Педагогическая деятельность В.Н. Татищева

Практическая деятельность Василия Никитича Татищева привлекает внимание разных специалистов на протяжении почти трех столетий. Несмотря на то, что о В. Н. Татищеве написано немало научных трудов, все они рассказывают о нем преимущественно как о выдающемся историке и государственном деятеле и в гораздо меньшей степени, как о талантливом педагоге. Его педагогическая деятельность еще не окончательно изучена и оценена. Однако это не умаляет огромных заслуг ученого в распространении просвещения в России, и на Урале в частности [6: 102].

В 1720 г. Татищев по указу Петра I направляется на Урал «для осмотру рудных мест и строения заводов». Он работал не только много, но и усердно. Именно на Урале Татищев формируется как

разносторонний государственный деятель и ученый-энциклопедист. Здесь он проявил незаурядный педагогический талант, написав ряд произведений, которые представляют большую ценность для педагогической науки. Это, в первую очередь, «Разговор двух приятелей о пользе науки и училищах», «Записка об учащихся и расходах на просвещение», «Духовная», «Инструкция учителям школ при уральских заводах», «Учреждение коим порядком учителя русских школ имеют поступать». Следует отметить, что многие положения из этих трудов нашли непосредственное воплощение в организации и деятельности школ Урала. В начале своей деятельности на Урале В. Н. Татищев столкнулся с отсутствием квалифицированных работников и специалистов горного дела. В своем докладе в Берг-коллегию он в марте 1721 г. сообщал, что заводских специалистов на Урале мало, но если поискать и поучить детей местных жителей, то можно быстро подготовить необходимые рабочие кадры [2: 26]. Берг-коллегия согласилась с доводами Татищева, но реальную помощь не оказала, так как не располагала специалистами. Горный начальник понимал, чтобы искать руды, строить новые заводы, плавить металл, нужны специалисты, а для начала просто грамотные люди. Тогда В. Н. Татищев добровольно берет на

себя обязанности главного организатора начального и профессионального образования на Урале. Его административная и педагогическая деятельность переплетается в единое целое. По инициативе В. Н. Татищева были открыты арифметические и словесные школы в г. Кунгуре, на Алапаевском и Уктусском заводах, позднее в Екатеринбурге. Это были первые светские школы на Урале, в которых обучались дети заводских служащих, мастеровых, рабочих и приписных крестьян. В 1721—1722 гг. Татищев предпринял попытку открыть школы во всех слободах, приписанных к горным заводам. Учитывая, что к каждому из заводов было приписано по четыре слободы, планировалось открытие десяти школ. В это же время Татищев составляет наказ для комиссара Уктусского и Алапаевского заводов Тимофея Бурцева. Особая ценность наказа заключается в том, что он является одним из первых документов, составленных Татищевым на Урале [2:50]. Именно из этого наказа мы узнаем ценную информацию о первых годах деятельности уральских школ, о роли Татищева в их организации. Считаем своей обязанностью привести дословно несколько пунктов этого важного исторического источника. Первый пункт главы «О школах» гласил: «Здесь, на заводах, и в каждой слободе особно, построить избы с сеньми и зделать по потребности красныя окошка, поставить столы и лавки, и в оных обучать робят». Пункт второй: «Собрать со всех заводов детей церковных и приказных служителей и обучать их читать, писать, арифметике, геометрии и черчению; по желанию родителей принимать в школу и детей лиц других сословий». Пункт третий: «На прочих заводах обучать только словесно, а для обучения арифметике и геометрии посылать в Екатеринбург» [3:83]. Этот наказ свидетельствует о том, что В. Н. Татищев действовал по заранее обдуманному плану. Так в 1725 г. в Екатеринбурге открылись две школы — словесная и арифметическая, в которых проходили курс обучения почти сто человек. Особое внимание школьному делу В. Н. Татищев стал уделять в 1730-х гг. Людей, пригодных для горного дела, на Урале по-прежнему не хватало. Поэтому Татищев открыл на Урале новый тип школ — горнозаводские, сочетавшие теоретические занятия с работой на рудниках и заводах. Это было новшеством не только в России, но и для всех европейских стран. Возникновение специальных учебных заведений было необходимостью. Татищев понимал практическую необходимость — «для пользы государства» организовать систематическое обучение молодых людей сложным рабочим профессиям. В 1735 г. только в Екатеринбурге

