Тема 9. Русская философия.

План:

1. Периодизация и специфика русской философии.
2. Споры вокруг «русской идеи» (П. Чаадаев, славянофилы, западники).
3. Русская религиозная философия XIX века (В. Соловьев, Л. Толстой, Ф. Достоевский).
4. Русская философия «серебряного века» (Н. Бердяев, Л. Шестов, П. Флоренский, И. Ильин). Русский космизм (Н. Федоров, К. Циолковский, В. Вернадский, А. Чижевский).

1.Точно определить «дату рождения» отечественной философской традиции крайне сложно, хотя дискуссии вокруг этой проблемы идут уже не одно десятилетие. Однако общепризнанным является тот факт, что исторической вехой, оказавшей огромное влияние на культуру в целом и русскую философскую мысль, стало принятие христианства и укоренение в дальнейшем православной веры. Отечественная философия, являясь органичной частью мировой философской мысли, в основных моментах повторяет ее историю. Можно выделить следующие основные этапы ее становления и развития.

1. X – середина XVII века – русское Средневековье. После начала процесса христианизации Древней Руси происходит активное проникновение в нее византийской культуры, усвоение христианского духовного опыта. Не случайно в Киевской, а затем и Московской Руси философские идеи находили свое выражение прежде всего в богословских сочинениях. С православным богословием на Руси появляется возможность познакомиться с философскими традициями античности. Христианизация Руси не носила столь жесткого характера, как в Западной Европе. Не случайно именно в этот период закладываются традиции отечественной национальной философской мысли, стиль русского философствования, заключающийся в особой тяге к антропологической и исторической тематике, в тесной связи с литературой и искусством, с этическими и эстетическими идеями своего времени. У истоков русского Средневековья стоят Илларион Киевский, летописец Нестор, Владимир Мономах, Кирилл Туровский, Максим Грек, Феодосий Печерский, Кирилл и Мефодий, Нил Сорский и Иосиф Волоцкий. С XVII века закладывается академическая традиция изучения философии: создается Киево-Могилянская академия, а позже в Москве – Славяно-греко-латинская.

2. Середина XVII – первая четверть XIX века – русское Просвещение. Благодаря реформаторской деятельности Петра I, «прорубившего окно в Европу», начинается интенсивное взаимодействие русской и европейской культур. Происходит процесс секуляризации духовной жизни России. Первые шаги делает светская философия: происходит постепенный переход от средневекового (религиозного) к новоевропейскому (светскому) мышлению, появляется тяга к научному знанию, закладываются принципы материалистического понимания природы (М. Ломоносов). В это время в России ощущается большой интерес к философским идеям со стороны общества. Важно заметить, что, если в начале русского Просвещения чувствуется заметное влияние западной философии, то в классический период (XVIII век) идет освобождение от чрезмерного подражания европейскому образу мышления и постепенно была подготовлена почва для создания русской самобытной философии. Большое значение для становления русской науки и распространения философских идей имел открывшийся Московский университет. Эта эпоха связана с именами Феофана Прокоповича, Аввакума, А. Радищева, В. Татищева, М. Фонвизина, Г. Сковороды и в первую очередь с именем
М. Ломоносова.

3. XIX век – русская классика, или «золотой век» отечественной философии; это было время становления и развития самобытной русской философии. В ней удивительно соединились достижения европейской культурной традиции с самобытностью национальных духовных ценностей России. Важно отметить, что философия XIX века в полный голос заявила миру о русском самосознании, о предпочтении таких общечеловеческих ценностей, как Истина, Любовь, Добро, Красота. Формирование философии в это время идет в русле процесса самосознания русской культуры, толчком к которому явилась Отечественная освободительная война 1812 года. Это, возможно, и определило основную тему философии – вопрос «о смысле существования России во всемирной истории» (В. Соловьев). Не случайно в центре духовных интересов стояли споры славянофилов и западников вокруг проблемы «Россия – Запад - Восток». Для русской философии это был период универсализма, многообразия направлений и идей. Философия XIX века в России представлена такими значительными именами как В. Соловьев, Л. Толстой, П. Чаадаев, И. Киреевский, А. Хомяков, А. Герцен, В. Белинский, Н. Чернышевский.

4. ХХ век – сложный для России период. Здесь принято выделять философию «серебряного века», советскую и постсоветскую. «Серебряный век», или «Русский ренессанс», - период расцвета русской духовности – искусства, литературы и философии продолжался с конца XIX века до начала 20-х гг. ХХ века.

Начиная с середины XIX века, в России получили широкое распространение и влияние труды позитивистов – О. Конта, Г. Спенсера, Г. Бокля и других авторов. Ведущие представители русской университетской и духовно-академической философии выступили с критикой позитивизма в защиту метафизики, выявляя родство марксистского материализма и позитивизма. Споры и дискуссии вокруг этих проблем привели к тому, что многие выдающиеся философы этого периода проделали путь от марксизма к идеализму.

Одно из ярких явлений русской общественной и философской жизни начала ХХ века – появление трех сборников: «Проблемы идеализма» (1902),«Вехи» (1909), «Из глубин» (1918). Особенно широкое обсуждение и осуждение вызвал сборник «Вехи», посвященный судьбам русской интеллигенции. Авторы сборника – Н. Бердяев, С. Булгаков, М. Гершензон, А.С. Изгоев, Б. Кистяковский, П. Струве и С. Франк дают отрицательную оценку революции 1905 – 1907 годов и вообще предпочитают реформистский путь развития. Революция, считают «веховцы», с логической неизбежностью приводит к реакции, ее пафосом является не творчество и созидание, а ненависть и разрушение. Виновником деструктивного характера первой русской революции была объявлена русская интеллигенция и прежде всего революционно-демократическое крыло ее. Обвинения касались того, что она перенесла социальные западные теории на русскую почву без предварительной переработки их и ради достижения политических целей готова использовать любую философию. Особенно ставили в вину интеллигенции противогосударственность, безрелигиозность, космополитизм. «Вехи» - это сборник-предостережение. Хотя общество в целом не приняло идей «веховцев» и не прислушалось к ним, предостережения и прогнозы, которые в нем содержались, в основном сбылись. Это с горечью констатировали авторы нового сборника «Из глубин».

Среди наиболее значительных философов, появившихся в начале ХХ столетия, следует назвать Николая Бердяева, Алексея Лосева, Льва Шестова, Павла Флоренского, Сергея Булгакова, Ивана Ильина, Густава Шпета. «Серебряный век» русской философии обрывается в 1922 году, когда на печально известном «корабле философов» Россию вынуждены были покинуть Н. Бердяев, И. Ильин, С. Булгаков и многие другие ведущие представители русской культуры. Отрыв от родной почвы, от духовных основ не мог не сказаться на их деятельности, хотя многие продолжили свое творчество, получившее название «Философия русского Зарубежья». Для русской философской мысли это обернулось трагедией, так как она потеряла целую плеяду носителей высшей духовности.

Философия советской эпохи (1917-1991) – не простой, драматичный период в истории философии. Ее развитие шло под непосредственным влиянием политических и идеологических установок. Лишенная интеллектуальной свободы, она выглядит бледно по сравнению с «золотым» и «серебряным» веком.

