Я. А. Пономарев 4 страница

Предмет психологии оставался неопределенным. Психология превращалась в науку о человеке и обществе. Причем многие стороны действительности, вовлекаемые в психологическую науку, оставались в то время еще совсем недоступными научному знанию в пределах тех методов, которыми пользовалась «объективная психология». Правда, благодаря широте данной установки был сделан весьма важный шаг — в сферу психологии было вовлечено поведение (деятельность).

Представление о психическом как об отображении также было связано с привнесением в проблему неадекватной установки. Психологию следовало развивать на основе диалектико-ма-териалистической теории познания — теории отражения. Однако в данном случае теория отражения подменяла психологическую теорию. Исчез онтологический аспект субъективного отражения.

Следует подчеркнуть, что при этом предмет психологии опять приобрел некоторую определенность. Однако эта определенность оказалась во многих отношениях близкой раннему субстанциональному представлению о психическом — в качестве ее выступало все то же «предварительное осознание своеобразия психического как идеального».

При такой установке опять проявились недостатки субстан-ционалнзации психического. Путей к преодолению эмпирического уровня не было. Искусственным в этих условиях оказалось и включение в психологическую науку деятельности. Но все же синтез субъективных явлений и деятельности фактически был осуществлен.

Для преодоления описанных трудностей было необходимо, чтобы психологи отказались сводить психическое к идеальному и восстановили в правах исследования онтологического аспекта субъективных явлений. Оказалась неизбежной разработка собственно психологической теории, не тождественной гносеологической теории, а строящейся на ее основе.

Предметом психологической науки стал онтологический аспект субъективного отражения (динамическая модель действи-

тельности) и непосредственно формирующая это отражение деятельность (функция субъекта во взаимодействии с объектом). Таким образом, предмет психологии вновь приобрел необходимую определенность, основанную теперь уже на установке, соответствующей объективной действительности.

В принципе понимание предмета психологии как деятельности (функции субъекта во взаимодействии с объектом) и ее результативного выражения — субъективных явлений (точнее, динамической модели действительности, включающей в себя и неосознаваемые продукты деятельности, те, которые не представлены в самонаблюдении) можно было бы принять. Однако в таком случае психология натолкнулась бы на организационные трудности, едва ли преодолимые. Она должна была бы стать наукой о человеке и подчинить себе весь комплекс других, относящихся к нему наук, иначе говоря, вновь уподобиться «объективной психологии», «рефлексологии». Ее дальнейшее развитие, связанное с выходом за эмпирический уровень, должно было бы так или иначе идти по линии дифференциации знаний, по линии формирования абстрактно-аналитических и аналитико-синтети-ческих наук. В абстрактно-аналитических знаниях обнаружилась бы брешь (соответствующая тому самому «промежуточному звену», о котором мы упоминали, говоря о взаимоотношении гносеологии и физиологии).

Конечно, эта брешь могла бы быть заполненной какой-либо «новой наукой». Но тогда психология заняла бы место конкретной науки аналитико-синтетического типа. Для этого она должна была бы присоединить к себе, во всяком случае, педагогику и медицину. Однако эта лишь теоретически возможная линия развития знания весьма далека от тех действительных тенденций его развития, которые объективно существуют на сегодняшний день. Она весьма далека от той фактически сложившейся сейчас эмпирической многоаспектности, которая должна быть преобразована в спектр абстрактно-аналитических знаний. Действительные тенденции, господствующие сегодня в психологической науке, направляют психологию в область абстрактно-аналитических наук.

Для определения психологии как абстрактно-аналитической науки, как одного из структурных уровней организации деятельности человека, его субъективных явлений, иначе говоря, как одного из уровней организации жизни, мы и используем принцип ЭУС. Та конкретность, которая на предшествующем пути развития выступала как предмет психологии, должна быть разложена на структурные уровни ее организации; один из таких уровней и должен стать предметом психологии как абстрактно-аналитической науки — такова общая тенденция динамики понимания природы психического и предмета психологии.

Для разработки представления о психическом как об одном из структурных уровней организации жизни необходимо:

1) определить класс явлений, организация которых включает в себя элемент психического, т. е. определить класс конкретных взаимодействующих систем, функционирование которых опосредствуется психическим (при этом можно исходить из того понимания психического, которое получено к исходному моменту новой фазы анализа);

2) разложить конкретную систему выделенного класса на основные структурные уровни ее организации;

3) установить способ и компоненты абстрактно взятого взаимодействия, соответствующего психическому уровню;

4) установить отношение психического уровня к смежным структурным уровням.

