Значение методологии истории

Предисловие

Последнее десятилетие — рубеж XX — XXI веков — ознаменовано взлетом интереса к теоретическим проблемам исторической науки: столичные и периферийные авторы опубликовали свои варианты учебных пособий по методологии истории, изданы переводы аналогичных трудов зарубежных ученых.

Попыткой внести лепту в поиски оптимального варианта такого пособия является и предлагаемый лекционный курс, читавшийся мной в Ивановском государственном университете на протяжении почти 30 лет.

За эти годы объем, содержание и структура курса менялись. В предлагаемом читателю варианте курс был прочитан весной 2007 года.

Что-то в лекциях может показаться студенту-старшекурснику знакомым. Однако это лишь черепки, из которых только предстоит сложить амфору. Порой известное поворачивается новой стороной: так, мольеровский г-н Журден вдруг узнал, что всю жизнь изъяснялся прозой.

Лекция первая ВВЕДЕНИЕ В МЕТОДОЛОГИЮ ИСТОРИИ

План

1. Предмет и основные понятия методологии истории.

2. Значение методологии истории.

3. Изучение методологии истории отечественными учеными.

4. Новейшая литература.

Литература

Бурмистров Н. А. Предмет методологии исторической науки // Clio moderna: Зарубежная история и историография: Сб. науч. ст. Казань, 2001. Вып. 2.

Могильницкий Б. Г. О содержании понятия «Методология истории» // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Томск, 1976. Вып. 11.

Предмет и основные понятия методологии истории

Предмет. Методология истории — главная теоретическая дисциплина в семье исторических наук, изучающая в единстве теории исторического знания и познания, то есть теорию предмета истории и теорию методов исторического исследования.

Теории предмета и методов его исследования родственны, но не тождественны: теория предмета отвечает на вопрос, что собой представляет изучаемый предмет, теория метода — на вопрос, как ведется изучение предмета.

Если помнить об этом различии, то можно принять встречающееся в литературе кратчайшее определение: методология = теория + метод.

Некоторые авторы, в целом принимающие приведенную дефиницию, в конце ее добавляют: «...в их соотнесенности с какой-либо гносеологической или философской системой»; такое соотнесение зачастую имеет место, хотя иногда историописанием занимаются лица, философию полностью игнорирующие.

Основные понятия. Термин «методология» получил распространение в XX веке, преимущественно в его второй половине, а в XIX веке говорили «метод», понимая под ним методологию, причем эквивалентом последней считалась «теория», — возвращение от «методологии» к «теории» в настоящее время, кажется, становится правомерной тенденцией.

Основных понятий в лекционном курсе три: методология, метод, методика. В понимании этой основополагающей троицы нет единства, подчас авторы полемизируют друг с другом (И. А. Бурмистров, О. Л. Вайнштейн, А. А. Курносов, Б. Г. Могильницкий, К. Д. Петряев, А. II. Пронштейн и др.). Обращение к историческим корням понятий и выяснение их трактовок в прошлом, как и обращение к этимологии слов, не приводит к единству взглядов. Ясно, что все три слова основаны на «методе» (греч. methodos — путь к чему-либо), но, несмотря на наличие специальных статей, различение понятий и особенно соотношение между ними не унифицировано.

В дальнейшем мы будем исходить из следующих дефиниций. Методология, как уже говорилось, — теория исторического знания и познания. Методика — техника, или способы, исторического исследования. Сложнее с методом: полагаем, что он может быть рассматриваем на двух уровнях и в зависимости от уровня приближаться то к методологии, то к методике — например, сравнительно-исторический метод ближе к методологии, а метод выписок на карточках или в тетрадях ближе к методике. Важно соотношение понятий.

МЕТОДОЛОГИЯ

↑

МЕТОД

↓

МЕТОДИКА

Значение методологии истории

Являясь вершиной исторической науки, ее сущностным осмыслением, методология истории призвана на теоретическом уровне помочь осознанному и оптимальному (наиболее эффективному) ведению исследовательской работы, раскрывая ее этапы, компоненты, методы и избавляя историков от многих ошибок, присущих поискам эмпирическим, ведущимся ощупью, впотьмах, методом «тыка».

Если представить себе семью исторических наук в виде равнобедренного треугольника, то его основу составят многочисленные конкретно-исторические дисциплины от первобытной до современной истории, выше разместятся вспомогательные и специальные исторические дисциплины, важнейшими из которых являются источниковедение и историография, а вершиной треугольника будет методология истории.

Ученый и кораблестроитель, академик А. Н. Крылов (1863— 1945) говорил, что метод (методология) «для корабля науки — это одновременно компас и штурвал, он указывает направление и способы действия» [2].

Методология истории важна и сложна. Для ее осмысления необходимо предварительное ознакомление с конкретно-историческими дисциплинами, источниковедением, историографией, историей исторической мысли, философией и историей философии, методами исследования некоторых смежных и несмежных наук (от исторической географии и климатологии до психологии и математики), а также компьютерным делом.

Методология истории не заменяет собой эти дисциплины, но они в разной степени перекрещиваются с ней и в этом смысле синтезируются ею, являясь ее компонентами. В первую очередь и особенно сказанное касается источниковедения; В. Ф. Коломийцев счел целесообразным подчеркнуть это уже в названии своей книги: «Методология истории (От источника к исследованию)».

Важностью и сложностью методологии истории объясняется ее изучение на исторических факультетах лишь во 2-м семестре 3-го курса.

Вне связи с исследовательской практикой методология истории теряет смысл. После посещенной мною в МГУ лекции по методологии академика И. Д. Ковальченко он задал мне лишь один вопрос: «Выход в практику есть?»

И в прошлом находились, и в настоящее время имеются историки, которые занимаются историческими исследованиями, игнорируя методологические проблемы, и, кажется, все выступают против завышения их роли и «философского мудрствования».

Участники круглого стола в редакции альманаха «Одиссей» (1995) [3] возражали против избыточного старания в области методологии, как бы призывая помнить максимы: «Только излишне не усердствуйте, господа» и «Чуть-чуть меньше - великая вещь». Конечно, говорил один из них (А. Б. Гофман), следует знать инструментарий — способы работы, но надо отказаться от мудрствований оторванной от практики историософии; он также напомнил слова Гегеля: иные историки вместо написания истории рассуждают о том, как ее надо писать. Другой участник дискуссии (А. В. Ревякин) обоснованно утверждал, что, во-первых, «историческая наука автономна и в значительной мере самодостаточна. Ей совершенно не обязательно отвечать на конечные вопросы бытия. У нее и своих забот свыше головы, из которых бесспорно главная — "установить, как оно, собственно, происходило"», и, во-вторых, «результативность исследования зависит не столько от теоретических воззрений исследователя, сколько от его этической позиции, а также от квалификации, общей образованности и способности поспевать за новым в науке и жизни».