Философам этого времени пришлось пройти через многие испытания, жертвовать свободой самовыражения, а иногда и своей жизнью. Единственным философским течением, претендующим на истину в последней инстанции, стал марксизм. Основная роль в его развитии принадлежит В. Ленину. В 1922 году выходит его статья «О значении воинствующего материализма», на долгие годы определившая критерии оценок философских направлений и самих философов. Эта статья призывала разоблачать и преследовать всех идеалистов – «дипломированных лакеев поповщины», что и делалось с большим успехом в течение десятилетий советского строя.

Однако и в этих условиях были философы, внесшие свой оригинальный вклад в развитие философской мысли. Заметное развитие получили следующие проблемы: история философии (Г.Ф. Александров, Т.И. Ойзерман, В.Ф. Асмус); диалектика (Г.С. Батищев, В.С. Библер); теория познания (П.В. Копнин, В.А. Лекторский, А.М. Коршунов, В.С. Швырев); философские проблемы естествознания (Б.М. Кедров, В.С. Степин); теория человека (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, И.Т. Фролов, С.С. Батенин, В.Е. Давидович); тема сознания (А.Г. Спиркин, Э.В. Ильенков, М. Мамардашвили). В философской жизни за это время происходили дискуссии по таким важным проблемам, как соотношение биологического и социального в человеке, марксистское понятие базиса, идеальное, тема культуры, ценностей. К сожалению, долгое время советского периода нашей истории в стране не издавались труды замечательных русских философов, таких как В. Соловьев, Н. Бердяев, И.Ильин, С. Франк, П. Флоренский и других.

Освободившись от жестких рамок марксистской идеологии, философы постсоветского периода ищут новые пути понимания бытия и человека в современном мире. Проблемы, которые ставила отечественная философия XIX – XX веков, сегодня приобретают новое звучание. Идет философское осмысление новых проблем, таких как глобальные проблемы человечества, человек в век научно-технического прогресса, выживание человечества в современных условиях и др. Важно отметить, что разрушение «железного занавеса» привело к тому, что русскому читателю приоткрылось все богатство философии русского Зарубежья, которое долгие годы считалось запретным.

Обозначив основные этапы в истории развития отечественной философской мысли, остановимся на ее специфических особенностях. В первую очередь речь пойдет о периоде расцвета русской философии – XIX-начало ХХ века.

Первая особенность русской философии связана с критическим осмыс­лением мировой общественной мысли и поиском новых путей и форм философ­ствования. Многие русские мыслители считали, что кризис коснулся не только западной цивилизации, ее культуры и философии, но и России. Осо­бенно сильно тема крушения цивилизации конца XIX века - начала XX века звучала после l-oй мировой войны.

Вторая особенность в том, что русские мыслители общий кризисзападной цивилизациисвязывали с кризисом рационализма. Дело в том, что через всю русскую культуру проходит сочетание 2-х типов мышления: рационального, западноевропейского, и восточного с его интуитивным мироощущением и чувственным созерцанием. Для русской философской мысли XIX - XX вв. характерно тяготение не к абстрактно-теоретическим размышлениям, "отвлеченным началам", а скорее к жизненно-практическим пробле­мам. Поэтому, критикуя рационализм западного типа мышления, В.Соловьев был не одинок, считая, что наряду с рациональным способом освоения мира должно осваивать и внерациональный - открытость бытия Бога и Мира посредством "интуиции", "озарения".

Третья особенность. Центральной темой русской религиозной философии, ведущей свое начало от идей Всеединства и Богочеловечества В.Соловьева, сталаидея единства Бога,человекаи космоса. Несмотря на то, что в конце XIX века часть религиозно мыслящих философов (Н.Бердяев, П.Струве, С.Булгаков и др.) увлеклись марксизмом, во время первой русской революции они увидели подлинное лицо российского бунта и вскоре осознали, что отказ от Бога - главная причина насилия, жестокости и несправедливости. Их возвращение в идеалистическое русло объясняется разочарованием в материализме и атеизме.

Четвертая особенность. Основное внимание сосредоточено натеме человека, его судьбы и смысла жизни. Не теоцентризм, не космоцентризм, а антропоцентризм присущ русской философии.

Пятая особенность. Проблема человека и общества, индивидуального и общественного решалась в русской философии на иных принципах, чем в западном индивидуализме или коммунистическом коллективизме.

Шестая особенность. Пристальное внимание со стороны философов к проблемерусской истории, русского менталитета, русскогодуха и национального характера. Это получило название "русская идея". Отечественные философы, обеспокоенные судьбой России, ее настоящим и буду­щим, пытались постичь смысл ее существования в истории.

Можно отметить и другие особенности русской философии, как, например, ее связь с литературой и искусством, ее особый язык, отличный от языка западной философии и т.д. Однако эта проблема довольно спорная и, по всей видимости, именно перечисленные выше особенности наиболее полно отражают специфику отечественной самобытной философии.

2. Становление самобытной русской философии связано с осмыслением исторического пути России, с дискуссиями вокруг «русской идеи». Понятие "русская идея" объединяет группу проблем исторической миссии России, ее исторического пути, ее места в цивилизованном мире, а также своеобразие русского мировоззрения, менталитета, характера и русской души.

Первым мыслителем, поднявшим вопрос о месте России в мире, был Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856), друг декабристов и А.С. Пушкина, автор «Философических писем». Выход первого письма (1836 год, журнал «Телескоп») привел к закрытию журнала и ссылке его издателя, а автор был объявлен сумасшедшим и посажен под домашний арест. Каковы были причины столь бурной реакции общественности и властей? Дело в том, что Чаадаев изложил свою собственную точку зрения на христианский мир, место в нем России и общую перспективу человечества. Будучи христианским философом, он стоит на позиции провиденциализма. Вся человеческая история, по его мнению, определяется Провидением, Божественным разумом, Божественной волей. «В мире христианском, - считал философ, - все должно непременно способствовать установлению совершенного строя на земле, да и ведет к этому на самом деле».

Чаадаев стоял на позициях европоцентризма, признавая исключительной ценностью культурно-исторический опыт западноевропейских народов, вобравших ценности христианско-католической цивилизации. Судьба России, считает Чаадаев, печальна и трагична. Она находится вне культурного пространства, вне мирового цивилизационного процесса развития: «мы никогда не шли с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого». Будучи оторванной от всемирной истории, Россия ничего не восприняла из «преемственных идей человеческого рода». Отсюда он делал такой вывод: «Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума».

России, полагает Чаадаев, предназначено Провидением быть среди тех народов, которые как бы «не входят в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру». Трудную судьбу Родины философ связывает с тем, что в период закладывания основ современной цивилизации, когда шла борьба между варварством и «высокой христианской мыслью», мы обратились к Византии, к ее православной форме христианства. Религиозное отделение Византии от римско-католической церкви привело к изоляции от Запада как ее самой, так и России. Провидение предоставило России свободу выбора, «не пожелало ни в чем вмешиваться в наши дела».

Взгляды Чаадаева со временем претерпели изменение: позднее он уже более критически относится к западной цивилизации, замечая в ней такие пороки, как эгоцентризм, враждебность частных интересов, жизнь по расчету. При этом он отмечает такие достоинства русского человека: совестливость, милосердие, открытость и щедрость души.

