Сексуальные извращения

Особенно темными и непонятными являются случаи так называемых сексуальных извращений. В клинической сексологии[143] специалисты единодушны, что не существует никаких четких определений сексуального поведения, которые можно классифицировать как извращение или не как извращение. Сегодня сексуальное действие переживается и рассматривается как извращение, если оно совершается в отношении сексуального партнера, который этого не хочет. Это может начинаться уже с нежного касания или поцелуя, на который человек не хочет отвечать, и вследствие которого он чувствует себя используемым, и заканчиваться отвратительными сценариями, вплоть до умышленного убийства на почве полового извращения. Но остается вопрос, почему сущность сексуальности такова, что в ней человек может доходить до самых низменных глубин и безграничного злоупотребления властью над другим человеком. Рудольф Штайнер включает в разряд извращений также и национализм и связанную с ним ненависть по отношению к «чужому», «другому». Ведь связанное с физическим телом астральное тело действует в жаждах и импульсах, которые привязаны к конституции физического тела, конституции народа и к крови. В душевном астральное тело живет в полярном напряжении между симпатией и антипатией. Оно является носителем частично привязанной к телу и частично свободной от тела жизни ощущений и чувств, а также носителем музыкальных форм переживания в интервалах и гармоничных/дисгармоничных отношениях между людьми, вещами и сущностями. Цифровые законы макрокосмоса и все, с чем человек вступает в осознанные отношения на земле, составляют горизонт его переживаний и воздействий. В физическом теле человека астральное тело является причиной движения, притяжения и отторжения, напряжения и расслабления. Если его силы действуют слишком активно, оно может нейтрализовать действие силы Я, если эта сила не приобрела достаточной компетенции в результате воспитания и жизни: тогда человек способен к реакциям, к которым его вынуждает его окружение. Чем меньше уверенности и идентичности в духовной сфере, тем больше выражено стремление к безопасности и стабильности на душевно–физическом уровне. Потребность в безопасности в группе, стремление к признанию или страх быть исключенным могут стать мотивом деструктивного поведения. Национализм и фанатизм являются проявлениями коллективной псевдо–идентичности, которая заменяет собой отсутствующую или слабо проявленную личную идентичность. Любая форма образования группировок, основанных на идеологии, связана с опасностью потери личности и идентичности. Она поддерживает «раз–индивидуализацию», предоставление себя на службу другим и зависимость от других, замещая собой индивидуальное Я. Часто, глядя на соответствующих людей в зале суда или при личном контакте, совершенно не верится, что они убивали, издевались и т.п. Довольно часто они кажутся мягкими, сентиментальными и часто отмечены печатью жалости к себе. Инфантильное отношение к жизни и страх перед самим собой полностью противоречат их жестокому брутальному поведению в отношении их жертв. Как говорится в старой пословице: Когда боги покидают храм, в нем заводятся приведения. Это справедливо и в отношении человеческого тела: где Я отступает или же не может правильным образом инкарнироваться, там на его место вступают другие силы. Мысли, чувства и мотивы являются реальностями – признаем мы это или нет. Духовный мир с его силами и сущностями проникает в человеческую душу, которая сама является ареной развития человеческого духа, или как в пьесе «Разбойники» молодого Шиллера говорит Карл Мор: Я сам свой рай, я сам свой ад[144]. Он признает, что от него и деятельности его Я зависит то, в какой душевной или духовной сфере он будет развиваться.