Опыт всех предшествующих исследований говорит о том, что к классу явлений, организация которых включает в себя элемент психического, следует относить субъективные явления (динамические модели) и поведение живых систем (их ориентирование в пространстве и времени). Таким образом, к классу конкретных взаимодействующих систем, функционирование которых опосредствуется психическим, следует относить взаимодействие живых систем с окружающим; в этот класс включаются и субъективные явления (как интериоризированная форма высшего уровня таких взаимодействий).

Вместе с тем исследование динамики понимания природы психического и предмета психологии показывает, что психическое не следует отождествлять с данной конкретной системой. Его необходимо рассматривать как один из структурных уровней ее организации.

Поэтому полагать, как это делали представители многих психологических направлений, что изучение явлений упомянутого класса исчерпывается их психологическим исследованием, значит допускать существенную ошибку. Предмет психологии должны составить не сами по себе эти явления, а лишь один из структурных уровней их организации.

Если взять в качестве конкретной системы (упомянутого класса) взаимодействие человека (высшая форма организации поведения которого, несомненно, включает в себя субъективные явления) с окружающим миром, то спектр уровней организации рассматриваемых явлений • (в котором нас интересуют в первую очередь смежные с психическим уровнем) достаточно ясен (на основании сложившейся эмпирической многоаспектности): сверху — структурный уровень социальной организации, снизу — органической.

Это утверждение можно подкрепить ссылкой, например, на исследования уровней организации отражения.

Как нами уже упоминалось, отражение всегда есть сторона взаимодействия. Поэтому об иерархии интересующих нас форм (уровней организации) взаимодействия можно в какой-то мере судить по иерархии соответствующих уровней (форм, типов)

отражения. Исследования вопроса иерархии уровней отражения достаточно широко отображены в современной литературе.

Приведем пример одной из попыток классификации типов и классов отражения (рассматриваемого в онтологическом аспекте) по уровню его организованности.

В этой попытке²¹ выделяются следующие типы и входящие в них классы отражения.

1. Допсихическое отражение — отражение как свойство, присущее вещам неживой природы, а поскольку его элементы входят в отражение более высоких уровней, то оно присуще вещам любой природы.

2. Отражение в живой природе. В этом типе отражения необходимо выделить некоторые классы; а) отражение на органическом уровне организации, существующее в виде простейшей раздражимости растений, генетической информации, возбудимости при регуляции внутриорганических реакций у животных и человека; б) психическое отражение на уровне животных, обеспечивающее регуляцию их поведения.

3. Отражение на социальном уровне организации. Оно включает: а) психическое сознательное отражение человека, регулирующее его деятельность; б) отражение на уровне социального взаимодействия в виде форм общественного сознания, а также в виде продуктов материальной и духовной культуры, являющихся результатом внутренних и внешних взаимодействий человеческих общностей (профессиональных коллективов, классов, народов и т. д.); в) отражение в технике связи и управления, где человек создает искусственные системы, использующие естественное свойство отражения в неживой природе.

Существенно заметить, что типы и классы отражения приведены здесь в порядке сложности их организации. Указанный порядок не совпадает точно с их генетической преемственностью. Проблема генезиса форм отражения — особый, весьма сложный и пока что еще далеко не решенный вопрос. Те виды отражения, которые сейчас выступают перед нами как более или менее сложные по уровню организации, прошли длительный процесс преобразований. Существующие в настоящий момент виды отражения с относительно простой организацией не обязательно являются «предками» более сложных видов. Например, некоторые виды отражения разных уровней организации генетически возникли одновременно (скажем, отражение на уровне социального взаимодействия и психическое отражение на уровне человека) и т. п. Возникая на основе менее сложно организованной (низшей) формы, более сложная (высшая) форма не порывает с ней связи. Она оказывает на низшую обратное организующее и преобразующее влияние. Известно множество фактов, говорящих о том, что отражение, осуществляющееся вначале на уров-

Пономарев Я. Л.. Тюхтин В. С. Отражение как свойство материи.

не высших форм, превращается затем в явление, осуществляющееся на уровне более низшей формы, причем существенные элементы, свойственные данному отражению на уровне высшей формы, редуцируются.

