ВОСПОМИНАНИЯ ПРИ ЖИЗНИ 1 страница

Дихтярёва Татьяна Ивановна, г. Луганск

У диакона Филиппа я была всего два раза, но за это короткое время я убедилась, что он не простой человек, а прозорливый старец, истинный слуга Божий. В домик к нему я не заходила, была во дворе, там с ним и говорила. Когда шла к нему в первый раз, то купила булочку на гостинец, по дороге встретились знакомые, которые тоже ходили к отцу Филиппу. Они мне и говорят: «Не неси ему булочку, он у тебя её не возьмёт, потому что вчера приходила одна продавщица к нему и принесла конфет, а он их себе не взял, а по двору раскидал». А я им ответила: «У той продавщицы, может быть, были конфеты ворованные, или она людей обвешивала, а я эту булочку за трудовые копейки купила, дедушка Филипп её обязательно возьмет». Когда я пришла к отцу Филиппу во двор, он встретил меня ласково, я ему отдала булочку, он взял её, дает Марийке и говорит: «На, неси булочку в хату, будем обедать сейчас». Вот такой он был справедливый и прозорливый, очень хорошо относился к простому трудовому народу.

После войны я осталась вдовой с сыном, муж погиб на фронте. Вот нашелся один мужчина, тоже вдовец с сыном и говорит мне: «Я вдовец, ты вдова, у меня сын, у тебя сын, давай с тобой сойдемся, да и будем жить». Я, прежде чем дать ему ответ, пошла к отцу Филиппу за советом, как же мне поступить. Пришла к нему и всё рассказала. А он мне говорит такую притчу: «Как был я молодой, да познакомился с вдовой, зовут её Настя. Да и остался, дурак, сам. Эх, и на платье бы подарил». Я ничего не поняла из этих слов и пошла посоветоваться с родственниками. А они все в один голос кричат, отговаривают меня, чтобы я не выходила за него замуж. И что же, я их послушалась, не стала с ним сходиться, да так и осталась, дура, одна, как и предсказал в притче отец Филипп. А слова: «Эх, и на плать бы подарил». Мне потом объяснили, значит, что если бы вышла я замуж, то еще бы и дочка у нас родилась. Вот такой был чудесный старец, больше таких людей я в своей жизни не встречала. Очень бы хотелось, чтобы была написана история его святой жизни в книге. А в том, что он святой, я не сомневаюсь».

* * *

АвершинаАнна Савельевна, г. Луганск

Мне одна знакомая сказала, что живёт у нас в городе такой дедушка — диакон Филипп, он очень добрый, всем людям помогает, лечит от всех болезней, а ещё прозорливый. Я очень удивилась, как это прозорливый, никогда не слышала такого. Она мне объяснила, что он предсказывает будущее, видит на расстоянии, знает мысли людей. И пригласила меня к нему сходить, чтобы самой все увидеть. Я согласилась, и мы пошли к нему. Побывав у отца Филиппа один раз, я стала ходить к нему постоянно. Это был необыкновенный человек, великий молитвенник, сколько он много людей спас от верной смерти, от больших неприятностей. Домик у него был очень маленький. В углу висела икона Божией Матери «Луганская», горела всегда лампадка. Стояла кадка с водой, печка, а спал он на полке из досок, как будто дверь лежала. Во дворе росли деревья, помню абрикос, вишню.

У меня болели ноги и поясница, я сначала зашла в церковь, поставила свечку о здравии, а потом пошла к отцу Филиппу, прихожу, а там у него женщина, и меня не пускает к нему, и еще людей. Говорит, что он плохо себя чувствует. Вдруг выходит сам отец Филипп и эту женщину поругал, сказал: «Пусть люди заходят, разве можно гостей в дом не пускать». А на нем одет пиджак самый простой и кирзовые сапоги. Мы зашли в дом, а он говорит: «У меня и сесть негде, но садитесь где-нибудь». Я села на краешке его полки. Чтобы он меня чем-то лечил, не помню, но после посещения этого удивительного старца я всегда чувствовала себя хорошо, болезнь прошла.

