Прагматизм как философия действия

Прагматизм — иррационалистическое направление в философии, возникшее в США в 70-х годах XIX века, достигшее своего расцвета в 40-е годы ХХ столетия и превратившееся почти в «официальную философию» Америки[52].

Термин «прагматизм» происходит от греческого слова «прагма» (дело, действие). Прагматизм называют обычно «философией бизнеса», «философией деловых людей», «философией практики». Традиционно выделяют два периода в философии прагматизма: ранний и поздний (инструментализм).

Прагматизм, являясь синтезом различных философских, научных и социальных традиций, выступил с критикой классической философии, полагая, что последняя слишком оторвана от жизни, абстрактна и созерцательна, и выдвинул программу «реконструкции философии». По утверждениям теоретиков прагматизма, необходимо создать новый тип философствования, исходящий из понимания человеческого действия как главной формы жизнедеятельности человека. Задача философии — определить, не каков окружающий мир, а как наилучшим образом устроиться в нем. Философия, будучи наукой, объясняющей человеческие действия, должна одновременно разрабатывать общие методы для решения практических задач, возникающих в различных жизненных ситуациях. Следовательно, в философии прагматизма вопросы методологические и гносеологические выдвигаются на первый план. Онтологические проблемы отодвигаются, так как прагматизм исключает возможность рассмотрения объективного мира независимо от сознания. Все содержание доступной человеческому познанию действительности сводится к субъективистски толкуемому опыту. Ограничение сферы знания приводит к использованию понятия «веры». Мышление же выступает лишь средством приспособления организма к среде с целью достижения успеха.

Родоначальником прагматизма считают Чарлза Пирса (1839-1914). В своих основных работах: «Определение веры» и «Как сделать наши идеи ясными?» Пирс разрабатывает свою философскую концепцию, которая представлена двумя основными доктринами: теорией сомнения — веры и теорией значения. Вся окружающая реальность отождествляется Пирсом с человеческим опытом. Его содержание сводится ко всему, что переживается в опыте, к содержанию сознания. Согласно «теории сомнения — веры», познавательная деятельность человека — это не отражение окружающей реальности в его сознании, а биопсихическая функция, направленная на выработку привычки реагировать на окружающий мир, на условия жизни, данная привычка есть не что иное как верование. Процесс познания же представляет собой движение от сомнения в правильности действия человека к твердому и устойчивому верованию, способному направить действия человека для достижения успеха. Сомнение представляет собой исходный момент в познании, нарушение спокойствия, состояние беспокойства. Главная цель познания — стремление избавиться от сомнения и достичь устойчивого верования. Верование понимается Пирсом как способность действовать определенным образом для достижения успеха, ибо успех закрепляет веру. Понятия, идеи, теории объявляются только орудиями действия. Для достижения устойчивого верования Пирс разрабатывает ряд методов, при помощи которых можно достичь успеха.

Во-первых, «метод упорства», следуя ему, человек должен упрямо держаться раз и навсегда принятых взглядов, отрицая любую критику и факты, получая удовольствие от своей спокойной веры.

Во-вторых, «метод авторитета», суть которого состоит в привлечении авторитетов для закрепления верования социальных институтов, государственной власти, насилия и т. д.

В-третьих, научный метод, заключающийся в закреплении верований подведением их к внешнему и постоянному фактору. По мнению Пирса, необходимо принять гипотезу о существовании внешних объектов, или реальностей, которые не только не зависят от наших мнений, но и воздействуют на наши верования. Этот метод должен был способствовать преодолению недостатков других методов и обеспечению устойчивого, единообразного и всеобщего верования. Но при таком понимании суть научного метода искажается, ибо сводится к тому, что объективный мир объявляется лишь гипотезой, принимаемой для обеспечения единства и всеобщности верования. Проблема познаваемости реальности как природной, так и социальной остается открытой, точно так же неопределенным остается критерий научности.

