Синтаксический уровень

Синтаксический уровень языка – подсистема, включающая в себя единицы, позволяющие объединять между собой слова для выражения более сложных значений по сравнению со значением слова.

В пределах синтаксического уровня выделяются два подуровня, отличающиеся функциональными характеристиками единиц: подуровень словосочетания, единицы которого выполняют функцию уточнённой номинации (ср.: «стол» и «письменный стол», «обеденный стол»), и подуровень предложения, единицы которого, как принято считать, выполняют коммуникативную функцию, то есть позволяют построить достаточное по смыслу высказывание.

Парадигматические отношения на уровне словосочетания обеспечиваются выбором из четырёх моделей (именно модель словосочетания имеет смысл считать языковой единицей, а заполненную словами модель словосочетания – речевой единицей) попарного смыслового объединения знаменательных слов*:

1) согласование – модель словосочетания (тип синтаксической связи), в которой грамматическая форма зависимого слова (обычно имени прилагательного, причастия, обобщенно-качественного местоимения) определяется грамматической формой главного слова (обычно имени существительного или обобщенно-предметного местоимения). От главного слова к зависимому здесь ставится падежный вопрос имени прилагательного; изменение формы главного слова приводит к изменению и формы зависимого:

(какой?) И.п., ед.ч. - высокий дом (какого?) Р.п., ед.ч. - высокого дома (какому?) Д.п., ед.ч. - высокому дому (какой?) В.п., ед.ч. - высокий дом (каким?) Т.п., ед.ч. - высоким домом (о каком?) П.п., ед.ч. - о высоком доме

(какие?) И.п., мн.ч. - высокие дома (каких?) Р.п., мн.ч. - высоких домов (каким?) Д.п., мн.ч. - высоким домам (какие?) В.п., мн.ч. - высокие дома (какими?) Т.п., мн.ч. - высокими домами (о каких?) П.п., ед.ч. - о высоких домах

2) управление – модель словосочетания (тип синтаксической связи), в которой грамматическая форма зависимого слова (обычно имени существительного или обобщенно-предметного местоимения) определяется не зависящими от грамматической формы особенностями главного слова (обычно глагола, имени числительного, имени существительного). От главного слова к зависимому ставится падежный вопрос имени существительного; изменение формы главного слова не приводит к изменению формы зависимого:

(что?)

читаю книгу

(что?)

читаешь книгу

(что?)

читает книгу

и т.д.

(что?)

читал книгу

(что?)

читай книгу

(что?)

читающий книгу

3) примыкание – модель словосочетания (тип синтаксической связи), в которой зависимое слово связано с главным лишь по смыслу, поскольку относится к неизменяемой части речи (наречию) или является неизменяемой формой глагола (деепричастием, инфинитивом). От главного слова (обычно глагола) к зависимому здесь ставится вопрос наречия:

(как?)

бегу быстро

(как?)

бежишь быстро

(как?)

бежит быстро

и т.д.

(как?)

бежал быстро

(как?)

бежать быстро

(как?)

беги быстро

и т.д.

4) координация – модель словосочетания (тип синтаксической связи) объединяющий равноправные элементы (подлежащее и сказуемое в предложении или имя числительное и имя существительное («пять←чего?/сколько?→столов»)). При этом вопрос ставится как от одного элемента к другому, так и в обратном направлении; формы общих грамматических категорий совпадают:

(кто?)

(что делал?)

Вася читал (ед.ч.,м.р.)

(кто?)

(что делала?)

Света читала (ед.ч.,ж.р.)

(кто?)

(что делали?)

дети читали (мн.ч.)

(кто?)

(что делаю?)

я читаю (1л.,ед.ч.)

(кто?)

(что делаешь?)

ты читаешь (2л.,ед.ч.)

(кто?)

(что делает?)

он читает (3л.ед.ч.)

Семантические отношения в пределах подуровня словосочетания состоят в том, что каждая из перечисленных моделей обозначает один из значимых аспектов отношений реальной действительности:

- согласование – 'предмет и его признак' (тёплый день, трудная работа);

- управление – 'действие (предмет) и связанный с ним предмет' (писать письмо, писать другу, писать о себе; угол дома, хвост кошки); а также 'количество и характеризуемый по количественному признаку предмет' (два (чего?) стола, три (чего?) стола);

- примыкание – 'действие и его характеристики' (читать бегло, прыгать высоко и т.п.), 'состояние и его процессуальные характеристики' (хорошо (что делать?) отдыхать), а также 'действие и добавочное действие' (сказал (что делая?/как?) выходя);

- координация – 'предмет и его основные (предикативные) характеристики' (поезд идёт, девушка красива), а также 'количество и характеризуемый по количественному признаку предмет' (десять ←(сколькл?/чего?)→ столов).