При мне пришла к нему одна женщина из Камброда, а когда она уходила, то отец Филипп ей говорит: «Ты домой пойдешь, понад деревьями не иди, а иди по дороге». А она его не послушалась и пошла под деревьями, а с дерева ей на шею змея упала, и она умерла, скорей всего от испуга, видно, сердце не выдержало.

А другой раз приехала к нему женщина из Новосветловки. А по небу самолеты летают, летают, да так много. А она испугалась и говорит: «Ой что же теперь будет, наверное, что-то плохое или война, или снова все позабирают у нас?» А отец Филипп ей говорит: «Сейчас не бойтесь — ничего не будет, а потом как пойдет китаец, будет всему миру конец». А женщина говорит: «Как же нам жить, моя дочка в день получает 50 копеек только на хлеб, а что же завтра делать?». А отец Филипп ей отвечает: «Не переживай, Бог даст день, Бог даст и пищу. А у кого будут большие запасы, то их поотбирают (на сберкнижках деньги пропали). Сначала будет все, а потом не будет ничего».

А один раз я была у отца Филиппа со своей дочкой покойной. Она села возле дома и в окошко смотрит (окно было из автобуса взято и вставлено), а отец Филипп на нее смотрит и говорит: «А этой женщине дадут премию». Прошло два дня и, действительно, ей дали премию 50 рублей и кулон с часами.

У одной знакомой была девочка больная, ноги болели. У отца Филиппа спросили: «Можно девочку привести полечиться?». Он говорит: «Приведите, только обязательно скамеечку возьмите с собой». Они так и сделали, взяли скамеечку, а как она им пригодилась. Девочка идёт, идёт, а потом присядет, отдохнет — и так всю дорогу. Вылечил он эту девочку.

Одна женщина (баба Зинчиха) шла к отцу Филиппу и несла ему гарбуз на гостинец. А он в это время, не видя её, говорит: «Ой, хорошо, сейчас кашу гарбузовую варить будем». Все сначала не поняли, что он имеет ввиду, гарбуза то нет, а потом удивились, — когда увидели, что женщина пришла с гарбузом, — какой прозорливый старец.

Приходила к нему Полина одна. Поехала она в деревню вещи на хлеб менять, а там познакомилась с мужиком, с ним и пришла к отцу Филиппу и спрашивает: «У меня брат в тюрьме сидит, уже все сроки вышли, должен вернуться, а его все нет». Отец Филипп отвечает ей: «Ты не переживай, он скоро приедет, его подменят». Прошло немного времени и, действительно, её брат вернулся домой. А второго брата посадили, он играл в карты и подрался (вот и подменили).

У отца Филиппа был приемный сын, и он спрашивал у него: «А где же моя мать?». Отец Филипп отвечал ему: «Её собаки съели». Потому что она была женщина совсем другого духа, чем отец Филипп. С ним она не жила, ушла, родила от другого сына, потом отцу Филиппу его и оставила.

Он очень любил детей, всегда ласково их встречал, давал гостинец. Однажды пришла к нему женщина с мальчиком, помню, такой нарядный, в белой рубашке, с жабо, и еще ктото из детей был, вот эти дети вскочили в дом, а мы на улице были. А отец Филипп говорит одной: «Пойди, пригляни за детьми, чтобы они лампадку не разорили». Та женщина пошла в дом и давай кричать на детей и выгонять их. А отец Филипп расстроился очень и говорит: «Ты зачем на детей кричишь, разве можно это делать, это же ангелы».

Незадолго до смерти отца Филиппа приходит к нему Евдокия. А он и говорит ей: « Я скоро умру, а ты ко мне на похороны не придешь». А она говорит: «Да как же так, не может быть, я обязательно приду». Отец Филипп говорит: «Я тебе сказал не придешь, вот увидишь». Так оно и получилось, отец Филипп умер, а Евдокии дома не было, на похоронах она не была, уехала в гости.

