Реализация правоприменительных актов

Проблема реализации ППА является одной из актуальнейших в юридической науке и практике. В 1996 г. реально было исполнено около 30% судебных актов. Ущерб от неисполнения только указанных актов составлял в России десятки триллионов руб. (см. [77.2000. № 7. С. 46; 78. 1997. 29 ноября]).

Не лучше обстоят дела с реализацией ППА и других органов. Тем самым в подавляющем большинстве случаев лишается смысла сама ПП судов общей юрисдикции и арбитражных судов, других органов, ущемляются права и законные интересы граждан, их коллективов и организаций, осложняется социальная напряженность в обществе, дискредитируется судебная система, падает авторитет иных органов власти, снижается ценность права и ПП в целом.

С целью устранения сложившейся ситуации в стране предпринята реформа исполнительной системы и существенно обновлена исполнительная нормативно-правовая база. Так, 21 июля 1997 г. приняты ФЗ № 118 “О судебных приставах“ и ФЗ № 119 “Об исполнительном производстве“, вступившие в силу 28 октября 1997 г. [59. 1997. № 30. Ст. 3590, 3591], а также дополняющие и конкретизирующие их акты Правительства РФ и Министерства юстиции РФ, изданы новые УПК РФ (2001 г.), ГПК РФ (2002 г.) и АПК РФ (2002 г.), происходит становление системы судебных приставов, проводятся другие юридические и организационные мероприятия, направленные на претворение в жизнь судебных актов и актов других компетентных органов.

В связи с этим наметились некоторые «сдвиги» в плане реализации судебных и иных ППА. Так, в 2001 г. реально уже было исполнено 45,1% ППА, в 2002 г. – 42%, в 2003 г. – 45,4%, в 2004 г. – 49,6% (см. [264. С. 12]). Между тем эффективность реализации ППА при нынешнем кадровом, финансовом, организационном и юридическом обеспечении остается весьма низкой. Например, в среднем на одного судебного пристава приходилось в 2001 г. 1218 дел, в 2002 г. – 992, в 2003 г. – 823, в 2004 г. – 979 дел, что в 20 раз превышает установленные Министерством юстиции РФ нормы нагрузки (см. [77. 2000. № 6. С. 28; 264. С. 14]). Получается, что каждый судебный пристав–исполнитель должен реализовать в день 4 ППА. При этом лишь около 20% приставов-исполнителей обладают высшим юридическим образованием. А ведь деятельность судебного пристава требует высокого юридического профессионализма: по каждому делу он принимает около 15 процессуальных актов.

Как показывает анализ практики и теоретических источников, создание эффективного механизма реализации ППА – это весьма сложная задача, требующая значительных усилий не только субъектов правотворчества и ПП всех уровней, но и ученых-юристов. К сожалению, этот аспект ПРП в настоящее время относится еще к малоизученным проблемам науки. А между тем, как уже было показано выше, все физические, организационные, материальные, финансовые, трудовые и прочие затраты компетентных органов сводятся по существу на нет в силу того, что принятые ими решения и акты не претворяются в реальную жизнь.

Осуществление ППА можно рассматривать с различных сторон, в разном качестве: заключительной стадии реализации права, специфического процессуального производства вида (подвида) ПП и ПРП в целом.

В качестве обособленной во времени и пространстве стадии реализация ППА выступает потому, что здесь продолжается процесс осуществления права, но уже на уровне претворения персонально адресованных и индивидуально-конкретных юридических предписаний, закрепленных в этих актах. На этом этапе происходит реальное удовлетворение потребностей и интересов людей, их коллективов и организаций.

С другой стороны, в данном случае можно говорить о процессуальном производстве, что находит отражение и в названиях отдельных разделов ФЗ (раздел 7 ГПК РФ называется «Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов») и ФЗ в целом («Об исполнительном производстве»). Тем самым акцент делается на одном из важнейших аспектов реализации ППА – элементе процессуальной формы, особой процедуре принудительного и т.п. осуществления судебных и иных актов. Действительно, исполнительное, как и любое процессуальное производство в рамках соответствующей процессуальной формы (уголовно-процессуальной, гражданско-процессуальной и т.п.), характеризуется специфическим составом субъектов и участников, системой своеобразных связей и отношений между ними, особенностью оснований его возбуждения, процессуальных действий и операций, средств, способов и методов юридического воздействия на участников процесса и т.д.

Единый комплекс стадий, производств, процессуальных режимов и иных элементов, опосредующих реализацию ППА, образует, как правило, относительно самостоятельную отраслевую процессуальную форму. В отечественной юридической практике – это, например, уголовно-исполнительная процессуальная форма, которая обеспечивает порядок и условия претворения в жизнь всех видов уголовных наказаний.

К исполнению правоприменительных актов можно подходить и более широко, рассматривая его в качестве определенного вида ПРП или ПП, поскольку здесь существует специфика не только в ее внутренней (процессуальной) форме, но и во внешней форме (актах-документах субъектов исполнения), содержании, структуре, функциях, внешне объективированном опыте и т.п. (подробнее см. [13. Ч. 3]).

Глава 15. Интерпретационная практика в правовой системе общества