Семинар 12 6 страница

--------------------------------

<154> Правда, сделанное Иерингом не применительно к натуральным обязательствам, а в порядке критики взглядов Пухты на юридическую силу обычаев.

<155> Иеринг Р. ф. Цель в праве // Иеринг Р. ф. Избранные труды. Т. I. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2006. С. 292.

<156> Думается, и сам Иеринг все же не придерживался жестко этатического понимания принуждения в частном праве, поскольку в той же работе (см.: Иеринг Р. ф. Указ. соч. С. 254) писал о принудительной силе договора прежде всего применительно к тем договорам, заключение и исполнение которых совпадают по времени (что, собственно, исторически, как мы видели выше, и составляло основную массу натуральных обязательств).

<157> В частности, Л. Эннекцерус писал: "Слишком узким является стремление (которое имеет место у Иеринга в цит. соч. (имеются в виду "Дух римского права..." и "Цель в праве". - А.Ф.)) усматривать в частноправовом иске единственный признак субъективного права. Защита посредством иска несвойственна, например, натуральным обязательствам и, далее, многим другим правам..." (см.: Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. I. Полутом 1. М., 1949. С. 242).

В таком неэтатическом в своей основе принуждении, существующем между субъектами частного права, когда обладатель субъективного права не имеет иска и может воспользоваться только теми средствами негосударственного (неискового) принуждения, которые признает за ним гражданское право, проявляется та особенность гражданско-правового регулирования, о которой В.Ф. Яковлев говорит как об "ослабленности принуждения" в гражданском праве <158>.

--------------------------------

<158> Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972. С. 115.

Субъектом принуждения в гражданском праве является не государство в лице суда, а тот участник гражданского правоотношения, чье субъективное право нарушено. Принуждение в частном праве, в отличие от других отраслей, имеет своей целью не принуждение субъекта права к исполнению его обязанности, а защиту субъективного права правообладателя. Самым очевидным подтверждением этого является судебная практика, согласно которой суды отказывают истцу в иске, поскольку он обратился в суд за защитой не принадлежащего ему права или его права, которое не нарушено (в соответствии с нормами ч. 1 ст. 3 ГПК РФ и ч. 1 ст. 4 АПК РФ, определяющими, что в суд можно обращаться только за защитой своего нарушенного права). Никакое нарушение ответчиком его обязанностей при этом не имеет значения. Механизм защиты в гражданском праве основан не на принуждении к исполнению обязанности, а на принуждении к восстановлению нарушенного субъективного права.

В основе любого гражданского правоотношения лежит субъективное право, которое в одних случаях является самодостаточным, не может быть реализовано путем требования к другим лицам, и потому иск для такого права является излишним, а в других случаях реализуется через действия иных лиц и потому может получать инструмент принуждения в виде иска. В этом проявляется особенность гражданского права как отрасли, основным способом (методом) регулирования которой является именно способ наделения субъективным правом (которое имеется всегда и в любом случае), а не установление обязанностей, поскольку установление обязанностей и, соответственно, понуждение к их исполнению не являются необходимыми атрибутами каждого гражданского правоотношения и в целом ряде гражданских правоотношений отсутствуют <159>, что не превращает эти отношения в неюридические.

--------------------------------

<159> Если, конечно, не говорить о том, что в каждом правоотношении имеется "обязанность" не нарушать субъективные права другого участника правоотношения.

Рассмотрение гражданских субъективных прав обнаруживает, что по их способности быть пригодными для защиты посредством принуждения (тем более в форме иска) они совершенно не однородны. Имеются субъективные права, которые вовсе не нуждаются в каком-либо принуждении для своего осуществления (например, право выдачи доверенности или право составления завещания). Имеются субъективные права, которые могут осуществляться принудительно односторонними действиями правообладателя, но принуждение посредством иска для таких субъективных прав является излишним и даже "вредным" (право залога, право безакцептного списания денежных средств должника и т.д.). Есть субъективные права, которые могут осуществляться посредством принуждения со стороны правообладателя как в форме его односторонних действий, так и в исковой форме (подавляющее большинство гражданских правоотношений). Однако трудно отыскать такие субъективные права, которые могут защищаться только и исключительно посредством иска (не в порядке навязывания "ненужного" иска, как при залоге, а исходя из существа правоотношения, в рамках которого защита субъективного права была бы невозможна вне иска даже при наличии направленной на защиту воли сторон или одной из сторон).

