Общение и деятельность. Общение как деятельность

Предложить определение общения — Важное дело, но им нельзя ограничиться; дальше требуется дать его по­нимание. Скажем сразу же, что, рассматривая общение как психологическую категорию, мы интерпретируем его как деятельность, и потому синонимом общения является для нас термин коммуникативная деятельность.

Прежде чем раскрыть этот тезис, скажем, что совет­ские психологи, при всем различии их подходов к истол­кованию феноменов общения, единодушно подчеркивают неразрывную связь общения и деятельности.

Категория деятельности вообще занимает в системе понятий советской психологии важнейшее место. В по­исках лаконичного указания на главное отличие чело­века от других существ М. С. Каган даже предлагает называть его «Homo Agens», т. е. «человек действую­щий» [1974, с. 5]. Разработано несколько неодинаковых теорий деятельности. Наибольшее признание из них по­лучили концепции С. Л. Рубинштейна [1946, 1973], Б. Г. Ананьева [1980а], Л. С. Выготского [1982, 1983],

A. Н. Леонтьева [1983]. В основу своего понимания об­-
щения мы положили концепцию деятельности, разрабо­
танную А. Н. Леонтьевым и развитую А. В. Запорожцем
[1960а, б, 1979], Д. Б. Элькониным [1960, 1978а],

B. В. Давыдовым [1977], П. Я. Гальпериным [1978].
С точки зрения указанной концепции деятельность есть реальный процесс, складывающийся из совокупности действий и операций, а основное отличие одной деятельности от другой состоит в специфике их предметов. Про­анализировать любой вид деятельности — значит ука­зать, в чем состоит ее предмет, выяснить побуждающие

ее потребности и мотивы, описать разновидности состав­ляющих деятельность действий и операций.

Связь общения и деятельности можно понимать по-разному. Так, по мнению Г. М. Андреевой [1980а], они могут рассматриваться как две примерно равнозначные категории, отражающие две стороны социального бытия человека [Б. Ф. Ломов, 1975]; общение может высту­пать как сторона деятельности, а последняя — как усло­вие общения; наконец, общение интерпретируется как особый вид деятельности. Сама Г. М. Андреева ратует за наиболее широкое понимание связи деятельности и общения, при котором «общение рассматривается и как сторона совместной деятельности (поскольку сама дея­тельность не только труд, но и общение в процессе тру­да), и как ее своеобразный дериват» [1980а, с. 95].

Применяя концепцию А. Н. Леонтьева к анализу об­щения как к особому виду деятельности, мы обозначили ее термином «коммуникативная деятельность». Повто­рим, что для нас, следовательно, «общение» и «коммуни­кативная деятельность» — синонимы. Но необходимо подчеркнуть отличие нашего подхода к общению от ти­пичных для западной социальной психологии подходов к коммуникативному процессу как внешнему поведению, характеризуемому с формально-количественной точки зрения. Толкование общения как деятельности выдви­гает для исследователя на передний план содержатель­ную сторону и ставит в центр внимания анализ его потребностно-мотивационных аспектов. Поэтому избранный нами подход к изучению общения в известном смысле противоположен подходу к нему как к поведению, хотя в обоих случаях психолог отправляется от регистрации внешне наблюдаемых коммуникативных операций. Но при анализе деятельности он движется от операций в глубь явлений, а при анализе поведения остается на по­верхности фактов.

Итак, что значит понимать общение как особый вид деятельности Мы согласны с В. В. Давыдовым [1977], что для этого необходимо выделить в общении основные структурные компоненты. Другими словами, требуется наложить на коммуникативную деятельность общую сетку, решетку, применимую для изучения любых видов деятельности, и наполнить ее ячейки конкретным содер­жанием. Вот что у нас получилось в результате подоб­ного наложения. Структурные компоненты коммуника­тивной деятельности выглядят следующим образом.

Предмет общения— это другой человек, партнер по общению как субъект. Сходное определение предмета общения дает Т. В. Драгунова [Возрастные и индивиду­альные особенности..., 1967].

Потребность в общениисостоит в стремлении челове­ка к познанию и оценке других людей, а через них и с их помощью — к самопознанию и самооценке. Люди узнают о себе и об окружающих благодаря разнообраз­ным видам деятельности, так как человек проявляется в каждой из них. Но общение играет в этом отношении особую роль, потому что направлено на другого челове­ка как на свой предмет и, будучи двусторонним процес­сом (взаимодействием), приводит к тому, что познаю­щий и сам становится объектом познания и отношения другого или других участников общения. Указанная точка зрения нашла широкое отражение в трудах кон­ференций по социогенным потребностям [Проблемы формирования социогенных потребностей, 1974] и по проблемам познания людьми друг друга [Теоретические и прикладные проблемы..., 1975].

Коммуникативные мотивы— это то, ради чего пред­принимается общение. Предложенное выше понимание предмета деятельности общения, естественно, приводит к выводу о том, что мотивы общения должны вопло­щаться, или, по терминологии А. Н. Леонтьева [1983], «опредмечиваться», в тех качествах самого человека и других людей, ради познания и оценки которых дан­ный индивид вступает во взаимодействие с кем-то из окружающих.

Действие общения— это единица коммуникативной деятельности, целостный акт, адресованный другому че­ловеку и направленный на него как на свой объект. Две основные категории действий общения — инициативные акты и ответные действия.

Задачи общения— это та цель, на достижение кото­рой в данных конкретных условиях направлены разно­образные действия, совершаемые в процессе общения. . Цели (мотивы) и задачи общения могут не совпадать между собой.

Средства общения— это те операции, с помощью ко­торых осуществляются действия общения.

Продукты общения— образования материального и духовного характера, создающиеся в итоге общения. К ним относится прежде всего тот «общий результат», о котором мы упоминали в определении общения, но

также и взаимоотношения [Я- Л. Коломинский, 1976; Отношения между сверстниками..., 1978], избирательные привязанности [С. В. Корницкая, 1975; Р. А. Смирнова, 1981] и, главное, образ самого себя и других людей — участников общения [А. А. Бодалев и др., 1970; Н. Н. Авдеева — в кн.: Проблемы периодизации..., 1976; Экспериментальные исследования..., 1979; И. Т. Димит­ров; М.И. Лисина, Н. Н. Авдеева; А. И. Силвестру — в кн.: Исследования по проблемам..., 1980].

Более подробный анализ структуры коммуникативной деятельности можно найти в наших работах [Развитие общения..., 1974, 1974а, 1978; Исследование по пробле­мам..., 1980].

Повторим, что подход к общению как деятельности имеет, на наш взгляд, ряд преимуществ по сравнению с рассмотрением его как особого рода поведения, или взаимодействия, или совокупности условных реакций че­ловека на сигналы, поступающие от другого лица. Ана­лиз общения как деятельности позволяет четко опреде­лить качественное преобразование при переходе от взаи­модействия животных к общению у человека и в ходе онтогенетического развития. И филогенетическое и он­тогенетическое развитие перестает сводиться к умноже­нию коммуникативных операций или к появлению новых средств обмена информацией и осуществления контак­тов; напротив, сами перемены этого рода получают свое адекватное объяснение через преобразование потребно­стей и мотивов общения. Важное преимущество предла­гаемого подхода к общению как к коммуникативной дея­тельности мы видим также в том, что он позволяет соот­нести общение с другими видами деятельности человека, понять место общения в их системе и в конечном счете определить связь общения с общей жизнедеятельностью индивида.