Родительство как надындивидуальное целое

Родительство — многогранный феномен, который можно рассмат­ривать на двух уровнях: и как сложную комплексную структуру ин­дивида, и как надындивидуальное целое, которое, как правило, яв­ляется совокупным, то есть включает двух человек, решивших дать начало новой жизни.

Неверно говорить о том, что родительство является суммой двух слагаемых — материнства и отцовства. Если бы в действительности это было так, не было бы смысла употреблять в речи дублирующие друг друга понятия.

Чтобы развести значение понятий «родительство», «материнство» и «отцовство», необходимо отметить следующее. Родительство явля­ется надындивидуальным целым, выходящим за рамки индивида, в то время как материнство и отцовство касаются прежде всего отдель­ной личности.

Следует отметить относительную самостоятельность рассматри­ваемых понятий. Понятия «материнство», «отцовство» могут исполь­зоваться независимо от контекста понятия родительства, то есть не подразумевая стоящего за ними надындивидуального понятия. В то же время «родительство» как надындивидуальное понятие подразу­мевает пересечение с понятиями «материнство» и «отцовство», кото­рые являются феноменами, касающимися индивида. То есть надын­дивидуальное понятие включает отдельные грани феноменов, при­сущих индивидам, которых объединяет надындивидуальное понятие.

Придерживаясь точки зрения И. С. Кона, заметим, что «лингви­стическое маркирование» отцовства и материнства не является «исторически производным от полового диморфизма». Если рассматри­вать психофизиологические реакции мужчин и женщин на младен­цев, то они весьма сходны. Различаются поведенческие реакции: мать, даже играя с ребенком, старается прежде всего успокоить его, мате­ринская игра — своего рода продолжение и форма ухода за ребенком. В то время как отец использует силовые игры и действия, развиваю­щие собственную активность ребенка. Помимо генетических разли­чий, различий в гормональной регуляции, необходимо принимать во внимание этнокультурные стереотипы. Родительское отношение к ребенку органически связано с общими ориентациями культуры и собственным прошлым детским опытом (И. С. Кон, 1988, с. 181).

Материнство как индивидуальный феномен изучено в литерату­ре более подробно, чем отцовство. Обобщая основные направления исследований, Л. Б. Шнейдер (2000) выделяет две позиции рассмот­рения материнства как психосоциального феномена: материнство как обеспечение условий для развития ребенка и материнство как часть личностной сферы женщины. Первоначально в психоанализе и дру­гих направлениях психологии личности изучалась роль матери в об­разовании ранних личностных структур (3. Фрейд, К. Хорни, Э. Эрик-сон, Дж. Боулби и др.). Кроме того, проводились исследования, связанные с нарушением психического развития ребенка. Среди зарубежных исследователей можно назвать А. Фрейд, М. Кляйн, Д. Винникотта, М. Маллер и др.; среди отечественных исследо­вателей — В. И. Гарбузова, Э. Г. Эйдемиллера, А. С. Спиваковскую, А. Я. Варгу, А. Д. Кошелеву, В. И. Перегуду, И. Ю. Ильину и др.

Еще один аспект материнства изучает детская психология, в ча­стности, такую ее сторону, как материнско-детское взаимодействие (М. И. Лисина, Е. О. Смирнова, Н. Н. Авдеева, С. Ю. Мещерякова, О. В. Баженова, А. Д. Кошелева, В. И. Перегуда, Л. Л. Баз, Г. В. Скоб-ло, Г. И. Свердлова, И. Ю. Ильина и др.).

В современной психологии значительное место отводится изу­чению удовлетворенности женщины своей материнской ролью как стадии личностной и половой идентификации (P. M. Shereshefsky and L. J. Yarrow, G. Bohein and B. Hegekull, M. G. Gersoon at all, W. B. Miller, К. Витакер, Ф. Хорварт и др.).

На фоне относительной изученности материнства отцовство ос­тается «белым пятном». Зачастую в литературе отцу отводится второ­степенная роль, идущая после матери. В частности, А. С. Спиваковская (2000) говорит о том, что формирование воспитательной пози­ции отца несколько отстает от материнской позиции, так как наи­большую привязанность к ребенку отцы начинают чувствовать, когда дети уже подросли. Нередко утверждают, что лучшее, что может сде­лать мужчина для своего будущего или рожденного ребенка, это прежде всего любить свою жену (В. И. Кочетков, Т. М. Афанасьева, А. С. Спиваковская и др.). К. Витакер (1998) отводит отцу роль сто­роннего наблюдателя во время беременности жены и ухода за мла­денцем. Эта «невключенность» вызывает ощущение одиночества у мужчины и причиняет ему боль. В то же время К. Флэйк-Хобсон (1992) полагает, что участие отца в процессах рождения и воспита­ния ребенка оказывает существенное воздействие и на супругов, и на малыша. Взгляд Й. Лангмейер и 3. Матейчик (1984) более оптимис­тичен: роль отца представляет собой определенный пример поведе­ния, источник уверенности и авторитета.