Основная задача гражданского права состоит в создании правового режима, при котором бы признавались, осуществлялись и защищались субъективные права субъектов гражданского права. И в этом смысле необходимо различать, ведет ли предоставляемое правом принуждение к осуществлению и защите субъективного права или это принуждение в том состоянии правоотношения, когда нарушенное субъективное право уже невозможно восстановить, и потому, когда речь идет о его защите, то защита ограничивается только превенцией, которая уже не состоялась, а действительное принуждение применяется уже не как инструмент осуществления данного (нарушенного) субъективного права, а фактически направлено на предоставление и реализацию нового субъективного права взамен нарушенного и не способного к восстановлению (как, например, в случае возмещения убытков, вызванных неисполнением договора).

В связи с этим становится понятен тот исторический генезис иска и ответственности, который проявился еще в римском праве. Как правило (не учитывая, например, виндикацию), при иске речь шла о взыскании денежной суммы, т.е. об ответственности, которая не столько восстанавливала нарушенное субъективное право, сколько предоставляла возместительный эрзац утраченного субъективного права - денежную сумму. Именно возможность или невозможность восстановить нарушенное субъективное право и является критерием, который позволяет вычленить гражданско-правовую ответственность из всей массы способов защиты гражданских прав. Ответственность не является тем способом защиты гражданских прав, который позволяет восстановить нарушенное субъективное право. Ответственность применяется только тогда, когда восстановление нарушенного субъективного права невозможно либо когда ответственность носит штрафной характер и применяется "сверх" восстановления нарушенного права. В любом случае ответственность не имеет функции восстановления нарушенного права (поскольку восстановить его не может) <160>: она применяется либо как возместительный денежный эрзац нарушенного права (как, например, при взыскании убытков), либо как мера, дополнительная к тому средству защиты нарушенного права, которое способно его восстановить, и потому выходящая за рамки восстановления нарушенного права (например, неустойка, соединенная с обязанием исполнения договора).

--------------------------------

<160> Мы имеем в виду именно возможность восстановления конкретного субъективного права, а не возможность восстановления "имущественного состояния" потерпевшего правообладателя, что, конечно, возможно.

Таким образом, как мы видим, функционально гражданская ответственность носит, условно говоря, субсидиарный характер, поскольку по общему правилу <161> наступает при нарушении субъективных прав, которые уже невозможно восстановить. Такое состояние гражданских правоотношений "статистически" очевидно мало по сравнению с правоотношениями, полностью исполненными без нарушений субъективных прав или с такими нарушениями, которые позволяют восстановить нарушенное право с помощью различных способов защиты гражданских прав. Возникновение случаев ответственности для гражданского права является некоторым эксцессом, поскольку, как правило, означает, что гражданское правоотношение в дозволенном правом и избранном сторонами виде не состоялось, и потому требуется его "замена", которая предоставила бы правообладателю, лишившемуся своего субъективного права вследствие его нарушения, другое субъективное право, возникающее в порядке гражданско-правовой ответственности нарушителя.

--------------------------------

<161> Исключая случаи, когда ответственность применяется в дополнение к средствам защиты гражданских прав, восстанавливающих нарушенное субъективное право.

Тем самым мы приходим к выводу, что гражданскую ответственность порождают не любые, как принято выражаться, гражданские правонарушения, а лишь такие нарушения субъективных гражданских прав, которые не позволяют восстановить эти нарушенные права, и потому их "защита" осуществляется путем предоставления пострадавшему правообладателю нового субъективного права за счет правонарушителя. Именно поэтому гражданская ответственность не может быть сформулирована как реакция на нарушение всякого и любого установления закона или соглашения сторон.