было открыто пять горнозаводских школ разного типа: словесная, арифметическая, латинская, немецкая и «знаменованная» (т. е. черчения и рисования). Среди учащихся немецкой горнозаводской школы преобладали дети дворян, заводской администрации, в латинской школе обучались главным образом дети духовенства и иностранцев. В словесной школе был выделен класс пения; в арифметической наиболее способные ученики от геометрии переходили к тригонометрии, маркшейдерству, пробирному делу или геодезии; в латинской и немецкой изучались языки, история и география; в знаменованной — рисование кистью и пером [2: 34].

Основы организации и деятельности горнозаводских школ Урала были определены В. Н. Татищевым, начальником уральских казенных заводов в 1720—1722 и в 1734—1737 гг. Он разработал программы обучения, воспитания и профессиональной подготовки учащихся, включая практические занятия. Общее образование, по мысли В. Н. Татищева, должно было предшествовать профессиональному. Поэтому в горнозаводских школах после начального обучения изучались те предметы, которые были необходимы для данного производства. В содержание профессионального обучения входили такие предметы, как геология, механика, архитектура и другие «нужные, полезные» науки. Так, знания, которые ученики получали в школе, органически увязывались с их будущей практической деятельностью.

Горнозаводские школы были ведомственными. В первую очередь в них набирались дети горнозаводских служащих и рабочих. Дети родителей, не связанных с горной промышленностью, не всегда принимались в эти школы. Важно отметить, что выпускники горнозаводских школ не могли свободно распоряжаться собой, а обязаны были пойти туда, где требовались рабочие, мастера и другие специалисты [2:47]. Выпускники этих школ направлялись на заводы Урала, обслуживали нужды Берг-коллегии. Так В.Н. Татищев пытался решить проблему подготовки необходимых кадров для предприятий. И надо признать, что это ему удалось. На Урале начался процесс становления грамотного высококвалифицированного слоя рабочих и техников, которого как определенной социально-групповой целостности до этого фактически не существовало. Были мастеровые, подмастерья, но, как правило, они не были образованны в собственном смысле этого слова. Немало среди них было самоучек, многие проходили обучение в форме ученичества. Но более или менее систематизированного курса по усвоению общеобразовательных и специальных дисциплин они не проходили. Главное же отличие состоит в том, что квалифицированные рабочие и техники явились качественно новым явлением в социально-профессиональной структуре русского общества того времени. И в образовании такого рода специалистов, которые одновременно представляли собой принципиально новую социальную группу населения, горнозаводские школы Урала сыграли выдающуюся роль [1: 89.]. Отметим, что школы уральских казенных заводов, открытые по инициативе В. Н. Татищева, положили начало созданию системы горнотехнического образования на Урале.