Я очень почитаю отца Филиппа и всегда мысленно обращаюсь к нему за помощью.

Химич Екатерина Ефимовна, г. Луганск

Стою я молюсь в Свято-Петропавловском соборе.

Подходит моя подруга и говорит: «Ты знаешь, папашу Филиппа и Марийку забрали и повели».

Я так расстроилась, что стоять больше не могла, побежала к нему домой. Бегу, плачу, а сама думаю, как же и за что его могли забрать? Прибегаю к нему домой и глазам своим не верю: сидит он во дворе и Марийка рядом с ним. Я к нему бросилась: «Папаша! Мне сказали, что вас забрали». Он улыбнулся и говорит: «А ты не верь. Меня никто никуда не заберёт. Меня немае, за що брать. А ще таке почуеш, плюнь и не вирь». После этих слов у меня появилась такая уверенность, что я никого уже не боялась.

Наша семья с 20-х годов жила в 12 км от Луганска, в селе Веселая Тарасовка. Старец Филипп был у нас всегда желанным гостем. И вот в 1932 году, во время своего посещения, он обратился к маме: «Ульяния, когда будет на вашей улице свадьба, то обязательно меня позовите». Немало удивлённая, мама ответила: «Как же я Вас позову, если, может быть, и меня-то не позовут». На что старец ответил: «Нет, тебя обязательно позовут». И действительно, в скором времени, в сентябре того же года, приезжает домой старший брат Николай, тогда военнослужащий. Когда собралась вся семья, он объявил о своей женитьбе на девице Евдокии, и что сегодня вечером свадебный ужин, а завтра утром он уже уезжает. Сразу же начались хлопоты по приготовлению, и из-за неимения времени старца не позвали, а проще говоря, забыли. И каково же было удивление всех, что, как только сели вечером за стол, раздался стук в дверь и вошёл старец Филипп. Он обратился к маме со словами: «Ульяния, ты меня хоть не позвала, а я сам пришёл». Старец сказал молодым слова назидания и обязанности мужа и жены по учению Церкви.

В день Рождества Христова старец был приглашён к нам в гости. Произнесённое им вызвало неясную тревогу и беспокойство. Он пропел Трисвятое трижды и произнёс: «Смерть, смерть, смерть!». А затем всем присутствующим велел петь: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробе живот даровав!» — трижды.

То, что он возвестил, случилось 31 марта. Рано утром, когда все ушли на работу, остался дома только глава семьи Евфимий. Вскоре вернулась домой старшая моя сестра Мария, отработавшая ночную смену. Подойдя к дому, она услышала стоны и крики. Приблизившись к окну, она увидела в доме посторонних людей. Выбежав на улицу, она стала кричать и звать на помощь. На её крик отозвался военный, который и поспешил на помощь. Один из бандитов, увидев военного, кинулся бежать. Другого успели задержать. Полуживого отца забрали в больницу. Как выяснилось, злоумышленники били его, душили и требовали денег. Когда отца выписали из больницы, старец пришёл навестить его. Он натянул вдоль всего забора простую проволоку и сказал: «Сюда теперь никто уже не придёт. Если только за курами придут». Так и случилось. В скором времени у нас украли всю дворовую птицу. С тех пор наш дом храним по молитвам старца Филиппа.

Один раз приходит к нам старец, а папа был сильно болен, не вставал. Врачи, да и мы сами, понимали, что он уже умирает. Подойдя к нему, он сказал: «Евфимий, проси Бога об отсрочке — и ты её получишь. Проси, сколько ты ещё лет хочешь пожить?». Удивлённый отец, уже сильно измученный болезнью, ответил: «Уже, батюшка, наверно, и всё, нажился». Старец вновь обратился к нему: «Три года хватит?». Отец только утвердительно кивнул головой. В скором времени по молитвам старца Филиппа отец поправился. Прошло три года, а отец живёт. Тогда мы решили, что старец для папы больше выпросил. Но вскорости умирает старец, а папа ровно через три года после его смерти, именно в тот день, когда и приходил старец его проведать. Только тогда все мы поняли, что это была за отсрочка.