Во второй половине XX века начался спор вокруг проблемы «ма­теринского инстинкта» и «родительского инстинкта», продолжаю­щийся до сих пор. Часть исследователей причисляют материнскую при­вязанность к врожденным механизмам, присущим женской психике, организму (Р. Дж. Геллес, Дж. Боулби, К. Лоренц, Е. Панов, Р. Шовен, X. Монтане, Д. Винникотт и др.). Существует и другая точка зрения. О материнском инстинкте Леонгард говорит следующее: «Инстинк­та, в действительности характерного только для матери, конечно, нет даже и у зверей, так как самцы часто участвуют в выхаживании по­томства. Правильно лишь то, что этот инстинкт присущ матери в большей степени, если она правильно проявляет заботу о детях. Это и есть инстинкт выхаживания, как я хотел бы его назвать» (К. Leongard. Biologische Psychologic Leipzig, 1966). Этот инстинкт на самом деле возникает только после рождения и, будучи довольно крат­ковременным по своему действию, является регулятором не самого побуждения к рождению, а лишь непосредственным биологическим регулятором процессов ухода за новорожденным (А. И. Антонов, 1973). Как заботу о потомстве трактует родительский инстинкт и К. В. Судаков (1967). Работы М. Мид показали, что социальные ус­тановки могут подавить материнскую заботу и привязанность, не­смотря на то, что они глубоко заложены в биологических условиях зачатия и вынашивания ребенка. Существует еще и такое мнение, что развитие привязанности матери к новорожденному в равной мере зависит как от ее прежнего опыта (главным образом детского), так и от связей, которые устанавливаются между ними после родов в ре­зультате ее забот о ребенке и его ответной реакции.

Итак, материнский инстинкт является основополагающим в жиз­ни и направлен на вынашивание ребенка, заботу о нем. Отцовский инстинкт менее устойчив, более сексуально детерминирован и ори­ентирован главным образом на защиту матери и потомства.

Родительский инстинкт - это прежде всего инстинкт самосохра­нения, разновидность инстинкта продолжения рода. Социальная обус­ловленность инстинкта продолжения рода не подлежит сомнению, поскольку человек может выжить только в сообществе и на него силь­ное влияние оказывает пример родителей и общественные нормы. Сама беременность обусловлена инстинктом материнства и имеет целью продолжение рода. Следовательно, можно говорить о взаиморазвитии инстинктов самосохранения, материнства (отцовства), продолжения рода. Поэтому стремление к родительству нельзя сводить ни к биоло­гическому влечению, ни к следованию социокультурным нормам. Эк­страполируя понятие материнства с точки зрения Т. Флоренской (как духовную потребность женщины) на понятие родительства, мы гово­рим о том, что стремление мужчины и женщины дать начало новой жизни обусловлено и духовной потребностью. К. Обуховский также отмечает, что потребность в детях оказывается неотъемлемым атрибу­том удовлетворения потребности в обретении смысла жизни, что наи­более свойственно женщинам (К. Обуховский, 1972).

Таким образом, материнство и отцовство представлены не­сколькими гранями в составе родительства. Само родительство, рассматриваемое как родительская потребностно-мотивационная сфера (Г. Г. Филиппова, 2002), вместе с половой потребностью объединяются в общую репродуктивную сферу. Часто объединяют по­требности репродуктивной сферы как «потребности в размножении», У. Мак-Дауголл говорит о потребности в продолжении рода, В. К. Вилюнас — о потребности в воспроизводстве, Г. А. Мюррей - о по­требности в размножении, П. Янг выделяет потребность сексуаль­ную, К. Мадсен - половую и в уходе за детьми, И. П. Павлов - по­ловую и родительскую. На самом деле во всех этих случаях речь идет о разных потребностях и уровнях их развития, обеспечивающих не только функции продолжения рода, но и удовлетворение потребнос­тей личностного уровня (Г. Г. Филиппова, 2002). Сами потребности, обеспечивающие продолжение рода, существуют безотносительно к степени осознанности субъектом их связи с «потребностями вида».