Синтагматические отношения определяются способностью словосочетаний объединяться в более крупные единицы (сложные словосочетания и предложения), например,

(какой?) (где?)

(какой?) (чего?)

высокий деревянный дом стоял на берегу реки

Прагматические отношения на подуровне словосочетания реализуются в возможности выбора между синонимичными моделями (подъезд на углу – угловой подъезд), в том числе стилистически окрашенными (рассчитать эффективность (нейтр.) – произвести расчет эффективности (оф.-дел.)).

Единицы подуровня словосочетания вступают в иерархические отношения как более крупные единицы (как в формальном, так и в содержательном плане) по отношению к единицам лексического уровня и как менее крупные составляющие единицы по отношению к предложению: из слов составляются словосочетания, из словосочетаний – предложения.

Предложение как языковая единица - это, то, что является общим для высказываний, например, «Вася пошёл в кино» и «Лена побежала в библиотеку». Можно сказать, что предложение – это то, что останется, если из разобранного по составу высказывания изъять все знаменательные слова, например, для приведённых выше высказываний: Сущ.им.п. (кто?//что сделал?®) Гл.пр.в. (куда?®) «в» Сущ.вин.п.). Высказывание – речевая единица синтаксического уровня, представляющая собой заполненную конкретными словами модель (предложение).

Синтаксические единицы подуровня предложения в эпоху господства в науке структурализма считались наиболее сложными языковыми единицами, хотя даже Эмиль Бенвенист – автор уровневой модели языка – высказывал предположение, что предложения в силу отсутствия отчётливой формальной противопоставленности и зависимости плана содержания от составляющих предложение слов являются не языковыми, а речевыми единицами. Тем не менее, основная функция языка (коммуникативная) должна была выполняться именно единицей этого уровня – предложением. Коммуникативная функция предложения определялась как способность выразить законченную мысль. Однако есть две веских причины, чтобы задуматься над тем, какую функцию выполняет предложение. Первая причина – мы общаемся не отдельными высказываниями, а текстами. Вторая причина – заключенное в отдельном высказывании значение лишено того, без чего коммуникация невозможна, а именно – смысла, где смысл – это отношение информации к личному опыту. Например, если я скажу лишь: «Высокий деревянный дом стоял на берегу реки,» - получатель информации не поймёт, зачем ему это сказано, и спросит: «Ты о чём?» Следовательно, мысль, выраженная отдельно взятым высказыванием, не является законченной, полной. Приведение необходимых уточнений приведёт к возникновению более сложной единицы – текста.

Пристальное рассмотрение того, что, собственно, выражено в отдельно взятом высказывании, например, «Высокий деревянный дом стоял на берегу реки», приводит к мысли, что в нем говорится об отношении некоторого предмета к действительности (он реально существовал до момента речи и относился к берегу реки). По определению, отношение предмета к реальной действительности есть категория предикативности (простое предложение в составе сложного называют также «предикативной единицей»). То есть функция предложения должна определяться как функция предикации – отношения к реальной действительности некоторого объекта.

Семантические отношения на уровне предложения связаны также с категорией предикативности, которая включает в себя категорию времени (отношения события к моменту речи) и категорию объективной модальности (реальность / желательность / гипотетичность / побудительность), причём обе составляющие категории предикативности выражаются в предложении сказуемым, а именно формой его наклонения и (для изъявительного наклонения) времени. Например:

- Саша ушел (реальная модальность и предшествование события моменту речи выражено формой прошедшего времени изъявительного наклонения глагола-сказуемого);

- Саша уходит (реальная модальность и совпадение события с моментом речи выражено формой настоящего времени изъявительного наклонения глагола-сказуемого);

- Саша уйдёт (реальная модальность и предшествование момента речи событию выражено формой будущего времени изъявительного наклонения глагола-сказуемого);

- Саша ушёл бы (ирреальная гипотетическая модальность выражена формой сослагательного наклонения глагола);

- Саша пусть уйдёт (ирреальная желательная модальность выражена формой желательного (по некоторым источникам, повелительного) наклонения).