Для обоснования «теории сомнения — веры» Пирс вводит «теорию значения». Главный вопрос, который решается в данной теории: «Как сделать наши идеи ясными?». Строго говоря, вопрос о ясности идей для Пирса имеет вспомогательное значение, он должен лишь подвести к фундаментальной идее нового учения. Эта идея сформулирована в знаменитом положении, которое получило название «принципа Пирса» или «прагматическая максима». Суть ее в том, что высшей степени ясности идеи, понятия и теории могут достигнуть, если указать на их значение. Первоначально, говоря о значении, Пирс имел в виду содержание понятий и идей, а именно, что понятия значат для субъекта, каковы их практические последствия, вызываемые теми или другими понятиями. Причем понятие всех этих следствий есть полное понятие объекта. Практические же последствия означают: во-первых, наши привычки, которые порождает объект понятия, во-вторых, наши ощущения, которые объект вызывает. Самому Пирсу представлялось, что, введя понятие «практического следствия значения», можно придать «теории сомнения — веры» онтологический статус. На самом деле прагматическая доктрина страдает неискоренимой противоречивостью, поскольку объект, вызывающий практические следствия, должен отличаться от них и обладать самостоятельным существованием. В концепции же Пирса совокупность чувственных последствий и привычек действия составляет все содержание объекта, а понятие о практическом последствии исчерпывает понятие объекта. Критерии научности по-прежнему оказались размыты и замкнуты в круге субъективности.

Одна из важнейших проблем познания, проблема истины осмысливается Пирсом точно так же с позиций субъективизма. Истина, по мнению Пирса, есть устойчивое, окончательное, принудительное верование, не подверженное сомнению, способное привести к желаемому результату в деятельности человека, но оно одновременно должно разделяться всеми заинтересованными в этом веровании. Истина определяется вне отношения к объективной материальной реальности. Однако Пирс утверждает, что мир познаваем: на любой вопрос об окружающем нас мире наука даст адекватный ответ раньше или позже, научная истина достижима, но в далеком будущем.

Идеи, разработанные Пирсом, популяризирует и развивает Уильям Джеймс (1842-1920). Центром философии для Джеймса всегда остается отдельный человек, и значение всех философских проблем оценивалось в той роли, которую они могут играть в жизни человека. В доктрину прагматизма Джеймс вводит принцип «воли к вере» как «правовой основы» религиозной веры. У человека нет рациональной основы веры, у него есть только право верить на свой страх и риск в любую гипотезу, которая достаточно жива, чтобы повлиять на нашу волю. Таким образом, религиозная вера зависит от религиозного опыта (воли верить), а Бог становится частью нашего живого опыта, элементом нашей жизни. Человек, верующий в Бога, может достичь успеха скорее, чем не верящий в него. Провозглашение права на иррациональную веру в Бога, отказ от материализма дополнились у Джеймса убеждениями в совершенной иррациональности и непознаваемости окружающего мира. Поскольку в опыте мы не имеем дела с объективной реальностью, наши понятие, идеи и теории, создаваемые в процессе опыта, лишены объективного содержания и должны оцениваться с точки зрения практических последствий. Гносеологические выводы Джеймса прямо следуют из «принципа Пирса» и «теории сомнения — веры». Наши понятия выступают орудиями для овладения материалом опыта, для достижения целей. Поэтому нельзя говорить об истинности идей в смысле соответствия действительности. Идея сама по себе ни истинна, ни ложна. Истиной она становится в процессе практической проверки, ее практического применения, в том случае, если окажется, что она успешно «работает» на нас, приносит пользу. Теория истины Джеймса использует тот факт, что истинное знание приносит пользу и практическая проверка идеи или теории, в той или иной форме, в конечном счете, остается единственным надежным критерием истинности. Но порочность прагматической теории истины состоит, во-первых, в логически несостоятельном выводе о том, что полезность составляет все содержание истины; во-вторых, в том, что прагматизм необоснованно отрывает знание от успешного действия, заменяя первое верованием. Действие в широком историческом масштабе может быть успешным только в случае, если оно опирается на более или менее истинное знание.

Социальное же кредо Джеймса, которое он проповедует: все в этой жизни зависит от самого человека, поэтому не стоит хныкать, а следует действовать, но действовать согласно религиозно-нравственным интересам, не восставая против существующих общественно-политических порядков, а пребывая в рамках, поставленных ими. Основная нравственная заповедь, вытекающая из этого кредо: делать то, «что окупается», что «дает платежи», что способствует наилучшему устройству человека в мире.

Поздний период в развитии прагматизма представлен «инструментализмом» Джона Дьюи (1859-1952), в котором нашла выражение неуверенность человека в будущем, вызванная сложной социальной ситуацией американского общества в период экономического кризиса начала ХХ века.