В таком отношении находятся, например, условные и безусловные рефлексы; в последних элемент психического отражения, свойственный условным рефлексам, оказывается редуцированным. Многие ныне существующие формы отражения сложились в результате специализации, приведшей к существенному упрощению уровня организации их генетических предшественников. Например, ряд растений во взрослых формах обладает лишь простейшим видом раздражимости, не имеющей никаких намеков на психическое отражение животных, обеспечивающее регуляцию их поведения. Однако в период размножения эти растения создают зооспоры, которым присущ более высокий уровень организации отражения, в некоторой мере напоминающий психическое отражение животных²². Некоторые функции кибернетических устройств в известной мере близко напоминают высшие формы отражения. Генетически эти устройства — продукты социальной организации. Однако все взаимодействия, осуществляющиеся в этих устройствах, не выходят за пределы форм взаимодействия, реализуемых средствами неживой природы.

Изучение генезиса форм отражения в живой природе тесно связано с решением проблемы генезиса самих форм жизни. Однако современная наука пока что еще мало исследовала эти связи. Пока что различные формы отражения исследуются изолированно друг от друга различными науками.

Таким образом, расчленение рассматриваемой нами конкретной системы на социальный, психический и органический уровни организации можно считать достаточно обоснованным. Раскрытие природы данного уровня связано прежде всего с определением основных характеристик психического взаимодействия: его способа, компонентов, процесса, продукта и отношения к смежным уровням организации.

Способ психического взаимодействия. Вопрос о способе психического взаимодействия неразрывно связан с вопросом о происхождении психического — это две стороны одной и той же проблемы.

Специальный анализ генезиса психического не является задачей данной работы. Поэтому ограничимся лишь несколькими замечаниями по этому поводу.

Мы только что высказали положение о том, что для точного отображения генезиса уровней организации живой системы, равным образом как и для точного отображения ее филогенетического становления, пока еще недостаточно знаний. Однако это

Подробнее эти вопросы рассмотрены в другой работе автора: Пономарев Я- Л. Психология творческого мышления. М., 1960,

не означает, что в исследовании данной области нет существенных достижений.

В нашей психологической литературе отображено исследование развития психики, проведенное А. Н. Леонтьевым (1947, 1959, 1965). Это исследование уделяет значительное внимание и вопросу возникновения психики. А. Н. Леонтьев критически рассмотрел многочисленные попытки решения этой проблемы в прошлом. Одни из исследователей связывали возникновение психики с появлением человека, другие отстаивали всеобщую одухотворенность природы, третьи признавали психику свойством любой живой материи, четвертые относили ее к свойствам только тех живых существ, которые имеют нервную систему.

В основу собственных исследований А. Н. Леонтьев положил выдвинутую им в 1936 г. совместно с А. В. Запорожцем гипотезу, согласно которой возникновение психики связано с переходом от форм взаимодействия, свойственных неживой природе, к формам взаимодействия, присущим живой материи. Этот переход выражается в факте возникновения качественно новой системы — субъекта, с одной стороны, и объекта — с другой. Выделение субъекта и объекта предполагает возникновение в природе качественно нового типа связи, объединяющей эти вновь формирующиеся реальности,— типа сигнальной связи. Такой тип возможен лишь при наличии у субъекта чувствительности — особой формы раздражимости, способности к ощущению. Эта способность возникает вместе с развитием специфического для субъекта способа взаимодействия с объектом, когда значимыми оказываются не только связи, непосредственно служащие удовлетворению потребности в обмене веществ, но и те связи, которые соотносят организм с другими, на первый взгляд нейтральными воздействиями, ориентирующими организм в окружающей среде.

Критерий наличия психики, лежащий в основе этой гипотезы, в своем существе близок к различию условных и безусловных рефлексов, введенному И. П. Павловым. В таком контексте проблема возникновения психики может быть в известном смысле представлена как проблема установления генетического взаимоотношения безусловных и условных рефлексов. Не подлежит сомнению, что подавляющее большинство безусловных рефлексов высших животных и человека являются закрепленными наследственностью актами, возникающими в ходе индивидуального приспособления живой системы к окружающему²³.

Современная физиология все более и более стирает резко проведенную вначале грань между условным и безусловным. Многие исследователи соглашаются, например, с тем, что практически в поведении животного часто бывает невозможно отличить твердо закрепленный условный рефлекс от безусловного.

См. подробнее: Пономарев Я- А. Психология творческого мышления.