Какой же урок суждено России преподать миру? Чаадаев уверен, что сколько бы бед ни испытывала Россия и как бы ни трагична была ее судьба, в конечном счете мы вновь обретем себя среди человечества в качестве истинно христианского народа, в составе «осевой универсально-христианской цивилизации». После публикации «Философических писем» Чаадаева часто обвиняли в нелюбви к Родине. В работе «Апология сумасшедшего» по поводу этой критики он писал: «Я люблю свою страну, желаю ей славы, умею ценить высокие качества моего народа, но верно и то, что патриотическое чувство, одушевляющее меня, не совсем похоже на то, чьи крики нарушили мое спокойное существование и снова выбросили в океан людских треволнений мою ладью, приставшую было у подножия креста. Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами». Идеи Чаадаева не были однозначно восприняты в русском обществе и стали отправной точкой в споре между славянофилами и западниками.

Славянофилы (А. Хомяков, И. Киреевский, К. Аксаков, Ю. Самарин) отдавали предпочтение особому, самобытному пути развития России, не совпадающему с историей Европы. Устои русской жизни они определяли тремя словами: православие, самодержавие, народность. Они не считали русскую историю идеальной, видя всю ее сложность и драматизм. Однако, по их мнению, истоки России и Европы столь различны, что европейский образ жизни, весь уклад и стиль мышления не может стать образцом для нашего отечества. Объявляя православие единственно истинным христианством, славянофилы заявляли об особой миссии русского народа и называли его народом-богоносцем, народом-мессией.

Хомяков Алексей Степанович (1804-1860) – признанный глава славянофильства. Программным сочинением его является работа «О старом и новом», где изложены основные идеи славянофильства. В центре религиозно-философского учения Хомякова было понятие «соборность», означающее церковную общность людей, объединенных единой верой. Бога можно постигнуть лишь с помощью коллективного, соборного разума. При этом сохраняется духовная целостность личности, истинность познания и свобода каждого. Соборность Хомяков трактует широко: это не только принцип устройства христианской церкви, но также человека, общества, процессов познания и творчества. Это есть общий метафизический принцип устроения бытия, предполагающий множество, собранное силой любви в «свободное и органическое единство».

Соборность Хомяков противопоставляет индивидуализму. Если соборность предполагает цельность человеческого духа, то индивидуализм – его раздробленность. Когда в основе коллектива лежат общие материальные интересы, то это ассоциация или дружина. Русская община обладает силой морального единения людей, поэтому она есть материальный аналог соборности. Русское православие сохранило соборный дух первохристианской апостольской Церкви. Хомяков отмечал, что ни в католицизме, ни в протестантизме личность не находит таких важных моментов соборности, как свобода, единство, органичность, Божественная благодать и взаимная любовь. Верующий остается в западной христианской церкви одиноким, только присутствующим в ней, но бездействующим. Православие как истинная вера дает возможность все многообразие духовных и душевных сил человека собрать в живую и стройную цельность.

Рассуждая о путях цивилизации, Хомяков большое значение придавал братству как истоку и цели истории. Разъединение, заставившее забыть людей о прежнем единстве, стало для них настоящим проклятием. Ни одна страна, кроме России, не в силах возглавить процессы воссоединения, соборности, консолидации человечества не механическим, а духовным путем. Эту великую миссию она может осуществить во вселенском масштабе, подготовив себя к ней, очистившись «от скверны»: от крепостного права, от «неправды черной в судах», от преклонения перед Западом. Свое отношение к Западу и его достижениям он сформулировал в статье «О старом и новом». Он писал: «… мы будем продвигаться вперед смело и безошибочно, занимая случайные открытия Запада, но придавая им смысл более глубокий или открывая в них те человеческие начала, которые для Запада остались тайными, спрашивая у истории церкви и законов ее… и воскрешая древние формы жизни русской, потому что они были основаны на святости уз семейных и на неиспорченности нашего племени. Тогда в просвещенных и стройных размерах в оригинальной красоте общества, соединяющего патриархальность быта областного с глубоким смыслом государства, представляющее нравственное и христианское лицо, воскреснет древняя Русь, но уже сознающая себя, а не случайная, полная сил живых и органических, ане колеблющаяся вечно между бытием и смертью».

Киреевский Иван Васильевич (1806-1856) – единомышленник Хомякова, один из вождей славянофильства; ему, по оценке Н. Бердяева, «удалось сформулировать типичные различия России и Европы». В статье «В ответ Хомякову» он ставил вопросы: что лучше – русское или западное, старое или новое? Русская культура, полагал он, должна идти своей собственной дорогой: с одной стороны, она должна избегать возрождения отживших форм своего национального быта; с другой – избегать слепого подражания западным началам. При этом русская культура должна не отрываться от общего духовного наследия христианского мира. Как и Хомяков, Киреевский связывал отрицательный опыт западной цивилизации прежде всего с рационализмом. Запад, получив в наследство от античности сильное влияние культа разума, в Новое время развил его до торжества «формального разума над верой». Это губительно повлияло на западную цивилизацию. «Аналитический нож» холодного рассудка посеял в душе раздвоение между запросами сердца, жаждущего веры, и требованиями разума. Западную цивилизацию философ считает безбожной; здесь силы эгоизма господствуют над силами солидарности, что грозит ей гибелью. Русь, приняв христианство Византии, пошла другим путем. Воспринимать все новое (европейское) России нужно, но нельзя забывать и старое – истинно русские ценности, основу которых составляет православие.

Опираясь на эти рассуждения, И.В. Киреевский делает интересные наблюдения, сравнивая западного человека и русского. «Западный человек, - пишет он, - раздробляет свою жизнь на отдельные стремления… в каждую минуту жизни является как иной человек. В одном углу его сердца живет чувство религиозное; в другом – отдельно – силы разума и усилия житейских знаний; в третьем – стремление к чувственным утехам; в четвертом – нравственно-семейное чувство; в пятом – стремление к личной корысти; в шестом – стремление к наслаждению изящно-искуственным…» Западный человек легко может поутру молиться с горячим усердием; потом отдохнуть от усердия, забыв молитву и упражняя другие силы в работе, потом отдохнуть от работы и т.д.

Не так человек русский, замечает И.В. Киреевский: «Моляся в церкви, он не кричит от восторга, не бьет себя в грудь, не падает без чувств от умиления; напротив, во время подвига молитвенного он особенно старается сохранить трезвый ум и цельность духа. Его обед совершается с молитвою. Русский человек каждое важное и неважное дело свое всегда связывал непосредственно с высшим понятием ума и с глубочайшим средоточием сердца».

Рассуждая о характере просвещения европейского и российского, философ развивает учение о «цельности духа». Сущность цельности он видит в том, что человек должен собрать все свои отдельные силы, которые в обыкновенном положении находятся в состоянии разрозненности и противоречия, слить в единое все духовное (разум, любовь, совесть, бескорыстное стремление к истине). Только в таком состоянии человеку доступна истина.

Заботясь о будущем отечества, Киреевский рекомендовал в отечественном образовании опираться на национальные и духовные традиции, идею народности, но при этом не упускать возможности заимствовать все то положительное, что есть на Западе. Однако при этом подходить к отбору основательно, чтобы заимствование ни в коей мере не противоречило духу российских ценностей.

Вторая линия в развитии русской философско-исторической мысли XIX века - западничество. В нем выделяется два направления: революционно-демократическое (В. Белинский, А. Герцен) и умеренное, либеральное (Т. Грановский, К. Кавелин, И. Тургенев, Б. Чичерин). Во второй половине XIX века в западничестве выделяются три течения: народничество, либерализм и марксизм.

В целом западники, признавая специфику истории России и уникальность русской культуры, активно выступали за европеизацию страны, за отмену крепостного права, настаивали на демократизации общественной жизни, призывали к усвоению европейской науки и культуры.

