ЧЕЛОВЕК КАК ФИЛОСОФСКАЯ ПРОБЛЕМА. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ФИЛОСОФ­СКОЙ АНТРОПОЛОГИИ.

Истоки интересаВ истории философии практически невоз-
к человекуможно найти философа, а тем более фило-

софскую школу или направление, которые не обращались бы к человеку, к прямому или косвенному ана­лизу различных сторон его материального и духовного бытия. Многие философские и религиозные системы видели ключ к пониманию всего мироздания именно в человеке, рассмат­ривая его как микрокосм, или малую Вселенную, в противо­положность большой Вселенной, или макрокосму. «Филосо­фы постоянно возвращались к тому сознанию, что разгадать тайну о человеке — значит разгадать тайну бытия, — говорил Н.Бердяев (1874—1948). — Познай самого себя и через это по­знаешь мир. Все попытки внешнего познания мира, без по-фужения в глубь человека, давали лишь знание поверхности вещей. Если идти от человека вовне, то никогда нельзя дой­ти до смысла вещей, ибо разгадка смысла скрыта в самом че­ловеке». {Бердяев Н.А. Смысл творчества. М., 1989. С. 293). Отсюда такую широкую известность получило изречение, приписываемое «семи мудрецам» и высеченное на колонне при входе в храм Аполлона в Дельфах: «Познай самого себя», которое и теперь служит призывом к самопознанию для каж­дого, стремящегося понять мир.

История знает и множество других изречений, которые свидетельствуют, что независимо от времени, культуры, ве

роисповедания человек неизменно был и остается в центре внимания, служит точкой опоры и даже критерием позна­ния. Так, по мнению древнекитайского философа Лао Цзы, «знающий других— умен, знающий себя — мудр». Широко известно изречение Протагора, который говорил, что «чело­век есть мера всех вещей». «Царство Божие внутри нас», — учил Христос. С этим же перекликается буддийский призыв: «Посмотри в себя, ты есть Будда». «Тот, кто знает себя, зна­ет своего Бога», — говорится в исламе.

Попытку объяснить такой предельно высокий интерес к человеку, мы находим у Н.Бердяева. «Человек себя знает преж­де и больше, чем мир, — говорил он, — и потому мир познает после и через себя. Философия и есть внутреннее познание мира через человека, в то время как наука есть внешнее позна­ние мира вне человека. В человеке открывается абсолютное бытие, вне человека — лишь относительное». (Бердяев Н.А. Смысл творчества. С. 296).

Что есть человек?Следует заметить, что интерес к человеку со времен античности то возрастал, то на некоторое время ослабевал, но никогда при этом не иссякал, не сводился к нулю. И теперь, как и прежде, вопрос: «Что есть человек?» остается одним из наи­более важных во всей мировой философии, продолжая за­нимать лучшие умы человечества и все еще не имея одно­значного ответа и законченных решений, тем более таких, которые получили бы общее признание.

Примечательно, что каждый раз, когда человек оказывался в центре внимания, его снова и снова как бы открывали зано­во, пытаясь по-новому, в новом ракурсе и в новых историчес­ких условиях переосмыслить его сущность. В итоге без преуве­личения можно сказать, что в философии нет предмета более сложного и противоречивого, чем человек, в оценке которого обнаруживаются всевозможные позиции — от радужных и оп­тимистических до наивных и преисполненных пессимизма.

Человека трактуют и как безграничный микрокосм — уни­кальное и вполне совершенное существо, наделенное всеми

добродетелями, и как ошибку природы, обреченную на гибель по причине несовершенства и порочности человеческой нату­ры, и как творение Бога, и как продукт деятельности других людей. Так, по определению К. Маркса (1818-1883), «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех обще­ственных отношений». {Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 265). С этим не соглашался Ж.П. Сартр (1905-1980), полагая, что че­ловек устремлен в будущее и таким образом сам творит само­го себя. «Человек— это будущее человека», — утверждал он. Совсем иной подход у другого знаменитого философа — Р. Де­карта (1596-1650), который считал, что «человек есть мыслящая вещь». «Человек— не статический центр мира, как он долго полагал, а ось и вершина эволюции, что много прекраснее», — говорил французский философ и теолог П.Т. де Шарден (1881 -1955). (Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987. С. 40). Человек есть существо ущербное, это «халтура природы», про­тиворечил ему А. Шопенгауэр (1788-1860).

