Экономика организованной преступности

Иногда преступники организуют нелегальные фирмы, которые могут быть объединены в национальные или даже международные картели, ведущие деятельность в таких криминальных сферах, как вымога­тельство кредитов, проституция, азартные игры и наркоторговля, а так­же в законных областях, причем их основными методами ведения бизнеса являются насилие и коррупция полицейских властей. С эко­номической точки зрения, некоторые из приписываемых организо­ванной преступности характеристик реалистичны, некоторые — нет. Деятельность, ассоциируемая с организованной преступностью, в пер­вую очередь подразумевает добровольные отношения продавец—поку­патель, а не принудительный обмен. Поскольку подобные отношения обычно подразумевают определенную степень организации и специа­лизации, неудивительно, что именно фирмы, а не отдельные индиви­ды занимаются данной деятельностью. Может показаться, что отно­сительная заметность организации по сравнению с индивидом делает ее весьма уязвимой. Однако поскольку деятельность организованной преступности подразумевает согласие жертв, организация подвергает-

³⁴ См. Thomas J. Philipson & Richard A. Posner. The Economic Epidemiology of Crime, 39 J. Law & Econ. 405 (1996).

Экономика организованной преступности

ся относительно небольшой опасности пресечения ее деятельности, по крайней мере обычным методом в результате жалобы жертвы. (Отсюда важность тайных агентов, прослушивания, обманных уловок и других провоцирующих методов приведения в исполнение норм уголовного права.) Коррупция полицейских властей является есте­ственным продолжением природы криминальной деятельности (по­чему?).

Неудивительно, что организованная преступность иногда долж­на использовать насилие (более часто — угрозу насилия), поскольку выполнения ее контрактов нельзя потребовать законными средствами. Тем не менее, существует аргумент в пользу того, что организован­ная преступность имеет тенденцию применять насилие менее часто, чем неорганизованная. Насилие пугает публику и потому побужда­ет полицию затрачивать больше усилий на предотвращение дея­тельности, приводящей к этому насилию. Это следствие примене­ния насилия является внешним по отношению к индивидуальному преступнику, но оно не является таковым по отношению к круп­ной преступной организации. Поэтому последняя имеет стимул к сдерживанию склонности своих членов к насилию и может легко добиться успеха, если подкупила полицию, что, как мы говорили, было следствием деятельности, скорее, организованной, чем неорга­низованной преступности.

Недоступность правовых санкций для наказания нарушения нелегальных контрактов также подразумевает, что организованная преступность в большей степени зависит от доверия, чем стороны законных контрактов. Поэтому можно ожидать, что семейные отно­шения в преступных организациях встречаются чаще, чем в закон­ных. Кроме того, поскольку доверию благоприятствует повторение трансакций, можно ожидать, что организованная преступность преоб­ладает в сферах деятельности, в которых меньше текучесть кадров. Это объясняет, почему преступные организации, занимающиеся про­ституцией, часто содержат публичные дома, но редко нанимают улич­ных проституток. Текучесть среди уличных проституток намного выше (почему?), чем среди проституток, занятых в публичных домах.³⁵

Неудивительно также, почему преступные организации должны пытаться вступить в законный бизнес. Подобные предприятия дают привлекательные инвестиционные возможности для людей, имеющих деньги для инвестирования и предпринимательские способности. Сле­дует ли подобное проникновение поощрять или предотвращать? С одной стороны, метод сокращения организованной преступности состоит в увеличении ожидаемого дохода от альтернативных законных видов деятельности. С другой — в той степени, в которой доходы, получен-

³⁵ См. Andrew R. Dick. When Does Organized Crime Pay? A Transaction Cost Analysis, 15 Intl. Rev. Law & Econ. 25 (1995).

Уголовное право

ные организованной преступностью, могут быть безопасно инвестиро­ваны в законную деятельность для принесения дополнительной при­были, ожидаемый доход организованной преступности выше, чем был бы в ином случае.

Наименее правдоподобными особенностями в нашем фрагмен­тарном описании организованной преступности являются приписы­ваемые ей национальные и международные масштабы операций и монопольная прибыль. Крупномасштабные предприятия в обычных сферах деятельности организованной преступности должны столкнуть­ся со значительными отрицательными экономиями по двум причи­нам. Во-первых, это главным образом сферы оптовой продажи и розничной дистрибуции, причем дистрибуция в значительной степе­ни децентрализована, что отражает отрицательные экономии от мас­штаба. Во-вторых, тайная форма, которую вынуждены иметь крими­нальные предприятия, не позволяет им устанавливать сложные меха­низмы контроля, подразумевающие большой объем коммуникаций, характерный для крупных фирм в других сферах деятельности.

Областью деятельности организованной преступности, в которой, однако, важна монополия, является охранный рэкет, форма вымога­тельства. Чтобы убедить жертву выплатить соответствующую сумму, банда должна быть в состоянии гарантировать, что никто другой не посягнет на него или на его имущество. Иными словами, банда долж­на иметь локальную монополию на незаконное насилие. Можете ли вы объяснить, почему государственные чиновники часто бывают эф­фективными вымогателями?

Должна ли государственная политика способствовать или пре­пятствовать монополизации криминальных рынков? Там, где крими­нальная деятельность состоит в продаже нелегальных товаров и услуг, таких как наркотики или проституция, эффект монополизации за­ключается, через увеличение цены товаров и услуг, в сокращении потребления (см. п. 9.3). Почти никто не склонен полагать, что дея­тельность по приведению законов в исполнение действительно может устранить эти незаконные рынки. Борьба с преступностью приводит к увеличению цены, а значит, к сокращению потребления продуктов, продаваемых на этих рынках. Стало быть, повышение конкурентно­сти этих рынков должно уменьшить эффективность этой политики по приведению законов в исполнение.

Некоторые утверждают, что правовые санкции против типичных видов организованного преступного бизнеса, таких как проституция и азартные игры, имеют эффект создания «тарифа», который позволяет людям, готовым нести риск уголовного наказания, получать моно­польную прибыль от занятия этими видами деятельности.³⁶ Но так как ожидаемые издержки наказания являются издержками занятия

³⁶ Herbert L. Parker. The Limits of the Criminal Sanction 277-282 (1968).

Война с наркотиками

нелегальным бизнесом и должны быть покрыты, как и все остальные издержки, цена, включающая эти издержки, не является монополь­ной ценой — это конкурентная цена, хотя и более высокая, чем могло бы быть в случае, если бы деятельность была легальной и не подразумевала издержек наказания.³⁷ Является ли деятельность орга­низованной преступности картелизованной и тем самым принося­щей монопольную прибыль — это вопрос, ответ на который не сво­дится к констатации нелегальности этой деятельности.