Недалеко от нас жила Винникова Надежда. По причине сильного испуга ей пришлось пролежать четыре года в постели. И когда ей рассказали о старце Филиппе, то она попросила мужа, чтобы он сходил к нему и пригласил к ним в дом. Старец встретил посланца у калитки со словами: «Ну пойдём, пойдём». Шли медленно, старец был уже немощной и опирался на посох. Когда вошли в дом, то он трижды ударил посохом по ногам больной, призывая имя Божие:

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. После этого сказал:

Надежда, вставай! Она ответила:—Я уже четыре года, как не встаю. Мои ноги ничего не чувствуют.

Вставай! Я тебе говорю, вера твоя тебя исцелит! Тогда она при помощи других попробовала встать на ноги, и на удивление всех знавших её, не упала, а крепко держалась на ногах, пытаясь сделать первый шаг.

— А теперь, Надежда, накрывай на стол, — сказал старец.

В то время на исцелённую больную приходило много людей посмотреть, правда ли она ходит или нет. И все у знавших её расспрашивали, правда ли, что она четыре года не ходила. Надежда часто приходила потом к старцу, благодарила его и просила святых молитв.

В 1945 году я работала на заводе им. Ленина. 13, 14, 15 июня по непонятной причине завод остановился, не было света. Руководство испугалось, стали принимать активные меры, чтобы завод заработал, но ничего не помогало. Тогда срочно вызвали специалистов из Москвы, они только руками развели. В конце концов, договорились подключить электричество от завода ОР. Я пошла к отцу Филиппу и спросила: «Что же произошло?» Он ответил: «Матерь Божия Луганская напомнила нам, чтобы праздновали Ее явление три дня, как Пасху». Через 3 дня, как он и сказал, на заводе все нормализовалось, появилась электроэнергия.

Однажды приходит к нам отец Филипп и говорит: «Ходим 3i мною, будем ствать с отцом, умирает женщина из хора, я почув колокольный звон». Мы с отцом быстро собрались и пошли за диаконом Филиппом, а по дороге пели: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас». Когда пришли в дом, то увидели женщину, которая лежала без памяти. Отец Филипп начал читать акафист «Скоропослушнице». На наших глазах женщине стало лучше, потом она встала. Прожила она после этого случая еще 3 года.

Рассказывала моя подруга Мария:

В 1946 году произошёл такой случай. Пришли к старцу Филиппу почитавшие его женщины. Так как время было обеденное, старец предложил разделить с ним трапезу. Пока собирали на стол, заметили, что в доме нет хлеба. И Мария решила сходить в магазин за хлебом. Время было послевоенное, голодное. Хлеба в магазине не оказалось, и, опечаленная, возвращалась она к старцу. Уже возле дома отца Филиппа ей встретилась собака, держащая батон хлеба. К немалому удивлению Марии собака положила хлеб у её ног и убежала. Радостная, побежала Мария к старцу. Он уже поджидал её у порога. Тебе передали подарок? — спросил старец. Какой подарок? — и тут же поняв, что старец всё знает, добавила. — Конечно, передали, вот он! — и протянула старцу хлебный батон.

У моего отца, Евфимия, на руках была мокрая экзема. Тело гнило и лечению не поддавалось. Пожаловался он отцу Филиппу о своей болезни, на что старец сказал: «Та намажь ты их сметаною». Отец послушал. Намазал руки и прилег. Снится ему во сне отец Филипп и говорит: «Юхим! Юхим! Дивись, а поле вже чисто». Проснулся отец от этих слов, и смотрит, что на руках ничего уже нет. Больше такое не повторялось.