Было также установлено, что понятие «сигнальность» приложи-мо не только к условному, но и к безусловному рефлексу (Анохин, 1949). Некоторые физиологи считают, что в индивидуальном развитии живой системы безусловные рефлексы как таковые проявляются только один раз в жизни, после чего они деформируются условнорефлекторной надстройкой и в чистом виде уже не осуществляются (Быков, Пшоник, 1949; Быков, Конради, 1955). Условный рефлекс выступает как бы в роли некоторого подготовительного этапа формирования сложнорефлекторной деятельности или ее распада.

Безусловные рефлексы можно представить, таким образом, в известной мере продуктами психического анализа и синтеза, возникающего в системе взаимодействия субъекта и объекта. У истоков жизни этот анализ и синтез, надо полагать, был примитивен и осуществлялся соответственно примитивными механизмами. Однако по мере того как структура организма накапливала продукты этого анализа и синтеза, возрастали и возможности последнего, которые на стадии современного человека достигали грандиозных размеров.

Современное определение рефлекса как акта приспособления животного или человека к окружающей среде, как ответного действия организма на воздействия внешней среды, осуществляемого посредством центральной нервной системы, логически несовершенно. В нем соединены два логически несовместимых момента: специфическое для высокоразвитой живой системы взаимодействие со средой и деятельность нервной системы. Понятие рефлекса как особого рода взаимодействия, регулирующего приспособление живых систем к окружающему, должно быть логически отделено от прочих присущих им видов взаимодействия не указанием на форму физиологического механизма этого взаимодействия (известны ведь и другие формы, например ростовая, тургорная), а при помощи указания способа, которым данное взаимодействие осуществляется.

Поскольку эта сторона вопроса до настоящего времени не подвергнута достаточно глубокому анализу, остается нерешенным вопрос и об историческом моменте возникновения психического ²⁴. Следует ли считать элементарные формы приспособительной деятельности у бактерий, простейших, высших растений рефлексами, а вместе с тем и осложненными примитивными психическими событиями? Или, может быть, эгот способ взаимодействия живых существ со средой настолько отличен от более сложно организованных способов, что соответствующие ему события не могут рассматриваться как включающие в себя элементы психического? Ответ на эти вопросы требует глубокого

²⁴ Здесь, разумеется, мы имеем в виду лишь данную систему рассуждений; решение вопроса об историческом моменте возникновения психического, по всей вероятности, наталкивается на множество других трудностей.

экспериментального анализа, направленного на Выявление наличия или отсутствия в данных формах взаимодействия принципа сигнальности. Если справедливым окажется первое предположение, то подлинную основу рефлекса придется искать в периоде, соответствующем становлению живого; если же данные формы лишены принципа сигнальности, то, следовательно, именно они и составляют подлинную филогенетическую основу безусловных рефлексов, а вместе с тем и тот нижний предел, до которого спускаются продукты психического взаимодействия в своих фило- и онтогенетических преобразованиях.

Пока мы можем сказать только одно: на сегодняшний день больше оснований у первого предположения.

В этом отношении существенный интерес представляют идеи П. К. Анохина об опережающем отражении, т. е. об отражении, посредством которого живые системы приспосабливаются к будущим, еще не наступившим событиям.

Вопросы о том, когда в эволюции живой природы появился условный рефлекс, есть ли условный рефлекс у простейших растений, может ли быть врожденная деятельность сигнальной, Анохин (1962) считает искусственными. «Универсальным принципом приспособления живого к условиям окружающего мира является опережающее отражение последовательно и повторно развивающихся событий внешнего мира, «предупредительное» приспособление к предстоящим изменениям внешних условий или в широком смысле — формирование подготовительных изменений для будущих событий... Этот принцип имеет силу уже с первых этапов формирования живой материи. Поэтому вопрос может быть только о форме, в какой этот принцип опережающего отражения внешнего мира представлен на данном уровне развития. У одноклеточных он представлен в форме цепей химических преобразований, опережающих развитие последовательного ряда внешних событий. У высших животных он проявляется в форме участия специализированных нервных аппаратов, дающих огромный выигрыш в быстроте опережения. Однако во всех случаях эта форма опережающего отражения имеет одну и ту же решающую черту — сигнальность».

Описанные выше и подобные им положения служат для нас основанием выработки принципа выделения способа психического взаимодействия. Таким принципом является анализ особенностей ориентации одних тел относительно других.