Самой крупной фигурой в западничестве является Александр Иванович Герцен (1812-1870) – писатель, публицист, философ-материалист, революционер. За участие в кружке революционного направления был дважды выслан из Москвы; по возвращении активно участвовал в идейно-философской борьбе, критиковал воззрения народников и славянофилов. С 1847 года жил за границей; стал свидетелем революции 1848 года во Франции и ее поражения. Продолжая революционную деятельность, вместе с Огаревым издает газету «Колокол», которая тайно перевозилась и распространялась в России. Наряду с известными романами – «Кто виноват?», «Доктор Крупов», мемуарами «Былое и думы», перу Герцена принадлежат такие философские работы: «Письма об изучении природы», «О месте человека в природе», «С того берега» и др.

Герцена интересовали проблемы диалектики и естествознания, единства природы и человека, материи и сознания. Диалектику Гегеля он считал «алгеброй революции», так как она поможет воплощению на практике идеалов социальной справедливости. На историю Герцен смотрел как на закономерный процесс освобождения от различных форм рабства и перехода к свободе. Обращаясь к истории отечества, Герцен понимал весь ее драматизм: России пришлось пройти через дикое варварство, грубое невежество, через иноземное владычество и деспотизм собственного государства. Он неоднократно подчеркивал, что прошлое русского народа темно, настоящее ужасно и остается лишь надеяться на лучшее будущее. Стараясь приблизить это будущее, Герцен считал смыслом своей жизни освобождение крестьян от крепостной зависимости. После разочарования революцией 1848 года во Франции, не веря больше в реализацию идей социализма на Западе, он создает теорию «русского социализма». Сельская община с артельным характером труда, с ее здоровой трудовой моралью может стать основой нового социалистического общества. В сельской общине воплощен дух русского народа, раскрываются лучшие черты русского человека. Герцен выдвигает формулу: «Человек будущего в России – мужик, точно так же, как во Франции работник». Крестьянская община, представляя как бы «инстинктивный коммунизм», поможет России избежать тех противоречий, которые сопровождают капитализм и потрясают западную Европу.

Высоко оценивая роль сельской общины в построении будущей новой России, Герцен не забывал и о ее негативных проявлениях. Прежде всего Герцена беспокоило то, что индивид в определенной степени подавлен общиной. Поэтому общину надо «оплодотворить» западной наукой и другими достижениями Запада – правовыми нормами, политическими свободами. В таком виде русский социализм сумеет соединить европейские и отечественные ценности. В процессе построения нового общества философ предпочитает созидательные меры, считая, что насилием лишь можно расчистить место для будущего.

Взгляды Герцена прошли сложную эволюцию: от опьянения, идеализации всей западной культуры до полного разочарования и даже порой отчаяния. Он разочарован людьми, живущими только для настоящего ради собственных эгоистических интересов; всем обществом. Ему стало недоставать русских просторов и воздуха. Как отмечал С. Булгаков, Герцен дерзновенно заглянул в бездну; он спустился в ее глубину и возвратился к нам, чтобы рассказать, что на дне ее таится отчаяние.

Ряда важных идей западничества придерживался Чернышевский Николай Гаврилович (1828-1889). В философском споре с идеализмом он опирается на антропологический материализм Фейербаха. Чернышевский пишет статью «Антропологический принцип в философии». Суть принципа: человек есть естественное существо; у него нет независимой от тела души. Все, что есть в человеке, имеет естественную природу, а не дар небес. Добро – это то, что приносит удовольствие и пользу человеку, но главным качеством человека является эгоизм, который заложен самой природой. Основываясь на этой идее, Чернышевский разрабатывает теорию «разумного эгоизма».

Разумный эгоизм – это соединение собственного блага с благом других людей. Герои его романа «Что делать?» могут быть счастливы в том случае, если счастливы другие люди, если разумно устроено гуманное общество. Теория разумного эгоизма имела революционно-демократический социальный смысл. Она призвана была воспитывать «новых» людей, готовых на жертвы ради разумного переустройства жизни.

Социальный идеал Чернышевского – социализм. Он был сторонником крестьянской революции, видел в ней самый радикальный способ решения проблем России с помощью народных масс. Революция освободит крепостное крестьянство и на смену придет новый передовой строй – социализм. Русские марксисты высоко оценивали идеи Чернышевского, считали, что он вплотную подошел к научному социализму, а от его творчества веяло «духом классовой борьбы» (Ленин).

Плеханов Георгий Валентинович (1856-1918) – первый русский марксист, основатель первой русской марксистской группы (это произошло в Швейцарии). Он перевел на русский язык «Манифест коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса. В своих работах «Социализм и политическая борьба», «Наши разногласия» он критикует народников за неэффективность их деятельности и намечает перспективы марксистского движения в России. Основным двигателем истории он считает народные массы. Что касается роли личности в истории, то он сводил ее к выражению нужд эпохи. Эпоха требует личность определенного склада, и она появляется. Как правило, это человек, который «видит дальше других и хочет сильнее других. Он герой. Не в том смысле герой, что он будто бы может остановить или изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является сознательным и свободным выражением этого необходимого и бессознательного хода». В работе «О материалистическом понимании истории» проводил высказанную Марксом идею о том, что определяющую роль в развитии общества играют производственные отношения и их взаимодействие с производительными силами.

Самой крупной фигурой в русском марксизме является Ленин Владимир Ильич (1870-1924) – мыслитель, революционер, основатель Советского государства. Вслед за Марксом и Плехановым он видел в пролетариате ту силу, которая способна вместе с беднейшим крестьянством совершить социалистическую революцию. Он разработал теорию социалистической революции, ее стратегию и тактику, возглавил ее и до 1924 года стоял во главе молодого Советского государства. Ленин – автор огромного теоретического наследия. Среди его философских трудов важнейшими являются «Материализм и эмпириокритицизм», «Философские тетради», «Государство и революция». В них содержится защита основных положений марксизма, дальнейшее творческое развитие диалектики и гносеологии, истории философии. В работе «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин подводит итоги новейшей революции в естествознании (открытия конца XIX – начала ХХ века) и дает философское определение материи. Ленин отстаивал принцип партийности в философии, искусстве и литературе, считая, что они должны быть поставлены на службу интересам классовой борьбы пролетариата. Вся теоретическая и практическая деятельность Ленина была посвящена построению в России социализма, который станет первой ступенью на пути к коммунизму.

Среди западников либерального направления заметна фигура Константина Дмитриевича Кавелина (1818-1883), профессора права Петербургского университета, воспитателя наследника престола, автора работ «Дворянство и освобождение крестьян», «Мысли и заметки о русской истории» и др. В этих работах он полемизирует с Киреевским и Чаадаевым по поводу их видения роли России в процессе исторического развития человечества. Киреевского он критикует за противопоставление России и Европы и обвинение Петра I в нарушении «неотъемлемых прав народа на самобытность». Имелось ввиду часто насильственное внедрение им в российский быт западных образцов поведения, обучения, манеры одеваться. С точки зрения Кавелина, этот «поверхностный взгляд» Киреевского отвергает «человеческое единство всех племен и народов» и мешает осознанию той общей цели человечества, которая связана с христианским идеалом единства и любви. Он категорически не согласен с мыслью Чаадаева, будто Россия всегда была на обочине столбовой дороги цивилизации и ничего не дала миру, кроме отрицательных уроков. Для Кавелина «наша история представляет постепенное изменение форм, а не повторение их… В этом смысле мы народ европейский, способный к совершенствованию, к развитию».