Рассказывала Титова Антонина Ивановна, г. Луганск

К дорогому дедушке Филиппу я ходила часто и детей своих водила, помогал он нам очень сильно во всех наших проблемах. Когда я к нему приходила, то он меня заставлял всегда читать какую-нибудь святую книгу. Помню, как-то один раз читала, дошла до стиха про гору Афон, он меня остановил и заставил женщин петь молитву: «Царице моя Преблагая». Эту молитву он очень любил и часто заставлял её петь. В 1948 году тяжело заболел мой муж, болело сердце и у него поотекали ноги. Я побежала к отцу Филиппу за помощью. Он выслушал меня, да и говорит: «Иди на базар, купи перца кругленького, там цыгане продают, да купи побольше. Напеки пирожков, туда положи побольше перца, пусть ест». А время было тяжелое, голодное, муки не достать. Купили какую-то пыль от муки, напекли пирожков, все сделали, как отец Филипп сказал. И выздоровел мой муж и был совершенно здоров с 1948 по 1979.

Однажды зимой мы с Фёклой (она уже умерла) пошли к отцу Филиппу. Только мы к нему заходим, а он нам поручение дает: «Я вам дам водички, отнесите хворым, а если не захотят, то вылейте им в глаза». Пошли мы в больницу, а сами не знаем, каким хворым эту водичку отдать, смотрим, навстречу две женщины идут, они оказались знакомыми. У одной из них лежит сын на смертном одре, врачи уже отказались. Мы все объяснили этой женщине, она взяла водичку и понесла своему сыну. Прошла неделя, мы с Феклой пошли в больницу проведать больного и узнали, что он чувствует себя гораздо лучше, а через время его выписали уже здорового.

Моя мама тяжело заболела, она не могла дышать. Она послала к отцу Филиппу. Дедушка родной выслушал меня и дал водички, и говорит: «Неси эту воду, оботри все тело этой водой, а оставшуюся пусть выпьет, а через два дня она сама ко мне придет». Мы сделала все как надо. Мама говорит: «Я уже не болею, только очень спать хочу». Уснула она в 19:30, проспала двое суток и ровно в 19:30 она умерла.

Отец Филипп рассказывал: «Моя икона Луганская в трех лицах будет потеряна, но будет другая икона. И с этой иконой, пройдет время, обойдут город три раза. Будет свят град Луганск. Будут приезжать иноземцы и поклоняться этой иконе».

Был такой отец Евфимий Качан, он просил благословения у отца Филиппа, чтобы стать священником. Однажды они служили вместе и во время службы слышали небесное пение. Отец Евфимий сам много про это рассказывал.

Моя дочка Валя с 5 лет перестала разговаривать совсем. Мама послала меня к отцу Филиппу, чтобы он полечил девочку. Когда пришли к нему, он посмотрел на Валю и говорит: «Вы её сами испугали во сне, пусть она воды попьет из моего источника, повези ее в Киселеву балку, она выговорится». А я спросила у него: «Как же мы узнаем источник, который Цы сказали?» А он ответил: «Возле этого родничка стоит дерево-великан, ствол его деревянный, а ветки каменные, вот так и узнаешь». Когда мы приехали туда, то увидели удивительную картину. Вода несколькими ручьями сбегает с холма через лесок, а на берегу образовавшегося маленького озера есть еще один родничок, над которым возвышается дуб-великан, ствол его деревянный, а часть веток обратились в камень по молитвам старца Филиппа. Напились мы этой воды и умылись ею. Прошло некоторое время, и Валя стала разговаривать хорошо. Возле источника сделаны скамейки, стол, подсвечники. А под Троицу там проходит молебное пение, и туда приводят слепых на исцеление. Вода во всех источниках разная по вкусу: сладковатая, горькая, кислая.

Приходили к нему люди за благословением, чтобы поехать по святым местам, а он им отвечал: «Идите в Александровку, в церковь, и молитесь». Там в Александровке, есть камень, раньше это было дерево, но по молитвам отца Филиппа оно превратилось в камень, он чудотворный, и люди подходят к нему, читают молитву, прикладываются больными местами и получают исцеления.

В Ильинке есть дуб, возле источника, там очень целебная вода, а этот дуб посадил сам отец Филипп. Веточку он привез из Иерусалима и посадил. И всегда про этот дуб говорил: «Зеленый дубочек, золотый вершочек». И многих людей посылал за водичкой для исцеления.