Живая система, в частности человек, может взаимодействовать с окружающим и неспецифическим для него образом, например чисто физически, как инертная масса при столкновении с каким-либо другим телом. Человек может взаимодействовать с окружающим и чисто химически, когда он, например, случайно прикоснувшись к горячему, получает ожог. Загар на коже может быть примером непосредственного органического взаимодействия. Однако такие формы взаимодействия неспецифич-

ны для человека. Другое дело, когда он, охраняя свой организм от вредных воздействий, бежит от огня, либо тушит пожар. Рассматривая такие случаи в самом широком значении, можно увидеть в них способ ориентирования одной материальной реальности относительно другой. Существует ли подобный способ в нижестоящих формах взаимодействия? Ни гравитационный, ни электромагнитный способы ориентирования, ни все прочие, известные физике, химии, биофизике, биохимии и физиологии, не могут быть использованы при объяснении того, как осуществляется такая своеобразная связь. Факт сближения с благоприятствующим, удаления от разрушающего — этот факт специфического ориентирования живой системы по отношению к окружающему мы и рассматриваем как отправной, кардинальный факт.

По первому впечатлению может показаться, что это случай дистантного ориентирования, игнорирующего все физические законы. Однако более внимательный анализ показывает, что опосредствующая данное ориентирование цепь — контактна. Взаимодействие, как и во всех случаях, осуществляется от точки к точке. Посредством потока фотонов встречный предмет связывается с рецептором — глазом, последующая цепь преобразований раздражителей дает то, что принято называть сигналом; последний, опять-таки через цепь преобразований, определяет ответ живой системы. Может быть, здесь в сигнале имеется разрыв контактной цепи взаимодействия? Но и это не так: наш опыт, куда входит и усвоенный нами опыт общественно-исторический, содержит в себе, хотя и в чрезвычайно редуцированном виде, всю непрерывную цепь ранее пройденных опосредствовании. Каждый элемент этой цепи подчинен законам физики, химии, биофизики, биохимии, физиологии, однако то, что объединяет все эти законы в новую специфическую структуру, представляет собой новое качество, характеризующее новый способ взаимодействия.

Можно рассмотреть этот вопрос и в несколько ином плане.

Хорошо известно, что во всех естественных формах взаимодействий неживой природы ориентирование одних тел относительно других осуществляется либо путем непосредственного контакта тел, либо посредством силовых полей, образуемых взаимодействующими телами (например, посредством гравитационного поля и др.). В живой природе принцип специфической ориентации качественно иной. Ориентирование живых тел относительно окружающего опосредствуется использованием его отражения — прямая связь опосредствуется сигнальной. Такая форма связи включает в себя способность выделять структуры, специфическим образом использовать носителей информации. Именно на этой основе осуществляется специфическое для живой системы сближение с благоприятствующими ей факторами и удаление от того, что может принести ущерб.

В кибернетике уже предпринимались весьма плодотворные попытки определить жизнь как высокоустойчивое состояние вещества, использующее для выработки сохраняющих реакций информацию, кодируемую состояниями элементов этого вещества (Ляпунов, 1964).

Учитывая все сказанное, можно заключить, что принцип сигнальной связи и есть то, что характеризует способ психического взаимодействия, а тем самым и сущность психического: психическое есть сигнальное взаимодействие.

Компоненты психического взаимодействия. При определении компонентов психического взаимодействия мы пользуемся терминами «субъект» и «объект», употребляя их не в гносеологическом, а в онтологическом смысле.

Психологическая наука не может охватить, как мы это уже неоднократно подчеркивали, всю полноту конкретного взаимодействия живых систем с окружающим; ее задача состоит в исследовании лишь одного из структурных уровней организации такого взаимодействия — абстрактно взятой системы, специально выделенной для анализа и включающей в себя лишь отдельные свойства компонентов конкретного взаимодействия. Поэтому компонентом психического взаимодействия нельзя рассматривать, например, человека, взятого во всей полноте его свойств. Психология не изучает человека как организм (понимаемый как абстрактно рассматриваемая система): такой аспект анализа человека — прежде всего физиологический. Конечно, без психологии сущность организма понять нельзя; нельзя понять без физиологии и сущность психики: конкретность здесь расчленена абстракцией высшего порядка. Восстановление конкретности прежде всего низшего порядка, а тем самым и конкретной связи абстрактных наук — психологии и физиологии — специальная задача стыковых наук: сверху вниз — психофизиологии, снизу вверх — физиологической психологии.

Психологические исследования не охватывают человека и как личность. Сущность личности психология может раскрыть лишь в контакте с социологией, где обе абстрактные науки выступают уже как элементы науки конкретной. Аналогично предшествующему случаю связь между психологией и социологией устанавливается специально, с одной стороны, психосоциологией и, с другой — социопсихологией.