Потребность вида обеспечивается классом потребностей на уров­не индивидуального субъекта, удовлетворение которых прямо не вли­яет на сохранение жизни последнего. Связь половой потребности с родительской может существовать у самого субъекта только на осно­ве сознания, позволяющего связать половой акт с фактом рождения ребенка. Связь же потребностей половой и родительской сфер с про­должением рода требует еще более высокого уровня развития созна­ния. Осознание этой связи ведет к выделению в общественном и индивидуальном сознании условий, при которых рождение ребенка дей­ствительно способствует успешному продолжению рода.

По характеру потребностей половая и родительская сферы также различаются. В основе половой сферы лежит вполне определенная физиологическими механизмами потребность в переживании опре­деленных соматических состояний (оргазма). Потребности, лежащие в основе родительской сферы, гораздо сложнее, они представлены целым набором иерархически организованных потребностей, назна­чением которых является обеспечение индивидом родительских фун­кций по отношению к потомству (Г. Г. Филиппова, 2002).

Как уже было отмечено, родительство как феномен можно рас­сматривать на уровне личности и на надындивидуальном уровне, ко­торые одновременно являются уровнями его формирования. Более глубинный слой, соответственно, первоначальный уровень форми­рования, — это уровень индивида. Он складывается еще до начала семейной жизни. В его формировании участвуют факторы макроуров­ня (то есть уровень общества), факторы мезоуровня (уровень роди­тельской семьи) и факторы уровня конкретной личности. Под влия­нием всех групп факторов на уровне личности происходит становле­ние и формирование компонентов родительства, рассмотренных ра­нее. В начале совместной жизни мужчины и женщины родительство начинает складываться на надындивидуальном уровне, где комплекс влияний представлен воздействием факторов всех уровней, включая микроуровень, то есть уровень собственной семьи. Становление на­дындивидуального уровня характеризуется неустойчивостью компо­нентных структур супругов, так как происходит корректировка по­ликомпонентных составляющих родительства. Именно на надынди­видуальном уровне заканчивается складывание родительства. Как было отмечено выше, развитая форма родительства характеризуется относительной устойчивостью и стабильностью и реализуется в со­гласованности представлений супругов о родительстве и комплемен­тарности его динамических проявлений.

Феномен родительства тесно связан с феноменом родительской любви: это и любовь между мужчиной и женщиной, и любовь к Оте­честву, и сыновья любовь, и некоторые другие виды, и, наконец, ро­дительская любовь. Именно в родительской любви в значительной мере проявляется истинная суть такого чувства, как любовь. По на­шему представлению, суть этого чувства заключена в бескорыстии. В чем, как не в родительской любви раскрывается бескорыстие, когда любят не за что-то, а скорее, вопреки всему? Родительская любовь безотносительна. Одинаково сильно любят бойких детей и застенчивых, отличников и двоечников, послушных детей и не очень. В це­лом родители безусловно принимают своего ребенка со всеми его не­достатками и преимуществами.

Еще одной стороной феномена родительской любви является то, что, несмотря на безотносительное принятие своего ребенка, роди­тели стремятся развивать и совершенствовать его. Таким образом, родительская любовь является ориентиром на истинное чувство люб­ви, наиболее эффективным способом воспитания. Вместе с тем она не сдерживает желание совершенствования своего ребенка, не сни­жает требовательность к нему.

Кроме позитивной стороны, феномен родительской любви неред­ко включает чувства собственника по отношению к своим детям. Осознание того, сколько сил, эмоций, переживаний, труда вложено в воспитание ребенка, часто позволяет родителям думать, что они имеют определенные права на ребенка, в какой-то мере могут распо­ряжаться его судьбой. Нередко то или иное поведение родители объяс­няют желанием добра ребенку, заботой о его же благе.

Наиболее остро наличие чувства собственничества переживается в подростковый период — как родителями, так и ребенком. На пер­вые попытки ребенка заявить о своей независимости родители, как правило, реагируют категорическим «нет». Эти первые стычки зас­тавляют задуматься обе стороны. Дальнейшее взросление ребенка свя­зано с постепенным отстаиванием прав на самостоятельность. Еще одним кризисом в осознании родителями самостоятельности ребен­ка является его уход из семьи. Этот кризис переживается довольно тяжело еще и потому, что родители должны заполнить чем-то другим освободившееся время, образовавшуюся пустоту, пересмотреть отно­шения друг с другом, так как прежняя ориентация на ребенка сменя­ется ориентацией друг на друга. В период, когда ребенок создает свою семью и начинает жить независимо от родителей, те сохраняют свою родительскую позицию, то есть могут активно вмешиваться в проис­ходящие события, давая советы, рекомендации, совершая какие-то конкретные действия, пытаясь, как и раньше, защитить и поддер­жать ребенка.