Дьюи удалось систематизировать прагматизм и превратить его в универсальное учение, влияние его философии простиралось на педагогику, этику, социологию, исторические науки. Одна из главных причин популярности его концепции заключалась в том, что он чрезвычайно умело, использовал две идеи, близкие американцам. Эти идеи — наука и демократия. Дьюи претендовал на создание научной философии демократического общества.

В жизни каждого человека возникают проблематичные ситуации, для решения их, по мнению Дьюи, человек обращается к мышлению. В данной ситуации мышление выполняет единственную функцию, преобразование неопределенной ситуации в определенную, решенную. Но, по мнению Дьюи, идеи, понятия и законы играют не познавательное, а инструментальное значение, они представляют собой инструменты, используемые в меру их полезности и удобства. Задача науки и человеческого интеллекта сводится к составлению планов на будущее и изысканию средств на их осуществление для эффективного решения возникших проблем. Сущность демократии понимается им как возможность беспрепятственного экспериментирования и поисков социального опыта. Дьюи отказывается от признания веры как руководящего принципа действия, а также и от научной теории, которая может способствовать улучшению жизни человека, так как не осуществляет рационального познания об обществе и невозможно создать науку об обществе. Поэтому единственный путь решения социальных проблем — метод проб и ошибок, способный найти улучшение той или иной социальной ситуации.

Итак, теоретическая суть прагматизма кратко может быть выражена так: человек действует в иррациональном мире, попытки достигнуть объективной истины бессмысленны, поэтому к научным теориям, социальным учениям, моральным принципам следует относиться лишь с точки зрения их целесообразности и удобства для достижения наших целей.

Многие идеи прагматизма были восприняты другими философскими течениями и вошли в них. Учение Пирса «о значении значения» и знаках оказало влияние на разработку семиотики и символической логики.

4. «Философия жизни»

«Философия жизни» — иррационалистическое направление в философии последней трети XIX — начала ХХ веков, взявшее за основу всего сущего исходящее понятие «жизнь» как некую интуитивно постигаемую реальность, способную к саморазвитию. «Философия жизни» возникла, как оппозиция классическому рационализму и реакция на кризис в механическом естествознании и связана с поворотом к рассмотрению мира под углом зрения изначальных параметров человеческого существования, где источником всего сущего является иррациональное начало - воля. Воля как движущая сила имманентна самой жизни и трактуется «философами жизни» по-разному: то как «воля к власти», то как «волевые порывы», то как «волевой дух».

Основные представители «философии жизни» — Ф. Ницше, Г. Зиммель, В. Дильтей, О. Шпенглер (Германия), А. Бергсон (Франция). Каждый из теоретиков «философии жизни» претендовал на создание собственного миропонимания, которое опирается якобы не на противоположность духа и материи, а на их единство, носителем такого единства выступает жизнь. Жизнь ставится ими в основу всего, в центр мирового целого и представляется «ключом ко всем дверям знания». Из понятия «жизни» они выводят природное и интеллектуальное, причем трактовка данного понятия неоднозначна. Диапазон значения «жизни» весьма широк: то в биологическом плане (Ницше), то в космологическом (Бергсон), то в историко-культурном (Дильтей, Зиммель, Шпенглер). Это деление весьма условно, так как указанные трактовки порой переплетаются уже в одной философской концепции.

Общим для всех мыслителей «философии жизни» является стремление устранить разум из мира или, по крайней мере, лишить его того центрального места, которое он доселе занимал. Отсюда тенденция не просто дополнить или усовершенствовать традиционные системы мысли, а принципиально изменить сам способ подхода к миру, выработать свой стиль мышления. «Философия жизни» отвергает научное постижение мира, ставя основой любого познания интуитивное проникновение в его тайны. На место устанавливаемых наукой понятий, раскрываемых ею законов, они ставят «образы и символы», на место научных концепций — мифы, на место логики — психологию, предварительно превращенную из науки о закономерностях психических процессов в простое описание и истолкование «жизненных переживаний». Разум, сознание играют скромную роль, чисто техническую, ибо, как подчеркивал еще А. Шопенгауэр «основные жизненно важные процессы» (сохранение, развитие и исчезновение) «происходят» без участия интеллекта. Единственный фактор, играющий в этом течении жизни какую-то роль, — воля. Кроме вышеуказанного, для всей «философии жизни» общим является переосмысление предмета философии и того круга проблем, которыми она должна заниматься. В противоположность гегелевскому пониманию философии как «науки наук» «философы жизни» утверждают, что философия как «учение о сути бытия невозможна». Философия, решающая мировые загадки, занимает промежуточное положение между наукой и искусством. В отличие от наук философия стремится решить мировые проблемы, жизненно важные, а в отличие от искусства она пытается дать эти решения в общеобязательной форме. Философия трактуется либо как одна из форм культурных систем человечества (Зиммель), либо как «тип мировоззрения», обусловленный самой жизнью (Дильтей). Поскольку философия как учение «о сути бытия невозможна», постольку онтология в традиционном классическом варианте невозможна. Философия, решающая мировые загадки жизни, должна осмыслить саму жизнь, в конечном счете трактуемую как человеческая жизнь, т. е. решить проблемы социального бытия, человека и его истории. В итоге предмет философии сводится к философии истории, философии культуры (Шпенглер), где историческое бытие конкретизируется в понятии «культура». Решая проблемы человека и исторического бытия, «философия жизни» проповедует индивидуализм.