По своим убеждениям Кавелин был государственником, считал государство основой бытия. Отрицая революционный путь исторического развития, он стоял за преобразование общества мирным путем, через реформы. Он мечтал об освобождении крестьян без потрясений, о введении свободы совести в государстве, об отмене цензуры. В работе «Разговор с социалистом-революционером» Кавелин утверждал, что идущие революционным путем социалисты приведут общество к диктатуре, которая «из всех диктатур» будет «самая жесткая, самая убийственная».

Наряду с концепциями западников и славянофилов относительно места России, ее судьбы в цивилизационном историческом процессе в послеоктябрьский период появилась евразийская концепция. Она была представлена группой философов русского Зарубежья в сборнике «Исход Востока» (София, 1921). Авторами ее были Н. Трубецкой, Г. Флоровский, Л. Карсавин. Особый путь России, ее историческое и культурное своеобразие они пытались объяснить особенностями ее местоположения. Россия – особая страна – Евразия; в ней соединились элементы Европы и Азии, сошлись Запад и Восток. Евразийцы подчеркивали особое влияние на Россию «туранского» (тюркско-татарского) фактора. Своеобразие российской цивилизации виделось в том, что государство, являясь хозяином страны, обладает неограниченной властью и сохраняет тесную связь с народом. Отмечалось также, что национальным субстратом российской цивилизации является единая многонациональная евразийская нация. В свое время Н. Бердяев критиковал евразийцев, называя их скорее сторонниками «татаро-чингизхановской идеи», а не «русской идеи».

Можно сказать, что споры вокруг «русской идеи» затронули все основные направления русской философии XIX – XX веков. Они не являлись чисто философскими спорами, так как затрагивали интересы всех слоев русского общества. Несмотря на явные разногласия в позициях славянофилов, западников, евразийцев, в конечном итоге у всех была одна цель – видеть свое Отечество сильным, уважаемым другими народами, процветающим. Отголоски этих споров слышны и сегодня в полемике прежде всего современных демократов и бывших коммунистов.

3.Одним из значительных самобытных направлений русской философии XIX века стала христианская философия. Основоположником ее по праву считается Соловьев Владимир Сергеевич (1853-1900), философ, поэт, публицист, критик, сын известного историка Сергея Соловьева. На творческую эволюцию взглядов В. Соловьева оказали влияние разные философские традиции и отдельные философы: мистицизм Востока и Запада, платонизм, немецкая классическая философия, идеи Гегеля, Спинозы, славянофилов, Ф. Достоевского и других. Однако для всего периода его деятельности была характерна самостоятельность, критичность, умение использовать различные идеи для своего собственного мировоззрения. Основные работы: «Кризис западной философии. Против позитивистов», «Философские начала цельного знания», «Чтения о Богочеловечестве», «Критика отвлеченных начал», «Оправдание добра», «Россия и вселенская церковь», «Смысл любви».

В основе его философии – идея «всеединого сущего», или «принцип всеединства». Принцип всеединства, или целостности, является своеобразной философской реакцией Соловьева на христианское учение о двух уровнях бытия: божественном, совершенном бытии и земном, греховном. Первоначально бытие было единым, гармоничным, совершенным. Однако под воздействием сил зла и греха оно было утрачено, распалось. Необходимо возвратить земное, падшее бытие к первоначальному всеединству. Это возможно, так как два бытия связаны между собой божественным началом, корни земного бытия коренятся в божественном. Земной мир несовершенен: в нем постоянная борьба темных и светлых начал, существуют противоречия, разобщение, отъединение. Этот мир находится в развитии, в стадии становления. Но в земном мире потенциально присутствует божественный принцип всеединства; он несет в себе внутреннее мировое начало – Мировую душу (Софию), которая и является носителем принципа всеедиества. Абсолютно единым, абсолютно сущим у Соловьева является Бог.

Развитие мира определяется потребностью в согласовании, объединении. Соловьев выделяет три ступени этого процесса:

1) царство минералов, растений и животных;

2) царство человека, качественно новое образование по сравнению с миром природы;

3) духовно-человеческое царство – здесь мир соединяется с Богом.

В восстановлении целостности мира философ большую роль отводил человеку, потому что развитие мира не является процессом автоматическим, независимым от человека. На человеке лежит ответственность за создание духовно-человеческого царства; он частица мировой гармонии и вносит свой вклад в достижение всеединства. Главная историческая задача человека, назначение и смысл существования – восстановление изначальной целостности бытия, возвращение к первоначальному всеединству.

Другой ключевой идеей философии В. Соловьева является идея «цельного знания» Европейская философия и наука расчленили мир на части, не смогли дойти до цельного знания. Ни эмпиризм, ни рационализм не охватывают объект со всех сторон, не доходят до его сущности; они лишь соприкасаются с объектом, не проникая в него. Для получения абсолютной истины необходимо установить внутренний контакт с всеединым, а это возможно только с помощью интуитивного внутреннего созерцания, веры. Однако философ не отрицает роль науки и философии в процессе познания. Он подчеркивал, что знание о реальном мире дает наука, об идеальном – философия, о Боге – только вера. Цельное знание есть синтез науки, философии и веры.

История человечества рассматривается Соловьевым как мировой процесс, как продолжение истории природы. Мир истории и мир природы при наличии общих черт различаются тем, что человеческая история способна к совершенствованию и способна стать формой совершенного всеединства, то есть божества. «Простейшим элементом» исторического процесса является единичный человек; через собственный опыт, в единении с другими людьми он достигает совершенства. Исторический процесс, считает Соловьев, совершается при все более возрастающем значении личностей.

Отводя человеку место естественного посредника между Богом и материальным бытием, он представляет историческое развитие человечества как длительный процесс восхождения от «зверочеловечества к богочеловечеству» через внутреннее самосовершенствование. Богочеловечество и есть «живое положительное всеединство», всемирная форма соединения материальной природы с Богом.

Наиболее приемлемым общественным устройством Соловьев считает свободную теократию, которая представляет органическое единство «вселенской церкви» и монархического государства. В таком обществе будут воплощены идеалы справедливости, добра и мира. Философ предполагал, что в будущем возможно слияние двух церквей – западной (католической) и восточной (православной).

У Соловьева было свое мнение по поводу традиционного спора вокруг «русской идеи». Наиболее полно он его изложил в лекции, прочитанной в Париже в 1888 году. Характеризуя важность русской идеи, он отмечал: «Бесполезный в глазах некоторых, слишком смелый, по мнению других, этот вопрос действительно является самым важным из всех для русского, да и вне России он не может показаться лишенным интереса для всякого серьезно мыслящего человека. Я имею в виду вопрос о смысле существования России во всемирной истории». Проблему «русской идеи» он решает на основе принципа всеединства. Судьбу России, ее будущее он видит в связи со всем человечеством. Смысл существования страны, ее миссия заключается в объединении, консолидации всех христианских стран и установлении на Земле всеобщего равенства и гармонии.

Эстетические взгляды философа определялись идеей «богочеловеческого» преображения мира. Он считал искусство «реальной силой», просветляющей и перерождающей весь мир. Цель искусства он видел в продолжении того «художественного дела, которое начато природой». Задачу художника он понимал, как «общение с высшим миром путем внутренней творческой деятельности».