Родительство — многомерное понятие. В нашем представлении родительство как надындивидуальное целое наиболее тесно связано с такими категориями, как ответственность, доверие и готовность.

Ответственность как составляющий компонент родительства была проанализирована в разделе 1.2. Мы не рассматриваем ответствен­ность в целом, как направленность личности, ограничиваясь одной из ее граней - ответственностью родителя. Как уже упоминалось,

ответственность имеет двойственную природу: это ответственность перед социумом и перед безличной субстанцией — своей совестью.

Как правило, в направленном интервью, проводившемся нами с беременными женщинами и родителями, уже имеющими детей, ответственность упоминается в числе первых в ряду ассоциаций, вызываемых словом «родительство». Ответственность связана с оп­ределенной тревогой, беспокойством за судьбу ребенка, его здоро­вье, душевное и духовное развитие. Ответственность определяет направленность поведения родителя: либо предупредить возмож­ные болезни, несчастья, либо облегчить переживания, страдания ребенка. То есть поведение родителя направлено на максимизацию благополучия ребенка и сведение к минимуму неприятных, трав­мирующих моментов. Зачастую ответственность может перерастать в гиперопеку, сверхтревожность. Таким родителям сложно принять взросление ребенка, передать ответственность за его жизненный путь ему самому.

Следует заметить, что возникновение ответственности может по-разному локализовываться во времени: задолго до появления ребен­ка на свет, во время беременности и родов, сразу после рождения ре­бенка либо спустя некоторое время. Нередко чувство ответственнос­ти у молодых мам появляется не в роддомах, когда они общаются со своим ребенком, а уже дома, когда они остаются один на один с ма­лышом, когда приходит понимание, что почти все зависит от них, что здоровье и жизнь ребенка в их руках. Чувство ответственности по отношению к будущему или уже рожденному ребенку у обоих супру­гов появляется далеко не всегда синхронно.

Можно говорить о том, что мужчины и женщины в понятие от­ветственности вкладывают разное содержание. Для мужчины ответ­ственность по отношению к ребенку, семье — это прежде материаль­ное обеспечение, то есть создание материальных благ, физического комфорта семьи. Для женщины ответственность заключается в со­здании благоприятной атмосферы в доме, душевного комфорта; не зря говорят о том, что женщина - это хранительница очага. Как пра­вило, чувство ответственности раньше появляется у женщины, так как она значительно больше времени проводит с ребенком, чем муж­чина, к тому же нередко женщины сознательно устраняют мужчину от общения с малышом, не доверяя ему «хрупкую жизнь».

Еще одной категорией, тесно связанной с понятием родительства, является доверие. Мы уже говорили о том, что понятие «родитель­ство» включает непременно двух человек — отца и мать. В связи с этим осознание себя родителями, принятие родительской роли предполагает наличие представлений и ожиданий не только по отноше­нию к ребенку, но и к супругу. Принятию решения о рождении ребен­ка предшествует осмысление доверия по отношению к своему реаль­ному или предполагаемому супругу. Как правило, ответственность не принимается безоговорочно одним из супругов, а тем или иным об­разом разделяется между супругами. В связи с этим происходит осоз­нанная и бессознательная оценка супруга как возможного родителя ребенка.

Доверие означает приближенное знание возможных вариантов поведения супруга, возможных поступков, знание (реальное или мни­мое) его системы ценностей, способов проведения досуга и т. д., а также сопоставление этого когнитивного компонента со своими пред­почтениями и ожиданиями. Таким образом, можно говорить о том, что доверие включает два основных элемента: предвидение (прогноз) и сопоставление со своими ожиданиями и идеалами. Доверие к суп­ругу (супруге) означает, что большинство предполагаемых вариантов поведения в различных жизненных ситуациях устраивают супруга. Кроме того, оно предполагает, что в любой ситуации один из супру­гов может рассчитывать на поддержку и помощь другого. На основа­нии этого один из супругов делегирует часть ответственности, обя­занностей другому, вместе с тем предполагая, что и от него ждут вы­полнения своей части обязанностей и доли ответственности. Пред­ставления супругов о том, что значит быть родителями (а не просто матерью и отцом), делегировать часть ответственности, доверять суп­ругу, могут не совпадать, то есть не быть комплементарными, что ста­новится потенциальным источником конфликтов.