Родоначальником «философии жизни» является Фридрих Ницше (1844-1900), изложивший свою концепцию в форме афоризмов, рассуждений и даже стихотворений. Сами по себе формы изложения предполагают и новую форму философствования, новую форму мысли. Однако в этом новом мышлении присутствуют и решаются вечные проблемы: сущности человека, смысла жизни и смерти, кризиса культуры. В традиционном понимании онтология и гносеология в философии Ницше отсутствует.

Центральной темой философии является тема кризиса культуры Запада. В данной теме осмысливаются вопросы о природе и сущности человека и его истории. Главные идеи, которые используются при решении данной проблемы, — идея «воли к власти», «вечного возвращения» и «сверхчеловека». Сущностью жизни, по Ницше, является «воля к власти», понимаемая как сила, как ненасытное стремление воли к господству, как сгусток энергии; сама жизнь есть вечная борьба воли за власть, за господство, как внутри человека, так и внутри общества. Сущность человека трактуется с позиций волюнтаристски-биологических, по которым человек есть «высокомерное насекомое», «высшее заблуждение природы», в котором наиболее ярко проявляется «воля к власти». Но человек, по Ницше, одновременно и наиболее страдающее существо, ибо оно стремится выделиться из животного мира, руководствуясь своим разумом. Причину страдательного состояния человека Ницше видит в заблуждениях, создаваемых человеческим разумом (мораль, религия, право, свобода, истина и т. д.). Однако эти заблуждения играют важную роль в жизни человека, так как без их последний навсегда «остался бы зверем». Разум, движимый «волей к власти», позволяет человеку стать деятелем культуры, причем только избранные, наделенные большим количеством «воли к власти» аристократы духа могут стать творцами культуры и создавать культурные ценности, толпа же в лучшем случае может осваивать эти ценности, да и то не всегда. Неравенство людей, по мнению Ницше, имеет природный, а не социальный характер. Сама человеческая жизнь и его история заключены, по Ницше, в круге времени, где прошлое и будущее стягиваются в реальном настоящем. Человечество замкнуто в колесе времени, находясь в постоянном изменении, становлении, история человечества не есть движение вперед, а есть лишь «вечное возвращение» к исходному началу, к той самой жизни, а не к другой в «большом и малом». Следовательно, ожидать чего-то нового бессмысленно, как бессмысленны все стремления человека и вера его в лучшую жизнь в будущем. Цель человеческой жизни лежит не впереди, а позади. В этом коренная суть идеи «вечного возвращения». Однако история человечества представляет собой постоянное становление, развитие которого ограничено конечной целью.

История культуры представляется Ницше борьбой двух начал: дионисийского и аполлоновского, где первое — женское начало, характеризующееся связью человека с природой, а второе — мужское начало, отличающееся порядком, формой и закономерностью, разрушающее связь человека с природой. В античной культуре эти два начала находились в гармоничном единстве, в культуре Западной Европы, по мнению Ницше, произошло подавление дионисийского начала аполлоновским, в котором наиболее всего проявилась христианская религия. Культура XIX столетия больна, и, как утверждает Ницше, требуется переоценить имеющиеся ценности и возродить идеалы прежней культуры. Причины болезни современной ему культуры Ницше видит в рационализации жизни (развитие науки), христианизации Европы и в политической нестабильности, появлении новой формы правления демократии, которая понимается как «историческая форма падения государства», так как господствовать пытается толпа, не способная к созданию высокой культуры. Идеал культурной и социально-политической жизни, по Ницше, находится в прошлом, в античном мире. Но для того чтобы спасти культуру, необходимо восстановить гармонию двух начал культуры дионисийского и аполлонского, но восстановление данной гармонии не может осуществить человек, необходимо, по мнению Ницше, вырастить новый вид сверхчеловека. Конечная цель человечества — в создании сверхчеловека-законодателя, стоящего выше религии и морали, аморального политического гения, избравшего своим орудием ложь, насилие и беззастенчивый эгоизм.