Одна женщина спросила у отца Филиппа: «А будет ли война?». Он ответил: «А разве можно без войны прожить». У него на окошке была натянута проволочка, вот он показывает на эту проволочку и говорит: «Разве на этой проволке земля удержится?». А потом достает из сапога клочок газеты и дает женщинам читать, а там описывалось про какую-то войну на море.

Про антихриста он говорил такое: «Смотрите, бойтесь антихриста, надо уметь распознавать его действия. Держите свою память и ум, чтобы он вас не искусил. Знайте только православных христиан, ходите только в православные храмы». Всегда всех сектантов, баптистов и раскольников гнал палкой, лупил их и называл сатаной. Один раз при мне это было, я пришла к нему в гости и была одна с отцом Филиппом, потом зашло много людей, он как схватил палку, да стал их гнать и лупил их, и кричал: «Вон отсюда, сатаны». А потом у меня спрашивает: «Зачем ты их напускала, их гнать надо».

Одна женщина жила на улице Чапаева, уже умерла, пришла к отцу Филиппу, а он у нее спрашивает: «Ты наша, луганская, или нет?». Она отвечает: «Да, я Луганская». Отец Филипп ей говорит: «Вот я получил бумажку, надо на центральной почте получить посылку, ты меня проводи туда». Поехали они вместе на почту, когда сошли с трамвая на нужной остановке, эта женщина стоит, как вкопанная, на месте, озирается по сторонам и ничего вокруг не узнает. Отец Филипп у нее спрашивает: «А чего ты стоишь? ». А она говорит: «Так ведь город не наш, я тут ничего не знаю». Отец Филипп стал её ругать: «Вот видишь, проклятая, как ты заблудилась, иди поговей и причастись». И ушел, она стоит смотрит и видит, что город уже знакомый. Не сделала она выводов из наставления отца Филиппа и вскоре предала православную веру и ушла в баптисты.

Архиепископ Никон очень уважал диакона Филиппа, он его и рукополагал. Я знаю такой случай, что Архиепископ Никон должен был ехать в Москву, а отец Филипп послал к нему женщину, чтобы она предупредила, чтобы они не ехал, а остался дома. Поручение эта женщина не выполнила, лично Архиепископа Никона она не увидела, а сказала работнице епархии, которая не захотела её слушать. А когда Владыка Никон поехал, то попал в аварию, подстроенную органами КГБ, чудом остался жив, но после этого очень сильно болел и через год мучений он умер.

Отец Филипп перед смертью болел, уже мало разговаривал, больше лежал. Когда он умер, меня в городе не было, поэтому на похоронах я не присутствовала, очень об этом жалею. А перед тем, как было сорок дней после его смерти, снится мне такой сон, что отец Филипп лежит, а я подхожу к нему и хотела дать ему гостинчик, а он мне говорит: «Не подходи, сначала читай молитву «Помилуй мя Боже...». Я теперь всегда, прежде чем подойти к его могилке, читаю эту молитву.

Рассказывала Лариса, дочь Антонины Ивановны, г. Луганск.

С мамой к отцу Филиппу ходила часто, да и сама бегала, очень я любила этого дедушку за его доброту. Благодарна я ему за его помощь, за его святые молитвы. Мне нужно было поступать в механический техникум. Сдала я первый экзамен, прихожу и вижу, что в списках меня нет, значит, отсеяли. Расстроилась я и бегом к отцу Филиппу, прихожу, а он лежит на кровати. Я плачу, говорю: «Что мне делать?». А дедушка улыбнулся и отвечает: «Сойдет, пройдет, кум куму найдет». После этого пошли мы в техникум с папой узнавать, что мне дальше делать. Идем по коридору, а навстречу нам идет одна женщина, оказалась папина знакомая. Узнала она, в чем дело, и говорит: «Пойдем зайдем к директору». Все решилось, и я поступила.