В работе «Оправдание добра» В. Соловьев развертывает широкое полотно «нравственной философии», где исследует природу добра, его развертывание в человеке и истории. Философ оправдывает добро, показывая и доказывая необходимость его существования. Показательно, что книга состоит из трех главных частей: «Добро в человеческой природе», «Добро от Бога», «Добро через историю человечества». Анализируя природу добра, В. Соловьев следует в русле рассуждений Канта об автономности морали, но дополняет тонким анализом земных корней его.

Стыд, жалость, благоговение – вот три элементарных переживания, из которых философ выводит все богатство духовной жизни. Стыдливость ограничивает животные порывы нашей души. В. Соловьев перефразирует декартовское «Мыслю, следовательно, существую» в другое – «Я стыжусь, следовательно, существую». Жалость, сострадание, милосердие – внутренние пружины нравственного поступка. Чувство благоговения перед добром, обеспокоенность его судьбой – третий компонент синтеза элементарных переживаний, ведущих к нравственному поступку. Понимание добра В. Соловьев связывает с представлениями о смысле жизни. Он не согласен с существовавшими тогда подходами к пониманию смысла жизни по той причине, что они не отвечали сущности добра. По его мнению, смысл жизни в том, чтобы творить добро. Но творить добро можно лишь будучи уверенным в его значении, в его обязательности, т. е. в его оправдании.

В. Соловьева называли «философом любви». Действительно, его «Смысл любви» считается одним из лучших произведений на эту тему. Смысл любви философ видит не в деторождении, не в продолжении рода человеческого, а в «оправдании и спасении индивидуальности через жертву эгоизма». Ведь смысл и достоинство любви состоит в том, что она заставляет нас признать за другим то центральное значение, которое в силу эгоизма мы ощущаем только в самих себе. В. Соловьев обожествляет чувство любви, утверждая, что любящий обладает индивидуальной способностью восстанавливать образ Божий в любимом человеке. Таким образом, любовь раскрывает загадку вечной тайны человека, она делает людей лучше, совершеннее, приближая к Богочеловечеству. В целом, подход В. Соловьева к проблеме человека отличает глубокое проникновение в его сущность, стремление разгадать природу добра, оправдать его и наметить пути достижения высшего нравственного идеала – Богочеловечества.

Русская литература всегда была связана с философскими традициями. Творчество великих русских писателей – Ф. Достоевского и Л. Толстого получило глубокий отклик в последующей отечественной философии. Они не были профессиональными философами, но в своем творчестве затронули такие пласты человеческого бытия, имеющие отношение к вечным проблемам человечества, которые всегда интересовали философию.

Центральной темой идейных исканий Федора Михайловича Достоевского (1821-1881) стала тема взаимоотношения Бога и Человека, Бога и Мира. Может ли человек сохранить в себе человеческое, то есть быть нравственным, вне религиозного сознания? Для Достоевского было очевидно, что только Бог, являясь высшим началом, дает основание нравственности. В своих произведениях писатель часто ставит героев в ситуацию нравственного выбора: добро или зло? Ему удалось гениально показать борьбу сил эгоизма и разрушения с силами добра, лучшими устремлениями человеческого духа.

Он создает ряд насыщенных философскими идеями произведений – «Записки из подполья», «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы», в которых изложена его религиозная философия, христианская антропология, этика. Прежде всего, обращает на себя внимание то, что миросозерцание Достоевского – это философствование экзистенциального типа, философия человеческого существования.

Каждая человеческая личность ценна сама по себе как микрокосм, уникальна, неповторима, но реальный человек – существо сложное и несовершенное. Человек, по Достоевскому, есть великая тайна. Нет ничего значительнее и дороже человека, хотя нет ничего и страшнее его. Считая стремление к свободе одним из сущностных проявлений человека, он отрицает «голую» свободу, основанную только на разуме, лишенную чувства любви к людям. Такая свобода несет разрушение, смерть, и, прежде всего, она убивает самого человека, Бога в его душе.

Через все свои романы писатель проводит мысль, что, отказавшись от союза с Творцом, возомнив себя сверхчеловеком, герой теряет себя, свою душу и свободу. Таков Родион Раскольников в «Преступлении и наказании», возомнивший себя Наполеоном, которому все дозволено, вплоть до убийства. Убивая старуху-процентщицу и ее сестру, он решается на эксперимент: «Смогу ли переступить, или не смогу? Тварь ли я дрожащая или право имею?». Часто автор ведет своих героев через соблазны зла снова к Богу. В «Легенде о великом инквизиторе» Достоевский проводит мысль, что человек не может прожить без Бога, а мораль его определяется, прежде всего, живым ощущением Бога.

По своим социальным взглядам Достоевский отличался известным консерватизмом: он был монархистом, защитником православно-христианских ценностей и одновременно критиком католичества и протестантизма, противником западного социализма и либерализма. Сформулированная Достоевским «русская идея» оказалась настоящим идейным завещанием мыслителя. Он писал: «… если национальная идея русская есть, в конце концов, лишь всемирное общечеловеческое единение, то, значит, вся наша выгода в том, чтобы не спорить заранее о том, как осуществится эта идея и в какой форме, в вашей или в нашей, а в том, чтоб из кабинета всем вместе перейти прямо к делу».

Особое место в творчестве Достоевского занимает тема любви к России и русскому народу. Он гордился тем, что в своем творчестве «впервые вывел настоящего человека русского большинства». Он делал все возможное для пробуждения в обществе национального чувства; его беспокоило то, что, хотя у русских есть особый дар восприятия идей чужих национальностей, свою национальность они знают порой весьма поверхностно. Определяя особенности русского национального типа, он считал главным в нем духовное начало, идущее от православного христианства.

Однако Достоевский не был узким националистом: он замечал и отрицательные стороны русского характера. Раскрывая широту русской души, отмечая в ней жалостливость и слабосердечность, он видит проявление жестокости и анархического своеволия. Достоевский отмечает в русском народе любовь к крайностям, или «потребность хватить через край, потребность в замирающем ощущении, дойдя до пропасти, свеситься в нее наполовину, заглянуть в самую бездну и – в частных случаях, но весьма нередких – броситься в нее как ошалелому вниз головой».

Достоевский как писатель и как мыслитель оказал и оказывает огромное воздействие на литературу, эстетику, философию и особенно на русскую философскую культуру.

Религиозно-философские искания другого крупнейшего русского писателя Льва Николаевича Толстого (1828-1910) связаны с осмыслением самых разнообразных философских и религиозных учений. Весь культурный мир знает его гениальные романы («Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение»), которые глубоко философичны. Большой интерес представляют и его религиозно-философские сочинения: «Исповедь», «В чем моя вера?», «Царство Божие внутри вас», «О жизни» и другие.

На формирование мировоззрения Толстого значительное влияние оказали идеи Руссо, Шопенгауэра и учение Канта о нравственности, а также буддизм, конфуцианство, даосизм. Но основой собственного религиозно-нравственного учения мыслитель считал христианскую, евангельскую мораль. Центральными проблемами его философских размышлений были поиски смысла жизни, борьба добра и зла, жизни и смерти.