Ф. Ницше, верный античному духу аристократического эстетизма, при помощи биологически-волюнтаристского подхода к пониманию сущности человека и его бытия склонен мистифицировать реальную историю, создавая миф о сверхчеловеке как конечной цели человечества.

Несмотря на то, что в философии Ницше мы не найдем гносеологии в традиционном смысле, однако им разрабатываются проблемы познания, оказавшие значительное влияние на последующие гносеологические концепции. Процесс познания представляется Ницше проявлением «воли к власти», способом «изобретения» своего мира человеческим субъектом, или истолкованием, интерпретацией. При такой трактовке истина есть не что иное, как вид заблуждения, но без нее человек не может прожить. Истина значима только в соединении с «волей к власти», с волей действовать. Процесс познания Ницше помещает в творчество субъекта, отрицая возможность познания как отражения мира. Главным инструментом в познании признает интуицию, понимаемую как вчувствование в социальное бытие и истолкование последнего. Истолкование как метод познания играет важную роль в гуманитарном знании, но Ницше абсолютизирует данный метод, что приводит его к неадекватной трактовке познания. Идеи Ницше о значимости интуитивного познания и интерпретации, понимания в познании социальной реальности были переосмыслены в философии В. Дильтея (1833-1911).

Жизнь в философии Дильтея выступает культурно-исторической реальностью, приводимой в движение «волевым духом». Человек сам есть история, которая раскрывает сущность её деятеля. История представляет собой смену культурных эпох. Но объективная историческая жизнь переносится в область субъекта, основой для понимания исторической реальности является личность и происходящие в ее душе процессы. По утверждению Дильтея, задача философии как науки о духе сводится к пониманию жизни из нее самой. Ницшеанскую концепцию понимания Дильтей переосмысливает и ставит вопрос о специфике гуманитарного знания подобно неокантианцам. В отличие от позитивистов Дильтей считает науки неоднородными и выделяет два вида наук: «науки о природе» и «науки о духе», первые из них основываются на объяснении, вторые — на интуитивном познании и понимании. Понимание выступает в философии Дильтея как непосредственное постижение духовной целостности. Понимание собственного внутреннего мира достигается с помощью самонаблюдения (интроспекции), а понимание чужого мира культуры осуществляется путем «вчувствования», «вживания» и истолкования отдельных моментов целостной духовной жизни прежней эпохи, реконструируемой в сознании исследователя. Данный метод исследования получил название герменевтика. Разработки Дильтея в области познания оказали влияние на последующие философские направления ХХ столетия, прежде всего на философскую герменевтику.

Проблема кризиса культуры, являющаяся центральной в философии Ницше, получила свое дальнейшее развитие в философских системах Георга Зиммеля и Освальда Шпенглера. История представляется ими как смена отдельных культурных эпох (Зиммель) или как смена культур (Шпенглер), где нет никаких закономерностей, а есть судьба, направляющая развитие культуры. Идея судьбы, унаследованная из философии йенского романтизма, через Шопенгауэра и Вагнера была воспринята Ницше, а затем получила свое дальнейшее развитие в философиях Зиммеля и Шпенглера. Шпенглер предвещает «закат» европейской культуры, чье развитие подошло к исчерпыванию всех возможностей. Процесс развития культуры завершается цивилизацией, которая, с одной стороны, уже не есть культура, а с другой стороны — последний этап, упадок в развитии культуры. Для всей «философии жизни» характерно циклическое понимание развития исторического бытия. Идея цикличности истории оказалась притягательной и получила свое дальнейшее развитие в философских системах ХХ века.

Идейное влияние «философии жизни» испытали и продолжают испытывать такие философские направления ХХ столетия как персонализм, феноменология, философская антропология, экзистенцианализм, философская герменевтика и другие. Без преувеличения можно сказать, что нет сколь-нибудь значимой сферы духовной культуры Запада, которая не испытала бы воздействие «философии жизни».