Бывало, как приду к отцу Филиппу, а он начинает кучу бумаг перебирать, то туда, то сюда их положит. А женщины говорят мне, что он показывает, мою профессию, видно, с бумагами будешь работать. Так и вышло, работала я нормировщиком — постоянно с бумагами.

У Марийки, келейницы отца Филиппа, был муж Николай и сын Сергей, постоянно залазил мне на руки. Все говорили: «Будешь детей нянчить». Родилось у меня два сына, а отец Филипп говорил мне такую притчу: «Вишни мои вишни, за ворота вышли. Пошли вишни погулять, белого света повидать, где же теперь их искать». Получилось так, что один сын у меня выпивает, вечно я за него переживаю, где он ходит и с кем. Плачу и вспоминаю прозорливого старца Филиппа, вечная ему память.

* * *

Монахиня Любовь (Гальченко), г. Луганск

Я часто приходила к старцу за советом и молитвенной помощью. В молодости я была очень любопытная, помню такую историю. В 50-х годах служил в посёлке Александровске отец Сергий. Он был женат и имел двух маленьких детей. На этого священника было сфабриковано уголовное дело, и его должны были посадить. Желая получить духовное подкрепление, он пришёл к старцу Филиппу. После рассказа священника о своем горе старец налил ему в стакан водки и дал кусок хлеба. При этом ничего не сказал. И так он приходил к старцу несколько раз. Сам он диакона Филиппа очень уважал. В последний день перед судом пришёл он, припал к ногам старца и говорит: «Ты всё время давал мне водки и хлебом закусить. Я испил эту горечь до дна, скажи правду, что мне будет». А старец ему и говорит: «Иди в хату i неси книгу». Тот принёс. «Читай», — отец Сергий стал на колени и начал читать, а сам плачет. Тогда старец взял и закрыл книгу (захлопнул). «Шди винеси сталець». Отец Сергий вынес и поставил. А старец опять: «Читай книгу». Снова читает отец Сергий и плачет. Старец: «Отнеси книгу». Батюшка отнёс, а когда пришёл обратно, то стал на колени и плачет: «Скорей, не тяни, скажи открыто, кто должен сесть на эту скамейку. Я?». А старец на него только пристально смотрел и ничего не говорил. «Не тяни, у меня уже и повестка в суд на руках, скажи, кто?». Старец какое-то время молчал, а только рукой как ударит по скамейке, что она и перевернулась. Отец Сергий обнял ноги старца, стал целовать и говорит сквозь слёзы радости: «Отец, неужели это правда, неужели суда не будет?». Мы все, кто был тогда у старца, все без исключения плакали от радости, потому что верили ему, верили каждому слову. И как-то уже так получилось, когда выяснили все причины дела, то отца Сергия оправдали. Так, по молитвам старца, всё благополучно завершилось.

* * *

Была у меня подруга Меланья из Станицы Луганской. Привезла я её первый раз к старцу, заходим, а он ей и говорит: «Бач яка, сама наелась, а собаку не накормила. Иди додому, накорми, а потим приходь». А Меланья и правда не любила свою собаку, и бывало, что и по несколько дней её не кормила. Старец Филипп всё знал за каждого человека, который к нему приходил. На другой раз пришла Меланья к старцу за благословением в дорогу. А он: «Сиди, тай yci зараз будемо iсты вареники». Поставил он вареники варить, а они всё никак не закипят. Меланья стала беспокоиться, переживать, что на поезд опоздает. А он ей: «Не переживай, вареники поисы та поидеш». А когда оставалось уже минут десять до отправления поезда, то она и успокоилась. Подумала, раз опоздала, значит, старец не благословляет. От того места, где жил старец, на трамвае до вокзала минут двадцать ехать нужно. Диакон Филипп опустил палец в воду с варениками и говорит: «Вареники-мученики», — а сам крутит эти вареники пальцем по часовой стрелке. И вареники тут же стали кипеть. Старец угостил всех варениками, а сам подошёл к столбу (из дуба), который подпирал изнутри крышу, стал и одной рукой как бы взял трубку телефона, а другой начал крутить ручку (как у телефонов старого образца). А губами стал, как ребёнок, гырчать, изображая звук заводной ручки, и говорит: «Алло! Сейчас, сейчас!!!». И в этот момент Меланья оказалась на перроне возле своего вагона вместе с вещами. А как только вошла в вагон, то поезд тут же стал отправляться. Вот как бывает: и вареников поела, и на поезд не опоздала.