Таким образом, за две с половиной тысячи лет истории философии человека наделили таким количеством эпите­тов, дали ему столько синонимов, сколько не имеет ни один другой объект философского анализа: «разумное существо», «политическое животное», «венец природы», «тупик жизни», «ложный шаг жизни», «животное, создающее орудия труда», «существо, обладающее самосознанием», «существо моральное и свободное» и т.д. и т.п.

Причину такого разброса мнений следует искать прежде всего в природе самого человека, тайна которого принадлежит, несомненно, к разряду «вечных проблем», к которым филосо­фия возвращалась и будет возвращаться снова и снова в силу характера и специфики своего предмета. Важнейшим здесь яв­ляется вопрос о происхождении человека, задающий опреде­ленную направленность всем дальнейшим рассуждениям в этой области. И если отвлечься от многочисленных вариаций на тему о том, как и откуда появился человек, и выделить наи­более существенные из них, то с определенной долей условно­сти их можно свести к двум основным концепциям.

Одна из них характеризуется тем, что исхо-
человека^у^ из естественного происхождения чело-

века, рассматривая его как продукт есте­ственной эволюции неживого, а затем и живого вещества. Эта концепция опирается на эволюционную теорию Ч.Дарвина(1809-1882), опубликовавшего в 1859 г. свою знаменитую ра­боту «О происхождении видов», ставшую основой естествен­нонаучного истолкования происхождения человека, и в на­стоящее время, значительно видоизменившись под влиянием новейших достижений в области молекулярной биологии и генной инженерии, разделяется большинством ученых. Весь­ма примечательно, что у человека поразительно большое ге­нетическое сходство не только с высокоразвитыми живыми существами, но и с простейшими. В частности, с шимпанзе — на 98%, с крысой — на 80% и даже с бананом — на 50%.

Следует отметить, однако, что сторонники «естественно­го» подхода могут придерживаться как земного (например, в случае с дарвинистами), так и космического происхожде­ния человека.

Другая концепция выводит человека из сверхприродного начала, рассматривая его, например, как результат творения Бога или Космического Разума.

Мы еще вернемся к собственно философскому взгляду на человека и покажем, что сколько бы философия ни зани­малась им, она не может знать о нем все и считать это зна­ние истиной в последней инстанции. Теперь же заметим, что размышлять о себе, как и об окружающем мире, чело­век начал задолго до возникновения философии. Но и затем, с появлением «любомудрия», тема человека далеко не сразу оказалась в центре философского внимания.

По мере накопления и развития знаний о природе, ок­ружающей человека, возрастал и его интерес к самому себе, обнаруживались все новые и новые особенности человечес­кого бытия, открывавшие еще более широкие просторы для исследований в этой области. Причем наибольший фило­софский интерес к человеку обычно возникал тогда, когда за исторически короткое время происходили серьезные

глубокие перемены в общественной жизни, когда под напо­ром революционных преобразований рушились прежние представления и устои, составлявшие основу сложившихся человеческих отношений. В такие периоды философия сно­ва проявляла повышенный интерес к извечным вопросам о сущности человека, его предназначении, роли и ответствен­ности за происходящие события. Таким образом, наряду с онтологией, гносеологией, этикой, эстетикой и другими разделами философии постепенно формировалась область знаний о человеке, где он не только анализировался с раз­личных сторон, но и рассматривался в его взаимосвязях с общественными, природными и космическими процессами.

Что можноТак что же положительного накоплено за

утверждатьмногие столетия в этой области знаний?

достоверно?Есть ли прогресс в понимании человека?

И можно ли назвать хоть какие-то бесспорные достижения в области философии и науки, касающиеся определения че­ловека, раскрывающие его сущностные характеристики?