Психология изучает человека лишь как систему, способную к сигнальному взаимодействию, рассматривая лишь одно его свойство — то, в котором человек выступает как субъект. Поэтому психология не может исчерпать всего многообразия деятельности человека в ее конкретной полноте, всей многогранности его поступков. Чем полнее необходимо раскрыть многогранность конкретного поступка, тем большее число абстрактных дисциплин должно вовлекаться в качестве элементов знания, раскрывающего данную конкретность, тем выше должен быть

порядок конкретности аналитико-синтетическои модели данного явления.

Предметом психологического исследования являются формы и закономерности сигнальной — психической — деятельности²⁵, которым подчиняются и труд, и учение, и игра. Психология изучает законы взаимодействия субъекта с объектом, вопреки которым не может быть совершен ни один поступок.

Субъект в психологическом смысле — это то свойство человека, которое делает его способным к сигнальному взаимодействию с окружающим. Данное свойство не может формироваться, например, только внутри системы организма или внутри системы организм — среда.

Человек под полным наркозом остается организмом, но перестает быть субъектом, он продолжает взаимодействовать со средой, но объекты в этих условиях для него не существуют — взаимодействие с объектом выключается. Субъект формируется в ходе сигнального взаимодействия человека с окружающим. Лишь в силу этого взаимодействия человек становится субъектом и лишь в данном взаимодействии он остается им, проявляется как субъект. Субъект можно определить и как свойство живой системы, обеспечивающее ей использование носителей информации о состояниях внешней и внутренней среды при регуляции поведения (деятельности).

В той мере, в какой субъект не тождествен организму, объект не тождествен среде организма. Объект всегда заключен в конкретных элементах внешней или внутренней среды человека, но сами по себе элементы этой среды — еще не объект. Объектом являются те свойства предметов, явлений, которые вовлекаются в сигнальное взаимодействие; их содержание как объекта оказывается зависимым от особенностей способа, которым взаимодействует с ними субъект.

Характеристика объекта столь же динамична, как и характеристика субъекта. Объект в известном смысле — продукт психического процесса, того воздействия, которое оказывает субъект на ситуацию в ходе его взаимодействия с ее элементами. Изменения субъекта неразрывно связаны с изменениями объекта. Развитие субъекта предполагает развитие объекта. И то и и другое не определяется каким-либо одним полюсом взаимодействия, т. е. субъектом или объектом. Развитие как субъекта, так и объекта определяется их взаимодействием. Без субъекта нет и объекта.

С определенной мерой условности субъект может быть представлен и в его конкретном воплощении (как относительно конкретная система с усеченным высшим уровнем организации). В

²⁵ Содержание понятия «психическая деятельность» фактически в значительной мере уже разработано в русле эмпирической многоаспектное™; оно представлено тем, что психологи обычно понимают под структурой деятельности.

таком случае субъект выступит как модель способа (процесса) взаимодействия субъекта с объектом, как модель способа сигнальной связи, представленная в своем ядре элементами конструкции центрального органа ориентации во времени и пространстве, в высших формах развития жизни — мозга. В абстрактном плане (на психологическом уровне) такая модель может быть изображена в виде схемы (аналогичной по типу абстракции схеме, например, той или иной электронной вычислительной машины).

Эта модель не тождественна тем моделям субъективного отражения, с которым фактически имела дело традиционная психология, т. е. моделям предметов и явлений (точнее, ситуаций), с которыми субъект вступает в сигнальную связь. Ни один из элементов модели способа взаимодействия субъекта с объектом непосредственно не представлен в сознании, не дан в интроспекции, мы не имеем никакого непосредственного представления об этой модели. И вместе с тем — это важнейший элемент предмета психологии, один из важнейших элементов продукта ²⁶ психического процесса — психики.

Другая сторона психики представлена конкретно теми моделями, которые хорошо знакомы традиционной психологии, т. е. моделями ситуаций, предметов, явлений. Осознаваемые модели этого класса как раз и есть то, что именуется субъективным отражением. Абстрактные срезы психологического уровня этих моделей необходимы для психологического исследования — ими оперирует субъект. Однако психологическому исследованию необходимы именно «абстрактные срезы», фиксирующие психологические формы данных образований и отвлекающиеся от их непосредственного содержания. Это содержание и не может быть раскрыто лишь средствами психологического исследования, поскольку оно зависит не только от способа сигнальной связи, но и от собственной природы отражаемых предметов.