XI

Изучение натуральных обязательств позволяет глубже понять различные "уровни" гражданского права. Лишение натуральных обязательств иска или, по мнению некоторых авторов, вообще статуса обязательства тем не менее не делает натуральные обязательства гражданским правонарушением (в широком смысле) или отношениями неюридического характера, но ярко обнаруживает их правовую природу как гражданского правоотношения, которое, оказавшись за пределами "стандартной модели" обязательства, показывает, как действует гражданское право на более глубинном уровне, уровне субъективных прав. В этом смысле институт натуральных обязательств является одним из ответов на вопрос, исчерпывается ли гражданское право, гражданско-правовые отношения институтами лиц, сделок, обязательственного и вещного права. И ответ этот очевиден: нет, не исчерпывается, гражданско-правовые отношения есть и там, где вещных или обязательственных отношений еще или уже нет, исчезает или не появляется один из субъектов правоотношения, а гражданское право, гражданское правоотношение существует, проявляясь в различных субъективных правах.

Предмет гражданского права не терпит "разрывов", и поскольку в этот предмет входят отношения, которые возникают неизбежно и занимают промежуточное место между дозволенными и недозволенными либо иным образом создают правовую неопределенность в связи с одновременным существованием субъективных прав различных субъектов на один и тот же объект гражданских прав, возникают правоотношения, признаваемые правом, но не влекущие предоставление иска. Такая особенность гражданских правоотношений является характеристикой не только его предмета, но и его метода, который, будучи основан на дозволениях, понимаемых как отсутствие запрета, не может быть сведен к жесткой реакции гражданского права на правоотношение или правонарушение, что создает многовариантность и даже некоторую аморфность того, как гражданское право может регулировать гражданское правоотношение. И здесь есть место не только жесткой схеме "отклонение от нормы - санкция", присущей в том числе и охранительным отраслям, но и иным более гибким моделям регулирования, среди которых оказывается юридическое признание правоотношения без предоставления иска, поскольку гражданское право предоставляет своим субъектам такие возможности, которые позволяют обеспечить стабильность правоотношения (и, соответственно, гражданского оборота в целом) без использования иска. При этом отсутствие иска не означает отсутствие ответственности, а те случаи отсутствия ответственности, которые имеют место в натуральных обязательствах, свидетельствуют не о том, что гражданское право неспособно защитить эти отношения, а о том, что участники этих отношений пренебрегли принципом диспозитивности и не воспользовались полностью тем юридическим инструментарием, который предоставляется им гражданским правом, с тем чтобы сконструировать свои отношения таким образом, чтобы они были юридически защищены (в том числе с помощью мер гражданско-правовой ответственности) и без необходимости обращения в суд в порядке иска <162>.

--------------------------------

<162> Следует отметить, что развитие частноправовых отношений в России в последнее время привело к тому, что практика применения гражданского права иногда является столь эффективной и даже изощренной, что получили жизнь очень сложные по своему содержанию смешанные договоры, среди которых присутствуют и такие, в которых неисполнение одной из сторон своих обязательств сформулировано как юридический факт, влекущий возникновение права собственности или иных прав другой стороны на объекты гражданских прав (акции, доли в уставном капитале, иное имущество). При этом какие-либо иные действия (включая предъявление иска) для защиты своего права субъекту, чье право нарушено, не требуются. Такой подход является своеобразным гибридом юридической практики, свойственной английскому праву с его максимально детализированными договорами, и классической модели залога (удержания), в которой гражданское правоотношение строится на принципе "самодостаточности", когда судебное понуждение к исполнению обязательства является излишним или невозможным, а правообладатель может осуществить или защитить свои права без всякого вмешательства суда (без иска) и без какого бы то ни было участия другой стороны, которая вынуждена претерпевать негативные для себя последствия нарушения ею субъективного права правообладателя.

Диспозитивный метод регулирования гражданского права, при котором конкретное правоотношение возникает и строится не столько на основании нормы закона, сколько в соответствии с той индивидуальной правовой моделью, которую выработали и установили для себя участники правоотношения в качестве средства индивидуального правового регулирования, неизбежно порождает ситуации, связанные с правовой неопределенностью, когда невозможно или невозможно в каком-то периоде времени однозначно установить правомерность или неправомерность действий участников правоотношения. Такое состояние гражданского правоотношения возникает и в том случае, когда право признает конкурирующие субъективные права участников правоотношения (как, например, право пропустившего срок исковой давности кредитора требовать предоставления неисковым образом и право его должника не осуществлять предоставление со ссылкой на пропуск исковой давности или такие же права при обязательствах из игр и пари, но уже со ссылкой на безысковость, установленную законом).

