло пред­ло­жено. И уже не­важ­но бы­ло, в мо­мент яр­чай­ше­го ор­газма, ко­торый нак­рыл их прак­ти­чес­ки од­новре­мен­но и с та­кой си­лой, что нель­зя бы­ло сдер­жать­ся крик – что нас­ту­пит зав­тра, и нуж­но бу­дет как-то смот­реть в гла­за тем, кто лю­бил те­бя и ко­го лю­бишь ты.

Что, в кон­це кон­цов, нуж­но бу­дет най­ти си­лы са­мому се­бе заг­ля­нуть в ду­шу и при этом по­нять, что ты все еще ды­шишь…

***

Том за­ехал в под­земный га­раж сво­его до­ма, заг­лу­шил мо­тор, вык­лю­чил фа­ры и от­ки­нул­ся на спин­ку си­дения.

Двад­цать ми­нут на­зад он ушел от Ку­ла.

Еще бы­ли так све­жи ощу­щения от все­го, что про­изош­ло. Еще го­рела ко­жа от ласк та­ких, поч­ти зве­риных… А уку­сы и гру­бые при­кос­но­вения да­дут о се­бе знать си­няка­ми и сса­дина­ми уже к ве­черу. И ос­та­нут­ся еще не на один день… И он знал, что на шее у не­го за­сосы…

Двад­цать ми­нут на­зад… Он пы­тал­ся не ду­мать о том, что про­изош­ло, по­ка шел на сто­ян­ку, за­водил ма­шину и ехал до­мой. А те­перь он при­ехал. И ды­шал еще. И еще би­лось сер­дце.

Че­рез раз, но би­лось… Опять он по­думал, что ни­чего в ми­ре не из­ме­нилось и пос­ле это­го то­же…

Он еще не мог по­нять, что зна­чит для не­го то, что про­изош­ло меж­ду ним и Ку­лом.

Там, ког­да не бы­ло воз­можнос­ти ос­та­новить это су­мас­шес­твие, ему ка­залось, что весь не­гатив и боль на­копив­ши­еся за то вре­мя, что он без Бил­ла, он сор­вал на Ку­ле, вот в та­кой фор­ме, гру­бого сек­са…

Оп­равды­вал он се­бя? Вряд ли…

Мо­жет это вы­ход на са­мом де­ле? От­ку­да вы­ход? Из их ра­зом ус­ложнив­шихся от­но­шений с Бил­лом? Вы­ход из сво­их ду­шев­ных ме­таний? Том не знал.

Не по­нимал еще…

Сей­час ему хо­телось зак­рыть­ся, спря­тать­ся, да­же от се­бя са­мого, хо­тя бы не­надол­го…

Впер­вые он, по жиз­ни пря­мой, от­кры­тый и при­вык­ший встре­чать­ся с проб­ле­мами ли­цом к ли­цу, па­рень, меч­тал стать че­репа­хой, от­растить собс­твен­ный пан­цирь, и ук­рыть­ся в нем от внеш­не­го ми­ра, от всех нев­згод и проб­лем и, в пер­вую оче­редь, от мыс­лей сво­их уй­ти…

Но, ко­неч­но, это бы­ло не­воз­можно. А нуж­но бы­ло по­пытать­ся при­нять хоть ка­кое-то ре­шение, уже не очень важ­но – пра­виль­ное или нет, но при­нять. Хо­тя бы по­пытать­ся это сде­лать…

POV Tom

По­чему это слу­чилось? По­чему я это сде­лал? По­чему так лег­ко сдал­ся его ру­кам?

Пос­мотрим прав­де в гла­за?

Да прос­то все, до ба­наль­нос­ти прос­то… Я по­вел­ся на это, по­тому что хо­тел это сде­лать. Ес­ли бы не хо­тел – не сде­лал бы, ник­то ме­ня не зас­тавлял, я не пил да­же…

Ба­наль­но? Или есть что-то еще во всем этом? Я ищу се­бе оп­равда­ний? Да, нет… они мне не нуж­ны. Прос­то я хо­чу сам по­нять, где прав­да. А прав­да та­кова, что я сам это­го хо­тел.

Да, и хо­тел так, что не бы­ло воз­можнос­ти ос­та­новить ни Ку­ла, ни тем бо­лее се­бя са­мого…

Нет, опять ложь. Воз­можность бы­ла. Ес­ли бы я ска­зал Ку­лу: «Стоп!», он бы ос­та­новил­ся, на­вер­ное… Но я не ос­та­новил его, мне хо­телось, чтоб все слу­чилось в ту же се­кун­ду, ког­да я по­чувс­тво­вал его гу­бы на сво­их – я знал, что не ос­та­нов­лю.

Кул, ма­лыш, как же я те­бя по­нимаю. Я ведь чувс­тво­вал, что ты так и не смог ме­ня от­пустить из сво­его сер­дца. Ви­дел это в тво­их гла­зах. Не всег­да, нет – ты скры­вал это от ме­ня изо всех сил. В пер­вую оче­редь по­тому, что те­бе не нуж­на бы­ла моя жа­лость. А еще, по­тому, что ты не хо­тел, что­бы я ко­рил се­бя за то, что бы­ло меж­ду на­ми па­ру ме­сяцев на­зад… Ты ум­ни­ца, Кул. И я це­ню это.

Ува­жаю те­бя, ма­лыш. И бу­ду ува­жать всег­да…

Черт, Кул…

Ты ведь по­нял сра­зу, ЧТО я те­бе ска­зал, и что это ме­ня­ет в на­шей жиз­ни… Но не стал что-то про­яс­нять или вы­яс­нять для се­бя. Ни до сек­са, ни пос­ле не­го… И мне ка­жет­ся, я знаю, по­чему – ты прек­расно по­нима­ешь, что, уз­нав о том, что Билл – мой брат, я не стал лю­бить его мень­ше, и эта лю­бовь не ста­ла брат­ской, и не ду­маю, что ког­да-ни­будь ста­нет… Ты это по­нял, но все рав­но не смог сдер­жать­ся. Ты все еще ме­ня лю­бишь…

Не хо­чу об­ви­нять те­бя в том, что ты прак­ти­чес­ки «раз­вел» ме­ня на секс, и сам не бу­ду уби­вать­ся от чувс­тва ви­ны. В пер­вую оче­редь по­тому, что мне сей­час ста­ло лег­че… Во всех от­но­шени­ях…

Ты дал мне воз­можность вып­леснуть из се­бя не­гатив… На­вер­ное, это все неп­ра­виль­но, но, как ока­залось, имен­но это мне и бы­ло нуж­но.