Важной составляющей семантики предложения является логическая модальность, представленная значениями утвердительности (Саша ушёл), общеотрицательности (Саша не ушёл), частноотрицательности (Не Саша ушёл). Отрицательность выражается частицей «не», причём перед сказуемым эта частица отрицает всё содержание сказанного, а в других случаях – тот объект, или свойство, или отношение, перед обозначением которого расположена эта частица.

Для семантики предложения, так же как и для всех уровней знаковых единиц, характерна многозначность, синонимия и омонимия. Так, повествовательное и вопросительное предложение может иметь значение побудительности (ср.: Откройте окно. – Я прошу открыть окно. – В комнате душно. – Не закрыть ли окно? – Можно открыть окно?). Эти конструкции с переносным значением находятся друг к другу в отношениях синонимии. Выбор одной из возможных схем, с учётом стилистических коннотаций, жёсткости / смягчённости, корректности / некорректности, составляет прагматику предложения.

Американский лингвист Ноэм Хомский разделил все имеющиеся синтаксические конструкции на ядерные (предельно сжатые, прямо выражающие синтаксическими средствами отношения реальной действительности, типа, «Рабочие строят дом») и трансформации (видоизменённые, неизосемические конструкции, типа «Дом строится рабочими» (страдательная конструкция), «Дом не строится рабочими» (отрицательная конструкция), «Строится рабочими дом?» (вопросительная конструкция), «Дом, строящийся рабочими» (номинативная конструкция). Психолингвист Дж.Миллер экспериментально установил, что время и точность воспроизведения по памяти синтаксической конструкции зависит от её близости к ядерной структуре. Дополнительные усилия, по мнению Дж. Миллера, требуются человеку для перевода неядерной конструкции в ядерную.

Трансформации, в сочетании с правилами свёртывания / развёртывания позволяют строить более сложные конструкции. Например, трансформации «Преступник умён», «Судья угрюм», «Преступник наказан судьёй (Судья наказал преступника)», «Наказание сурово» могут составить предложение «Умный преступник сурово наказан угрюмым судьёй».

Парадигматические отношения на синтаксическом подуровне предложения представлены на следующей схеме (Рис.9).

Рис. 9. Классификация предложений

Синтагматические отношения на подуровне предложения реализуются в сложном синтаксическом целом (в терминах лингвистики текста – микротексте), где между предложениями устанавливается грамматическая связь, проявляющаяся в использовании союзов и союзных слов, повторов, синтаксического параллелизма, местоимённых, синонимических и перифрастических замен, а также замен гипонима (слова с более конкретным значением) на гипероним (слово с более общим значением). Например: «Поэзия Вл. Соловьёва вскрывает перед нами миросозерцание, основанное на глубоком, безнадёжном дуализме. Говоря терминами самого Вл.Соловьёва, есть двамира: мир Времени и мир Вечности. Первый есть мир Зла, второй – мир Добра. Найти выход из мира Времени в мир Вечности – такова задача, стоящая перед каждым человеком. Победить Время, чтобы всё стало Вечностью, - такова последняя цель космического процесса» (В.Я. Брюсов). В приведённом примере слова и конструкции, объединённые одним типом выделения в тексте (выделено мной – И.Авдеенко), скрепляют предложения между собой. Впрочем, в отношении сложного синтаксического целого существует важный вопрос: не является ли объединение предложений в сложное синтаксическое целое на самом деле объединением высказываний в микротекст, поскольку это объединение осуществляется в первую очередь смысловыми отношениями между элементами уже заполненных словами синтаксических единиц.

Попробуем заменить выделенные слова и сочетания другими: «Поэзия Вл. Соловьёва вскрывает перед нами миросозерцание, основанное на глубоком, безнадёжном дуализме. Говоря терминами самого А.С. Пушкина, есть тримира: дом Времени и лестница Воды. Пятый есть чашка Канареек, седьмой – окно Светофора. Найти выход из залива Книг в стол Бутербродов – такова задача, стоящая перед каждым человеком. Победить Слона, чтобы всё стало дверью, - такова последняя цель космического процесса». Как видим, микротекст при этом теряет своё единство, рассыпается на отдельные, не связанные ничем, кроме ожидания адекватного по смыслу продолжения. Таким образом, синтагматические отношения на этом уровне выходят за границы языковых отношений внутри одного уровня и выходят в сферу речи.