Ответ на вопрос, почему в других сходных состояниях гражданского правоотношения, когда также существует состояние правовой неопределенности, не возникает режим натурального обязательства, видимо, состоит в следующем. В случае натуральных обязательств состояние правовой неопределенности таково, что это конфликт уже не только участников правоотношения, но и конфликт самого права, его внутреннее противоречие, которое не может быть разрешено <163>. И поскольку такие конфликтующие (конкурирующие) субъективные права существуют и не прекращаются, право как бы говорит участникам такого правоотношения: вы сами своими действиями создали такую правовую неопределенность, когда невозможно определить, на чьей стороне должно быть право, поэтому право не даст инструмент судебного принуждения никому, и вы сами будете нести юридические последствия этого, поскольку "идеальный суд" в данной объективно неразрешимой ситуации не сможет вынести никакого решения, что уничтожает саму идею судебного разбирательства и принцип правосудия. Поэтому рассматривая споры из натуральных обязательств, суд принимает совершенно особые решения: отказывая в иске, суд не разрешает спор по существу, а оставляет "все, как есть", так как спор таков, что у истца имеется субъективное право требовать предоставление, а у ответчика имеется субъективное право не осуществлять предоставление.

--------------------------------

<163> Хотя гражданское право, если рассматривать его по соотношению "сложность системы - количество ошибок", несомненно, представляет собой совершенно исключительное явление, оно все же не является идеальной системой, которая работает абсолютно без ошибок, проявляющихся в противоречиях самого права (а не просто в противоречиях между его субъектами).

Таким образом, при натуральных обязательствах право не столько "не хочет", сколько "не может" предоставить иск. Однако, отказывая в иске, гражданское право не отказывает в защите вообще и предоставляет участникам гражданского правоотношения тот внесудебный юридический инструментарий, который они сочтут нужным и возможным использовать, чтобы реализовать свои субъективные права. Право здесь действует по принципу: "Я не присужу тебе победу, но дам возможность играть дальше".

Присущий гражданскому праву способ регулирования вызывает возникновение натуральных обязательств неизбежно. Поскольку в частном праве в качестве основного способа регулирования действует способ наделения субъективными правами, поскольку весь массив возможных относительных гражданских правоотношений не может быть исчерпывающе описан нормами закона, поскольку такие отношения регулируются основанными на воле сторон соглашениями, поскольку соглашения не могут описать все возможные последствия их частичного или несвоевременного исполнения или неисполнения, поскольку со времен появления консенсуальных договоров вещь (объект гражданского права) и субъективное право на нее могут существовать раздельно и фактическое держание вещи и субъективное право на нее не совпадают, постольку неизбежно возникают ситуации правовой неопределенности, когда в отношении одного и того же объекта гражданских прав одновременно существуют субъективные права различных субъектов. И в тех случаях, когда такая правовая неопределенность не может быть правом разрешена таким образом, чтобы были прекращены все конкурирующие субъективные права, кроме одного, гражданское право регулирует такое правоотношение с помощью установления в отношении его режима натурального обязательства.

Изучение натуральных обязательств ценно не столько само по себе, как возможность определить особенности этого института (являющегося в современном гражданском праве "незначительным" исключением), сколько потому, что позволяет обнаружить неявные, но сущностные характеристики гражданского права в целом. Рассмотрение натуральных обязательств позволяет увидеть различные уровни и "срезы" гражданского права, которые при изучении иных институтов в большинстве случаев не проявляются. Нахождение натуральных обязательств на стыке различных юридических конструкций, составляющих гражданское право, делает натуральные обязательства в некотором роде "окошком", которое дает возможность лучше рассмотреть механизм гражданского права и то, как он работает. И такое рассмотрение порождает несколько отличный от традиционного взгляд на систему гражданского права, которая не сводится к структуре, формально описанной гражданским кодексом, а включает в себя и иные правовые образования, условно говоря, "надынституты" (такие, как преимущественные права, фактическое держание (владение), гражданско-правовая ответственность, понимаемая как право правообладателя уничтожить субъективное право правонарушителя, и др.), которые пронизывают все или многие институты и подотрасли и служат трансформируемыми несущими конструкциями всей системы гражданского права, делающими эту систему единым целым.

Семинар 12