У диакона Филиппа всё было возможно, потому что он был великий человек перед Богом. Пришла я как-то к старцу, не поевши с утра, а уже был одиннадцатый час. Состояние было такое, что и есть, и пить хочется. Вошла я в келию к старцу, а он один сидит и говорит: «От, Маруська с самого утра голодом мучае, принеси ж квас з хлибом». Я вышла, чтобы сказать послушнице, да поняла, что это ко мне и относится. Вернулась в келию, а у него уже на столе полтарелки свежей клубники. И давай меня кормить. Когда накормил, то говорит: «Визьми узелок у больницю». Связал, положил в пакет и сверху пирожное положил. Я спросила: куда это? Время было поста, а он: «Куди хочеш. Хочеш — иж, хочеш — викинь. А узелок кому отдаш в больнию, тому i буде». Понесла я этот узелок в областную больницу. Принесла и читаю названия отделений, а они мне не нравятся. Нашла терапевтическое и вспомнила, что моя мама часто ходила по болезни в это отделение. Зашла с чёрного хода. Встретила нянечку, потом узнала, что её тётя Таня звать. Я ей свёрток отдаю, а она спрашивает:

— Кому?

Я ей отвечаю:

Никому. Она тогда:

А от кого?

От дедушки Филиппа (мы так его называли). Она взяла и поблагодарила. Три раза повторялась такая история. Три раза он меня так отправлял, я попадала к той же тёте Тане. Спустя какое-то время меня с сердцем «скорая помощь» забирает в больницу. И привозит в ту самую больницу, в то отделение. И первым, кто меня встретил, была тётя Таня. В больнице я лежала три года подряд по девять месяцев, в том самом отделении.

Пришла к старцу одна очень полная женщина, да такая, что еле ходит. Диакон Филипп встал да руками как толкнёт её в груди со словами: «Иди стелися». Мы тогда, кто были у него, кто что подумали: один — что стели постель, другой — что «стелися» — это когда корова телится. А женщина эта очень рассердилась и стала его упрекать, что он всем помогает, а её и не выслушал, да ударил и нагрубил. Стали мы её успокаивать, но она так обиженная и ушла. Прошёл год. Может, совпадение, а может, и нет, но так же сидели мы у старца, те же люди, что и год назад. Приходит какая-то женщина, благодарит старца и всё просит её простить. А нам она объяснила, что та полная женщина — это была она. И вопрос-то, с каким она тогда пришла к старцу, касался именно её чрезмерной полноты. Так, по молитвам старца Филиппа, она стала нормальным человеком.

Один раз он мне говорит: «А ну, швиденько прибери в хаті. Я глянула по комнате, в святом углу всё чисто — говорю: «Дедушка, всё чисто». А он говорит: «А ну, петуха выгони». Смотрю, и правда, откуда-то петух взялся. Стоит возле меня такой важный. Ну, я и давай его прогонять: кыш-кыш. Прогнала, подхожу к нему, а он снова: «Я To6i сказав: гони петуха». Я отогнала его тогда ещё дальше от дома. И снова возвращаюсь, а старец опять: «Я To6i сказав: гони його ». Петух не очень-то и хотел уходить. Тогда я прогнала его за калитку, а сама смотрю: а где же куры? Но ничего не нашла. Так у меня с женихами получилось. Много их у меня было, хоть я и болела. Но всех прогнала. Перед смертью говорил о сегодняшних церковных расколах: «Будет так, что откроют новые церкви и скажут: мы христиане, а ходить туда нельзя будет, а кто будет ходить туда, будет трижды проклят».