Можно сказать, что в течение всей жизни писатель вместе с героями своих произведений искал смысл жизни. Эти поиски носили глубоко личный и драматичный характер. Толстой не согласен с выводом о бессмысленности жизни, к которому как будто бы подводит опыт и который подтверждается философской мудростью. Он кажется ему явно противоречивым логически. Как может разум обосновать бессмысленность жизни, если он сам является ее порождением? Если человек пришел к выводу о бессмысленности жизни, то почему он продолжает жить, значит, жизнь не такая бессмысленная и плохая. Далее, если жизнь бессмысленна, то как же жили и живут миллионы людей и все человечество? И если они живут, радуются жизни, значит, они находят в ней какой-то важный смысл? Какой?

Не согласный с отрицательным решением вопроса о смысле жизни, Толстой обратился к духовному опыту простых людей, живущих собственным трудом, опыту народа. Наблюдение за жизненным опытом простых людей подводит Толстого к выводу о том, что вопрос о смысле жизни есть вопрос веры, а не знания. (Для писателя жизнь, имеющая смысл, и жизнь, основанная на вере, есть одно и то же). Жизнь обретает смысл только в сопряжении с тем бесконечным, бессмертным началом, которое называется Богом.

Какие обязанности вытекают для человека из его принадлежности к Богу? Нормальное человеческое отношение к Богу есть отношение любви. По Толстому, «сущность жизни человеческой и высший закон, долженствующий руководить ею, есть любовь». Но как любить Бога и что значит его любить, если мы ничего о нем не знаем и знать не можем, кроме того, что он существует? Однако нам известно, что в каждом человеке есть душа – божественное начало, кроме того, существуют другие люди, находящиеся в одинаковом отношении к Богу. Не имея возможности непосредственного общения с Богом, человек может сделать это косвенно, через правильное отношение к другим людям и к самому себе.

Правильное отношение к другим людям связано с тем, что в каждом человеке надо видеть и ценить достоинство божественного происхождения и любить людей как братьев, независимо от мирских различий. Показателем правильного отношения к себе является стремление человека к нравственному усовершенствованию, забота о спасении души, устремленность на пути к Богу.

Анализируя проблему добра и зла, Толстой формулирует принцип нравственного поведения: «Зло никогда не уничтожается злом; но только добром уничтожается зло». Этот принцип получил название «непротивление злу насилием» и был встречен неоднозначно. Толстого нередко обвиняли в абстрактном гуманизме, в отступлении перед злом. Писатель, защищая свой нравственный принцип, основывался на заповедях Иисуса Христа. Древний закон, осуждавший зло и насилие в целом, допускал, что иногда они могут быть использованы во благо – как справедливое возмездие по принципу «око за око». Иисус Христос отменяет этот закон, считая, что насилие ни при каких обстоятельствах не может быть добром. Его запрет на насилие является абсолютным. Непротивление злу, по Толстому, больше, чем отказ от закона насилия. Оно означает признание изначальной, безусловной святости человеческой жизни. Через непротивление человек признает, что вопросы жизни и смерти находятся за пределом его компетенции.

Однако не следует считать, что философ призывал отказаться от противодействия злу. Он считал, что противиться злу можно и нужно, только не насилием, а другими методами сопротивляться ему. Он прямо называл такие формы сопротивления как убеждение, спор, протест, которые способны отделить человека от совершаемого им зла и пробудить в нем совесть, духовное начало. Не случайно он был среди тех мыслителей, которые выступили за отмену смертной казни в России.

Внимание Толстого как писателя, так и философа привлекало поведение человека в пограничных ситуациях между жизнью и смертью. Страх смерти, присущий всему живому, присущ и человеку. Способен ли человек победить его? В «Записках сумасшедшего», «Смерти Ивана Ильича» и других произведениях писатель показывает мучительные телесные и душевные переживания героев, с которыми их сталкивает трагическая ситуация. Страх смерти отъединяет человека от других людей, замыкает его в кольцо болезни, делает эгоистом. И только прорыв к другим людям, в мир их страданий и переживаний помогает понять и простить их слабости. На это способна любовь, в которой Толстой видит не только смысл жизни, но и преодоление смерти.

Идеи Толстого и сегодня актуальны; они оказывают огромное влияние на духовный мир человека, помогают ему решать вечные проблемы добра и зла, смысла жизни.

В целом русская религиозная философия XIX века, используя богатый опыт предшествующих метафизических размышлений и откровений, заложила новые подходы и принципы православно-христианского философствования.

4.Духовное движение, именуемое русский философский Ренессанс, или «серебряный» век, начинается на рубеже XIX – XX веков. Он базировался на таких идейных источниках: предшествующее развитие мировой философской и культурной мысли, длительное развитие отечественной философии и русской православной мысли. Значительное влияние оказала метафизика единства Соловьева. Важным оказался и тот факт, что в начале ХХ века (особенно после революции 1905 года) определенная часть российской интеллигенции, разочаровавшись в рациональной материалистической идеологии, обращается к традиционным духовным ценностям.

Бердяев Николай Александрович (1874-1948) – один из наиболее влиятельных мыслителей русского «серебряного» века, высланный из России в 1922 году. Он написал ряд крупных работ, которые оставили заметный след в мировой философской мысли: «Философия свободы», «Смысл творчества», «О назначении человека», «Философия неравенства», «Русская идея» и др.

Философия Бердяева антропологична: предметом его философских размышлений всегда был человек. В работе «О назначении человека» он замечает, что «в человеке скрыта загадка познания и загадка бытия». Философ считает человека не только центром нашей замкнутой планетной системы, но и центром всего бытия. Человек – это точка, где пересекаются два мира – земной и божественный, низший и высший; он является носителем высоких духовных качеств: религиозных, нравственных, эстетических. Человек есть «микротеос», или малый Бог; душа является божественным началом в человеке. Однако принадлежность человека двум мирам – материальному и духовному вносит противоречивость в человека, соединяя высокое и низкое, слабое и сильное, свободное и рабское в нем. В центре антропологии Бердяева учение о личности. Она представляет собой бóльшую ценность, чем общество, нация, государство. Рассматривая человеческую личность в качестве высшей ценности, он считал свою философию персоналистской. Не случайно философа относят к числу основателей одного из основных направлений в западной философии ХХ века – экзистенциализму.

Главная характеристика личности, по Бердяеву, свобода. В книге «Философия свободы» он попытался обосновать природу свободы и делает вывод: свобода не сотворена, она вне Бога, она первична. Бог сам действует в порядке свободы. Личности не просто присуща свобода; она «создана Божьей волей и свободой человека». Поэтому утрата свободы, «объективизация» ведет к потере личности. По своей ценности свобода у Бердяева не уступает, пожалуй, только творчеству. В понимании творчества он исходил из убеждения, что оно ничем не обусловлено, никакими внешними причинами, потребностями мира; оно есть творчество из ничего, проявление свободы. Бердяев не отрицал, что творческие способности личности имеют божественный характер, но в творчестве присутствует элемент свободы, не детерминируемый даже Богом. «Творчество, замечает он в «Самопознании», есть тема об отношении человека к Богу, об ответе Богу». Это есть процесс прорыва человека к иному, высшему, когда человек преодолевает эгоцентризм и уподобляется Богу в его акте творения.

Одной из центральных проблем философии Бердяева стала «русская идея». В этом отношении показательны его работы «Душа России», сборник статей «Судьба России» и написанная незадолго до смерти книга «Русская идея». В работе «Душа России» философ анализирует противоречия, антиномии российского бытия, русского пути и русской души.