Если суммировать многовековые усилия в познании че­ловека и выделить то, что может считаться окончательно ре­шенным, наберется не так уж и много бесспорного. В ряду того, что не вызывает сомнения, следует назвать прежде все­го тот факт, что появление человека неразрывно связано с развитием жизни на Земле, имеющей и свое начало, и оп­ределенную историю. Так, известные всему миру антропо­логи, биохимики и генетики — участники конгресса, орга­низованного в 1982 г. Папской академией наук в Ватикане, пришли к общему мнению, опираясь на современное есте­ствознание, что между человеком и животным миром суще­ствуют родственные связи.

Можно считать доказанным, что человек и окружающий его мир эволюционируют. Это не только подтверждается ар­хеологией и геологической историей Земли, но и вытекает из современных представлений о жизни на Земле и эволюцион­ных мировых процессах, объяснение которым дает обще­признанная теория «расширяющейся Вселенной» (см. гл. 2

Но наука, в особенности генетика, продолжает делать все новые открытия, подчас в корне меняющие наши прежние представления. Так, вслед за клонированием, позволяющим производить биологические копии живых существ, генетики, если верить последним сенсационным публикациям, подошли к тому, чтобы серьезно поколебать опиравшееся прежде толь­ко на обыденный опыт вероятностное (индуктивное) умозак­лючение древних философов, что все люди смертны. В част­ности, итальянские ученые установили, что процесс старения млекопитающих управляется особым геном, известным как P66SHC. Им удалось взять этот ген «под контроль» и тем са­мым увеличить жизнь подопытных животных на 35% по срав­нению со средней продолжительностью жизни по популяции.

И тем не менее, сегодня, с научной точки зрения, физи­ческое бессмертие противоречит фундаментальным законам биологии. В соответствии с этими законами, жизнь челове­ка ограничена понижающейся способностью клеток размно­жаться путем деления. В частности, установлено, что зрелый организм человека состоит примерно из 50 000 млрд. клеток. «Число последовательных делений в потомстве одной клет­ки у человека на протяжении жизни ограничено полусотней. Учитывая ритм процессов деления, нужно полагать, что продолжительность человеческой жизни (за редкими ис­ключениями) не может превышать 110 лет». {Годфруа Ж. Что такое психология. Т. 2. М., 1996. СЮ). Однако теперь сооб­щается, что генетики нашли вещество, останавливающее старение клетки, а также установлен ген, который управля­ет выделением этого вещества в организме.

Несомненным результатом научных исследований сле­дует признать и формулировку ряда принципиальных про­блем, без решения которых не может быть понимания того, что есть человек, какова его сущность. Важнейшая среди них — происхождение человека, а также установление при­роды сознания, языка, творчества, морали, духовности и т.п.

Любой, кто берется за осмысление указанных проблем, не может оставить без внимания следующие вопросы: что есть жизнь? Где и когда появился первый человек? Каков

природа его духовности? Что обусловило его появление на Земле? Есть ли в этом определенная логика, закономер­ность, фатальная неизбежность или причиной тому стала какая-то случайность, аномалия, чей-то произвол, прихоть? Наконец, является ли жизнь космическим явлением или протекает только на нашей планете? А человек — единствен­ное ли это разумное существо во Вселенной?

СпецификаНад решением этих и подобных им воп-

философскогоросов неизменно бьется и философская и
пониманиянаучная мысль. Однако для естествозна-

человекания многие из них являются не только

трудными, но подчас и неразрешимыми, а то и вовсе откры­тыми вопросами, так как имеющиеся по отношению к ним знания зачастую столь ничтожны и проблематичны, что суж­дения, основанные на таких знаниях (а других попросту нет), по своей достоверности могут быть гипотетическими или в лучшем случае вероятностными.

Но там, где теряет силу наука, а точнее там, где она еще не обрела свою силу, свободно чувствует себя философия, не обремененная точными формулировками, унифициро­ванным языком, единой методологией и строгими доказа­тельствами, хотя они ей и не противоречат. Об этом в общем плане уже говорилось в первой главе, теперь же посмотрим, как это «работает» в конкретной сфере — антропологии.

Исследуя «вечные» вопросы и стремясь к установлению