Замечательно и то, как В. Н. Татищев решал проблему педагогических кадров. Больным вопросом для школ ХVIII в. было отсутствие учителей. На первое время Татищев предложил использовать в качестве учителей местных церковных дьячков. Ведь церкви имелись во всех крупных селах, в каждой были дьячки, обязанные по должности знать грамоту. Как видим, Татищев действовал умно и расчетливо. Предусматривался строгий контроль за выполнением учительских обязанностей со стороны горной администрации и, прежде всего, самого Татищева: «Ежели дьячок который не будет прилежно обучать, об оном немедленно нам доносить, ежели ж мы будем в отдалении, то оного с опщего вам всем совета отставить, а на его место определить другого» [3: 93]. Так, члены заводской конторы получали некоторую самостоятельность в вопросе увольнения учителя в случае отсутствия Татищева. Важно учесть, что Татищев контролировал деятельность открытых школ, выписывал из столицы лучших учителей, закупал для школ методическую литературу и приборы. Помимо этого, он внимательно следил за работой и успехами учеников. Для контроля за распространением грамотности Татищев предложил провести перепись детей школьного возраста, «дабы губернаторы и Правительствующий Сенат могли о том ведать, при ревизиах объявлять имянно в скасках, сколько где обученных письму и сколько у коего прихода обучается» [3:102]. Обращает на себя внимание и то, что В. Н. Татищев подчеркивал важность образования для всех сословий, в том числе и для крестьян: «Я же рад и крестьян иметь умных и ученых» [3:67]. Надо иметь в виду, что речь идет о крепостных крестьянах, лишенных всех прав. Татищев считал, что крестьяне страдают от того, что среди них мало грамотных людей. Именно грамота даст возможность оградить крестьян от самовластия чиновников и сборщиков налогов, которые нередко обманывали и обкрадывали их. В качестве меры Татищев предлагал открыть школы и для детей крепостных крестьян, в которых бы обучались как мальчики, так и девочки: до десяти лет чтению и письму, а от десяти до пятнадцати лет — различным ремеслам. По мнению просветителя, школы должны быть без различий «для мужских и женских персон». Татищев был одним из первых просветителей России, кто потребовал образование для женщин. В ХVIII в. не было создано единого государственного органа, который бы руководил школами. Татищев видел в этом большой недостаток школьной системы и предлагал специальную коллегию, которая занималась бы организацией учебных заведений, руководством и контролем за их работой. «А понеже науки, училища разных качеств и много о всем рассуждении всегда требует, то весьма и нужно, чтоб для оного особливое собрание или коллегия учреждена была, которая б всегда на все училища, какого б оные звания ни были, внятное надзирание на их порядки поступки, а ко исправлению и лучшему учреждению власть

имела» [3:158]. Предложение Татищева было реализовано в России только в начале ХIХ в., когда было создано Министерство просвещения. Сегодня нам Татищев интересен как один из первых просветителей и проповедников идей гуманизма. Он выступал против строгих телесных наказаний, которые предусматривали уставы начала ХVIII в. в России. Он полагал, что наказывать нужно «не столько битьем… более стыдом… яко стоя у двери… или неколико часов излишне перед другими в школе удержать» [2:79]. Как мы видим, педагогика Татищева является отражением аксиологического подхода к физическому здоровью ребенка. Среди многих занятий в области просвещения он уделял особое внимание обучению лучших учеников за границей. В 1724 г. он подал правительству предложение об отправке в Швецию группы юношей для обучения различным горным специальностям. Ему было поручено самому осуществить эту идею. Осенью 1724 г. он выехал в Швецию. В течение двух лет было подготовлено два десятка специалистов. Ревностно заботясь о благе державы, Татищев делал все, чтобы будущие русские инженеры «основательным учением достойную мзду государству воздать могли».

В. Н. Татищев считал, что любое учебное заведение обязательно должно иметь библиотеку. Это он четко отразил в «Записке об учащихся и расходах на просвещение». Поэтому, покидая в 1737 г. Екатеринбург, делает еще один практический шаг для реализации своих взглядов по этому вопросу. Он дарит в «пользу заводских школ» значительную часть своей личной библиотеки, более 600 книг. Библиотека В. Н. Татищева сыграла большую роль в «умопросвещении» не одного поколения уральцев. Оценивая просветительскую деятельность В. Н. Татищева, следует признать, что его педагогические идеи не утратили своего значения и в наше время. Его вклад в образование имеет огромное значение и носит аксиологический характер. Просветительская миссия Татищева заслуживает высокой оценки каждого нового поколения [9: 33].