Первая антиномия касается отношения русского человека к государственной власти. Выдвигается тезис: «Россия – самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ – самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю». Антитезис в этой антиномии Н. Бердяев формулирует так: «Россия – самая государственная и самая бюрократическая страна в мире, все в России превращается в орудие политики».

Вторая антиномия – об отношении к национализму. Выдвигается тезис: «Россия – самая нешовинистическая страна в мире. Национализм у нас всегда производит впечатление чего-то нерусского, наносного… Русские почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже… чувство национального достоинства». Но есть и другая сторона антиномии: «Россия – самая националистическая страна в мире, страна невиданных эксцессов национализма, угнетения национальностей русификацией…»

Далее Н. Бердяев анализирует антиномии о свободе и рабстве в душе России и русских, о религиозности и воинствующем безбожии. Анализируя антиномии, Н. Бердяев высвечивает коренные и не снимаемые в истории России противоречия. Он дает наглядный урок тем, кто пытался однозначно, с готовыми уже мерками подойти к осмыслению исторических судеб России, национального сознания. Нельзя принимать в расчет только одну противоположность, что было свойственно часто и славянофилам, и западникам. Необходимо учитывать диалектику сложного, часто противоречивого пути России.

Одним из зачинателей философского русского Ренессанса был Лев Шестов (1866-1938). Он много жил за границей в годы молодости и зрелости (в основном в Швейцарии), а с 1920 года философ навсегда вынужден покинуть Россию. Основные работы: «Добро в учении графа Толстого и Ф. Ницше», «Апофеоз беспочвенности», «Великие кануны», «Откровения смерти», «Власть ключей», «На весах Иова (странствования по душам)», «Киркегард и экзистенциальная философия», «Афины и Иерусалим».

Идеи Шестова во многом не согласуются с идеями западников и славянофилов, религиозных мистиков, материалистов и позитивистов. Не случайно он называл свою философию «голосом вопиющего в пустыне», но всегда отмечал глубокое влияние на него мировой и отечественной литературы (от Шекспира до Достоевского и Толстого). Из западных философов ему особенно были близки идеи иррационалистов – Ницше, Кьеркегора. Он был знаком со многими видными писателями и философами Запада – Э. Гуссерлем, Э. Жильсоном, К. Ясперсом, М. Хайдеггером, М. Бубером и др.

Работы Шестова далеки от ученых трактатов с их доказательствами, главами и параграфами. В них бьется живая мысль, часто противоречивая, непоследовательная, но всегда новая и удивляющая читателя; в них идет спор, ломающий границы времени, - между философами разных эпох, между автором и великими мыслителями. Шестов спорит с Пушкиным и Достоевским, живыми персонажами его произведений становятся Сократ, Платон, Аристотель, Кант, Гегель, Шеллинг, Кьеркегор. Секрет успеха его произведений объясняется тем, что они носили на себе печать характера личности философа. Хорошо сказал о самом Шестове и его философских предпочтениях его друг и противник по спорам Бердяев: «Лев Шестов был философом, который философствовал всем своим существом, для которого философия была не академической специальностью, а делом жизни и смерти. Он искал Бога, искал освобождения человека от власти необходимости. И это было его личной проблемой. Философия его принадлежала к типу философии экзистенциальной… Этот тип философии предполагает, что тайна бытия постижима лишь в человеческом существовании. Для Льва Шестова человеческая трагедия, ужасы и страдания человеческой жизни, переживание безнадежности были источником философии».

Главная идея философа – стремление утвердить религиозную философию, основанную на вере, и развенчать философию рационализма. Шестов считается по праву одним из самых глубоких критиков рационализма. По его мнению, мир полон тайн и загадок; мы не можем даже представить себе, что существует во Вселенной. Природа бытия сверхиррациональна. Наш мир находится в состоянии хаоса, стихии, случайностей. Отсюда он делает вывод о невозможности познать мир на рациональной основе. Наш разум так устроен, что он способен познавать закономерное, необходимое, а случайное и хаотичное скрыто от чистого разума. Подлинная истина находится по ту сторону разума, поэтому философ говорит о несостоятельности претензий науки на истинное знание.

Традиционную философию, ориентированную прежде всего на объект, на мироздание, философ пытается переключить на субъект, человека. В этом экзистенциальный характер его философствования. Шестов совершает позитивный поворот в сторону нового подхода к человеку и его духу, когда на первое место ставится его единственность и неповторимость, отстаиваются его права и свободы перед лицом как природной, так и социальной необходимости. Утверждая независимость индивида, мыслитель восстает против гнета безличностно-всеобщего над личностно-единичным.

Через всю философию Шестова проходит идея богоискательства. Он анализирует и критически осмысливает различные религии – католичество и протестантизм, иудаизм и православие, считая, что в каждой из них есть свои общечеловеческие ценности. Вопрос о Боге, его бытии и его поиске для каждого человека, считает Шестов, не решен окончательно – это «вопрос открытый и поистине трагический».

Павел Александрович Флоренский (1882-1937) – философ, богослов, священник, ученый, инженер-изобретатель, образованнейший человек своего времени. Закончил математический факультет Московского университета, позже – Духовную академию. При советской власти был несколько раз арестован, вначале отбывал срок на Дальнем Востоке, потом переведен отбывать срок в Соловецкий монастырь, где в 1937 году был расстрелян. Главная его работа – «Столп и утверждение Истины», где развернуты основные положения его мировоззрения как философа и богослова. Флоренский поражает читателя своей эрудицией, делая обширные экскурсы в область различных наук, главным образом, логики, теории познания, математики.

Главная идея книги «Столп и утверждение Истины» - обоснование мысли, что всеединство является основным принципом бытия. В одном из последних своих писем с Соловков, подводя итог своей разносторонней деятельности, он пишет: «Что я делал всю жизнь? – Рассматривал мир как единое целое, как единую картину и реальность, но в каждый момент, или, точнее, на каждом этапе своей жизни, под определенным углом зрения. Я просматривал мировые соотношения на разрезе мира по определенному направлению, в определенной плоскости… Плоскости разреза менялись, но одна не отменяла другой, а лишь обогащала. Отсюда – непрестанная диалектичность мышления… при постоянстве установки на мир, как целое».

Носителем и символом единства, причем такого единства, которое охватывает и самую Троицу, является София, Премудрость Божия. Понятие Софии у Флоренского многозначно и трансцендентно. София – есть Великий Корень созданного тварного мира; она есть творческая Любовь Божия; София – есть Ангел-Хранитель человека и мира; она есть все Человечество; она Душа и Совесть мира; она Церковь; София – Матерь в ее Добре и Красоте.

Таким образом, благодаря Софии мир, созданный Богом, связан с ним, неотделим от него. Эта неразрывная внутренняя связь Бога и мира воплощается в человеке – образе и подобии Божием. Неся в себе частицу божественной души, человек проникается любовью к Богу, а через Бога и к другим людям. Единственный путь к совершенству человека, к проникновению в мир человеческих отношений истинной, нравственной и прекрасной идеи всеединства – любовь к Богу.

В послереволюционных произведениях Флоренского идея всеединства обогащалась и уточнялась. Он включает в круг всеединства новые данные прикладных наук и обращает внимание на то, как осуществляется всеединство на разных ступенях материальной и духовной реальности: на уровне строения Вселенной, в структуре земной коры, в обществе.

В работе «Столп и утверждение Истины» Флоренский с позиции философа, богослова и ученого ставит вопрос об истоках и о самой сущнос