Кроме разделения ответственности и определенной уверенности в будущем, вызванной доверием к своему супругу (супруге), в про­цесс принятия решения стать родителями включается оценка готов­ности к такому шагу. Этот процесс включает два момента:

1) оценка собственной готовности стать родителем, то есть готов­ность раз и навсегда принять на себя ответственность за жизнь и благополучие другого человека — ребенка;

2) оценка готовности своего партнера в браке. С нашей точки зре­ния, переход от брачных отношений к семье - высшая степень доверия своему супругу.

Естественно, принятие решения стать родителями обусловлено не только готовностью к этому шагу. Такое решение в значительной мере зависит от системы ценностей человека, системы приоритетов, сформированной конкретной жизненной ситуацией и социальным окружением.

Доминирование того или иного фактора при решении стать ро­дителями зависит от конкретной ситуации. Как правило, в том слу­чае, когда зачатие произошло и необходимо решить, сохранять или не сохранять жизнь ребенку, доминирует фактор системы ценностей и системы приоритетов. Если же решается вопрос о времени зачатия ребенка (сейчас или позже), то доминирует фактор готовности.

Характерной чертой рассмотренных нами категорий является их возможное несоответствие реальности. Имеется в.виду то, что ответ­ственность, готовность и доверие могут оказаться мнимыми, не отве­чающими представлениям и ожиданиям партнера в браке. Это свя­зано с тем, что фактор предвидения имеет вероятностную природу, а представления и ожидания могут быть слишком идеализированны­ми, оторванными от реальности. С появлением ребенка происходит соотнесение предполагаемой картины с реальным положением дел.

Можно выделить несколько стратегий реализации родительства. Все разнообразие проявлений поведенческой составляющей компо­нентов родительства можно свести к двум основаниям, двум основ­ным стратегиям:

1) восприятие родительской роли как ограничения (временного или постоянного) для самореализации;

2) восприятие родительской роли, то есть рождения ребенка, как новой возможности для самореализации.

Любое событие, в том числе принятие родительской роли, может быть рассмотрено как с позитивной, так и с негативной точки зре­ния. Какую доминирующую оценку родительской роли изберет для себя субъект, такая стратегия родительства и будет реализовываться в поведенческой составляющей. Если родительская роль восприни­мается как ограничение, то постепенно произойдет принятие данной роли, но реализовываться она будет не в полной мере, а с определен­ными ограничениями для развития ребенка и себя как родителя. Субъект такой оценки станет ориентироваться на предполагаемое будущее или часто возвращаться к прошлому, а не будет в должной полноте проживать каждый миг настоящего. Рано или поздно такая субъективная оценка приведет к дисгармонии в детско-родительских отношениях и в семье в целом.

Наиболее оптимальной для ребенка, родителей и семьи в целом является вторая стратегия. Ее реализация создает наиболее благопри­ятные условия для развития личности ребенка, когда происходит со-развитие, сотрудничество, сотворчество родителей и ребенка. В свя­зи с тем, что появление ребенка открывает новые возможности для родителей, появление ребенка дает новый толчок для развития семьи

и семейных отношений, позволяет родителям наиболее полно реа­лизовать себя как личностям.

Итак, родительство — многогранный феномен, который представ­лен как на уровне личности, так и на надындивидуальном уровне, которые одновременно являются этапами формирования родитель-ства. Стремление к родительству не сводимо ни к биологическим инстинктам, ни к абсолютной социокультурной обусловленности. Логичнее рассматривать его как духовную потребность человека, к которой на определенном этапе (вынашивания и кормления ребен­ка) у женщины подключается биологический аспект.

Первоначальный уровень складывания родительства относится к добрачному периоду, когда под влиянием факторов макроуровня, мезоуровня и уровня личности начинают формироваться когнитив­ная, эмоциональная и поведенческая составляющие родительства.

Второй этап формирования представлен надындивидуальным уровнем, когда происходит согласование представлений о родитель-стве обоих супругов, реализация родительской роли на практике. Этот этап обусловлен воздействием факторов всех уровней, включая мик­роуровень. Как надындивидуальное целое феномен родительства тес­но связан с феноменами родительской любви, материнства, отцов­ства и такими понятиями, как ответственность, готовность и дове­рие. Все многообразие проявлений поведенческой составляющей родительства можно свести к двум стратегиям реализации родитель­ства: восприятие рождения ребенка как ограничения самореализа­ции либо как новых возможностей для нее.

Контрольные вопросы

1. В чем сущность системного подхода к пониманию феномена ро­дительства?

2. Каковы принципы феноменологического подхода в исследовании этого психологического явления?

3. Каковы компоненты комплексной структуры родительства?

4. Каковы основные факторы и уровни формирования родительства?